Значит, средний возраст фигурантов и событий смещен на три–четыре года, соответственно поплыли сроки канона. Впрочем, кроме того, что в колледже явно более качественное и обширное образование, да и есть кому можно и нужно вдуть — никаких дополнительных последствий это, на первый взгляд, не несет.
Далее, следует кардинальное отличие, хотя по здравому размышлению, возможно и просто не прописанное в каноне. А именно, алтари, вроде как посвященные «мать–магии», этакой вполне реально существующей, с проявлениями и доказательствами существования полубожественной сущности.
Вот только я, в силу «семейных обстоятельств», как искал данные в книгах, так и тиранил на информацию отца, которому, стоит отметить, тема была болезненна и неприятна. Итак, в мире магии существуют духи, демоны и прочая мифическая, не вполне материальная пакость. Вполне реальные, несколько отличные от мифологии, идущие на контакт с магами — под угрозой силы, за жертвы, вполне соответствующие мифологии. Впрочем, не всегда, ряд полуматериальных существ алкали не плоти и крови, а, например, грозовых разрядов, то есть электричества или высокотемпературной плазмы. Магии, чувств(!) разумных, много чего.
Ряд подобных существ вселилась в алтари, становясь этаким симбионтом–тотемом для алтаревладельцев, помогая в развитии, банально, нивелируя ряд негативных побочных явлений от колдовства. Да просто, обучая некоторым магическим проявлениям, недоступным другим магам.
Однако, подобная картина длилась до первых столетий нашей эры. Один из римских магов–императоров возжелал получить консолидирующую его разваливающуюся империю силу. Насколько это связано с монотеизмом простецов — я-прошлый не знал, да и не волновало его это. Важен факт, был проведен гигантский ритуал, для призыва «божества магов». И призвать–то у макаронников получилось, а вот совладать, вогнать в рамки договора, судя по последствиям нет. Собственно, именно с того момента появилось понятие «алтарь», ранее маги называли дома духов домами духов.
Но, этот полубожок оказался слишком силен, ну и, очевидно, подчинил магов Рима. Что, к слову, ускорило падение империи, потому что свежая паства на неё просто забила. И пошли «алтарщики», которым жаргонное определение более чем подходило, приводить магов, огнем и магией, к покорности своему божку. Кстати, вполне нормальное и естественное поведение для монотеистов. Ну и привели почти всех, за редкими исключениями. А именно: кельты, шотландцы и ирландцы, на островах. Эти типы еще в доримское время не связывались с духами, магичили ритуалами и волей. Кроме друидов, но с этими отдельная история.
По сути, вся Европа с редкими анклавами принципиальных противников контактов с духами, оказалась привязана к алтарям мать–её–магии.
Вроде бы, все замечательно и хорошо, сильный дух… вот только не симбионт. Эта погань не взаимодействовала с владельцами алтарей напрямую, и, судя по многочисленным проявлениям, вообще не понимала толком (да и не хотела понимать), что от неё хотят. В общем, творила лютую и необъяснимую дичь, среди наиболее поганых проявлений которой была прошивка мозгов.
Сквибы, какой–то безумный плод работы алтаря, в полностью развитом магически теле пропадало ядро, эффектор накопления и концентрации магической энергии. Были, кстати, еще магические калеки — маги получившие травмы каналов, но последних сквибами называли исключительно скорбные головой. Да, маг без каналов не мог сознательно колдовать, но мог, например, поддерживать жизнь домовика, использовать питающиеся от мага артефакты.
В общем, выходила картина, в которой новоявленное божество наделяет дурной силой (которая, зачастую, губит ей наделенных), нередко сводит с ума, требуя взамен дикие, причем опять же, не подчиненные логике жертвы. От листика березы до первенца. Попытки разумных магов хоть как то выйти на контакт и донести до божка, что хотят разумные, привести взаимоотношения к какому–то разумному консенсусу заканчивались гибелью таковых, зачастую со всей родней.
При этом, разумной эта тварь была в достаточной мере, чтобы извести за полтысячи лет всех сильных спиритуалистов на планете. Причем, не своими руками, а руками паствы. И требовала в жертву их знаний. Итог закономерен, спиритуализм, некромантия, демонология и прочие подобные направления ограничились простейшими и неразумными призывами. О вполне реально призываемых сильфидах, демонах, нереидах, ладах и прочем — остались только сказки, зачастую искаженные.
Однако, некоторое количество семей, с «алтарями», в которых обитали призывники старой формации, сохранились. Правда знания, как в виде неживых, так в виде живых носителей пришлось уничтожить: на таких мать–её–магия давала квест своим миньонам, прекрасно находя как их, так и средства коммутации с квестополучателями.
Ну и было их, подозреваю, немного. А одной из семей с «древним духом», уходящим корнями за тысячи лет до эры монотеизма, была семья Пауэллов. Точнее род, полноценный род — дух жизни, в доме духов рода, позволял нивелировать главное проклятье магов: малодетность. Что, как понятно, приходилось скрывать, потому как «алтарщики», невзирая на отсутствие непосредственных «квестов», брали, буде узнают, опосредованные. Молились своему божку и получали от него бонусы, как за разрушение дома духов, так и за жертвы ему посвященных.
