— Неправда.
— И мыслишь как он. Говоришь, он помогал нам? Деньгами, видимо? Если оплатить счет, можно творить, что угодно, — она снова усмехается и на этот раз ее усмешка врезается прямо в сердце. — Рада, что ты так легко приняла его логику. Правильно, сестренка. Тебе чертовски идут шикарные костюмы, и не скажешь, что носишь их всего вторую неделю. Используй шанс на всю катушку.
Она проводит ладонями по своим джинсам и я замечаю, что ее пальцы тоже подрагивают.
— Между нами уже пропасть, мы как будто из разных вселенных. Ты обжилась в мире Константинова, как родная в нем. Тебе, наверное, уже противно смотреть на меня.
— Лиза! — я кричу, срываясь. — Что ты несешь?! Тебе больно, я понимаю, но зачем ты сводишь меня с ума?! Тебе станет легче от моих слез?!
В порыве я обхватываю ее ладонь и крепко передавливаю запястье, словно пытаюсь разбудить. Я часто дышу и едва контролирую себя, ей удалось выбить меня из равновесия за пару мгновений. Чувство, будто меня жестоко ударили и прямо под дых.
— Куда мы едем? — Лиза отворачивается к окну, а через мгновение ведет рукой, стряхивая мои пальцы прочь. — Мне нужно к дочери.
— Ты оставила ее с няней?
Конечно, с ней. Я знаю, что Константинов позаботился обо всем. Большая квартира и профессиональная прислуга, а еще охрана и Герман, телефон которого есть у сестры. Во мне накапливается яд из-за поведения сестры, из-за ее жестокого упрямства и нежелания услышать меня, мне чертовски хочется уязвить ее. Она же уехала ругаться с Максимом, оставив ребенка с няней, которую нашел он.
— Ты права в одном, — я заставляю себя говорить другие вещи, а не скатываться во взаимные проклятья. — Я простила его. И я выхожу за него замуж, по-настоящему, а не по договору.
— Прекрасно, — цедит она. — Делай, что хочешь, меня волнует лишь, когда я смогу покинуть его квартиру. Я, может, не заработала миллионы, но я не нищенка, у меня есть свое жилье. Я не должна выслушивать угрозы из-за его грязных дел и прятаться. Я хочу свою жизнь маленького человека назад.
— Он всё уладит.
— Когда? — Лиза поворачивается ко мне и режет холодным взглядом. — Когда, Света?
— Не сегодня, Лиза. Ты же видишь, что происходит, какие серьезные люди замешаны.
— Может, мне помочь им?
Она нехорошо улыбается, проваливаясь в больной кураж.
— О чем ты?
— Я уже была в прямом эфире, — добавляет Лиза, — мне не понравилось, но я могу сделать над собой усилие. Если Константинов не может разрулить ситуацию, я могу помочь другим серьезным людям. Цебоев же серьезный человек?
Я смотрю на нее и не верю, что совсем недавно говорила ей, как важно держаться вместе. Что это огромное преимущество в мире, где правит зависть, где люди подставляют друг друга и не могут довериться даже близким людям. Я перестаю понимать собственную сестру, но зато сильнее принимаю Максима. Отчетливо вижу почему он молчал и привязал меня к себе договором раньше, чем искренними словами.
Здесь действительно доверие как чудо. Призрачное и недостижимое.
— Я только больше верю его бывшей, — Лиза замечает большое кольцо на моем пальце и ведет плечами. — Я сама бывшая, меня также бросили, наигравшись.
Я молча откидываюсь на спинку и закрываю глаза.
Глава 29
Я пишу Максиму несколько сообщений, смысл которых можно передать одной фразой — “всё плохо”. Я не скрываю от него слов сестры, а еще искренне не понимаю, что делать. Ей нужно успокоиться, но для этого требуется время. А как удержать ее от глупостей прямо сейчас? Силой? Закрыть в квартире и отобрать телефон?
— Здравствуй, — я киваю Герману с улыбкой.
Молодой помощник ждет у лифта. Он встречает нас с Лизой и охраной на этаже, чтобы проводить к квартире. Лиза кивает ему и первой поворачивает к нужной двери, я же оглядываюсь по сторонам и вижу то, что не заметила в прошлый раз. Максим опять выкупил весь этаж. Вернее, здесь настолько огромные квартиры, что их всего две, но около второй двери тоже дежурит охранник.
— Она не в духе, — бросаю Герману. — У нас еще есть время? Чтобы я побыла с сестрой?
— Босс пока не дал отмашку, чтобы мы готовились к эфиру, но я на всякий случай привез все бумаги.
— Спасибо.
Герман замедляет шаг, а потом легонько дотрагивается до моего локтя.
— Можно я поговорю с Лизой? — он смущается и выглядит так, будто я сейчас начну его отчитывать. — Я же вижу, что что-то случилось…
Я вспоминаю намеки сестры, что Герман ей понравился, и смотрю на помощника новым взглядом. Между ними успело что-то произойти? Зародиться и пойти дальше обычной симпатии? Во всяком случае, Герман выглядит встревоженным и уже второй раз посмотрел в сторону входной двери, которая закрылась за спиной Лизы.
— Мне нужно, чтобы вокруг Лизы сейчас были только проверенные люди. На сто процентов, Герман. Она может устроить истерику и наговорить вещей, которые не должны слышать посторонние.
