Тварюшка получилась умилительно–гадкая, чуть крупнее комара, ну и короткоживущая, без возможности размножения. Этот несовершенный мир не оценит всей глубины моих репродуктивных талантов, думал я, роняя слезки вслед выпущенному рою.
Ну и стукать перестали, на следующий день. То ли померли все, то ли перебрались к кому — Мерлин знает, я за вредителями не следил, а отсутствие надоедливого долбежа в стены меня вполне устраивало.
А обживался я в подвале — само здание как было пустым, так и осталось — не имел я никакого желания там что–то обустраивать.
Ну и вставал вопрос, чем мне для начала заняться. Подумал я, да и решил, что хочу в космонавты, благо возможность драпануть лишней не будет, придаст мне спокойствия и уверенности… Ну и интересно было, если честно, не без того. Перепроверил координаты, да и прыгнул, потому что обдумал все заранее.
Появилась моя тушка метрах в тридцати с чем–то над поверхностью, попробовала помахать свежеотрощенными крылами, убедилась в полной бесперспективности и, мордой вперед, попеременно думая «гравитация, бессердечная ж ты сцука» и «законы физики, вы — не лучше», встретила почву красной планеты.
С одной стороны — повезло, потому как вписался я мордой и прилегающим к ней туловищем в кратер, очевидно, следствие тектонической активности (хотя, возможно, и метеорита). И был этот кратер заполнен мелкодисперсной пылью, которая, учитывая пониженную гравитацию и некую «воздушность», смягчила удар до уровня земного падения в воду с двухметровой высоты.
Но эта мерзкая мелкая пылюка была как раз другой стороной. Ну ладно, я перекрыл слизистые и глаза заслонками еще перед прыжком, так что лопатой выковыривать тонны песка из глаз мне не пришлось. Но были ухи, одежда… В общем, из кратера я выполз через пару минут, злобный, как я и даже хуже.
Огляделся, попробовал вдохнуть местную атмосферу и сказать вескую фразу. Однако, пылюка забилась в нос, да и разряженность атмосферы была ого–го, так что вышло «Один маленький… Чхи!». В общем, сами звуки как через подушку, да еще и расчихался. Ну а прочистив легкие и отплевавшись от пылюки, моя разгневанность веско произнесла шипящим голосом «Все козлы!», почистилась заклинанием, и отправилась исследовать.
Ну и обзавелась такими данными: атмосфера разреженная, преимущественно углекислый газ. Солнца, точнее излучения, в принципе, достаточно, при замкнутой атмосфере, для десяти с копейками градусов. Куча пылюки, но к счастью — слежавшейся, а не пакости в которой я примарсился. Магия работает нормально, а вот магический фон слабый, как на необитаемых островах Земли. Что уже немало, оценил я, значит есть живность, или естественный пробой на планете, минимум один. Правда, обнаружить я даже простейших не смог, но, наверное, в полярных глубинных озерах что–то водится.
В общем, вставал вопрос дня — как делать базу. Варианта было два, «дробное» смещение по одной координате, что делало «смещенную» площадь несуществующей для ряда товарищей. Выглядело это так: маг, идущий по Оттери, шел, например, рядом с простецом к Норе. После пересечения границы смещения, маг оказывался внутри и шел к цели, а простец просто продолжал путешествие с другой «стороны» смещения.
Вторым вариантом была «складка», гораздо более энергоемкое, сложное, но и во многом безопасное образование. Например, магический Лондон находился именно в «складке», имеющей несколько коммутационных выходов в мир простецов, но, с точки зрения внешнего наблюдателя, полностью существовавший в виде «двухмерного объекта» внутри Лиденгольского рынка. При этом, для наблюдателя изнутри, это были вполне себе кварталы, получавшие положенное им количество воздуха, света, тепла, в соответствии с климатической зоной и положением места «в реальности». И могли покинуть её только через «горловину», или горловины складки.
А если приближались к условной границе, начиналась всяческая и непредсказуемая джигурда. От «шел на юг, оказался на севере», до «исчез нахрен». Собственно, пропажи маглорожденных во время последнего «восстания гоблинов», довольно долго списывали на учесавших в «хрен знает куда» понаехавших.
Теперешний магический Лондон был банально огорожен заклятиями, так что учесать в «хрен знает куда», не имея ранга минимум подмастерья пространственной магии не получится. Ну, а убранные в складки поместья изначально имели гораздо меньшую площадь и огораживались еще на этапе формирования.
Все это было заумно, не совсем соответствовало «пузырям–зародышам новых миров» фанона, но было именно так. И имело замечательное свойство — окружающий мир воздействовал на складку (в отличие от «дробного пространства») ровно в тех пределах, какие прописывали её создатели. То есть, на Лондон влиял свет Солнца, проникал «воздух для дыхания», «дождь из воды» и прочие, вполне конкретно прописанные вещи. Предположим, на месте Лиденгольского рынка взрывают термоядерную бонбу. Обитатели магического Лондона увидят (и не ослепнут) яркую вспышку, почувствуют поднятие температуры на десяток градусов… И все. Никаких радиационных отравлений и прочего неудобья, правда, вопрос выхода через «двухмерную» дверь будет несколько затруднен. Но именно затруднен, потому что хрен эту горловину, не будучи грандмастером–пространственником, порушишь снаружи.
