Вот что за человек?
Хоть бы слово сказал…
Нет, стоит и смотрит как на товар.
Оценивает.
Я злюсь, но вдруг замечаю жест, который выдает Макарова.
Он решает убрать очки в нагрудный карман. Только у него ни черта не получается. Макаров проводит по ткани, не попадая дужкой в карман. А потом еще раз и снова мимо.
Я не тушуюсь.
Во мне даже просыпается легкое злорадство. Я подхожу к нему и беру очки снизу, чтобы не коснуться его пальцев. Тихонько тяну — он отпускает, сверля меня зеленью своего взгляда — и вкладываю их в его карман уверенной рукой.
С первой попытки.
— Виталий отлично поработал, правда? — спрашиваю у Макарова. — Мне кажется, он достоин щедрой премии.
Я стою прямо перед ним и пытаюсь все-таки разгадать.
Что сейчас у него на уме?
Что за мысли?
— Ой, Виталий польщен, что обратились именно к нему, — скромничает стилист. — И Виталию и так хорошо платят.
— Заслуженно, — коротко комментирует Макаров, впервые выдавая хоть какую-то оценку. — Анфиса.
Он делает разворот и выставляет руку в ожидающем жесте. Секретарь понимает его без слов. Анфиса подскакивает к нему и вкладывает в широкую ладонь бархатную коробочку. У нее холодное сдержанное лицо и полный игнор в мою сторону, она вообще больше не смотрит на меня.
Я же перевожу взгляд на бархатный квадратик. Дураку ясно, что внутри обручальное кольцо.
Ну а что еще?
— Ты подписала договор, — произносит Макаров. — Я уж приму это за “да”.
Усмешка.
Он окончательно приходит в себя и уже развлекается своими фирменными интонациями.
Как легкие уколы.
Они без яда, но с раздражающей дозой мужского превосходства.
Прям-таки лютой! Из-за чего Макарова хочется хорошенько встряхнуть.
Он откидывает крышку и достает кольцо, оправдывая мои догадки. Следом подхватывает мою ладонь и тянет к себе. Тянет медленно и даже с легким налетом галантности. Я смотрю на его сухие сильные пальцы, которые сомкнулись на моем запястье, и думаю о том, что у всего есть срок. В договоре прописано, что я должна вытерпеть полгода. Это максимум. На деле же поездка за азиатским рынком намечена через десять дней, а там Макаров подпишет свой супер выгодный контракт и отстанет от меня.
Наиграется.
— Оно другое, — добавляет Макаров, надевая кольцо на мой палец. — Ты сказала, что не берешь чужие вещи. У меня хорошая память.
— Еще я говорила, что не хочу участвовать в этом.
— Пусть будет не хорошая, а выборочная.
— Я так и поняла.
Ему нравится пререкаться со мной?
В его глубоких глазах загораются искорки, как у довольного кота.
— Прошу прощения, но пора начинать съемку, — в наш разговор вклинивается Анфиса. — Фотозона готова, арт-директор предлагает несколько вариантов. Первый, более нежный, как раз подойдет к белому платью…
Она говорит еще что-то, убаюкивая официальной информацией. А я украдкой смотрю на кольцо, которое поражает мое воображение среднестатической девушки. Макаров в курсе, что необязательно покупать килограммовые камни? Это же на ночь надо класть в сейф. А лучше вообще не доставать! С моей рассеянностью так точно.
И как он так угадал с размером?
— Пожалуйста, ближе, — говорит фотограф, когда я занимаю место рядом с Макаровым под специальными осветительными приборами. — Еще. И еще немного. И еще…
Алексей кладет ладонь на мою талию, приобнимая, и рывком притягивает к себе. Я шумно выдыхаю. На рефлексах выставляю ладони, упираясь в его каменную грудь, и бросаю на него гневный взгляд. Но он смотрит строго перед собой, позируя как профессионал.
— Нужно смотреть в камеру, — бросает Макаров, видимо, ощущая мой взгляд кожей.
— В камеру, Ирина, — вторит ему фотограф. — И чуть-чуть опустите плечи. Вы слишком скованы.
— Слышишь? — продолжает издеваться Макаров и проводит большим пальцем, задевая молнию платья на спине. — Ты слишком скована, милая. Тебе нужно расслабиться.
Глава 14
Этот день кажется бесконечным.
И следующие два тоже. Я остаюсь в отеле, который про себя уже называю тренировочным лагерем. В меня экстренно вливают столько информации, что голова идет кругом. Правила этикета, техники для интервью, имена людей, которые я должна знать, как будущая супруга миллиардера.
Мне показывают их фотографии. Некоторых из них я знаю заочно, все-таки люди известные и мелькающие на экранах. Так что запоминание дается довольно легко. У меня действительно хорошая память, а не выборочная, как у Макарова.
А вот уроки за обеденным столом мне не нравятся.
Чертова брускетта!
Зачем вообще заказывать сложные блюда?
Можно я съем ее дома без всяких условностей?
Вот прям возьму рукой и спокойно получу удовольствие от вкуса?
— Тарелку нельзя крутить, — назидательно сообщает учитель. — Саму брускетту тоже. Вот как поставил официант, так и нужно приступать. Берете вилку и нож, отрезаете маленький кусочек на один раз. Следите за положением вилки и руки.
— А куда нож?