Далее, начиная с семнадцатого века, практически в одном временном окне с принятием Статута о секретности, в магическом мире начинает происходить «реформа». Часть алтарных родов отказывается посвящать детей мать–магии, снижают количество и качество жертв, а, зачастую, рушат алтарь, плюя на откат. С точки зрения моей семьи, эти типы выглядели еще более мразотно, нежели прочие алтарщики: поучаствовали в уничтожении других магических традиций, да вот вдруг, оказалось, что плата их покровителю дороговата.
Впрочем, с абстрактной точки зрения, их прекрасно можно было понять: большинство реформистов становились таковыми, когда алтарь начинал требовать в жертву членов рода.
Они, в среднем, выходили послабее алтарщика, на уровне слабых клановых магов «неалтарной» полосы, но имели преимущества, в том числе и возможность увеличивать число магов через полукровок с человеками, прямо, либо просто вливая кровь в популяцию. Не быстрый процесс, но учитывая, что те же алтарщики относились к простецам как к обезьянам (не будучи при этом индусами), наплыв так называемых «маглорожденных» — это следствие как раз тех, стоит признать, видоспасительных, потрахушек. Да и, нужно заметить, большинство алтарщиков не могли иметь потомства «на стороне»: большинство алтарей связывало их так называемым «браком». На секс это не распространялось, но забеременевшая алтарщица или оплодотворивший алтарщик, с не «своей половиной», получали откат вплоть до гибели.
А теперь наступает история моей семьи. У меня было шесть старших братьев и сестер, которых, в силу понятных причин, приходилось выдавать за маглорожденных и не связанных с нами. Их, с шутками и прибаутками, убили за первый год войны последователи Риддла. Плохо, обидно, но таковое бывало в роду, если бы не одно «Но». А именно, реформисты министерства, под флагом белобородого. Перед отправкой в Хогвартс, я-прежний, вытащил из отца воспоминания «министерской проверки».
Итак, тройка из ДМП, в рожах аврора Поттера, аврора Блэка и аврора Шеклболта, при поддержке отряда наемников вскрыла (без попыток договорится и прочих мелочей), защиту родового особняка Пауэллов. Обездвижив родителей, содрали с них верхнюю одежду, убедились в отсутствии меток и намеревались покинуть слегка порушенное жилище.
И тут, весельчаку-Блэку, пришло в голову уничтожить алтарь «бесполезных недомагов». Ответственный аврор Поттер изволил выразить пожелание: «Только побыстрее, у нас еще четыре места.» Негр, как ему и положено, промолчал. Наёмникам министерства было похер.
Блэк разнес взрывным дверь родового «алтаря» и запустил в дом духа еще несколько взрывных. И тут в дело вступила природа духа, накапливающего свойственную себе энергию. Витальность, развитие и изменение. Пара наемников в несколько секунд превратились в груду раковых клеток. Ну, а остальные, укрытые щитами, доблестно аппарировали. Мать, по словам отца, пользуясь связью с духом взяла на себя слишком много: она пыталась остановить поток искажения, сохранить обиталище и связанного духа, прикрыть нас… В общем, не выдержала и умерла за несколько секунд, правда не бесполезно — осколок дома духа с ним самим, ослабленным до предела и в спячке, все же уцелел. Отец же, защищал только нас, а потом меня и себя. За десять минут беготни, он вытащил осколок со спящим духом, несколько артефактов, образец и основу родового бизнеса. Да даже, как это ни жутковато звучит, образец молока кормящей, но уже мертвой матери.
Не знаю что у него творилось внутри, о чем он думал, что, наверное, и к лучшему. По окончании этих десяти минут неподалеку от особняка стоял мужчина, с практически полностью уничтоженной энергетической составляющей, лежал живой и здоровый я. Лежал некий скарб, осколок дома духов, ну и билась в истерике умирающая домовуха. К её чести, билась не от того, что умирала, а из–за того что «не защитила хозяев».
Крыша отца, очевидно, была уже не в самом лучшем состоянии, так что привязал он Флору к младенцу, с едва пробудившимся источником.
Впрочем, не помер я, как ни удивительно. Более того, как показали проверки через много лет, развитие ядра и частично каналов у меня были порядково лучше, нежели у сверстников, что, впрочем, не особо афишировалось.
Я-прошлый считал, что это чудо, не мог младенец прокормить магией домовика. Я-теперешний думаю, что это последствия разрушения дома духа и выплеска энергии «жизни». Скажем так, удачная магическая мутация, возможно подправленная волей засыпающего духа.
Далее, отец пытается, очевидно, не пришедший до конца в себя, хоть как–то, через Министерство или Визенгамот добрых шутников–проверяльщиков наказать. Верховный суд его посылает и исключает из своего состава практически сразу по появлению: сквибам там не место.