Леонид ПанасенкоСлучайный рыцарь
«И во грядущем своём первом пришествии хочу видеть Вас уже спасёнными. Ибо я, Господь Ваш грядущий, могу уничтожить и уничтожу только изначальное Зло, а не то, что проросло в Ваших душах и стало Вашей сутью...
Если каждый не осудит себя сам и не отыщет в себе Свет, мой Страшный суд будет вечным и бессмысленным».
Книга первая ПРОКЛЯТИЕ БЕЛОГО МАГГА
ГЛАВА 1
Как странно, по-человечески, вскрикнула чайка.
И тут же очередная бурая стена воды вздыбилась у берега, лихо заломила пенный гребень и с грохотом обрушилась на камни. Максим отскочил, чтобы не намочить кроссовки, восхищённо ругнулся. Во силища! Море – это да! Если я разбогатею, а это произойдёт в ближайшие два-три года, брошу к чертям свою задрипанную Москву и перееду в Крым. Куплю дом у моря, обязательно с гаражом, куплю мерседес, обязательно белый... А деньги можно делать везде.
Опять чайка. Или человеческий голос? Крик? Но ведь минуту назад на берегу никого не было. Кроме какого-то закомплексованного физкультурника на дальнем волнорезе: шторм, конец света, а он в одних плавках зарядку делает. Максим глянул в его сторону. Нет, всё в порядке: в море не смыло, по-прежнему выпендривается в тучах брызг и хлопьев пены. И тут Максим одновременно увидел что-то белое среди волн и странного человека, бегущего к нему от разорванных ветром солнцезащитных тентов.
Максим невольно ступил ему навстречу.
– Помогите! – закричал незнакомец, махая руками в сторону штормового моря. – Там Принцесса! Она тонет! Спасите её скорее!
Он метался перед остолбеневшим от неожиданности Максимом, чуть не приплясывал, затем побежал к воде и тут же испуганно отскочил при виде грозно поднявшейся волны.
Максим машинально снял куртку, стал раздеваться.
Сняв кроссовки и носки, ступил к морю и... остановился.
«Что я делаю, идиот?! Я же не умею плавать. Ну, двадцать – тридцать метров, когда штиль... Меня же накроет первая волна».
– Чего вы стоите?! – гневно заверещал седой незнакомец, опять подбегая к Максиму. Он схватил его за руку, потащил к воде. – Плывите же! Спасите Её Высочество!
– ...Я... не умею плавать, – смущённо пробормотал Максим и вдруг, разглядев, что седой вовсе не старик, озлился на этого наглого типа. – А ты сам чего? Чего ты тут пляшешь? Почему не спасаешь свою, как её там, принцессу?
– Я?! – Седой замер, будто вкопанный, театрально схватился за голову. – Я – Магг Белый! Я умею всё на свете, я всемогущий! – он возвысил голос, но тут же прервался и с неподдельным горем прошептал: – Но я тоже... не умею плавать.
Сквозь грохот шторма опять прорвался женский крик.
– Умоляю вас: сделайте что-нибудь! – заплакал седой Магг. – Позовите людей. Найдите лодку...
– Какая тут, задница ты, лодка!
Максим уже повернулся, чтобы бежать к пансионату, в самом деле позвать людей, как вдруг увидел, что к тонущей кто-то подплывает. Вот он уже рядом, тащит к берегу. Бурый грязный вал закрыл принцессу и её спасителя, и Максим, тревожно вздрогнув, ступил в воду. Обжигающе холодная волна достала сразу по пояс, окатила брызгами. Максим поморщился, но про себя подумал: «Если эта иностранка и впрямь принцесса, то у неё „зелёненьких“ куры не клюют. Надо подсуетиться – может, и мне что-нибудь отвалится».
Но где же они? Ага, вот, почти у берега. Тут самое трудное – выйти. Как-то он прыгал в волнах два раза меньших, и то его швыряло как кусок дерьма.
Вал разбился за его спиной. Максим, используя секунды передышки, пока не накатит следующий, нырнул в белое варево. Вот они! То ли поддерживая, то ли сам держась, он вцепился одной рукой в одежду девушки, стал отчаянно грести. К берегу, скорее к берегу! Новый вал подхватил их троих, бросил на гальку и тут же поволок назад, накрыл с головой. Дно ушло из-под ног. Максим отпустил принцессу и, понимая, что сейчас утонет сам, изо всех сил замолотил руками и ногами. Глоток воздуха! И новый удар по голове – солёная мерзость во рту, в лёгких...
Сильная рука выдернула его на поверхность, обнаружилось дно, и Максим, упав на колени, на четвереньках, быстро как краб побежал на берег. Затем оглянулся и, увидев, что спаситель замешкался с телом девушки, проклиная всё на свете вернулся, вновь ухватился за её одежду. Их ещё раз сбила с ног волна, но в следующие мгновения они вдвоём всё же вытащили принцессу. Пока Максим откашливался и отплёвывался, протирал глаза, физкультурник – он узнал его по красным плавкам – положил девушку спиной вверх на лежак, легко поднял её на колено, потряс, чтобы освободить лёгкие от воды. Искусственного дыхания не потребовалось – принцесса негромко застонала. Седой ухватил её за руку, стал нащупывать пульс.
– Великие звёзды! – радостно вскричал он. – Её Высочество живы!
