Впрочем, решил я, после конфликта, возможно, и помогу. За соответствующие услуги и плюшки, конечно. Буду избранного унижать, над ним доминировать и глумиться — словом, вести воспитательную работу. Вряд ли, конечно, оценил я перспективу, но такой вариант тоже исключать не стоит.
Поговорили насчет блэковского добра — Лави просветила, что Избранный уже набегал, правда не экспроприировал, а накопировал книг, по боевым проклям, в основном основы. Покумекали и решили — будет Лави, пока, в качестве временного решения, капать псине на отсутствие мозга. На тему схоронить самое ценное и важное, никому не показывать и не давать, а «потом все в клане будет» типа. Ну, посмотрим что выйдет, если не удастся — будем дальше думать, решили мы.
Ну а через часок, в разговоре Лави меня ввела, мягко говоря, во фрустрацию. Итак, избранный из своей жуткой трости сотворил кровавый артефакт, так называемую (ну, теми кто называл) «кровавую сталь». Ну, вполне себе выбор мага крови, все нормально, штука, прямо скажем, не бесполезная. Не без недостатков, конечно, но все же.
И вот, рассказывает мне Лави, со слов как самого Гарика, так и Тонкс (которую он стал называть Ними — ну ниче так, одобрил я, в рамках возможных вариантов), что в избранного садят аваду, а он отбивает её своим артефактом. Я немного прифигел и решил уточнить:
— Бросил его что ли? И попал?
— Нет, — ответила сестренка, — из рук вроде отбил, у него стилет как хлыст извивается, — уточнила она, погрузив меня в пучины челодлани и фрустрации.
— Сломался артефакт? — с некоторой надеждой выбраться из пучин, уточнил я.
— Вроде нет, — задумалась Лави. — Точно нет, нормально работает. Пайк, а с чего тебя так перекосило?
— Лави, скажи мне, пожалуйста, для начала, что такое третье непростительное с точки зрения теории заклятий, — пробубнил я из челодлани.
— Комплексное, лучевое, одноразовое, — начала понимать, что что–то не так, сестренка. — Концептуальное… — рассеянно закончила она. — Пайк, но кровь — это витал, а витал — это жизнь! — удивленно заключила она.
— Именно. Если бы он создал артефакт кровью, смог бы отделить его и управлять менталом — не вопрос. Только живой артефакт, в который попала авада…
— Умер бы, — растерянно заключила Лави. — А если он управляет кровавой сталью традиционно, как все маги крови. то… Пайк, ничего не понимаю, — заключила сестренка.
— Ну, очевидно, Мальчик, Который Выжил, и вправду отбил лбом непростительное в детстве, — заключил я. — Вообще, не факт, что и два других непростительных его возьмут. Возможно, он в принципе неуязвим для концептуальной магии — как это возможно, Мерлин свидетель, я не знаю, — покривил душой я.
Знаю, в смысле, размышлял я. Избранный — поганый читер. И Мэри Сью. Причем именно в женском варианте, злопыхал на несправедливый мир и читеров я. Концептуальные заклинания доминируют НАД реальностью, не как руны, отдают ей приказ, а овеществляют определенную концепцию. Не абсолютные, безусловно, то есть авада, выпущенная по, например, дому духа Пауэллов, сработает. Получив живого и злобного духа и вылитый в обратку поток «мертвого витала», именуемого некромагами некросом.
Но, например, маг, закрытый щитовыми чарами (которые также концептуальны), может войти в активную зону реактора, не испытывая дискомфорта. И не тратя магии, потому как щит есть овеществленная концепция «ты не пройдешь!» Магией разламываемая, но для немагических явлений, против которых создана, базово непреодолимая.
Казалось бы, Избранный, например, пересилил магией, виталом, все такое… Вот только авада — КОМПЛЕКСНОЕ заклинание, действие которого опирается не только и не столько на вульгарную магию, сколько на призванного духа и иллюзорную руну. Грубо говоря, воплощенные живые от неё помирают, исключений нет.
А у Гарика система (просто нет других вариантов), которая позволяет концептуальный приказ игнорировать. Иначе бы артефакт сдох, а этого нет. Ну и ладно, перестал злопыхать я. Читер и читер, вряд ли он вообще бессмертный и неуязвимый, а то совсем жить будет грустно.
Но на всякий случай, биоценоз на марсианской даче обогатил. И даже яблоньку, причем цветущую, высадил. А после посидел на специально прихваченной с собой трехногой табуретке и довольно поухал.
Ну, а совершив эти, безусловно необходимые, деяния, начал готовиться к новому учебному году, до которого оставалось пара дней.
Заодно, размышляя о явно приближающейся войне. Помимо бессмертного избранного, Лави поведала, как по тому, что рассказал Гарик, так и по подслушанному — прямо и домовиками — что с Избранным на контакт вышла тусовка реформистов, из богатейших, с, на минуточку, Боунс в их составе.
Вот реально, Моргана ногу сломит в их альянсах и группировках. По логике, Боунс — чисто проминистерская дама, причем вложившая в министерство все, что осталось от репутации и интересов рода. Получившая должность второго человека в бюрократическом аппарате, что немало, но как бы «вычеркнув» себя из аристократии, причем неважно какой, алтарной или реформистской, став чиновником как есть.
