Случайный рыцарь — страница 27 из 62

– Вряд ли нас вызвали по этому поводу. Я считаю, что наши личные разговоры не касаются полиции Далласа. Четвертая поправка, пятая поправка и так далее, и тому подобное. – Мать понимающе улыбается, глядя на Эйвери. – Кроме того, мистер Браяр вряд ли виновен в этом конкретном случае. Он как раз задержал мужчин, пытавшихся украсть эту старую лошадь Джона.

Моя спина напрягается. Задержал их? Что?

Рука Дрейка плотнее прижимается к пояснице.

– Странно. Откуда он знал, что кто-то пытался украсть Эдисона? – удивляюсь я вслух.

Дрейк смотрит на шерифа, Уоллес – на Эйвери. Мои глаза устремлены на мать, ее взгляд кричит: «Заткнись немедленно!» Эйвери качает головой.

– Я и не знал. Не в момент задержания. – Он пожимает плечами. – Черный фургон чуть не зацепил меня на трассе. И несся со скоростью порядка ста миль в час. Я увидел и позвонил 911, а потом преследовал их.

Господи. Этот парень никогда не слышал определение «агрессивное поведение на дороге»? Он, конечно, не маленький, но и не атлет далеко, и я думаю, что времена его расцвета давно минули. И у него не было бы ни единого шанса против этих двух вчерашних грабителей, если только он не был упакован чем-то с калибром тридцать восемь. Странное напряжение наполняет комнату. Я смотрю на Дрейка и тоже молчу.

– Разве это не благородно с его стороны? – спрашивает мама, улыбнувшись Эйвери. – Гражданское лицо задерживает нарушителей и заботится о нашей собственности, даже не зная об этом. Как можно не доверять такому человеку?

У меня в животе все сжимается. Шериф Уоллес поворачивается ко мне.

– Я принял заявление мистера Браяра, теперь нужно заявление от тебя, Белла. Просто расскажи, что видела.

Пожимаю плечами, ломая голову над ответом.

– Честно, немного. Было темно, а Дрейк прислал вам фотографии. Я вышла на улицу, чтобы проверить Эдисона, услышал, как он издает странные звуки, и именно тогда заметила их. Думаю, они пытались подтащить его к своему фургону. Позвала Дрейка, и они удрали. Вот и все.

Шериф кивает мне в ответ, а затем снова поворачивается к Эйвери.

– Ну что ж, мистер Браяр, с вами закончили. Мы позвоним, если понадобится что-нибудь еще. Моя жена проводит до выхода.

Эйвери кивает, но, хотя Шелия уже держит дверь открытой, он не отходит от стола, на который опирается.

– Рад помочь, шериф. Я знаю, что у Джона были проблемы на ранчо. Мелкие кражи. Нарушители границ. Материальный ущерб. Слышал даже о нападениях диких животных.

Холод в его взгляде, когда он останавливается на мне, вызывает дрожь. Рука Дрейка скользит на талию. Я прижимаюсь к нему, заворачиваясь в тепло его тела, как в надежное и уютное одеяло. Никогда в жизни не чувствовала ничего подобного.

– Я счастлив, что помог найти ответственных за это правонарушение, – продолжает Эйвери. – Это мог быть кто-то, кого Джон хорошо знал.

Я понимаю, на кого он намекает, и это меня бесит.

– Неужели? – спрашиваю, прикидываясь дурочкой. – Кто-то из своих? Думаете, это возможно?

Не верится, он думает, что сможет так легко настроить меня против Дрейка. Браяр не имеет ни малейшего понятия, насколько близко я подошла к тому, чтобы заподозрить его.

– Не лишено смысла, – говорит мама.

Эйвери улыбается ей, прежде чем оглядывается на меня и поднимает тонкую бровь. Мерзкий тип. И брови у него слишком идеальны, они почти напоминают мне мамины выщипанные, что еще больше отвращает.

Я больше не одна. Прислонившись плечом к груди Дрейка, мысленно показываю им язык.

– Спасибо, мистер Браяр, за вашу помощь. Думаю, дальше мы справимся и будем держать руку на пульсе, потому что собственность очень важна для нас. К счастью, Дрейк знает всех, кто, возможно, пытался сунуть нос в дела дедушки за последние несколько лет. Мы все проверим.

– Сюда, мистер Браяр, – говорит Шелия.

Эйвери фальшиво улыбается. Он весь такой же фальшивый, как и его брови, которыми он неодобрительно поводит, когда идет через комнату к двери. Шелия следует за ним. Не сомневаюсь, что она проводит его до того самого большого черного «Шевроле Субурбан». Я не заметила эту машину на парковке, но моим вниманием тогда завладел арендованный автомобиль родителей.

– Для нас, Аннабель? – Мама судорожно выдыхает. – Ты явно не имела в виду отца и меня, о ком ты говорила? Полагаю, речь не идет о мистере Ларкине. Этот старый кровопийца оставил все тебе, а не старому армейскому…

– Пришло время написать твое заявление. Как бы там ни было, мне нужны официальные бумаги, – перебивает ее шериф Уоллес. Он указывает на стол и стулья. – Белла, ты хочешь, чтобы твои родители присутствовали, или нет?

Это вмешательство и мое заявление сбивает маму. Хотела бы сказать ей, что мы с Дрейком женаты, но эта информация может быть тузом в рукаве, который понадобится чуть позже, так что я лучше его приберегу.

– Все равно, шериф. Мне нечего скрывать.