Только теперь Максим понял, почему Магг в начале их знакомства показался ему странным. Белые ниспадающие волосы, седая пышная борода, черты лица... Словом, выкопанный отец мирового марксизма – выкопался, воскрес да и подался к королевскому двору. Правда, ростом маловат, но живого Карла Маркса Максим не видел, а памятники всегда врут.
– Она скоро очухается? – спросил Максим, натягивая джинсы и не попадая от всего пережитого в штанину. – Давай я её хоть курткой укрою – не утонула, так от холода загнётся.
Он подошёл к принцессе и – обалдел. Не то что не сказал, но впервые даже в мыслях не повторил свою пошловатую присказку: «Мой любимый размер», которая нравилась друзьям и прямо-таки бесила его бикс, то есть подружек. Потому что в лице девушки, её теле, едва прикрытом фиолетовой туникой, скрывалось столько нежности и силы, что Максиму перехватило дыхание. Смоляные волосы принцессы, мокрые и растрёпанные, не утратили свой блеск, а весь этот полуэротический слайд завершала грудь, невинно выткнувшаяся из-под разорванной ткани. Конечно же, ослепительно белая и, конечно же, высокая.
– Обмороки у Её Высочества длятся не меньше пятнадцати минут, – важно заявил Магг и, оглянувшись, начал вопросительную тираду: – А где же благородный рыцарь, который...
И впрямь – физкультурник исчез.
«Парень режим соблюдает, – подумал Максим. – Сначала зарядка, потом купание в море. А теперь на полдник побежал. Стакан кефира – залог здоровья».
– Мавр сделал своё дело... Я, впрочем, тоже, – он присел на свободный лежак, стал надевать промокшие кроссовки – А что ты там трепался о магии, приятель? Белая, чёрная... Какой ты в хрена маг, если даже плавать не умеешь? Ну, не умеешь, так магию свою бы применил. Задул бы этот шторм как свечку.
Максим вдруг понял, что седой двойник великого отца мирового марксизма вовсе не собирается вознаградить его труды и страдания несколькими «зелёненькими», и разозлился. За что он в конце сентября, чёрт побери, в штормовое море сигал?! Девица, конечно, хороша, но слугу или кто он там переводчик? – могла и потолковее подобрать. Да и вообще: какая нормальная принцесса припрётся отдыхать в Крым, когда тут, неровен час, тоже постреливать начнут. Треплется седой...
Магг Белый гордо выпрямился, глаза его сверкнули.
– Да как ты смеешь, туземец, – сварливо начал он.
– Трижды оскорбить меня, самого высокородного и учёного, самого искусного в своём искусстве...
– Ну, ну, – сказал Максим, доставая пачку «Магны».
– Господина иностранца обидели. Подождите, мироеды и кровопийцы, как вас раньше у нас называли, то ли ещё будет.
У Магга, очевидно, появилась какая-то очень ценная для него мысль, так как выражение его лица мгновенно изменилось. Речь – тоже.
– Забудем обиды, благородный рыцарь. Ты не можешь уйти, не будучи представленным принцессе.
– Ну, какой я тебе рыцарь, – засмеялся Максим. – И вообще – что за средневековье? Не пойму, что за страна у вас странная.
– Нет, нет, – горячо возразил Магг. – Ты спас мою повелительницу и автоматически стал рыцарем. Нужно только тебе новое имя.
– Глупости какие. Мне дали имя двадцать три года назад.
Опереточность ситуации начала забавлять. Сейчас девица очнётся, он проводит их до остановки, спихнёт первому попавшему частнику – и, гуд бай, господа. А он... Ируля приезжает послезавтра, значит, можно поискать консенсус с администратором Машенькой. За дешёвенький набор польской косметики она сделала ему отличный двухместный номер с видом на море и намекнула на готовность углублять и развивать их деловые взаимоотношения. Углублять надо уже сегодня, так как Ирка не только привезёт шмотки, но и дня на три останется. А нюх на чужих баб у неё, извините, зверский – даже если они присутствуют только в мыслях.
– Неужели у вас на планете не было ни одного настоящего рыцаря, чтобы унаследовать его имя? – не унимался Магг. Не особо вдумываясь в его слова, Максим ответил:
– Сейчас – не знаю. А раньше было навалом. Дон Кихот, например, рыцарь Печального Образа. Я в детстве фильм о нём видел. Придурок из придурков, ну, чокнутый. Так он из-за одной дуры, которая его даже не любила, такое кино устраивал. С ветряными мельницами воевал, освобождал каторжников, сражался со стадом баранов...
– Какой изысканный идальго! – восхитился Магг.
– Пусть будет так! Но для нас это слишком сложное имя. Может, так? – И он нараспев стал повторять:
– Ки-ихот, Ки-ихот.
– Посмотри лучше, как там твоя принцесса, – посоветовал Максим. – Что-то она долго в себя не приходит.
– Нет-нет, – отмахнулся Магг. – Королевский минимум пятнадцать минут... Но как я мог забыть о главном. Скажи, а дама сердца у него была, у Ки-ихота?
– Дульсинея... Я ж тебе уже об этой дуре говорил. Из-за неё он и спятил.
– Прелестно! – снова восхитился седой двойник Карла Маркса. – Какое высокородное имя. Дульсимнея, Дульсигнея... Нет, очень трудно выговорить... Просто – Дульси! Теперь твою принцессу зовут Дульси! Кроме того...