— Здесь нет посторонних, — уверенно отвечает помощник. — Люди Константинова проверили всех после той истории с записками.
— Хорошо, и нужно что-то решить с ее сотовым. Я боюсь, что она позвонит не тем людям.
Герман проводит ладонью по острому подбородку, после чего подзывает охранника.
— Я улажу, — говорит он мне. — Ребята включат глушилки и связь останется только на определенных частотах.
Я киваю, а мысленно готовлюсь к новой истерике. Лиза это заметит и кинет мне в лицо еще десяток обвинений вперемешку с упреками.
— Сумасшествие, — произношу вполголоса. — Я должна заставить замолчать собственную сестру.
— Это вынужденная мера.
— А по-другому в этом мире никак? Невозможно без жестких решений, да?
Мои вопросы остаются риторическими, я вхожу в квартиру и насчитываю двух охранников, домработницу и еще одну высокую девушку. Она собирает фломастеры и книжки с яркими обложками со столика.
— Здравствуйте, — произносит няня, замечая мое внимание. — Они пошли на кухню, малышке пора кушать.
Я направляюсь в столовую, откуда идет приятный аромат выпечки. Томка сидит спиной ко мне, болтая ножками и увлеченно рассказывая маме, как тетя Ира учила ее рисовать жирафа. Я останавливаюсь, когда сестра замечает меня в проеме и бросает недобрый взгляд в мою сторону. Ее ладони дергаются и она едва не упускает сахарницу. Она совершенно точно не хочет видеть меня, она злится и не готова продолжать разговор.
Но ее взгляд становится мягче из-за Германа. Он подходит ко мне и тоже зависает на пороге, словно ждет моего разрешения сделать еще шаг.
— Хорошо, Герман, — я поворачиваюсь к нему лицом и говорю шепотом. — Ты останешься с моей сестрой, она спокойно реагирует на тебя. Надеюсь, у тебя получится сдержать бурю в этой квартире. У Лизы сложный характер, но нам чертовски нужно обойтись без потрясений хотя бы утра.
Герман поднимает руку и напряженно смотрит на наручные часы.
— Просто передай мне все материалы, я сама разберусь. Ты займешься моей сестрой, а я интервью.
— Вам нужна моя помощь в любом случае, — он морщится, понимая, что разорваться будет сложно. — Я лучше всех погружен в тему, я написал половину пресс-релизов.
— А кто написал другую половину?
Герман делает неопределенный жест, ведя подбородком в сторону. Он хмыкает.
— Вам не понравится, — роняет он, понижая голос. — Инна.
— Черт, ты угадал. Мне не нравится.
— Именно она разрабатывала вашу легенду для прессы. Она была главным человеком в команде Константинова.
“Отлично”.
Так “отлично”, что хочется выругаться.
Я оставляю чертыхания при себе и достаю сотовый из кармана пиджака. Мобильная сеть мертва, вместо индикатора оператора значится крестик, подсказывая, что ребята из охраны знают свою работу.
— Запиши ее номер, — я протягиваю Герману свой телефон. — Я сделаю звонок в машине.
Через сорок минут водитель притормаживает у перекрестка, который я ему указала. Я замечаю Инну на тротуаре и наклоняюсь через салон, чтобы открыть для нее дверцу. Женщина смиряет меня тяжелым взглядом, как только преграда из тонированного стекла исчезает. Но она не мешкает и без лишних слов забирается в машину. На ней идеальный темно-зеленый костюм и шелковая блузка, которая пропиталась острым цветочным ароматом. Гардения, что-то такое.
— Добрый день, Инна, — я здороваюсь первой, поворачиваясь к ней.
— Добрый, Светлана, — помощница проводит ладонью по ткани брюк и словно раздумывает, смотреть мне в глаза или нет, через мгновение она делает выбор в пользу первого. — Я, если честно, ждала этого звонка. Не от вас лично, а из офиса Максима Викторовича.
— Максим не знает, я не стала отвлекать его.
Я разговариваю с ней спокойным деловым тоном, и мне это удивительно легко удается. Я больше не та сбитая с толку девушка, которая толком не понимает, что за контракт она подписала. А Инна видела меня в последний раз именно такой, поэтому она то и дело бросает сканирующие взгляды в мою сторону. Смотрит как я держусь — как положила руки и куда указывает мой подбородок. Подводит итог.
Я же замечаю, что ей не понравилась моя последняя фраза. О том, что Максим… нет, для нее господин Константинов не в курсе. Без отмашки босса она не готова участвовать, но в то же время чувствует мою уверенность. Я буквально вижу, как она постепенно приходит к следующему выводу. Что я теперь тоже босс. Во всяком случае я имею право на решения без одобрительного кивка Константинова.
— Интервью Ольги через…, — я перевожу взгляд на электронные часы, встроенные в панель салона. — … четыре часа. Но мне нужно сперва прояснить один момент, Инна. Вы как-то бросили мне, что знаете, почему Максим выбрал в невесты именно меня. Что вы имели в виду?
Инна замирает.
— Мы можем потратить время, пока вы напишите Максиму и спросите у него разрешение рассказать тайну девятнадцатилетней давности.
Я смахиваю блокировку экрана и протягиваю ей телефон.
— С моего лучше, — улыбаюсь ей. — Он ответит быстрее.