Хотя как тут выспаться?
Я падаю на кровать и понимаю, что мне самой нужно снотворное. Или беруши, но такие, чтобы заглушить не внешний шум, а внутренние переживания. Я накрываюсь одеялом с головой и вспоминаю дурацкую детскую считалку. Выматываю себя, повторяя ее по кругу, и это помогает.
Я просыпаюсь от будильника. Отрываю голову от подушки и только в этот момент понимаю, что это не будильник, а звонок в дверь.
Черт…
Нет ничего хуже утренних гостей. Я поправляю пижаму и приглаживаю волосы, но в зеркало не смотрюсь, чтобы не расстраиваться. Я открываю дверь и попутно срываю с шеи маску для сна.
– Доброе утро, Полина, – здоровается Марков.
Он уже собран – запакован в классический черный костюм, который подчеркивает его статус небожителя. Его светлые волосы небрежно уложены, а от рубашки исходит приятный свежий аромат.
– Доброе. – Я сторонюсь, когда понимаю, что он собирается войти.
– У меня к вам два предложения, – он сразу переходит к делу.
– А можно я сперва выпью кофе?
– Можно.
Я поворачиваю к столовой. Станислав идет следом. Он молчит всего несколько секунд, после чего продолжает говорить деловым сухим тоном:
– Во-первых, нам нужно перейти на ты. А во-вторых, я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Глава 9
Чашка выпадает из моей ладони. Я не успела поставить ее на подставку, и теперь она летит на пол, чтобы разлететься на осколки.
– Женой? – Я оборачиваюсь к нему.
– Фиктивной, – добавляет он таким тоном, словно это всё объясняет. – Мы подпишем договор.
– Вы спятили, Станислав Олегович?
– Полина, я совершенно серьезно. Мои юристы уже готовят бумаги.
Он буравит меня своими темными глазами, которые выдают, что у него вчера выдался тяжелый денек. А может, и целый месяц. Он только-только отвоевал «НилИнвест», получил новую компанию в свое распоряжение, а это значит, что до этого была серьезная подготовка и работа.
Марков подходит ко мне вплотную и сжимает мой локоть. Он тянет меня в сторону. Я успеваю возмутиться и только потом вспоминаю о разбитой чашке. На мне легкие домашние тапочки, а вот Станислав в черных ботинках. Под их толстыми подошвами хрустят осколки, когда Марков достает вторую чашку и нажимает кнопку, чтобы приготовить кофе. Я остаюсь стоять на безопасном пятачке, но молчать не собираюсь.
– Как вы себе это представляете?! Что вообще за глупость? – Я даже не могу осмыслить это, мне всё кажется, что я ослышалась. Или вовсе еще сплю.
– Тебе нужно время. – Марков кивает и ставит чашку с кофе передо мной. – Ты сейчас выпьешь кофе, потом соберешься, и мы поедем в офис. Не в «НилИнвест», в другую мою компанию. Там тебе покажут договор, и мы обсудим нюансы.
Он и правда серьезно!
Он не сбивается и произносит дикие вещи ровным беспристрастным тоном, словно мы обсуждаем пункты трудового соглашения. У меня даже возникает чувство, что меня нанимают на работу. Хотя так и есть! Он предлагает мне должность своей жены.
Это ведь обычное дело!
Ничего из ряда вон выходящего.
Я бросаю на него взгляд, полный последней надежды. Пошутили – и хватит. Или безумие Ольги оказалось заразно? Но Марков наклоняет голову набок и смотрит сурово. Следом он вытягивает левую ладонь перед собой и глядит на наручные часы. Массивный циферблат поблескивает золотыми деталями, а по лицу Станислава становится ясно, что на мои уговоры у него ограниченное время. И оно подходит к концу.
– Тебе лучше держаться меня, – говорит он после паузы. – В любом случае тебе придется выбирать сторону, тебя уже втянули в разборки. У Ольги изощренная больная фантазия, и ей плевать, как дико будут выглядеть ее действия со стороны. Она не отдает себе отчета. Это похоже на обострение или приступ, с ней уже бывало такое… В прошлый раз всё обошлось, и она забыла обо мне почти на целый год. Сейчас ее снова сносит. Ей по большому счету случайно подвернулось предложение купить акции «НилИнвест», и она не смогла устоять. Это было ошибкой. Для нее.
– Да, она не была такой. – Я киваю.
Год назад я работала на фирму Ольги удаленно и не могла видеть, что происходило с моей начальницей. Но сейчас перемена случилась на моих глазах. Ее закрутило, как на безумных горках, жажда мести бывшему подмяла под себя всё.
– У меня сохранились хорошие отношения с ее родителями, – продолжает Марков. – Это тоже сдерживает меня. Но я вынужден действовать жестко в этот раз, это не может длиться бесконечно. И я должен обезопасить себя.
– Я все равно не понимаю…
– Я думаю, Ольга задумала грязный скандал. Она хочет предъявить мне домогательства к подчиненной. К тебе, Полина.
– Что?
Я пораженно выдыхаю, и Марков на всякий случай накрывает мои пальцы, чтобы я не разбила вторую чашку за одно утро.
– Поэтому столько приготовлений. – Он задерживает свое прикосновение, словно проверяет, как я отреагирую, а я настолько занята его словами, что не сразу стряхиваю его пальцы. – Она сделала всё, чтобы ты постоянно была рядом со мной. Папарацци тоже она дала наводку, наши общие снимки должны были копиться, чтобы потом сыграть свою роль.
