– Он в форме?
– Нетушки. Полагаю, твоя теща пригрозила ему совершением серьезного преступного деяния, если он это сделает.
С того момента, как я попросил его быть шафером, Родни настаивал, чтобы мы надели нашу униформу вместо смокингов. Когда Гарри занял место главы компании, я подал в отставку и пошел работать в отдел шерифа. Им нужен был дополнительный человек на полставки.
И мне нравится это, даже если шериф порой заставляет меня оторвать задницу от стула, как, собственно, любой нормальный начальник.
Работа в правоохранительных органах хороша как дополнительное занятие. Во-первых, я не теряю полученных в армии навыков, а во-вторых, у меня есть возможность быть в курсе событий дела Браяров.
Они все еще подают апелляции и опротестовывают решения суда, но это безнадежно. Они никогда не выйдут на свободу. В «Норт Эрхарт Ойл» работает целая команда юристов, которые учитывают каждую мельчайшую деталь. Второй бандит, который был арестован одновременно с двойником Адама, давно уже сдал преступников с потрохами. Список правонарушений, с которыми он связал Эйвери, кажется бесконечным.
Я обнимаю Энджи.
– Ну что ж, пора начинать шоу?
Шоу Молли, и она кайфует от каждого его мгновения. Мы с Беллой – ее звезды, но мы не против. Миссис Рид обо всем позаботилась, мы можем просто сосредоточиться друг на друге.
Белла восхитительна в белом длинном платье, похожа на принцессу. Когда она смотрит на меня, ее ярко-зеленые глаза сияют, и я чувствую себя каким-то божеством.
Гордость наполняет меня, когда я заявляю права на мою женщину перед всеми друзьями и семьей. И нет недостатка в смехе и веселье, еде, напитках и танцах во время праздника.
Мне кажется, что я провел целую вечность, слушая, как Белла тарахтит со своей подружкой, Алексой, но, наконец, на закате к нам подходит Молли и спрашивает, готовы ли мы.
Белла кивает.
Удивляясь вопросу, я уточняю:
– Готовы к чему?
– К отъезду, – говорит Молли. – К чему еще?
– Куда? – спрашиваю я Беллу.
Мы не планировали никакой поездки, просто решили, что сделаем это в следующем году. Она уводит меня с танцпола, улыбаясь через плечо.
– Увидишь.
Эдисон стоит возле большой белой палатки.
У него на шее венок из роз, и я поджимаю губы и качаю головой, ловя его взгляд.
Бедолага. Его «принарядили» практически как меня.
Я похлопываю приятеля по крупу, готовый положиться на него.
Рядом с ним стоит еще одна лошадь. Большая кобыла, которую Белла купила несколько недель назад, – Эдна, и она оседлана.
– Давай, забирайся, – приказывает Молли.
Все еще в некотором недоумении, я сажусь на Эдну верхом, а затем устраиваюсь так, чтобы можно было посадить Беллу. Ее мать ставит невысокую лесенку рядом с лошадью. Жена поднимается по ступенькам и поворачивается, аккуратно забираясь на лошадь боком.
Я, как могу, сдвигаюсь и спрашиваю:
– Тебе достаточно места?
– Более чем! – Она берет в свои руки поводья. – Тут недалеко. – Затем кивает коню: – Показывай дорогу, приятель. Поехали.
Нас осыпают зерном, пока мы следом за Эдисоном делаем почетный круг вокруг палатки, а затем направляемся в поле. И мне становится любопытно.
– И куда мы едем? – спрашиваю я.
– В охотничий домик, – отвечает она, двигая идеальной маленькой задницей прямо рядом с моим нетерпеливым дружком. – Слишком много гостей в доме, чтобы мы могли сегодня уединиться.
Все равно недоумеваю.
– Тот старый домишко, в котором я раньше жил? Там было довольно аскетично.
– Сейчас все увидишь. Терпение, муженек.
Член дергается. Я целую ее в шею и провожу рукой по линии декольте, задержавшись на пышной упругой груди.
– Отличная идея.
Она откидывается на меня, выгнув спину, показывая, насколько ей нравятся прикосновения.
– Я же говорила тебе. Во всем важны детали.
Вскоре я ссаживаю Беллу перед маленькой хижиной, из окон которой льется мягкий свет. Как только я спешиваюсь, жена обвивает руками мою шею. Глядя мне в глаза, она говорит:
– Отведи Эдну в амбар, Эдисон.
Он сверкает зубами, и в этой широкой конской улыбке ни намека на его преклонный возраст. Затем он подталкивает кобылу носом, и они уходят, шагая рядышком, обратно к главному дому.
– Я тут сделала небольшой косметический ремонт, – говорит она.
Мне нравится волнение в ее глазах.
– Правда?
Она кивает.
Подхватываю ее на руки и ступаю на крыльцо хижины.
– Дальше я сам справлюсь.
Она смеется, когда я распахиваю дверь и вношу ее внутрь. Огромная двуспальная кровать стоит по центру открытого пространства. Рядом накрытый стол с шампанским, вишней, взбитыми сливками и прочими безделушками.
Медленно раздев ее, я использую их все – вдумчиво и осмысленно. Слизываю сливки с ее груди и шампанское с живота.
Кроме моего языка, только вишне разрешаю закатиться между ее ног. Белла и так слишком сладкая, пряная, вкусная.
