Собираясь уже уходить, когда слышу какой-то шорох из-за закрытой двери в углу кабинета. В некоторых таких как мой, там расположен душ. Левский отхватил себе аналогичный вариант. Неужели он там и решил помыть среди рабочего дня?
Ладно. Подожду.
Сажусь на кресло Левского и откинувшись на спинку, терпеливо жду уставившись в серое дверное полотно.
– Твою мать, Илья! – бормочу, сжимая зубы, как только оно открывается.
– Полянский? – хрипит мой коммерческий директор, пытаясь затолкать назад девушку, вышедшую за ним.
Они оба раскрасневшиеся и довольные. Его рубашка расстегнута на несколько пуговиц, а галстук переброшен через плечо. Если они в таком виде подписывали там контракты, то я балерина большого театра. Это будет занятно послушать.
Девушка судорожно поправляя одежду пятится назад. Но когда вскидывает на меня большие полные ужасы глаза, я лекго узнаю в ней Айсель.
– Простите.
Айсель опустив голову выскальзывает вон из кабинета, оставляя меня наедине с потрепанным краснощеким Ильей.
– Какого фига, Левский!?
– Ещё скажи, будешь меня как пацана малолетнего отчитывать, – фыркает Илья, ничуть не смутившись.
И правда, что такого? Он этот фокус каждый день выкидывает? Обычная ситуация.
– Левский, – рычу, оттягивая ворот рубашки. – Я ведь могу её уволить и тебя по миру пустить. Наплевав на твой процент акций в компании. Ты устав компании читал? Корпоративную этику никто не отменял. Она тебе надоест через два месяца. И куда её?
Мой коммерческий директор флегматично пожимает плечами, остановившись у стола с бутылками минералки. Словно его этот вопрос совершенно не касается.
– Тогда и уволим. Ты для этого меня искал? Чтоб нотации почитать, как мамка?
– Нет, не для этого. Египет ответил по контракту?
– Нет. И сроки все похерили, – раздраженно бросает Левский и, открыв воду, жадно припадает к горлышку бутылки.
– Пиши им, что в таком случае мы аннулируем наше предложение.
Илья медленно опускает руку с водой и, вытаращив глаза, в неверии смотрит на меня.
– Полянский, ты рехнулся? – произносит, обретя наконец дар речи.
Наоборот. Абсолютно вменяем и как никогда знаю, что нужно делать и как действовать. Всё Левскому я вываливать не собираюсь, в рукаве всегда нужно иметь пару козырей на случай подставы. Однако в общие черты его посвятить нужно. Он одно из главных действующих лиц в нашей новой игре.
– Делай, что я говорю. Они хотят сбить цену. Этого не будет. Мы пойдём другим путём.
– Ко дну! Мы пойдем ко дну, Богдан!
– Нет, – улыбаюсь.
Складываю ладони домиком и смотрю поверх них на Левского. Тот перемещается по кабинету словно метеор, ещё немного, и начнет рвать на себе волосы. Если мы потеряем первого такого крупного клиента, то Саудовская Аравия для нас тоже будет закрыта. Мы отрежем себе выход на эту географическую часть рынка. Что ж, я хочу рискнуть.
Я много чем рискую, озвучивая ему сейчас эту схему. Подставляю под удар весь наш основной капитал, производство, акции, которые мы собирались выбросить на биржу после слияния.
Всё это терпело до марта. До брака со Шпак. Юристы пока готовили бумаги, финансисты сверяли каждую копейку у нас на счету. Зарегистрировать процедуру брака не так сложно, а с деньгами в нашем государстве можно обойти некоторую бюрократическую волокиту. Только если от всего этого сейчас отказаться, я могу вырыть могилу не только себе, но и закопать многолетний семейный бизнес. Или нет?
Ради акций всё с самого начала и затевалось. И для ухода от уплаты налогов, конечно же. И мне, и Илоне это было выгодно обоюдно, всё казалось логичным и даже правильным. Всё, пока в дело не вступили чувства, начавшие прорастать внутри меня, как трава сквозь асфальт. Долго и с боем.
“Полян-групп” нужна публичность, которую может дать биржа. Инвесторы, кредиторы, банки. “Шпак. Инновационный центр” тоже в этом заинтересован. Только теперь я планирую провернуть это всё один и пойти иным путём.
– Что ты там ещё придумал в том Мухосранске? Кто тебе мозги промыл, Богдан? – бушует Левский, чем несказанно меня веселит. – Мы выходили на этот контракт год! Я так просто отказываться от него не собираюсь! Это отлично укрепит наши позиции на рынке перед слиянием. Все поймут, что мы надежно и крепко стоим на ногах. И надерем всем задницу.
Пока Илья продолжает психовать и сыпать гневными и бестолковыми тирадами, набираю сообщение Илоне. После разговора со своим финансовым директором и юристом я планирую встретиться с ней. Расстаться хочется как можно более мирно. Я заинтересован в нескольких разработках “Шпак. Инвестиционный центр”. Но если нет… настаивать не буду.
– Слияния не будет, – произношу будничным тоном и встаю на ноги. – Идём, нас ждет Татьяна в конференц-зале.
Левский наконец останавливает свои беспорядочные метания по кабинету и замирает словно статуя. Глазами хлопает и рот открывает. Крайне комичное зрелище наблюдать на его вечно самодовольном лице полное непонимание происходящего.
