— Попозже, я еще толком не проснулась.
Я ставлю чашку, от которой идет густо пахнущий дымок, на барную стойку и смотрю на лицо Антона.
— Итак? — начинаю за него.
— Да, мне сказали, что вы хотите уехать из города. Я подготовил несколько вариантов. Если вы позволите, я покажу вам проспекты.
Если вы позволите.
Если вам неудобно.
Я слушаю Антона и понимаю, что из команды Макарова выбрали самого воспитанного сотрудника. И самого безопасного на вид. У Антона внешность студента из профессорской семьи, в которой не произносят матерных слов, даже если роняют фамильный шкаф дореволюционных времен на ногу.
— Я бы с радостью взглянула.
Я указываю ему на барную стойку.
Он достает папку и выкладывает на черную столешницу глянцевые брошюры.
Мне становится смешно.
Все-таки в мире Макарова многие вещи доходят до абсурда. Из моей простой просьбы переждать шумиху в тихом месте сделали целую церемонию. Вот как меня готовили ему в невесту, приглашая стилистов, журналистов и фотографов, так теперь мы будем выбирать дом.
Интересно, если мне не понравится цвет стен в спальне, их перекрасят?
Приведут лучшего в Москве колориста, чтобы подобрать оттенок?
Я подвигаю к себе первый проспект, и Антон тут же начинает тараторить, как риелтор. Я не беру другие варианты, он и первый слишком хорош.
Чересчур даже.
Огромный. Стильный. С собственным выходом к речке.
Я видела такие дома только в фильмах и мне всегда казалось, что туда надо прилетать на вертолетах. Когда за окном стоят высоченные липы, а забора вокруг участка не существует, кажется, что такое возможно только в богом забытом месте.
— В нем семь спален, также есть гостевой дом и домик для прислуги. На первом этаже устроен спортивный зал, бассейн, финская и русская бани…
— Достаточно, Антон. Я же не покупаю его? — я усмехаюсь. — Я только погостить.
Я же говорила, абсурд.
Семь спален.
Можно будет для каждой спальни выделить свой день недели.
Дом-неделька.
— Макаров уехал? — спрашиваю.
— Да, у Алексея Дмитриевича сегодня плотный график.
Кто бы сомневался.
Наверное, понял, что погорячился, когда захотел поехать со мной загород. Или столичная жизнь крупного бизнесмена закружила и напомнила о приоритетах.
Я уезжаю из отеля где-то через час.
Через задний вход и под огромными черными зонтами. Охрана раскрыла их, хотя дождь успел кончиться. Но эта простая уловка работает. Я ныряю в длинный седан с тонированными окнами в полной уверенности, что меня никто не увидел.
На заднем сиденье просторно. Попутчиков нет, только водитель за специальной перегородкой. Я машинально тянусь за сотовым, но понимаю, что от скуки сейчас полезу в интернет, а там можно наткнуться на неприятную заметку о провальной свадьбе Макарова.
Еще же и меня заденут. Начнут полоскать грязное белье и придумывать всякие глупости с душком.
Не хочу.
Моей нервной системе нужна передышка.
Я беру из кармашка модный журнал и читаю то, что можно читать только в самолете. Какие только статьи я ни читала, пока пилоты занимали эшелон или стюардессы подавали прохладительные напитки. Когда сотовый отключается, любой текст становится волшебным и увлекательным.
Например, “Семь способов расчистить рабочее место раз и навсегда”.
Или “Зимние прелести в национальных парках России”.
Или “Как получить качественную консультацию…
Ладно, кого я обманываю?!
Я не в самолете.
Я откидываю журнал и достаю сотовый, обещая себе лишь проверить чаты. Но современные мессенджеры устроены так, что где личное, там и публичное. Над последним сообщением от мамы горит заголовок новостного чата.
“Миллиардер Алексей Макаров заключил брак, который тянет на сделку года!”
Я нажимаю на заголовок.
“Алексей Макаров и Полина Красова стали мужем и женой в подмосковной вип-резиденции.
Как сообщают наши инсайдеры, выездная церемония прошла только что. Снимки пока прячут от прессы, но официальное заявление уже появилось в сети, пресс-секретарь Макарова подтвердил информацию.
Вопросы о том, куда подевалась другая невеста Макарова, он проигнорировал. Остается только гадать, что это вообще было? Часть экстравагантного представления? Или деловой подход победил внезапные чувства? Напомним, что отец Полины владеет третьей частью рынка…”
Я откидываю телефон на соседнее место.
В голове как будто произошел взрыв и теперь стоит звенящая тишина.
Болезненная.
Я запрокидываю голову, упираясь затылком в кожаный подголовник, и прикрываю глаза.
Он женился.
Только что.
На ней.
И кажется, вчера я сама предлагала ему этот вариант.
Я пытаюсь сосредоточиться на дыхании, но эмоции все равно захлестывают.
Они острее и сильнее, чем я могла подумать.
Они душат и взрывают плотины в груди. Там обида, горечь, его жаркие прикосновения и поцелуи.
Там…
Я резко открываю глаза, чтобы не провалиться в воспоминания. Смотрю на светлую перегородку перед собой и пытаюсь придумать, что делать дальше.