Я посасываю, с восторгом замечая, как она приподнимает дрожащие бедра. Она не в силах сдержать стон, который свидетельствует, что я все делаю правильно. Снова облизываю ее, на этот раз быстрее, плотно прижимая язык к клитору, но в конце концов подтягиваюсь ближе к губам.
– Черт, милая. Я просто сдохну, если не окажусь в тебе. Немедленно.
Она манит меня пальчиком, и в ту же секунду я на ней сверху. Сегодня я больше, чем ее муж.
Я превращаюсь в сумасшедшего, берущего свою жену до самого рассвета. Широко раздвигая ноги, я вновь и вновь тараню это восхитительное тело. Мы делаем это в нашем привычном излюбленном ритме и пробуем новые варианты.
– Черт, Белла. Никогда не уставай от этого. Никогда, черт возьми, никогда.
Щеки полыхают, и это уже не первый ее оргазм за сегодня. Как же меня заводит возможность доводить ее до самого края, слушать гортанные стоны и всхлипы, чувствовать, как она туго сжимает член внутри.
Я думал, что заниматься сексом с ней последние несколько месяцев без презерватива было блаженством. Но я и понятия не имел, каково это – заниматься любовью с женой. Моей божественной, греховно соблазнительной, настоящей женой.
Это какой-то особый вид безумия, который просто никогда не заканчивается.
Вот как сегодня вечером.
Ей не нужны ни отдых, ни передышка. Как только по ее телу пробегает последняя сладкая судорога оргазма, я сжимаю соски пальцами, пока ее бедра не отрываются от кровати, и чувствую, как ее соки стекают по мне. Все еще твердый, как камень, я закидываю ее ноги на плечи и продвигаюсь еще глубже, врезаясь в нее снова и снова, от чего кровать скачет как живая.
И мне настолько хорошо, что я чуть не кончаю, не дождавшись ее второго оргазма. Но я не хочу этого, пока нет. Поэтому просто замираю, погрузившись максимально глубоко в ее тело, чтобы было удобнее погладить личико и оставить свежий след на ее нежном горле.
– Только не это! Что я тебе говорила про засосы?
Я дергаю бровью.
– Что все узнают, чем мы занимались, если я не буду осторожен.
– Да, именно так, и ты прекрасно знаешь…
– В этом и весь смысл, Белла. Я знаю это лучше всех на свете. Давай, миссис Ларкин. Невозможно даже представить бриллиант лучше того, что у тебя уже есть, так что придется тебе согласиться на любовную отметину.
И она больше не протестует. Воспринимаю это как разрешение пригвоздить ее к себе, и через минуту снова довожу до экстаза своим сладким освобождением, которое уже на подходе.
– Милая, прямо сейчас! Я хочу, чтобы мы испытали это вместе.
Она кончает. Такая отзывчивая, что это почти убивает.
Задница сжимается, когда я прижимаюсь бедрами к ней так тесно, как только могу, изливая бесконечные потоки семени в свою жену в первый раз. Сегодня вечером я ставлю свое клеймо внутри нее.
Уже скоро она перестанет принимать противозачаточные таблетки. И мы наконец приступим к работе над детьми. Белла обхватывает меня ногами, втягивая так глубоко, что я знаю, что больше не смогу вырваться. Да я и не хочу.
Мы вместе горим и полыхаем, губы не размыкаются, крадя воздух друг у друга, а кровать раскачивается под нами. Я не выхожу из нее еще долго после того, как излился, желая остаться так навсегда – теплыми и наполненными друг другом.
Проходит, кажется, целая вечность, прежде чем я скатываюсь с нее, улыбаясь в ответ.
– Счастлив, мистер Ларкин?
– Черт, да. Пока ты миссис Ларкин, вся моя жизнь будет счастьем.
Эпилог. Самая лучшая ошибка
Белла
Семь лет спустя
Я лишь на минуту заскакиваю в дом, чтобы только схватить бутылку с водой. Голос, раздающийся из комнаты Синтии, привлекает внимание.
Сегодня вечером он мягкий, мурлыкающий и временами грубоватый. Слыша его, я улыбаюсь, потому что это может означать только одно: Дрейк читает нашей крохе сказку на ночь. Я подкрадываюсь к двери и прислушиваюсь.
– Рыцарь взмахнул мечом, разрезав им воздух, и велел чудовищу убраться с глаз долой. Тот захлопал в воздухе крыльями, издавая шум, подобный грому, и улетел. А рыцарь вызволил прекрасную даму из пещеры, и они поехали обратно в город. И все вокруг приветствовали их. И это была самая запоминающаяся вечеринка в королевстве в честь юноши, который навсегда избавился от дракона. А потом о нем написали книжку, кроха. Они еще жили счастливо жуть как долго, а потом еще немного.
– А принцесса Анна, папочка? – сонно шепчет Синтия.
– Она вышла замуж за своего рыцаря. И они завели троих детей и кучу лошадей. А рыцарь отпустил своего старого боевого коня Теслу на пастбище к его большому табуну с кобылицами и жеребятами. А однажды, когда папе принцессы надоело быть королем, он передал корону сэру Фрэнку. И они с принцессой стали самыми лучшими правителями. Они несколько раз перестраивали свой большой старый замок и каждый год получали хороший бонус от нефтяной компании драконов.
Прикрываю рот рукой, сдерживая смешок. Не так уж много на этом свете мужчин, которые могли бы на лету придумывать хорошие сказки на ночь. Всегда буду любить его за это, хотя совершенно очевидно, откуда он черпает вдохновение для этой.