И вот она на встрече Избранного с явно «феодальными» реформистами представляет их интересы. А сама встреча, на минуточку, проводится вообще у осколка шотландского клана, эмигрировавшего в Англию — то ли сперли они что–то, то ли изобрели, Мордред их знает.
Причем, вот мне интересно, Гарику хватит ума понять, что если бы, например, у клана, откуда драпанули хозяева места встречи, был камень клятвы, то хрен бы они были.
Ну, впрочем, ладно. Гарик выдвинул условие — отдайте по члену рода под кабальную клятву, и я, так и быть, за вас буду воевать. Был закономерно послан, гордо удалился…
И оказался в поместье, внезапно, с Боунс. Которая на него пыталась давить, вследствие чего была послана на мужской половой хуй. Но на хуй не пошла, а взяла, да стала наводить мосты по поводу вступления своей племяшки в клан.
Министерская чинуша с ног до головы. Что–то мне кажется, в камень клятвы заложили уничтожитель не одна и не две группировки, судя по их поведению. А племяшка — это да, у избранного реально может быть в безопасности, учитывая, что он продемонстрировал, как он ведет дела в смысле боев. С шашкой, на коне–метаморфе женского полу, да.
Ну и, что самое забавное, по результатам бесед выходит, что война вот–вот начнется. Но предпосылок к «вот прям сейчас» я не вижу, что как бы нехороший показатель. Посидел, подумал, да и повелел своей очень сексуальной рабыне пред очи мои явиться да ответ держать.
Дело в том, что я на воскрешение Володи забил, а он, зараза такая, воскреснуть должен. Ну и возникает вопрос, а из чего? Хоркруксы–то есть, вот только они нужны, чтобы вселить обрывок Володи даже в гомункула. Ну, возможно, кольцо Гонтов, но не факт. А вот с учетом побега и прочего, надо бы уточнить.
— Да мой Лорд, — уточнила Белла. — Том передавал мне кубок во время войны. После освобождения из тюрьмы я отдала его Макнейру, буквально через пару дней.
Опачки, думал чуть не провтыкавший я. Это у нас выходит, где–нибудь у нас уже вполне себе живая, хоть и гомунколовская Волдеморда может обитать. Ну, в принципе, ожидаемо, хотя неприятно. И провтыкал, факт. Не критично, но такие вещи надо мониторить, а то вдруг война.
Значит, рассуждал вовремя не провтыкавший я, Володя шебуршит, его подпевалы тоже. Но это, сюрприз, на руку тем же министерским и реформистам, которые войну готовили. И они начинают пробивать настроение Избранного, мол мальчик воевать–то собирается, как ему положено?
Так, ладно. Видимо ситуация складывается близко к канону, а в этом году будут у Гарика кровушку на ритуал тырить. Кстати, в системных сообщениях что–то такое было, но вот тоже, не соотнес. Турнир трех волшебников будет, это понятно. А вот мне, наверное, похер.
На турнир не хочу — не та у меня «общественная специализация», от турнира мне ни тепло, ни холодно, только внимание ненужное. Некий военный конфликт будет, но лезть в него тоже пока резонов не вижу, хотя подумаю еще. Соответственно, пусть читерский Избранный сам разбирается, а я со стороны пригляжу, ну и Лави, если что, выдерну.
А решив забить на участие, но приглядывать, я все же задумался о некоей «дуэльной фишке». И вот, описание авадоустойчивости Гарика натолкнуло меня на правильные мысли. Итак, был у меня вариант, что Гарик сделал из кровавой стали именно существо, управляя ей менталистикой.
То, что он в неё не может, никто не учит — ну мало ли, скрывал или еще что, думал я. Ну да не важно, что все не так. А важно вот что:
Я, балбесина, зациклился на кнутах. Которые, безусловно, лучше копий и мечей всяких. Ну и представляя хлыст, состоящий из кучи сегментов, резонно понимал, что не вытяну контроль сотни компонентов. Вот только хлыст нахрен не нужен, это раз. Компонентов, одновременно управляемых, будет не больше десятка, это два. Да и двигаться они будут по векторам, время от времени формируя на себе руны, это три.
В общем, решил я из стали и витала сделать простейших питомцев в виде метательных игл. Живых, летающих и стальных. Управляемых менталом, с интегрированной левитацией.
Точнее, даже не столько их, сколько матку, оные иглы порождающую. Пусть сидит в кармане со свернутым пространством, жрет металл, напитывает виталом и порождает, когда мне угодно, рассуждал я.
А с десяток готовых будет висеть на внутренней обвязке мантии. И не откроет ничего — стальные гвозди летучие, мало ли. И, учитывая возможность воспроизводить на «теле» большой диапазон рун и цепочек — не чит, но очень неплохо. Помрут — не беда, матка нарожает. А боевая эффективность на голову выше всяких стальных хлыстов, факт.
Так что до отъезда в Хог я так и не спал. Сидел, растил, напитывал виталом и считал. Даже когитатор подключил, некоторые модели слишком заумные выходили.
В итоге, получилась у меня самая что ни наесть нехимическая жизнь, причем не на системе читерской, а на витале. В кармане шкуры у меня лежала металлическая болванка–матка, с четырьмя готовыми «Ножиками» как я их назвал. И пространственным карманом, к ней прикрученным, на кубометр стали, откуда матка, при нужде, сталь кушала и новых ножиков производила.