— Положите на тарелку, под небольшим углом в центр.
Аппетит пропадает.
Я начинаю понимать, почему женщины из высшего света такие худые. Во-первых, огромная конкуренция, статусных мужиков на всех не хватает, а во-вторых, начинаешь искать в меню не то, что вкусно, а с чем меньше шансов облажаться. И лучше порцию поменьше.
Но есть и плюсы.
Мне нравится новая стрижка, меня научили красиво укладывать волосы и я подсмотрела пару секретиков по уходу. Потом мне сделали медицинский тест и назначали правильную дозу витаминов. Да и с Виталием я сдружилась. Как оказалось, компания Макарова оплатила его услуги на всю подготовку и поездку.
— До завтра, — произносит Анфиса с прохладой, когда третий день подходит к концу. — Завтра мы выезжаем из отеля.
— Да, мне уже сказали.
— В десять придет охранник за вещами.
— У меня всего одна небольшая сумка.
— Вот за ней и придет, — давит Анфиса. — Я сброшу расписание вам в чат.
Я, если честно, жду от нее пакостей. Анфиса достаточно умна, чтобы не подставляться сразу и чтобы придумать что-то хитросделанное. Но что-то точно будет. Я кожей чувствую ее нарастающее презрение. Она едва выносит, что меня каждый день “улучшают”. Я читаю в ее остром взгляде, что я недостойна такой чести и вообще полезла не в свою игру. Другое дело она — красивая, статная, ухоженная.
Я подумывала о том, чтобы попросить заменить ее. Но мне спокойнее, когда она перед глазами. Кто ей помешает строить интриги за спиной? Она секретарь Макарова, она знает всех помощников и ассистентов. Она как рыба в воде в его компании, это я новичок, который только пытается понять, что к чему.
Анфиса входит в лифт, чтобы спуститься вниз. Я же захожу в другую кабинку и поднимаюсь на самый верхний этаж. Меня переселили в люкс после подписанного договора.
Я провожу электронным ключом и захожу в номер.
Шум.
Я что оставила телевизор?
Хотя стоп!
Я замечаю, что другой электронный ключ уже вставлен в специальный кармашек рядом с дверью. Я со злостью сжимаю свой и иду вглубь номера.
Уже нигде нет покоя.
Интересно, что еще?
Меня будут учить, как правильно расправлять постель для богатого мужа? Под каким углом взбивать подушки?
Или как встречать его после тяжелого рабочего дня на бирже?
— Макаров…
Я удивленно выдыхаю, замечая его в гостиной.
Гад очень удобно устроился. Он сидит на огромном диване с бархатными подушками, на одной из которой стоит чаша с попкорном. На нем черное поло и пижамные темные штаны. Ноги босые. А на экране телевизора громыхает какой-то боевик.
— Как день? — спрашивает он совершенно будничным тоном и поворачивается ко мне, упираясь локтем в подушку.
— Что ты здесь делаешь? — шиплю.
— У тебя плохое настроение?
— Мы будем разговаривать вопросами?
— Можем, — он пожимает плечами и щурит глаза, словно ждет, взорвусь я сейчас или еще подышу. — Ты голодна? Я ждал тебя и не стал ужинать.
Он тянется к другой стороне дивана, чтобы взять сотовый.
— Салат? Паста? Вино? — перечисляет он, глядя в экран. — Ладно, я сам закажу. Ты, наверное, собиралась в душ?
Непробиваемый.
Ужасный.
— Я собиралась принять ванну.
— Давай, — он кивает, будто это требует его одобрения. — Я как раз фильм досмотрю. Или нужен будет массаж?
Он испытующе смотрит на меня.
— Я умею, — добавляет Макаров, понижая голос до явных хриплых интонаций.
— Не сомневаюсь.
Я перевожу взгляд на сотовый, когда тот пиликает. Анфиса прислала расписание, как и обещала. От убористых строчек, за каждой из которых стоит важное дело, хочется застонать. Я снова смотрю на Макарова и думаю о том, что он не испортит мне вечер.
Мне нужно отдохнуть.
Без шуток.
Я поворачиваю к ванной комнате. Оставляю пиджак на спинке стула и скрываюсь за высокой белой дверью. Она закрывается на замок, для верности можно придвинуть квадратный пуф, но он слишком тяжелый на вид. Я отказываюсь от этой идеи и набираю ванну, бросая в нее ароматную бомбочку и щепотку соли.
— В массаж он умеет, — бурчу. — Лучше бы в чувство такта научился. И базовое воспитание подтянул заодно.
Я зажигаю большие свечи и выключаю верхние лампы. В комнате сразу становится волшебно — легкая подсветка и дрожание огоньков свечей добавляют уюта и спокойствия. Я снимаю одежду, собираю волосы в высокий пучок и с наслаждением опускаюсь в теплую густо пахнущую воду.
О да.
Именно это мне было нужно.
Шапка пены набухает на глазах. Можно еще включить легкий джаз… Нет, так я точно усну. Без того слишком хорошо. В люксовой ванне продумана каждая деталь. Она большая и со специальными выемками, для головы продумана мягкая подушечка, а температуру можно регулировать кнопками на сенсорной панеле.
Просто сказка…
В дверь стучат.
Дважды.
— Так что насчет массажа? — низкий голос Макарова разрушает всю умиротворяющую магию момента. — Ириш?