– Готов и горю желанием. Как насчет тебя?
Она смотрит на ресторан и кивает.
– Удивительно, но я рада увидеть родителей, узнав о прошлом. Многое стало понятнее. – Она слегка морщится. – Должно ли так быть, но мне кажется правильным знать эти подробности. Это не сделает нас с мамой лучшими друзьями в одночасье и даже не заставит забыть все те мерзкие, злобные пакости, которые она делала, но… это что-то, с чем можно работать. Это то, что идет на пользу.
– Уверен, что так и есть. – Я открываю дверь и обхожу вокруг пикапа, помогая девушке выйти, а потом держу руку на ее спине, когда мы заходим внутрь.
Родители входят через дверь, ведущую в отель.
– Мы увидели, как вы заезжаете, – говорит Гарри, протягивая руку.
– Аннабель, чудесно выглядишь, – говорит Молли, целуя воздух возле щеки Беллы.
– Спасибо. Ты тоже.
Ее мать качает головой.
– Я была вынуждена заказать одежду через интернет, с собой ничего не было.
Когда они вдвоем входят в столовую, Гарри кладет руку мне на плечо, удерживая на несколько футов позади.
– Знает ли шериф Уоллес о том, что в его участке арестован сын Эйвери? – спрашивает он, пока мы неспешно следуем за женщинами.
– Да. Уоллес знает почти все, что знал Джон о «Юпитер Ойл».
– Знает ли он все то же, что знаешь ты?
Стараюсь не показывать, насколько напряженным становится все тело.
– Что ты имеешь в виду?
– Аннабель не будет в безопасности, пока «Юпитер Ойл» не закроют или, по крайней мере, не арестуют руководство. Эйвери будет продолжать пытаться подкупить ее. Он непреклонен. Не нужно никаких хитрых сделок или обвинений в неэффективном управлении, что Джон откопал. А вот девушки, о которых ты говорил, пропавшие из резерваций… Если персонал компании действительно замешан и ты сможешь доказать это, это станет их концом.
Его тон меня удивляет. Он все понял. Почему я его недооценивал?
– Уоллес может проверить личность любого, кто сидит у него в тюрьме. Что-то может всплыть.
– Он уже все проверил, – говорю я. – Ничего ни на одного из них. И по кличкам тоже пусто.
– Хреново. Я надеялся, что он что-то нарыл.
Мы уже подходим к столу, и я спасен от необходимости отвечать. Молли бросает на меня взгляд, когда я подвигаю стул для Беллы, который ясно дает понять, что ее я, возможно, тоже недооценил. Если она когда-нибудь узнает правду, объяснить ей все это будет в десять раз сложнее, чем Гарри. Эта женщина оторвет мне яйца, если вдруг вздумает, что именно я спровоцировал хаос в жизни ее дочери.
XV: Чертовски горячая штучка
Белла
Не знаю почему, но я чувствую себя на седьмом небе от счастья.
Вечер прошел хорошо.
Мама ни разу ни на что не пожаловалась, а папа болтает с Дрейком, словно они старинные приятели. И вместо того, чтобы наслаждаться жизнью, я должна сидеть и ждать у моря погоды? Нет никакой ни погоды, ни непогоды.
Я на это надеюсь.
Знаю дедушкины аргументы по поводу брака, понимаю истинные мотивы Дрейка помогать мне. Осознаю, что послужило причиной его ужасной семейной ссоры много лет назад.
Больше никаких сюрпризов, говорю я себе.
Но-о-о на самом деле…
Уголок глаза дергается от легкого тика.
Вообще-то один сюрприз есть.
Дрейк не знает, что я уже позвонила его сестре. Энджи Ларкин не ответила, но я оставила голосовое сообщение. Сказала, что с Дрейком все в порядке и где он. Мужчина стал таким раздражительным, когда я спросила о сестре. Это доказывает, что ему нужно поговорить с ней и выяснить отношения. Лучше раньше, чем позже. Разговор поможет, мне стало легче после встречи с отцом. По факту ничего не изменилось, еще слишком рано, но я больше не чувствую на плечах всю тяжесть мира.
Не так, как сегодня утром, когда Дрейк не разговаривал со мной. Затем визит матери, а потом…
Мое сердце трепещет, когда я смотрю на Дрейка.
Наши занятия любовью в сене были такими же сказочно порочными, как и восхитительными. Алекса умрет, когда услышит об этом. Она знает о проблемах, с которыми я сталкиваюсь при знакомстве с мужчинами. Подруга годами подкалывала моей девственностью, говоря, что нужно сломать лед. Когда-то я думала, что нашла нужного мужчину, но ошиблась.
А Дрейк сам нашел меня, схватил и закружил в вихре огненного блаженства, и теперь я не могу дождаться, чтобы повторить это снова.
Может быть, поэтому я чувствую себя такой окрыленной. Но это и пугает.
Огромный, покрытый татуировками, голубоглазый ковбой за столом перестал быть чужаком. И это изменилось в мгновение ока, всего за несколько недель. Что же будет дальше?
Шесть безумных месяцев – времени более чем достаточно для того, чтобы два человека влюбились друг в друга.
– Аннабель, ты едва прикоснулась к еде, – говорит мама, глядя на тарелку. – Хочешь, чтобы я вернула это обратно на кухню?
– Нет! Просто эти макароны такие сытные. – Я взбиваю вилкой соус альфредо[27].
– Это все углеводы. От них уровень сахара в крови может подскочить до опасного предела.