И выходило, что нужно мне творить именно «складку», а работать с созданием «ковчега», если придется, на марсианском морозце, вне её. Так что, трансфигурировал я кресло, уселся в него, да и стал растить из себя руническую и гибкую кость — границу и основу складки. Пару раз приходилось прерываться и медитировать — приток витала и магии был, помимо всего прочего, направлен еще и на жизнедеятельность находящегося в мягко говоря, некомфортных условиях организма, а кость вышла толстоватой — я прописывал довольно обширный спектр «пропускаемого» с массой граничных условий. Ну, например, несмотря на удаленность, спектр Солнца был не очень полезен для будущих марсианцев.
Но через пару часов справился, хотя, честно говоря, подустал. Позиционировал двухмерную «горловину» к невнятной (приподнятой из слежавшейся пыли и установленной на трасфигурированную подложку) каменюке и проследовал внутрь.
Вообще, находясь внутри, я прикидывал, как бы мне создать условно–приличный начальный биоценоз, достаточный для атмосферы. Ну и оценивал пейзаж изнутри, получившийся вполне марсианским. А вообще, воспоминания меня–другого, несмотря на пылюку и прочее, давали ощущение подъема и сказки, пусть и научно–фантастической.
Но ощущения ощущениями, а дело делом, так что вытащил я черветраву, возникшую в окрестностях родового особняка, немного модифицировал, да и кинул в почву. Вылил запасенной воды, как на неё, так и окрест, с пару кубов где–то, да и просипел «мать–природа, помоги».
Похихикав, сделал я несколько заходов наружу складки, трансфигурируя атмосферу в камень и отменяя трансфигурацию внутри складки, пока не поднял внутреннее давление до пары атмосфер. Ну и забил пока — трава живучая, червекорни надергают из пыли пусть и крупицы, но всё же веществ. Атмосфера — почти чистый углекислый газ, а учитывая повышенное давление, суммарно будет и парниковый эффект и эффект линзы. В общем, днем температура будет между двадцатью и тридцатью, ночью же ниже нуля не упадет, для чего я поставил в центр складки средний магический источник и наложил чары–кондиционер.
В принципе, прикинул я, тут уже можно жить, как ни смешно, но понятно, что пока оставлю базу в покое — пусть черветрава поработает. А через пару недель, докинуть почвы, возможно — вывести каких–нибудь пищевых растительных химер, для животных площадь была явно недостаточна. Ну и воды побольше и построить чего–нибудь, хозяйски осматривал я инопланетный дачный участок. Но позже, прервал я свои огороднические потуги и создал портключ, как в себе, так и маяк для парного.
Ну и вернулся на Землю, несколько смущенный как чудесностью, все же другая планета была и оставалась чудом, так и обыденностью. Чисто психологически принять прыжок в пределах Земли за норму было просто, а вот на межпланетном ощущения спотыкались, хотя умом–то я понимал, что разницы нет никакой.
Ну да ладно, думала моя инопланетность, у меня есть ряд задач, самая вкусная из которых — особняк Горшка. Однако, без Беллы я туда не полезу, решил осторожный я. Не факт, что она там бывала (хотя могла, но всю жизнь рабыни я не запоминал и не просеивал — свихнулся бы), но в ряде магических проявлений разбирается на голову получше меня, а уж в защитных системах и методах их преодоления — как бы не на две. Но ей еще тренироваться… на тропическом острове… рядом с океаном… желчно позавидовал я и забил.
А из дел выходила такая петрушка: мне надо было получить звания, в биомагии и менталистике. Мне нужна была литература по иллюзиям, причем желательно и не только, но тут я решил съездить с девочками на недельку в Скандинавию — потомки викингов имели довольно любопытную школу боевых чар, причем, не скрывали её, но и не печатали. Норманны имели массу тренировочных залов, причем, как понятно, у себя на территории, где преподавали нуждающимся потребное. Что в целом оживляло экономику северян, да и вообще, надо бы поискать у этих белобрысых спрятанные пейсы, благо, один из крупнейших букинистических рынков Европы также находился в магической Скандинавии.
Ну и, наконец, надо разобраться с зельем, варимым сиятельным. Мне оно не столь нужно, но «пророческий сон», да еще и без побочек, лишним не будет. Хотя, похмыкал я, исходя из объёма, сиятельный только и делает, что варит зелье, спит и делает инвестиции согласно напророченному.
В общем, решил я пока сдать на подмастерье, поработать с окклюменцией, пообщаться с Койдэн — и я умный куст, и Панси звала «на представление» Эта духу. Да и ряд вопросов как раз насчет растительных химер появился, тоже уточнить не помешает. Раз уж древобаба сделала Панси, то уж в мелочах химеризации точно разбирается, логично рассуждал я.
А потом заберу Беллу, проверю её на профпригодность во всех смыслах, да и пойдем за горшечным трофеем. Ну, а после и к норманнам можно смотаться, вместо всяких чемпионатов дурацких. Там еще психи всякие по канону будут, нахрен надо, справедливо рассуждал я. У меня девочки, дети, ценный и уникальный я. А если без шуток, Избранный мутил пиар–акцию, по словам сестренки, защита и обережение немощных магов.