Держась за спинку стула, на котором я восседаю, Дрейк отодвигает его от стола, и, прежде чем я понимаю, что он собирается делать, он снимает с меня сапоги. Отбросив их в сторону, он смотрит и говорит:
– Отлично. Теперь джинсы.
Меня пробирает дрожь.
– Мои… что?!
– Джинсы. Знаю, что со слухом у тебя все в порядке. – Он обнимает меня за талию и тянет вверх. – Я помогу тебе встать, чтобы мы могли…
– Ни за что! – Со всей силы вжимаюсь в сиденье стула. – Воу-воу, Дрейк! Я не собираюсь снимать перед тобой штаны.
Он смотрит прямо в глаза, лицо – непроницаемая маска.
– Ничего такого, чего бы я не видел раньше. Что ты как маленькая.
– Нет, я сказала! – Мне так жарко, что кажется, я вот-вот начну кипеть. Кем себя возомнил этот парень? – Дрейк…
– Белла, кончай выпендриваться. Чем быстрее мы это сделаем, тем скорее сможем поужинать. Ты прекрасно знаешь, что твое колено пострадало больше всего. Позволь помочь тебе.
Снова открываю рот, чтобы возразить, но цепляюсь за ножку стула. Едва нога сгибается всего на дюйм, как острая боль пронзает позвоночник, словно разряд тока. У меня хватает силы не закричать, но взгляд мужчины говорит: джинсы придется снять.
– Помоги дойти до ванной.
Его руки все еще на моей талии, а нос – в нескольких дюймах. Хуже всего, губы практически касаются моих.
– Никуда ты не пойдешь, пока я не посмотрю, что с коленом, – рявкает он. – Черт возьми. Если бы я знал, что все так серьезно, я бы нес тебя на руках.
Чудненько. Перед мысленным взором мелькает еще одна неуместная картинка в стиле дурацкого любовного вестерна – я, перекинутая через его могучее плечо.
Трясу головой, чтобы прогнать сумасшедшие видения.
– Да ладно тебе, все не так уж плохо. И почти не болит. Уверена, что там как с руками – выглядит хуже, чем есть на самом деле. Это все из-за крови.
– В самом деле?
Я киваю.
– А откуда тогда кровь на носке?
– Где? – Я подаюсь вперед, чтобы посмотреть.
Именно это ему и надо. Он использует уловку и резко поднимает меня. Боль пронзает ногу от самого бедра до голени. Я со свистом втягиваю воздух, чтобы не завизжать.
– Почти не болит, говоришь? – невозмутимо переспрашивает он.
– Иди ты в задницу, – всхлипываю я. Честно говоря, больно до ужаса. При всем желании не могу его пнуть так, как он заслуживает.
– Не сегодня, милая. Не время для сексуальных игрищ.
О. Мой. Бог.
Второе колено не выдерживает вес всего тела. Дрейк поддерживает меня, скользя руками вверх по ногам, а потом… потом мы все же делаем это.
– Держись за стол, чтобы я мог расстегнуть джинсы.
Тянусь к столу. Последняя фраза лишает остатков разума. Но, к счастью, капля здравого смысла все же берет верх.
– Я не настолько беспомощна! Сама расстегну.
– Ну давай, расстегивай и молнию. А теперь тяни вниз.
– Я не нуждаюсь в пошаговых инструкциях! – почти перехожу на крик.
И как снять эти чертовы джинсы перед совершенно незнакомым человеком, за которого я вышла замуж, а теперь стою практически голышом?
Блеск в его глазах говорит, что он наслаждается процессом. Конечно, черт возьми, наслаждается! Да и ладно, не так уж все и плохо, верно?
И я тоже могу поиздеваться над ним, позволив разочек взглянуть на то, что он никогда больше не увидит. Даже являясь девственницей, я прекрасно осведомлена, что из моих «прелестей» нравится мужчинам больше всего. В конце концов, на пляже я обходилась и меньшим количеством одежды.
– Ладно, – хрипло шепчу я.
Затем, удерживая его взгляд, расстегиваю пуговицу, дергаю замок молнии и снимаю джинсы. Для Дрейка Ларкина.
VIII: Доктора!
Дрейк
Черт возьми.
Понимаю, что влип, когда эти чертовы джинсы начинают скользить по ее бедрам.
Мои брюки становятся тесными. Изо всех сил стараюсь держать себя в руках, но в стремительно растущем списке проблем появляется еще одна. Меня обуревает гнев на незваных гостей, беспокойство о ранах Беллы, переживания из-за того, что она делала, сидя взаперти в кабинете Джона на протяжении нескольких часов. Я был почти уверен, что шериф вот-вот постучится в дверь.
И вот Белла дрожит в моих руках, когда я медленно опускаю ее на стул.
Вызывающий блеск, который вспыхнул в ее больших зеленых глазах мгновение назад, исчез, и то, как она вздрагивает, когда ее колено сгибается, заставляет меня сосредоточиться на чем-то менее сексуальном. Раны. Вот что важно, а не шелковистость кожи, не золотистый загар, глядя на который понимаю, что она любит носить шорты. Не изгиб ее упругой, манящей задницы, не все те извращенные фантазии. Я бы нашел лучшее применение ее остро отточенному язычку.
Черт! Сосредоточься!