Идем с Дрейком к столу и присаживаемся, затем присоединяются Уоллес и родители. Дрейк держит одну руку на спинке моего стула, когда шериф начинает задавать вопросы. Я рассказываю все, что помню, настает очередь Дрейка. Он говорит о растяжке, о моих повреждениях, о доказательствах, которые он отправил Шелии. Шериф Уоллес спрашивает, зафиксировали ли мы мои травмы. Услышав отрицательный ответ, уточняет, не буду ли я возражать, если Шелия сделает это после окончания разговора.

Я согласна, хоть и сомневаюсь, что это что-то изменит. В конце концов, нападавшие не украли Эдисона, поэтому я не уверена, что их можно обвинить в чем-либо, кроме нарушения границ частной собственности и, возможно, в преступной халатности или чем-то подобном из-за растяжки. Нам показывают фотографии анфас, в профиль. Я не узнаю лица, но вид этих снимков заставляет меня всю сжаться.

Это грубоватые люди с короткими темными волосами и злыми глазами. У одного грязная борода, у другого – татуировка в виде дракона на шее.

Все-таки я рада, что дед привел Дрейка в наш дом. В противном случае я была бы на ранчо одна, когда появились эти парни или когда родители и Эйвери Браяр заявились без приглашения.

Где бы я была без моего щита? Без него?

Я смотрю на Дрейка, благодарная, что больше не одна. Он слегка улыбается, затем поднимает взгляд, когда вернувшаяся Шелия кладет руку мне на плечо.

– Давай, Белла-колокольчик, – говорит она. – Пойдем-ка сделаем эти фотографии.

Не очень нравится идея снимать мои ранения, для этого придется наполовину раздеться прямо в полицейском участке. К тому же я не хочу бросать Дрейка наедине с родителями.

Черт, черт, черт.

Думаю, он понимает мое нежелание уходить, потому что коротко похлопывает меня по руке, кивая Шелии.

– Я подожду здесь.

– Это не займет много времени, – подтверждает диспетчер.

Мне не остается ничего другого, кроме как согласиться и последовать за Шелией в соседнюю комнату, в которой стоят такой же стол и стулья. Сняв клетчатую рубашку, которую достала из своего гардероба этим утром, протягиваю руки и ладони, пока Шелия фотографирует их. Она все время болтает, а я отвечаю невпопад, думая, что родители наверняка сейчас устраивают Дрейку допрос с пристрастием. Или ведут прицельную бомбардировку. Стаскиваю джинсы и осторожно снимаю внешнюю марлевую повязку, чтобы Шелия могла зафиксировать порез на колене. Когда она заканчивает, я возвращаю все на место и аккуратно натягиваю штаны.

– Не волнуйся, детка, – говорит Шелия. – Ты в хороших руках. Эти мерзавцы не выйдут из тюрьмы в ближайшее время. Родни позаботится об этом.

Я снова надеваю рубашку.

– Нарушение границ частной собственности? И как надолго вы сможете их задержать за это?

– И за это тоже. – Она идет к двери. – У них при себе были наркотики, наличка и полным-полно нелегальной контрабанды в фургоне, так что какое-то время они позагорают.

Хмурюсь, задаваясь вопросом, насколько эта информация предназначена для моих ушей. Не хочу, чтобы из-за меня у Шелии были проблемы. Тревога усиливается, когда женщина открывает дверь. Потому что кабинет шерифа, похоже, пуст.

Ой-ой.

Я следую за Шелией по коридору в вестибюль. Дрейк там вместе с родителями. Мама заявляет, поджав губы:

– Аннабель, мы решили пойти перекусить в закусочную. – Она идет к двери.

Это заявление – приказ, а не вежливое приглашение. Я смотрю на Дрейка. Снова натыкаюсь на его загадочный взгляд. Тот, который говорит, что решение должно быть моим. Спина напрягается. Он прав. Это мой выбор, и его намного проще сделать, когда он рядом.

– Разумеется. Мы догоним вас.

Мама оборачивается на меня.

– Я имела в виду тебя, отца и меня. Только члены семьи.

Я понимаю, что она имела в виду, да все в комнате знают. Не давая своему раздражению проявиться, я улыбаюсь Шелии, а затем подхожу через всю комнату к Дрейку и обнимаю обеими руками.

– Все понятно. Но есть одна маленькая проблема…

Я делаю шаг, Дрейк идет следом. Он даже не представляет, как я ценю это в данную секунду.

– Теперь все по-другому. Куда иду я, идет и Дрейк. Куда идет Дрейк, иду я. – Он открывает дверь, и я улыбаюсь матери. – Типа как вы с папой. Куда один, туда второй.

Она взбешена, потому что не прибрала к рукам дедушкины деньги. Ей придется принять это. Чувство вины слегка ранит. Но в этот раз Молли не контролирует ситуацию. А я знаю, как важно для нее управлять всем.

– Твой отец вообще когда-нибудь разговаривает? – спрашивает Дрейк, как только мы подходим к пикапу.

– Изредка. Не много, если честно. Мама говорит за себя и за него. Всегда так было.

– И за него? – Он заводит грузовик. – Офигеть.

Я вдруг начинаю хохотать. Хотя ничего смешного нет, ни в одном из нас троих. Дед, пожалуй, был единственным нормальным и счастливым.

– Говорит за всех нас, – признаю я. – Она постоянно так делает, словно рождена для этого.

– Должен спросить, ты действительно хочешь пообедать с ними в закусочной?