– Что? Нет, погоди, ты повредился умом? Ты пустишь все наши труды по ветру! Из-за какой-то молоденькой девицы! – Илья хватается за голову и, кажется, собирается выдрать себе добрый клок волос.
– Следи за своим языком, Левский. Я тебе не друг поболтать о том о сём. Терпеть нападки в сторону Леси я не собираюсь. И вообще обсуждать с тобой свои личные дела. Только бизнес, ничего личного, – процедив сквозь зубы, дёргаю на себя дверь, выходя в коридор. – Жду на совещании через пять минут.
Терпение Леси на исходе. Просто так она бы меня не выставила из дома своих родителей. В голове моей девочки картинка складывается явно совсем не так, как её вижу я.
Скоро наш ребёнок начнёт шевелиться, и я не собираюсь пропустить ни одного момента оставшейся беременности. Буду рядом, даже если будет прогонять и нос воротить.
Пока иду по коридору на телефон падает сообщение от Вики. Цветы доставили по адресу.
“Понравилось?” – отправляю Лесе спустя несколько секунд.
Звонить даже не пытаюсь, не возьмёт.
“Нет.”
Смотрю на эти три буквы и демонстративную точку в конце и улыбаюсь как идиот. Не понравилось ей, как же.
– Начнём? – спрашивает Татьяна, оглядывая подтягивающихся на совещание сотрудников.
Только доверенные и проверенные годами люди.
– Ещё две минуты, – прошу у неё, в ожидании бросая взгляд на дверь.
Надеюсь, Левский сможет справиться со своими эмоциями и присоединиться к нам. Если нет, то мы с ним разойдёмся.
Спустя пару секунд мой коммерческий директор переступает порог конференц-зала, кивает мне и садится напротив. И мы начинаем разработку новой стратегии.
34 Глава
Богдан
– Не всё так страшно, как казалось вначале, да Илья? – говорю, похлопывая по спине Левского.
Совещание затянулось на несколько часов, и сейчас мы не спеша выходим из опустевшего офиса на морозную тёмную улицу. Рабочий день давно закончился, но я доволен проделанной работой. Завтра юристы ещё раз отчитаются о наших возможных потерях, и вопрос со слиянием будет решён. Останется только поговорить со Шпак и сделать так, чтобы мы не расстались врагами. До Илоны решаю доехать завтра в течение дня. Время пока терпит.
– Как сказать, Богдан. Я всё равно не уверен в благополучном исходе, – качая головой, выдыхает мой коммерческий директор.
Он держит в руках неоткрытую пачку сигарет и устало трёт виски. У меня тоже голова квадратная. Все цифры перемешались и слились в одну. Нужно поспать. С утра я планирую опять набрать Лесе. Маловероятно, что я получу в ответ что-то большее, чем длинные гудки в трубке. Однако так просто отставать от этой девчонки я не собираюсь.
Да, она не Лиза, замену ей я никогда не искал. Леся вообще на мою первую жену ничем не похожа: ни внешностью, ни характером. Но именно рядом с ней впервые за несколько лет я ощущаю себя живым. И дело вовсе не в ребёнке, которого она носит под сердцем. Не знаю, сколько бы мы смогли проработать вместе в одном офисе, пока однажды я не набросился бы на её мягкий податливый рот.
– Всё будет нормально. В лучшем случае пойдем по миру, – говорю, успокаивая Левского, и оглядываюсь по сторонам в поисках служебной машины, которую вызвал для себя.
– Так себе перспектива. Всё равно я не понимаю, с какого перепуга тебя бешеный петух в жопу клюнул. Земцова, конечно, шикарная. Всё при ней, но это не повод пустить коту под хвост слияние со Шпак и её Инвестиционным центром. Они нам нужны. Мы нужны им. Отличная, мать твою, сделка вылетела в трубу!
– Можешь жениться на ней сам.
– Я пас, люблю женщин помоложе.
– Леся беременна, и я хочу хоть раз в жизни сделать всё правильно. По совести и так слишком долго ждал, – признаюсь наконец честно и в ожидании новой порции яда смотрю на Левского.
При разговоре изо рта вырывается клубок пара. Я дико устал и хочу принять горизонтальное положение, упав на диван как можно скорее, но стою здесь, около своего офиса, и впервые открыто говорю кому-то, кроме Земцова-старшего, что стану отцом второй раз.
– Поздравляю, быстрые ребята и рисковые. Я считал, вы просто чпокаетесь время от времени, – ошарашенно произносит Левский и опускает руку мне на плечо, сжимая. – Всё серьезно?
Кулаки чешутся прописать ему за подростковый сленг по смазливой роже, но я держусь. Он только что на совещании подкинул дельную идею, мозги у него работают что надо.
– Да. Всё серьёзно.
Стало вдруг серьёзно, когда Леся отправила меня в пешее и далёкое. Когда я только на секунду представил, что она достанется кому-то ещё. Будет засыпать с кем-то другим в постели и готовить ему завтраки по утрам. Кому-то улыбаться, теребить кончик своей косы, глядя кому-то другому в глаза, и облизывать губы. Кровь вскипает в венах мгновенно.
– Шпак в лучшем случае расцарапает тебе лицо, – качая головой, усмехается Левский.
– Спасибо за поддержку, Илья, – улыбаюсь и киваю ему за спину. – Тебя, кажется, ждут.