— Я решил вас наказать, и единственная возможность получить прощение — исполнить поручение, с которым я вас посылаю. Не буду скрывать, поездка — отнюдь не сахар, но… раз вы рветесь в бой! Я дам вам шанс отличится!
У молодого человека все похолодело внутри. Учтивый тон короля лишь прелюдия.
— В России царь Петр воюет с Карлом Шведским. Мы не намерены вступать в войну, но мы хотим знать о каждом вздохе этого государя варваров. Мне нужен преданный человек вблизи Петра. Кто сможет составить подробный отчет о военных действиях!
Король взял со стола бумаги и тубус, сделанный из кожи:
— Это — ваши паспорта на въезд в Россию. А это верительныеграмоты, — король указал на второй небольшой кожаный тубус, опечатанный королевской печатью, — вы передадите его царю лично. Более не ищите Ла Буша для дальнейшей сатисфакции! Он тоже понесет наказание. Справедливость требует этого. Прощайте.
Вручив бумаги Шарлю, он направился к дверям. Тяжелые створки раскрылись, и правитель Франции покинул Салон Войны.
Придворные, среди которых была и мадмуазель де Монтеррас, с поклоном расступились перед Его Величеством. Людовик подошел к девушке, склонившейся в реверансе:
— Мадмуазель, я слышал, после игры в карты вы стали богаче Фуке. Но говорят, если везет в игре — не везет в любви. Кстати, вы не знаете причины вчерашней дуэли? От его пристального взгляда не укрылись замешательство девушки, не укрылся и взгляд ее обращенный на де Брезе. Людовик обернулся и искусно разыграл удивление:
— Вы еще здесь? Не медлите ни минуты, отправляйтесь тотчас…
Людовик направился по анфиладе в покои Мадам, а Шарлотта осталась стоять, ловя насмешливые взгляды и слыша язвительный шепот за спиной. Обескураженная холодным поведением Людовика, она перевела глаза на Шарля. Тот ободряюще улыбнулся ей. Придворные двинулись вслед за королем.
Глава восьмая
Колеса застучали по деревянному мосту, спугнув нескольких деревенских ребятишек, ловивших с него рыбу. Карета де Гиша въезжала во владения Антуана де Ла Буша. За это время наперсник герцога Орлеанского уже пришел в себя, а после того, как избежал наказания, которое неминуемо должно было обрушиться на всех участников дуэли, включая секундантов, жизнь и вовсе казалась ему безоблачной.
«Да, осталось разрубить этот узел и больше не попадать под раздачу из-за глупостей», — пробормотал он себе под нос, выглядывая из окна кареты. Там, в туманной дымке, ему открывалась красивая панорама: заброшенный, но живописный парк с вековыми деревьями, статуи античных богинь, слегка позеленевших, и кое-где увитых плющом. И, наконец, красивейший пруд с водяной мельницей. «Да, милый граф совсем неплохо устроился. Как жаль, что ему довольно скоро придется сменить этот райский уголок на дорожный плащ», — с иронией подумал де Гиш. У парадного подъезда роскошного дома де Гиша встретили мраморные львы. Слуга отворил дверь, и молодой повеса вошел внутрь.
Граф Ла Буш головой полулежал на подушках в кровати с перевязанной головой. Когда в спальню вошел де Гиш, вертя в руках тубусы короля служанка, сменив ему повязку, убирала окровавленные бинты. Со своей обычной милой улыбкой он произнес:
— Как Ваше самочувствие, друг мой? Антуан кивком головы отпустил служанку:
— Сносно, хотя могло быть и хуже… Слава богу, что удары в живот пришлись вскользь… А вот, голова еще побаливает…
Де Гиш подождал, когда за служанкой закроется дверь:
— Дуэль наделала много шуму! Король не доволен Вашими попытками продырявить друг друга.
Граф посмотрел на тубусы в руках де Гиша:
— Не томите! Судя по всему, у Вас новости из Версаля.
— Вы правы! Вам поручено отбыть в войска Карла XII… — сладким голосом начал было придворный, но закашлялся «Черт, это сложнее, чем я думал», — подумал он.
— И? — прервал его раздумья Антуан.
— И подробно информировать Его Величество о ходе военных действий! Считайте, что еще легко отделались. Король не терпит дуэлянтов! Граф, широко раскрыв глаза, в упор посмотрел на приятеля. Это что шутка?! Мало того что они втянули его в эту дуэль! Еще и нотацию о нравственности читать! Запредельное лицемерие! Однако де Гиш не заметил молнию, сверкнувшую во взоре раненного. Он, наливая себе вина из графина, отвернулся к окну и, разглядывая пейзаж, продолжил, как ни в чем не бывало:
— Слава Богу, он, кажется, не знает причины дуэли, не то…сами знаете!
— Вы пугаете меня Бастилией? — прервал его де Ла Буш, стараясь скрыть охватившее его волнение под презрительнойулыбкой.
— Кто знает… Оставляю вам королевский указ и это послание. Его надо передать королю Карлу лично. Возможно, вскоре все забудется, и Вы сможете вернуться.
Прощайте! — де Гиш невозмутимо положил королевские тубусы из кожи на край стола, затем учтиво поклонился и вышел. Ла Буш в ярости откинулся на подушки. Взгляд его упал на картину, висевшую на стене, там Иисусу одевали терновый венок, а рядом стоял молодой красивый человек и улыбался.
