– Зачем? Эрик пожаловался, что грядут проблемы?
– Да. Ты же молчишь. Если за жопу схватят, то два года работы коту под хвост. Я не готов столько бабла терять.
Паша недовольно хмыкает. Мне не видно лицо собеседника, но кажется, этот тот самый друг из Мюнхена.
– С Габузовым что? – спрашивает мужчина.
– Пока хвост прищемил, но его шавки продолжают рыскать. Эрик вплотную занялся серверами, я веду переговоры с Бергом. Вечером посижу над бумажками. Без потерь не обойтись, но пока всё под контролем, Динар.
– Один ты всё не вытянешь.
Паша усмехается и убирает руку с моего плеча.
– Давай позже поговорим?
– Хорошо. Переведи камеру на лицо, – просит его друг.
– Зачем?
– Эрик сказал, ты красавец. Хочу лично в этом убедиться.
– Обойдёшься, – улыбается Измайлов.
– Ты один? – спрашивает Динар.
– Нет, вышли погулять с Софьей.
– В дождь?
– Дома надоело сидеть. Взяли зонт, гуляем по берегу. Романтика же. Это не по газону скакать с секатором, облагораживая разросшиеся кусты на участке.
– В футбол гонять с сыном, – лениво усмехается Динар. – Пока беременная жена в кресле-качалке наблюдает за нами с террасы. У меня для этих дел садовник есть. Переключись на аудио на пару слов.
Паша ещё несколько минут разговаривает о делах, пока я наблюдаю за ним. Лицо плохо выглядит – он словно под бетонными завалами побывал. Говорит, что чувствует себя лучше, но я в этом сомневаюсь. Утром потребовал у меня ключи от машины, сказав, что пока он здесь, я не сяду за руль. Это прозвучало в ультимативной форме, мне не понравился его тон. На эмоциях возразила, что он скоро улетит и в моей жизни всё будет, как и прежде, что я не переношу, когда мне отдают команды и пытаются навязать свою точку зрения. Тут же получила ответку, и мы впервые с ним поругались, сцепившись из-за такой мелочи. Ненадолго. Но всё же.
– Это был друг из Мюнхена, у которого жена в положении? – уточняю я, когда Паша завершает разговор.
– Да, Динар.
– Необычное имя. Он нерусский?
– Честно говоря, даже не знаю, – пожимает Паша плечами.
– Тебе пора возвращаюсь в Москву?
– Угу.
– У тебя какие-то проблемы? – Я снова злюсь, что приходится вытаскивать из него слова клещами.
– Всегда полно, лап.
Я не слишком хочу знать, чем и как Паша зарабатывает себе на жизнь, но, похоже, меня и не собираются в это посвящать. Ну и ладно.
– Домой или ещё немного прогуляемся? – спрашивает он.
– Ещё. И раз сегодня тебе лучше, то будем вместе смотреть кино, да?
– С эротическим уклоном?
– Тебе не хватило нагрузок? Мы почти два часа гуляем...
– Не хватило, – усмехается он. – Но, к сожалению, на сегодня я пас. Мне нужно поработать, лап. Посмотришь фильм одна. Кстати, что на ужин? Зайдём в супермаркет?
– Да, зайдём. Нужно много чего докупить. Ты говорил, что неприхотлив в уходе, но ешь за четверых. Я не успеваю готовить.
– Тебе жалко, что ли? – смеётся Паша. – Радовалась бы. У меня хороший аппетит, значит, иду на поправку.
Поворачиваюсь к Измайлову лицом и кладу руки на широкие плечи.
– Я раскусила тебя и твой план.
Он хитро щурит глаза.
– О чём ты?
– Я давно поняла, что ты стратег. И приехал сюда в расчёте покорить меня, чтобы я согласилась полететь с тобой в Москву. Но мне сложно принимать подобные решения. Однако я могу прилететь в гости на недельку или две. Идёт?
– Звучит так, будто ты меня мягко отшиваешь. Предлагаешь отношения на расстоянии? Я против. Категорически. Роль воскресного папы мне ещё предложи, – хмыкает Паша.
– Переехать к тебе для меня серьёзный шаг, – честно признаюсь я. – Страшно на него решиться за пару дней. У тебя долгое время была своя жизнь, по щелчку пальцев она не изменится с моим появлением. Как и моя. Нам хорошо вместе, давай не будем торопиться?
– Разве я тебя тороплю? Сказал же, что у тебя будет столько времени, сколько нужно. – Паша переплетает наши пальцы. – Не грузись по мелочам. Но и раздельное проживание – не наши реалии. Это я тебе точно говорю.
Дождь усиливается, и мы направляемся к дому, заглянув по пути в супермаркет.
– Напомним мне завтра про врача, – просит Измайлов, доставая ноутбук из дорожной сумки. – Я пошёл поработаю. – Он смотрит на меня мельком и направляется в спальню.
– Хорошо, – говорю ему вслед и иду на кухню.
Приготовлю ужин, вернусь к своим занятиям, которые забросила за эти дни. У меня тоже полно дел.
– Лап, – слышу голос Паши из своей комнаты. – А почисти мне апельсины? У тебя это так здорово получается.
Я улыбаюсь.
– Ещё пожелания будут?
– Можешь снять топ и зайти с тарелкой в одних шортах, – негромко резюмирует он, но я всё слышу.
Улыбка становится шире.
Умиротворение и счастье – вот что я испытываю рядом с ним, и это чувство с каждым днём становится всё сильнее. Не знаю, хорошо это или плохо, но, когда представляю, что Паша вернётся в Москву, а я останусь в квартире одна, сердце тоскливо сжимается в груди. Может, и впрямь забить на все предрассудки и довериться ему?
