л в руки последний лист, перевод которого ему дался вчера с большим трудом, и начал перечитывать текст.
«И свершилось это радостное событие 3-го дня месяца сыне 4144 года. Армия четырех князей после долгой осады, которая длилась два месяца и семь дней, смогла проникнуть в крепость Арар, где укрылся царь Тарид со своими последними наездниками. Как все знают, никто до этого не брал еще крепость Арар, так как стоит она на вершине отвесной скалы. И не видно глазом, где кончается скала и где начинается высокая стена, построенная по ее краям. И нет в эту крепость другого входа, кроме как по узкой тропе, высеченной в поверхности скалы, о чем мы уже говорили и прежде. И говорят, что припасов в крепости было столько, что Тарид мог бы десяток лет сидеть внутри. И много воинов полегло, которые пытались тайно пробраться в эту крепость.
И если спросите вы, как же все-таки удалось проникнуть внутрь, то вот как. Смилостивились звезды над армией четырех князей, которая была тоже измучена долгой осадой, и даровали им силы особые, чтобы противостоять остаткам темной армии и добить проявления зла. И как неисповедимы пути Алатфара, так и неожиданны формы, которые принимает милость его.
Появились ранним утром в лагере три кочевника из дальних степей, и пришли они к князьям, и сказали, что знают, как пробраться в крепость Арар. Показали они князьям диковинный предмет, околдованный чарами древних магов, который, по их словам, мог творить разрушения великие. А был тот самый предмет, если спросите, не больше по размерам, чем спелая дыня, и светился он голубым светом огня демонов, но был холоден как лед. И автор этих строк сам присутствовал там, и видел эту магию, и был поражен».
Эх ты, автор этих строк, протянул про себя Алексей Степанович, нет бы имя свое написать. И знали бы твою рукопись потомки как рукопись, например, Иова. Алексей Степанович удивленно приподнял брови от собственной мысли, так и не поняв, почему именно «Иова». Ну или еще кого-нибудь. Судя по странным именам в этой рукописи, сложно что-то толковое придумать. А так будет в каталоге напротив твоей рукописи стоять в графе автор: «Аноним». Алексей Степанович поправил очки и принялся читать дальше.
«И сказали князьям кочевники, что понесут они под покровом ночи магический предмет к крепости, и магия, живущая в нем, разрушит стену. И тогда смогут воины пробраться внутрь и схватить Тарида и его приспешников. Задумались князья, не зная, можно ли верить язычникам, но в конце концов сказали: «Что мы теряем? Ежели удастся им это, ежели поможет нам их магия древняя, то за нами победа. А ежели не удастся, то ничего мы не проиграем».
И забрались кочевники ночью на скалу, и оставили там магический предмет. И что интересно, не по пути обычному они поднялись, а по самой отвесной скале, цепляясь за нее, словно обезьяны. Не зря говорят про кочевников, что они язычники, живут во грехе и в повадках своих равны животным. Когда же спустились они на землю, озарилась ночь ярким пламенем, и разлетелся гром по долине, и поднялось облако над скалой. А когда пыль улеглась, увидели люди, что части стены не стало».
Прямо спецназ какой-то эти кочевники. По отвесной стене поднялись и динамит прямо у стены заложили. Алексей Степанович задумчиво закинул руки за голову. Да-а, тут работать и работать!
Его лицо приняло мечтательный вид, и он представил себе, как делает доклад на какой-нибудь международной конференции, а слушатели, многие из которых конечно же признанные светила науки, завороженно с открытыми ртами ловят каждое его слово. А он, Алексей Степанович, важно отвечает на многочисленные вопросы и сам ставит под вопрос многие исторические догмы. Во время паузы никому нет дела до кофе, и все лишь пытаются протолкнуться к нему поближе, чтобы узнать еще какие-нибудь подробности.
Как же все-таки повезло мне с этой находкой! К делу, к делу, для начала надо закончить сам перевод.
«Возрадовались все тогда и пошли в атаку. Три дня и три ночи отбивались Тарид и его приспешники, но не было больше на вершине горы стены могучей, которая защитила бы его. И хоть много воинов полегло, был схвачен коварный царь Тарид. Всего же было в крепости с Таридом сто восемьдесят четыре приспешника, из которых двое советников личных самого Эль-Ната, которые помогали Тариду вершить дела его гнусные, тринадцать наездников, а остальные – безумные. Ежели спросят, как можно было отличить советников от наездников и наездников от безумных, то это судя по одежде и по маскам наездников треугольным, и конечно по повадкам звериным (???).
Как мы уже сказали, сам Тарид был взят живым. Советникам имена были Креан и Аран. Всех их пытали семь дней и семь ночей, а наутро восьмого дня Тарида и Креана казнили путем разбиения их членов на колесе. Что касается Арана, то он исчез из темницы, и никто не знает, как это произошло».