Служа в небольшом подразделении, волей-неволей становишься специалистом широкого профиля. В том числе в медицинской подготовке. С трудом сдерживаю проклятия, когда вижу длинный порез над коленом. Она серьезно пострадала.
Я побежал, как только услышал ее окрик. Когда оказался на крыльце, девушка уже почти добралась до середины подъездной аллеи. И тут я заметил растяжку, попытался предостеречь Беллу, хотя понимал, что, действуя на таком адреналине, она вряд ли услышит.
Девушка сильно грохнулась. Мне не хватило всего нескольких дюймов, чтобы поймать ее.
– Насколько все плохо? – шепчет Белла. Голова откинута назад, встревоженный взгляд уперся в потолок.
Я улыбаюсь, глядя на нее. Думаю, она наполовину домашняя кошечка, наполовину пума, в точности как описывал Джон.
– Ты была права. Не так плохо, как я боялся. – Выловив ткань из воды, ополаскиваю ее, затем вытираю кровь с колена. – Швы не понадобятся, но порез действительно неприятный, плюс осколки гравия, застрявшие в ране.
Она кивает, медленно поворачивая голову.
– Я слышала, как ты говорил по телефону. О каких камерах вы толковали с Шелией?
Я благодарен, эти вопросы отвлекают от реакции тела на ее близость.
– Какое-то время назад я установил камеры по просьбе Джона, в основном вокруг амбара и загона. Здесь, в доме, он предпочитал уединение.
– Зачем?
Черт. Слишком сложная тема, чтобы просто немного отвлечься.
– Местные хищники. У старика Рэмси дальше по трассе в конце прошлого лета пару овец загрызли кугуары.
Это не совсем так. Нападение действительно было, но Джон никогда не боялся диких животных. Фактически эти приборы могут зафиксировать и хищников, если те окажутся достаточно смелыми и подойдут так близко к дому, но настоящей целью является кое-кто другой. Грабители. Воры. Диверсанты. Джон клялся, что без этого не обойдется. Я не был уверен, но у него было отличное чутье на такие вещи. И вот вам доказательство.
Пристально рассматривая длинный порез, проходящий через ногу, я говорю:
– Шелия передавала привет.
Белла, наконец, улыбается, и я выдыхаю с облегчением.
– Еще бы. Ведь она работает диспетчером шерифа Уоллеса всего-то целую вечность. В детстве мы с дедом часто останавливались рядом с полицейским участком. Я пекла печенье, и мы угощали полицейских и пожарных.
Я киваю, улыбаясь в ответ.
Рана не опасна, но требует особого внимания. Каждый раз, когда она сгибает колено, края расходятся, причиняя боль.
– Разумно. Шелия знает, где Уоллес, двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.
– Ну да. Но… почему ты так странно говоришь?
Я поднимаю взгляд, переключая внимание на царапину на втором колене.
– Как так? Они жили вместе много лет.
– Да ладно! Годы?
– Ну да. Все в Далласе знают это. – Я бросаю ткань на стойку. – Думаю, официально они поженились год или два назад. Это никого не удивило, они поженились в Вегасе вроде.
Мелькнувшее в ее глазах выражение заставляет меня понять, что я немного не туда свернул разговор. Совместное проживание. Брак по доверенности. Черт бы побрал мой слишком длинный язык. Да, надо поговорить об этом, но прежде разобраться с другими вещами.
– Я должен заклеить порез на колене бактерицидным пластырем, но тогда тебе нельзя будет мочить ногу несколько дней. – Я встаю. – Ты можешь сейчас принять душ, прямо в этой ванной, вымыть остатки камушков из царапин, а затем все перевяжем.
– Здесь? С каких это пор в этой ванной комнате есть душ?
Отставляю миску в сторону, помою позже.
– С тех пор как в ней был сделан ремонт.
Она наблюдает, как я достаю пузырек с болеутоляющим из шкафчика и бутылку воды из холодильника. Ставлю все на стол рядом с ней.
– Я пойду наверх и принесу вещи, чтобы переодеться. Что-нибудь еще нужно?
– Нет. Спасибо.
Она осторожно вытаскивает ноги из джинсов, сбившихся вокруг лодыжек. Хочу предложить помощь, но я слишком долго нахожусь в непосредственной близости от этого почти-голого-совершенства. Лучше свалить, пока не совершил самую большую ошибку в своей жизни. Мне понадобится сила воли. Никаких больше соблазнов. Последнее, что мне сейчас нужно, – это подбрасывать дрова в топку моего откровенного вожделения при взгляде на Аннабель Рид.
– Я вернусь через секунду и помогу с ванной. – Выхожу из кухни, не дождавшись ответа, взлетаю по лестнице, перескакивая через ступеньки.
Шорты и футболка, которые были на ней сегодня утром, когда она открыла дверь, лежат на кровати. Я хватаю их, затем открываю верхнюю часть расстегнутого чемодана. На меня мягко веет сладким цветочным ароматом, который наполняет воздух, когда она рядом.
Черт! Нет! Не позволю всему этому повлиять на меня. Не могу допустить ничего подобного.
Эта работа ничем не отличается от других заданий, которые я выполнял во время военной службы. Я просто должен сосредоточиться на конечном результате, ради которого мы с Джоном так много работали. Это задание так же важно для той девушки, о которой я не должен вспоминать каждый раз, как только закрываю глаза.