Кстати, надо делать–тестировать побыстрее, принял решение я, потому как шмотка из «шкура жопа дракона», привезенная из поездки в забугорье, может быть из схожего материала — ну увидели девчонки стильную вещь, прикупили. Может даже мода пойдет. А вот то, что Панси будет носить, а потом вдруг появится у Лави… Ну, в принципе, тоже возможно, но купленное в поездке вызовет меньше вопросов и подозрений, факт.
А вообще, думал я, идя в подвал, похоже я «придумал» причину авадоустойчивости драконов. В них десятки авад садят, пока прибьют. Причем, ключевой момент — разное количество, невзирая на возраст и размер, и «суеверно» стараются «попасть в одно место». Теоретики говорят, что все фигня и суеверие, куда попадать не важно, авада, мол, с первого раза с жизненной силой горынычей не справляется. А вот я думаю, что отдельные живые чешуи — вполне возможный вариант.
Да и стал воплощать и проверять плоды своего гениального разума. Проснувшаяся Белла, в голом виде, меня пыталась соблазнить, но была жестоко и беспощадно подключена к тестированию.
Ну и вышла у нас к полудню такая ситуация: шкура от большинства энергетических заклятий успешно защищает. Частично даже от площадных, инициируя их за метр до пользователя, по сути этакий «постоянный авис», только лучше. Но вот с проклями, которыми с энтузиазмом садила Белла, выходило неважно.
То есть, часть проклей шкура, обладающая неким эрзац–сознанием и возможностью оперировать виталом и магией, скидывала. Но сильные, энергонасыщенные прокли её портили, а совсем сильные — убивали. Что не очень хорошо, но, учитывая что сильных малефиков мало, терпимо. Да и одну сильную проклю шкура гасила перед героической кончиной.
А вот с зельем вышел пердимонокль, от которого похихикала даже Белла (когда у неё прошло офигение от количества и безоглядного использования зелья удачи). Итак, шкура работала в режиме самосохранения — это был наиболее просто реализуемый и надежный инстинкт. Сенсорика шкуры выявляет атаку, когитатор мгновенно, в прямом смысле слова, просчитывает траекторию и отстреливает нужный чешуй.
И вот, с введенной в подложку жидкой удачей, эта шкурная пакость стала всяческим образом самосохраняться. Спадать с манекена, для начала. Ну ладно, зафиксировал шкуру на манекене. Она, в момент вылета авады, взяла, да и поменяла фасон, оставив на манекене точку попадания открытой. Полностью, хихикал на пару с Беллой я, в соответствии с прописанным инстинктом. Причем, функционал смены фасона и отстрел чешуй с сенсором — системы и процессы разные и никак не связанные, но зелье такие вещи игнорировало, так что команды шли именно на это.
Прикинул я, да и выходило, что единственный способ дезертирскую одежу под зельем угомонить — привязать её «жизнь» к жизни носителя. Вот тогда нормально должно быть, хотя, все же, хрен знает — слишком много вопросов в её работе «под зельем» выходит. Лучше пока без него, а с ним тесты в фоновом режиме проводить. И практиковать и развивать менталистику, возможно, смогу «создать» специальный, шкурный инстинкт.
Да и вырастил шесть комплектов шкур, один из которых на себя. Вполне стильненько вышло, да и на другого Избранного я, несмотря на схожий фасон, не походил. У меня, в отличие от всяких, плечи есть и гусарские усы.
Ну а с фасоном шкур для девчонок (да и со своим), я не заморачивался: типов кроя всего восемь, собственно, например, «классическая мантия» и пыльник — одно и тоже. А живая подкладка подгонит по фигуре выбранный фасон, благо, окклюменцией девчонки занимались все и образ желаемого фасона шкурному когитатору транслировать смогут.
Собственно, на этом лично мои сборы и закончились, как и Беллы, представленной девчонкам как Белла Вон, личный слуга, телохранитель и инструктор боевой магии. Но узнав, что до отбытия нам сутки, дамы все–таки устроили филиал хаоса на Земле. Чуть не проковыряв дыру в виске, я с Беллой скрылся в подвале, не преминув уточнить:
— Вот объясни мне Белла, зачем им вся эта суета?
— Моргана знает, — пожала она плечами, — сестры так же собирались. Магия, — всеобъемлюще ответила она.
Реально магия, думал я, по–другому и не скажешь. Да и отдался в инструкторские руки, на тему проклей различных, благо, очень сексуальная рабыня в них прекрасно разбиралась.
По итогам понял, что мне без специализированного концентратора боевым малефиком не стать — то ли каналы не те, то ли я ненавижу всех справедливо и одинаково, а для сильной прокли нужна была эмоциональная накачка, с сильной и конкретной ненавистью цели. Вот с неодушевленными предметами получалось неплохо, а с человеками слабенько.
Впрочем, Белла мне рассказала и даже частично продемонстрировала расчеты под некий «посох малефика», кстати, создаваемый биомагом. Хитрая приблуда делалась из органов мага, рядом рун и зачарований превращаясь в этакий универсальный симпатический артефакт — проклиная печенку на посохе, проклинатель, по факту, поражал печенку мага–цели, ну и так далее. Правда, был ряд недостатков процесса создания: маги без органов не живут и имеют свойство от их отсутствия помирать. Выращивать же требуху было бессмысленно, для артефакта нужен орган живого (на момент изъятия) мага.