Вот так вот, присвистнул Алексей Степанович, в воздухе растворился этот Аран. Наверняка охранник после этого безбедно жил до глубокой старости, если, конечно, не заподозрили его ни в чем.
«И таким образом пал последний оплот темных сил, а их предводитель коварный Тарид умер в страшных муках, да не укажут ему звезды путь к свету Алатфара (опять это неизвестное божество…). А саму крепость Арар с тех пор окончательно забросили, так как не хотел никто оставаться в этом проклятом месте».
Алексей Степанович аккуратно приложил листок обратно к папке, где у него лежал чистовой вариант перевода. Он осторожно придвинул рукопись к себе и бережно перевернул хрупкую страницу.
Он еще некоторое время сидел молча, глядя на свое рабочее место. Хаос исписанных и сотни раз переправленных им листов постепенно превращался в организованный беспорядок. Сама рукопись лежала по центру, и Алексей Степанович с удовлетворением отметил, что правая ее часть наконец-то стала толще левой, а значит, его перевод перевалил за половину.
Он вновь перебрал в голове основные моменты этой загадочной истории, которую он до сих пор не мог адекватно приписать ни одному историческому периоду или даже месту, и почувствовал легкую грусть оттого, что повествование, по всей видимости, подошло к логической развязке.
Главный злодей был схвачен и убит, добро восторжествовало. Лежащая в руинах страна, лишившаяся своего короля в ходе продолжительной борьбы с армией темных магов, пришедших из других миров, была объединена усилиями четырех князей, нашедших в себе силы перед лицом внешней опасности отбросить предрассудки и давние феодальные споры и создать объединенную армию.
Вместе с этим Алексей Степанович про себя отметил, что непереведенной оставалась еще добрая треть рукописи. Он почти физически почувствовал нарастающее любопытство оттого, что могут скрывать в себе оставшиеся страницы манускрипта.
К своему собственному разочарованию, он был почти уверен, что содержание этих пожелтевших страниц, скорее всего, сведется либо к скучному перечислению разрушений и мер по восстановлению страны, либо к описанию междоусобиц между этими самыми четырьмя князьями, которые в отсутствие внешней угрозы непременно начнут выяснять отношения, кто же из них, что называется, по-настоящему первый среди равных.
Внезапно Алексея Степановича посетила пугающая мысль: а что, если весь этот манускрипт не что иное, как чья-то выдумка, плод воображения какого-то древнего летописца? Что автор вовсе не описывал реальных событий, хоть и через толстую призму религиозных представлений и предрассудков, а просто создал некий вымышленный мир с вымышленными героями и событиями? Тогда все его нарождающиеся гипотезы о том, в какой стране и в какое время была создана эта рукопись, не стоят ровным счетом ничего. Подумав об этой возможности еще некоторое время, Алексей Степанович все-таки решил, что этого не может быть.
Художественная литература была продуктом сравнительно новой истории, древние летописцы ограничивались либо историческим, либо религиозным жанром. То есть в худшем случае описанные события представляют собой некий прежде никому не известный миф. Однако мифы, в отличие от художественных произведений, непременно отражают реальные представления людей и часто основаны на реальных событиях, обросших со временем толстым слоем легенд.
Авторы мифов верили в то, что они описывают, подумал Алексей Степанович, постепенно успокаиваясь. Таким образом, описанные события не могли быть продуктом воображения одного человека, но, по меньшей мере, целого народа. В самом крайнем случае, даже если я не прав и это все-таки выдумка, в чем я искренне сомневаюсь, это будет самое раннее в истории полномасштабное художественное произведение! А это тоже дорогого стоит, хоть и уже в области литературоведения.
Слегка подразмытый образ заинтересованных коллег на международной научной конференции вновь обрел яркие краски и четкие контуры.
А какие все-таки интересные космогонические представления! Этот тоннель, соединяющий разные миры, от мира богов вплоть до мира демонов. Ничего подобного не встречал нигде. И ведь что интересно, несколько миров людей. Обычно есть четкое противопоставление наших и ваших. А тут – несколько других миров на равных правах с нашим собственным. Хорошо было бы про это еще что-то узнать из оставшейся части рукописи…
Алексей Степанович глубоко вздохнул, придвинул рукопись к себе поближе и принялся за работу с новыми силами и новыми надеждами.
Глава 34Большой улов
Андрей открыл глаза и понял, что очнулся после глубокого тяжелого сна без сновидений. Он осторожно отодвинул доску, которой был закрыт вход в его убежище. На улице было темно, и на небе искрились яркие точки звезд. На их фоне быстро пробегали почти невидимые облака, словно немые свидетели уходящей непогоды.
В глубине души Андрей был рад, что он, сам того не желая, уснул и ожидание ночи прошло для него незаметно. Однако он был страшно зол на себя за то, что уснул он прямо здесь, на крыше этого зловещего города. Они могли ведь убить меня прямо здесь, пока я спал, и я бы даже ничего не заметил. Идиот.