Попросить остановиться?
Выйти?
И куда дальше?
В той короткой новостной статье говорилось не только о женитьбе Макарова, но и обо мне заикнулись.
И это только одна заметка.
Первая.
Я не смогу принять весь удар на себя, я просто-напросто не выдержу. Вполне возможно, нужна всего неделя-другая, чтобы эта новость затерлась и потерялась в ворохе более свежих. И мне самой нужно время, чтобы определиться, как выйти из ситуации с наименьшими потерями. Что делать с работой? Со своей репутацией?
Я нанизываю эти мысли на тоненькую нитку. Чувствую, что она в любой момент может треснуть и тогда я начну вспоминать то, что не надо.
Тогда точно станет еще больнее.
— Он бизнесмен, — произношу для себя одной. — В первую и главную очередь. Он заключает сделки, а не живет эмоциями. И ты видела это. Знала. Поэтому и заикнулась о Полине вчера.
Да, вот он ключик.
Я видела, что его шатает. Его тянуло ко мне, но в глазах стояла черная горечь из-за того, что дело последних лет идет прахом.
Я кожей почувствовала его сомнение. Что он может сделать импульсивный шаг ко мне, а потом пожалеть, что потерял время и самый важный контракт в карьере. Я не захотела в этом участвовать и отдала ему все карты в колоде, чтобы можно было разложить любую комбинацию.
И он разложил.
…
В дом мы приезжаем около четырех. Машина паркуется у главного входа, к которому ведут ступеньки из белого мрамора с розовыми прожилками. Я выхожу из авто и иду к высокой двери. По сторонам не оглядываюсь, хотя слышу, как вокруг все оживает. Словно вместе со мной в дом прибыла сама жизнь.
За спиной хлопают дверцы и багажники, слышатся тяжелые шаги охраны, а огоньки уличного освещения зажигаются раньше срока.
Дверь открывается без ключа. Я попадаю в просторный холл с лестницей на второй этаж. По правую руку видно огромную столовую, а по левую — гостиную, которая еще больше.
Я погорячилась, когда назвала дом стильным по фотографиям. В реальности он не скрывает своих итальянских кровей — кованые люстры, множество антикварных мелочей, колонны и ажурная лепнина.
Но собирал все это богатство профессиональный дизайнер, так что грань безвкусицы не пройдена.
— Добрый день, — вежливый голос привлекает мое внимание.
В комнате появляется приятная женщина за сорок в униформе горничной. Она запыхалась, поэтому я догадываюсь, что она приехала вместе со мной. На другой машине, но в том же кортеже.
— Добрый, — я киваю ей, хотя не хочу сейчас ни с кем говорить. — Как вас зовут?
— Маргарита.
— Очень приятно, я Ирина. Вы тоже только сейчас приехали?
— Да, но я работала в этом доме раньше. В летние месяцы.
Маргарита проходит к блоку управления и нажимает клавиши.
— Здесь буду только я и охрана, — добавляет она. — Мне сказали, что вы ищете уединения.
— Передышку, — я перевожу взгляд на лестницу на второй этаж, ступени которой тоже выложены мрамором. — Я не задержусь здесь надолго.
Я уточняю, есть ли интернет и ноутбук в доме. Потом киваю на первый вариант обеда, который предлагает Маргарита, и ухожу наверх. Я себя знаю, мне нужно заняться делом, чтобы не расклеиться. Работа частенько спасала меня.
Мне самой не нравится, что я так остро реагирую на новость свадьбы Макарова.
Может, если бы это была не Полина.
Любая другая.
Любая из тех кандидаток, которых я отбирала в его офисе.
Но от ее имени воротит. Ведь именно она помогла Артуру выкрасть меня.
Я все же даю себя время похандрить. Сворачиваю в спальню, которую выбираю наугад, и бесцельно кружу по ней. Рассматриваю гарнитур из состаренного дерева, а мысленно проклинаю Макарова.
Не могу удержаться.
Все-таки он не безразличен мне.
Все-таки залез под кожу…
Я нахожу на столике обещанный ноутбук. Раскрываю его, и он автоматически подключается к сети. Еще один плюс уединенного места — не нужны никакие пароли. В сотовом я впервые за последнее время заглядываю в рабочие чаты.
Ох.
Там множество запросов в личку.
Меня уже ищут разные издательства и каналы.
Даже звучит хороший гонорар, если я приду на вечернее ток-шоу и под искусственные овации расскажу свою историю брошенной Золушки.
Некоторые коллеги тоже осторожно интересуются, а что собственно происходит? Самые воспитанные заходят издалека — уточняют, обо мне ли говорят в новостях.
Это ужасно.
Я окончательно осознаю, как сильно мне аукнется история с Макаровым. Если ее продолжат полоскать в рейтинговых программах, разгоняя волну, весь этот цирк затянется. А даже моего скромного в телевизионных делах ума хватает на то, чтобы понять, что наша с Макаровым история — золотая жила. Под нее можно подтянуть вечную тему противостояния, пропасти между богатыми и бедными, как одни могут с легкостью играть жизнями других, а потом выбрасывать на обочину жизни, как использованный товар.