Ну и ягодкой было то, что с одного мага можно было собрать только один орган, остальные комплектующие в артефакт уже не годились.
При этом, характеристики приблудины вызывали слюнотечение: например, проклятье «через неё» длилось до своего исполнения. Требуя при этом относительно небольшой приток энергий, кратно меньший, чем было необходимо для скидывания проклятья жертве. То есть, после прокли сердца на инфаркт, этот инфаркт непременно случится, а скидывание прокли лишь продлит агонию — у цели просто наступит истощение раньше, чем у проклинателя.
Но, на такую прекрасную штуковину папуасиев не напасёшься, это раз. Ну и сам факт владения «артефактом из плоти непричастных магов» — дело такое, небезопасное. Хрен с ним, с министерством, но и Визенгамот и МКМ, да фактически все магические организации и объединения, кроме ряда папуасиев на ихней исторической родине, за такой артефакт убьют и скажут, что так и было, это два.
В общем, попускал я слюни на уберпроклинатель, да и забил на него пока. Война будет, может и найдутся доноры, а так, изводить толпы магов мне не по сердцу, да и небезопасно. Но, учить прокли буду и, кстати, надо Беллой будет, по возвращении, ревизию учинить и самое интересное изъять. Псины на мрачной площади последнее время не бывает, все добро из родового особняка он на Гриммаулд перенес, так что самые интересные и ценные книги надо бы к рукам прибрать, пока всякие избранные и прочие пролетарии не экспроприировали.
Ну и придумать, как это сделать, чтоб домовик не донес, да и портреты там глазастые и болтливые. Впрочем ладно, время еще будет, решил я, да и форматировал свой узор сознания в трансе до утра.
Утром я, во исполнение коварных планов, поперся в Гринготтс. Деньги были не особо нужны, в горшечных ларцах их было более чем достаточно, но маховик ждал меня и мой микроскоп. Так что помотавшись между сейфами (благожелательное отношение клана Гринготтс вылилось в транспортировку моей персоны неким еретическим пространственным искажением: между сейфами было минут десять на телеге, при этом гобл довел меня пешком за полминуты), я забрался в родовой и стал в маховик с пристрастием пыриться. Час разглядывания привел к тому, что я никаких рун некондиционной природы и следящей направленности не обнаружил.
Что, к слову, отнюдь не гарантия — я видел вульгарную магию, витал, ну и нечетко — след от ментальной магии. Следилок в этом спектре, на девяносто девять процентов не было, но, например, кто сказал, что нет какой–нибудь темпоральной магии?
Хотя, в этом раскладе, министерство поставляет маховики теневикам, во что я в упор не верю — ну не те у них отношения, по всем раскладам. А теневики, делающие артефакты… Ну, как минимум, в забугорье бы они продавались, да и хоть какие–то слухи бы ходили. В общем, риск, но подготовлю некие «документы рода», что, мол, Александр — бастард отца. Ну и если все всплывет, то оплачу погребение, мол, не знал.
Криво, аж жуть, но хоть какая–то отмазка, да и веритасерум, если что, выпью и клятву принесу. Подозрений будет куча, но всё же лучше просто Пауэлла с маховиком «от Санни».
Ну а после мы отправились всей компанией в Гётеборг — относительно крупный шведский город, в магической части которого и располагалась Гётеборгская книжная ярмарка, сдублированная, к слову, и простецами. Точнее, не вполне так. Магическая часть располагалась через небольшой пролив от самого города, причем, в продаже портключей на остров, где располагался магический Гётеборг, не было. Попасть туда официальными путями можно было только через материковую магическую улицу, а потом лодкой. То ли туристический аттракцион, то ли вытягивание денег, то ли и то, и то вместе взятое.
Лави должна была прибыть ближе к вечеру, так что, арендовав небольшой особнячок (это было и удобнее, и дешевле), совершили мы небольшую экскурсию. Многоквартирных домов, к слову, почти не было, основную застройку составляли особняки в стиле северного классицизма. Двух–трехэтажное поселение, несколько пересекающих остров транспортных каналов. В целом, достаточно симпатично, оценил туристический я.
А в продаже, в лавках, занимающих большую часть первых этажей домов, было много всего, но вот как–то всё не по делу — ярко, броско, но не нужно. Те же артефакты различной направленности отличались от лондонских аналогов несколько большей ценой, национальным колоритом — и всё. Так что, перекусив в нескольких закусочных подряд, довел я девчонок с покупками (накупили барахла, туристки) до особняка, да и направился на поиски репетитора.
И взвыл — уличные мальчишки, отродья Ехидны и Мордреда, два раза проводили меня из конца в конец острова, к каким то замшелым родичам, которые, даже не факт, что знали, на каком они пребывают свете. Причем, в мерзких эмоциях спиногрызов, помимо алчности, читалась искренняя уверенность, что их родственная развалина (дезертировавшая, судя по виду, еще из хирда Эрика Рыжего), чему–то может научить. Да эти пенсионеры говорить–то начинали только через пару минут после обращения, очевидно, убеждаясь, что они в Мидгарде, а не в Йотунхейме каком.