Киваю, хотя знаю, что углеводы не имеют ничего общего с шумом в ушах, который появляется, когда я смотрю на Дрейка. Еда – последнее, что у меня на уме.
– Ну что ж, – говорит мама, промокая уголки рта салфеткой. – Я не собираюсь оставлять это просто так, так что…
О нет. Все шло так идеально. Что опять?
– Было ли официальное объявление о свадьбе? – спрашивает она.
– Не думаю, что это необходимо, – говорит папа. – Мы с тобой обсуждали это, дорогая. У Аннабель есть куча других забот, на которых нужно сосредоточиться прямо сейчас. Например, что она намеревается сделать с «Норт Эрхарт».
– Она продает его мистеру Браяру, – огрызается мама, окидывая отца оценивающим взглядом. – Это единственное очевидное решение.
Папа качает головой.
– Не по той цене, которую он предложил. Компания стоит в пять раз больше.
– В самом деле? – Мама ошеломленно распахивает глаза, и я практически вижу мелькающие в них знаки доллара. Она кладет руку на руку мужа. – Гарри, ты никогда…
– Не упоминал об этом? – Он улыбается ей. – Нет, дорогая, не упоминал. Я хотел посмотреть, насколько этот человек попытается сбить цену, чтобы сопоставить с основой для реального предложения. Все это, конечно, было малоприятным, но в результате Аннабель, возможно, сделала нам величайшее одолжение своим упрямством.
Мать смотрит на меня и медленно, задумчиво кивает, затем переспрашивает:
– В пять раз, Гарри? Ты уверен?
Папа выпивает вина, чтобы скрыть улыбку.
– Это как минимум.
Мать поднимает бокал и делает глоток.
– Ну, тогда нам просто нужно перестать тратить на него время и ходить вокруг да около, не так ли?
Папа улыбается и подносит свой бокал к ее.
– Терпение – добродетель. И, честно говоря, чем раньше мы разберемся с Эйвери Браяром, с его… запятнанной репутацией в этой отрасли, тем быстрее получим встречные предложения от более уважаемых компаний.
Наступает моя очередь улыбнуться в ответ. Я знаю, что он делает. Выбивает для нас самое ценное – время. Если мы сможем отговорить маму от сделок с «Юпитер Ойл», то в течение следующих нескольких месяцев папа сможет убедить ее во всем остальном. Дрейк и я останемся одни, чтобы решить остальные проблемы без вмешательства родителей.
– В пять раз! – снова восклицает мама, чокаясь с папой. Затем она поворачивается ко мне. – Знаешь, Аннабель, возможно, я была довольно… поспешна в выводах. Но не понимаю, почему ты нагрубила и устроила засаду с этим нелепым и странным соглашением. – Она замолкает на секунду, оглядывая Дрейка. – Хотя вижу, что у тебя были свои причины. Возможно, они были у вас обоих.
Я кидаю быстрый взгляд на папу. Нужно, чтобы я подыграла.
– М-м-м, да, мама. Я хорошо подготовилась, внимательно изучив маркетинговые исследования, которые дедушка проводил последние пару лет. Они все есть у Роджера Джонса. Если бы сейчас согласились с предложением, мы бы потом себе все локти искусали. Нужно было как-то остановить это. Я собиралась сказать, но…
– Ерунда. Я была слишком поспешна, – говорит Молли, смягчая тон, как обычно, когда уверена, что все идет по ее плану. – Ты спасла меня от себя самой, Аннабель.
Улыбаюсь, но не ее уверенности в скорой продаже компании. Меня осеняет, насколько неверно я всегда воспринимала происходящее. Думала, мама всегда держит ситуацию под контролем, но на самом деле это папа придумывает какие-то по-настоящему грандиозные вещи. Родители снова чокаются. Я нахожу под столом руку Дрейка, переплетаю пальцы.
– Аннабель? – Это снова мама.
Они с папой держат бокалы над центром стола, ожидая нас. Мы все чокаемся.
Ужин с родителями – это всегда надолго.
Мама настаивает на перемене из пяти блюд и рюмке хереса по окончании. Закругляемся в районе десяти вечера. Мы вчетвером идем к выходу, где мама пожимает мне руки и снова чмокает воздух рядом со щекой. Не уверена, касались ли меня когда-нибудь ее губы. Не то чтобы это имело значение. Уж точно не сегодня. Рим не был построен за один день, и установление нормальных отношений может занять какое-то время.
– Должна признаться, с кольцом он угадал, – говорит она, все еще держа меня за руку и рассматривая украшение более внимательно. – Даже похоже на кольцо от «Тертлмен». – Не отрывая глаз, она спрашивает: – Дрейк, где ты нашел такое кольцо здесь?
Он усмехается.
– Я здесь и не искал. Заказал в Фениксе. Это «Тертлмен» от «Блэк Рино».
Эти имена для меня ничего не значат, но я не разбираюсь в ювелирном дизайне.
– Нет! Этого не может быть, – восклицает она в священном ужасе.
И, прежде чем я понимаю, что она делает, мама стягивает кольцо с пальца и принимается рассматривать его внутреннюю поверхность.
Она задыхается.
– О боже! Это же «Тертлмен»! – Глядя на Дрейка, она в шоке шепчет: – Но это невозможно! Иногда идеальное кольцо выискивают годами! И дело даже не в деньгах! Как ты умудрился провернуть это за несколько недель? Кинозвезды ждут дольше!