– Но Ольга была зла из-за снимков. – Я задумываюсь над собственными же словами. – Хотя ее взбесило именно то, что я не рассказала в деталях, как прошла наша встреча в ресторане.
Ей нужен был полный контроль.
И это логично, если у нее был свой план. Чтобы воплотить его, ей нужно было в деталях понимать, что происходит между мной и Марковым.
– Ты могла подписать в клинике показания против меня. Например, для прессы, – произносит Станислав.
– Но я бы отрицала…
– Да, – он кивает, – но наши имена еще бы долго полоскали, потом бы появилась версия, что я запугал тебя и заставил отказаться от собственных слов. А потом вытянули бы на свет твою историю.
Марков понижает голос, понимая, что коснулся личной темы. Я рефлекторно сжимаюсь, эмоции обжигают злым прибоем, а я до сих пор не научилась реагировать по-другому. Когда разговор касается моих увечий, я всегда хочу просто-напросто исчезнуть. Провалиться сквозь землю.
– Моя служба безопасности нашла ее, – добавляет Марков совсем тихо. – Мне нужно было знать, чтобы понимать, как собирается действовать Ольга. Я знаю, что произошло с тобой, Полина.
Я зачем-то киваю. Опускаю взгляд на столешницу и мысленно прошу только об одном: чтобы мой голос прозвучал ровно, а не скрутился нервной дугой.
– И фотографии вы тоже смотрели? – спрашиваю его. – Видели, что стало с моим телом?
– Да. Они были в папке.
Я не даю ему дотронуться до себя. Улавливаю, что Марков протягивает ладонь, чтобы коснуться моего плеча. Хочет то ли успокоить, то ли показать поддержку. А я в любом случае воспринимаю такие жесты как жалость.
– Зря вы смотрели, – произношу. – Все-таки это личное. Мое.
До слуха долетает его тяжелый выдох.
– Значит, вы собрались сделать меня своей женой, чтобы обвинения в домогательстве показались смехотворными. Другими словами, хотите предупредить удар Ольги. Сделать его бессмысленным.
– Да. Я не знаю всего, что она задумала. Но я вижу, как много сил она вложила в тебя, Полина. Ты важная часть ее плана, если не главная. Поэтому мне нужно, чтобы ты была на моей стороне.
– Перехватываете инициативу? – Я не могу сдержать грустную усмешку.
– Если ты выйдешь за меня, все дальнейшие выходки Ольги можно будет списать на банальную ревность.
– Вы всё продумали, Станислав Олегович.
– И мне сейчас пригодится брак. Для репутации. Ты отлично подходишь на эту роль. Образованная, скромная, милая. Ты производишь приятное впечатление. И ты из простой семьи.
– Это тоже хорошо для вашей репутации?
– Это отлично для моей репутации, – Марков не тратит на обдумывание ответа ни секунды. – Но самое главное для тебя – это то, что я найду лучшую клинику и дам тебе защиту от Ольги.
– Она взбесится, когда узнает о свадьбе…
– Да, она будет в ярости. Но она и сейчас не в норме. С ней опасно иметь дело.
– Я и не собираюсь больше. Я в любом случае уйду из ее фирмы.
– Тогда подумай, куда тебе лучше уйти? В свой дом или в мой? Где ты будешь в большей безопасности?
Он понижает голос. Бархатный, низкий и чарующе красивый, но в этот момент в нем появляется сталь. Марков переходит к главной части переговоров и не стесняется давить. Так, как он привык давить в офисах и на деловых встречах, выстраивая свою бизнес-империю.
– Ольга в любом случае не забудет о тебе сразу, – добавляет он. – В ее понимании ты – домашний питомец, который отбился от рук. Она столько тебе дала, а ты вздумала бросить ее в самый важный момент.
Он качает головой.
– От нее невозможно уйти по-хорошему. – На рельефные губы Станислава наползает горькая улыбка. – Поверь моему опыту.
Я заглядываю в его темные глаза и чувствую, как по спине крадется холодок. Мне по большому счету предлагают выбрать меньшее из зол. Иметь дело с сумасшедшей Ольгой или Марковым, которому действительно нужно поработать над репутацией. О нем ходит не лучшая слава. Жесткий и циничный, он забирает чужие компании в момент их слабости. А я тоже сейчас в слабой позиции, и я вижу, как Марков быстро ориентируется и умеет использовать чужой кризис в своих интересах.
Да, это определенно его конек.
– Я хочу взглянуть на бумаги ваших юристов. Но это не «да», я только посмотрю, чтобы принять решение.
– Хорошо. – Он кивает.
Станислав стряхивает носком ботинка отлетевший осколок и показывает ладонью, что нам пора.
– Мне нужно переодеться, – говорю ему.
Мои сборы занимают полчаса, что доводит дыхание Маркова до протяжных отрезков. Но я решаю тоже хоть немного использовать его. Вдруг договор мне не понравится и дальше с проблемами придется справляться самой? Так хоть вещи собрать, пока он рядом. И потом пусть немного поработает грузчиком. Я не успела перевезти сюда коробки из своей съемной квартиры, но всякие мелочи все равно накопились. Так что выходит объемная сумка, которую я обычно использую как ручную кладь в перелетах.