Чищу два апельсина и, раздевшись догола, дефилирую в спальню. Взгляд Измайлова будто нехотя сползает с моего лица, скользит по шее и ключицам, замедляется на груди. Кожа тут же покрывается мурашками, и пульс начинает биться неровно.
– Вообще-то я пошутил про топ, лап, – нервно сглатывает Паша.
– Знаю, – с самодовольством произношу я, ставя перед ним тарелку, и выхожу из спальни, виляя бёдрами.
Спустя пару минут мне приходит фотография с Пашиного номера. Ничего пошлого, просто оттопыренный пах и приписка:
«Спасибо, все мысли теперь только об одном…»
Не успеваю ничего ответить, потому что Измайлов появляется на кухне. В майке, но без джинсов и белья.
– Ответка. – Он ставит пустую тарелку на стол и подходит ближе.
Жёсткие ладони ложатся мне на талию и сжимают, вызывая дрожь в теле.
– И что будем с этим делать? – Паша опускает взгляд на своё возбуждение.
– Ты же собирался работать, – хрипло напоминаю, чувствуя его пальцы, настойчиво поглаживающие внутреннюю сторону бедра.
– Собирался, – тянет Измайлов. – Но кто-то бессовестно вмешался в эти планы.
Привстав на цыпочки, я тянусь к нему губами, льну и жажду продолжения. Паша шипит, когда я аккуратно целую его, и тут же отстраняется, отрицательно качая головой.
– Всё ещё больно, лап. Не нужно.
Он поворачивает меня к себе спиной и вжимает в столешницу. Чувствую, как стягивает с меня шорты и бельё. На долю секунды замирает, а затем делает короткий толчок навстречу, и мои лёгкие покидает воздух. Жар, полыхающий внизу, нарастает с каждым его движением и грозит оставить от меня горстку пепла. Рядом с Пашей я испытываю настолько яркое наслаждение, что едва могу контролировать эмоции и чувства. Меня слишком быстро смывает волной ощущений, в этот момент я шепчу бессвязные глупости, царапаю ногтями поверхность стола, пока Паша сильнее сжимает мои бёдра ладонями.
В себя я прихожу спустя мгновения. Сердце бешено колотится. Паша нежно целует в спину и выходит из меня.
– Я в гостиницу поеду, лап.
Я растерянно моргаю, глядя на него, едва стою на нетвёрдых ногах.
– Там поработаю, – поясняет он. – Иначе дела не будет. – Указывает глазами на стол, на котором мы только что занимались сексом.
– Надолго?
– Часов на пять. – Он идёт к двери ванной.
– Надеюсь, в этот раз обойдётся без происшествий?
– Сам на это надеюсь.
39 глава
Около полуночи Измайлов присылает сообщение: «У меня всё хорошо, лап. Ложись спать. Буду поздно». Я проваливаюсь в сон почти сразу же и просыпаюсь, когда слышу будильник. Паша лежит рядом, но не спит, пытается отключить звук на моём телефоне. Сфокусировав заспанные глаза на его лице и отметив, что он в той же одежде, в которой вчера уходил, делаю вывод, что ещё не ложился. Утомлённые и задумчивые глаза напротив подтверждают эту мысль, но я всё же уточняю:
– Ты давно вернулся?
– Примерно полчаса назад. Чтобы отвезти тебя к врачу.
Паша убирает прядь волос с моего лица и зевает. Смотрит с убийственной нежностью, и я немею от этого взгляда. Ну как? Как у него это получается? Хочется в ответ бесконечно смотреть в серые глаза, в глубине которых столько всего… Я тону в омуте чувств к этому человеку, – ещё чуть-чуть, и пойду ко дну, – но пытаюсь сопротивляться, хотя и осознаю, что это бессмысленно. Приговор вынесен и скоро вступит в законную силу.
– Теперь понимаю, почему тебя так вырубает. Ты мало отдыхаешь. Если устал, то...
– Без «если», – мягко перебивает он. – Я не устал. И про машину вчера не пошутил. Раз со мной не полетишь, то пришлю к тебе водителя. Я читал на форуме, что беременные женщины становятся рассеянными. Я уже часть вашей жизни. – Рука плавно ложится на живот, и по телу бегут мурашки. – С моими желаниями придётся считаться. Не хочешь лететь в Москву? Пожалуйста. Но будь готова, что одних я вас не оставлю. Можешь до посинения спорить, убеждать, что сама со всем справишься, даже дуться и пытаться манипулировать, но я уже принял решение, – говорит Паша спокойно и уверенно, и всё сжимается внутри от этого тона.
– На форуме читал? – уточняю и примирительно улыбаюсь, пытаясь представить Измайлова за этим занятием. – А вы полны загадок, Павел Владимирович.
– Можно без официоза, лап. Мне стал интересен опыт других женщин. Я изучал исключительно достоверные источники. К тому же заметил, что по утрам у тебя неважный вид, присутствует рассеянность и дезориентированный взгляд.
– А если полечу с тобой?
– Буду очень благодарен за шаг навстречу и минус повод для беспокойства. У меня большой дом, комфортные условия. Лучшие врачи и центры к твоим услугам. Всё, что пожелаешь. Ну и я в придачу.
Закусываю губу. Наверное, глупо отказываться от таких щедрых предложений? Но самое главное, что я и не хочу этого делать. Поняла это внезапно и просто. Так просто, что самой удивительно, над чем ломала голову эти дни?