— Иуда! — Антуан в ярости вскочил с кровати и с бешенством сбросил на пол все склянки, стоявшие на столике возле кровати.
Глава девятая
Фрегат мерно покачивался на волнах. Ветер, хоть и не сильный, гнал его довольно быстро. Де Брезе подошел к борту. Рядом с кораблем кружило несколько чаек. Как жаль, что подобно свободным белоснежным птицам, он не мог изменить не своей судьбы, не предначертанного рукой Людовика пути в неведомую варварскую Россию. В задумчивости он зашел в каюту, сел за стол и взял перо.
Мадмуазель! Не прошло и недели, как я расстался с парижским светом, и надеюсь, что вы еще не забыли своего верного слугу. Что касается меня, то я даже не представляю, как можно забыть наше свидание.
Если вы найдете, хотя бы минутку, чтобы вспомнить бедного изгнанника, пошлите мне воздушный поцелуй, который долетит до меня, несомый амурами. Надеюсь, что пылкость короля еще не затмила вашей памяти нашу встречу!
Он перечитал письмо и аккуратно закрыл письменный прибор. Надев камзол и шляпу, он вышел на палубу. Свежий морской ветер, надувая паруса, неумолимо направлял шхуну к незнакомому берегу.
Шарль подошел к капитану.
— К вечеру будем в гавани, шевалье! — сказал тот и протянул юноше подзорную трубу.
Капитан не ошибся. Еще не стемнело, когда судно причалило к берегу. Де Брезе поблагодарил капитана, возвращавшегося во Францию, и протянул ему письмо:
— Я буду признателен, если вы сможете передать мое послание в Версаль адресату.
— Непременно, сударь. Позвольте дать вам совет: наденьте в дорогу что-нибудь попроще.
Старый морской волк указал на роскошный наряд Шарля. Де Брезе поклонился ему в знак благодарности, передал любовное послание и сошел на берег.
Здесь же, в порту, выложив два экю и прибавив к этому расшитый кафтан, он получил дорожный плащ, лошадь и сбрую. Но, несмотря на то, что наряд его теперь был более чем скромен, молоденькие торговки портового рынка перешептывались и не сводили с него восторженных глаз. Их совершенно не смущал тот факт, что очаровательный путешественник не обращал на них никакого внимания.
Шарль был погружен мыслями о предстоящем странствии. Проехав с полдюжины миль, де Брезе уже ругал себя за то, что так поспешно отправился в путь. Следовало бы заночевать в порту. Лошадь продвигалась по разбитой дороге крайне медленно, скользя копытами по грязи.
Неожиданно она остановилась перед бревном, преградившим дорогу. Возле нелепой конструкции, напоминавшей колодезный журавль и символизирующей границу, кутаясь в длинный плащ, стоял солдат, укутанный в плащ. Он вскинул ружье и что-то крикнул.
Из деревянного домика, расположенного неподалеку, вышел офицер. Де Брезе спешился, передал поводья солдату и подошел к офицеру, предъявив ему документы. Тот долго водил пальцем по врученным паспортам, смешно шевеля губами. Затем осветил лицо путника факелом, вернул ему бумаги и махнул рукой солдату.
Преодолев необходимые формальности, Шарль продолжил путь, считая, что въехал в Россию.
Глава десятая
По лесной тропе ехали три всадника. Григорий Воронов, возглавлявший маленький отряд, двигался неторопливо, изредка останавливаясь и прислушиваясь.
Наконец троица достигла поляны, явившей собой арену печальных событий — среди высокой мокрой травы с раздробленной головой лежал убитый курьер.
Григорий спрыгнул с лошади, распугав ворон, клевавших окровавленную плоть, и осмотрел землю вокруг. Его внимание привлек след на тропе. Отпечаток был небольшой, чуть более ладони. Солдаты тоже спешились. Один из них поднял с земли курьерскую сумку для секретных бумаг. Она была пуста. Служивый сплюнул:
— Никак, разбойнички балуют!
Воронов не ответил. Присев над трупом, он осмотрел карманы его одежды. В них оказалось несколько медяков. Потряхивая монеты в ладони, Григорий заметил:
— Разбойнички, говоришь? Что-то не похоже. Денег не взяли. Зато при покойнике ни одной бумаги нет. Вот ведь, история какая!
Проехав еще примерно три лье, де Брезе оказался в небольшом селении, состоявшем из нескольких домов, в окнах которых брезжил тусклый свет. Это была польская деревня, служившая скорее всего пристанищем для путников. Приметив двухэтажное строение, Шарль направился к нему в надежде найти там ночлег. Проезжая мимо изб, он с опаской вглядывался в темноту. Из-за изгороди надрывалась лаем собака, напоминавшая волкодава. Улица была пустынна, но француз чувствовал на себе взгляды невидимых обитателей деревни.
Двухэтажный дом был окружен деревянной изгородью. Ворота оказались открытыми, и де Брезе въехал в большой двор. Он спешился в грязь, привязал лошадь и, на всякий случай проверив оружие, вошел в дом.
В слабом свете свечей и жаровни Шарль различил ряд столов со скамьями. За одним из них сидело несколько человек, около которых, помешивая что-то в миске, стоял хозяин корчмы. Еще несколько фигур можно было разглядеть за жаровней в дальнем углу.