– Могу согласиться, – поддержал его осторожно Давид. – И уже говорил тебе это. Очень странная курсовая. Да еще возникшая так вовремя. А кроме того, я по опыту знаю, что это так не работает. Гоша точно умер бы. Даме не так и нужны слуги, особенно, если они способны хоть немного ее сдерживать. Я тоже просмотрел эту работу. Она выполнена серьезно и подробно. Аккуратно. И в ней по определению не могло быть такой нелепой ошибки.
– Только если не вписать ее туда специально для Гоши, – напомнил Саня.
– И кто? – поинтересовался Валя.
– Ответ очевиден, – указал ему друг. – Тот, кто остается с наследником холдинга и имеет законное право на опеку над ним. Тот, кто меньше всего затронут в этой истории. Кого хорошо знает Гоша, и кого он мог так сильно ненавидеть. Точнее, кому он мог завидовать.
– Но тогда остается только Витя! – предположила Маша. – И это… Нет. Такого просто не может быть.
– Почему? – картинно удивился Саня. – Мы с Давидом с самого начала подозревали, что за всем этим стоит либо как раз Витя, либо его мачеха. Но Милка слишком нестабильна. И слаба. Она могла впустить в дом преступника, но составить такой отличный, тонкий и хитрый план – точно нет. А вот Витя, один из лучших учеников курса, всегда такой серьезный и закрытый. В тихом омуте, как говорят, черти водятся.
– В «Половине» он тихим не был, – напомнил Валя.
– Именно так! – победно поддержал его напарник. – У нас Витя был совсем другим. Я бы сказал, собой. И это как раз деталь, как любишь говорить ты, Давид.
– Это спорно, – осторожно заметил психотерапевт. – Домашний мальчик при строгом отце. Где-то он должен был быть другим. Если не в университете, в окружении слишком большого количества людей, то в узком, но приятном коллективе. К тому же тут работает его лучший друг, при котором Витя мог быть собой всегда.
– Хорошо, – вынужден был согласиться Саня. – Это так. Но все же! Много странностей для меня. Только Витя, такой правильный, серьезный, с его погружением в учебу, с его вечным послушанием отцу, вдруг оказывается единственным, кто отцу не угоден и кто не знает о завещании?
– Вряд ли, – подумав, поддержал его Валя. – Вот это странно. Согласен.
– Умный, уверенный в себе парень, каким мы знаем его в «Половине», – продолжил его друг, – после смерти отца просто сидит дома, не решая никаких проблем? Весь такой растерянный и неспособный что-то делать? Или даже не пытающийся делать?
– Будто чего-то ждет? – подсказал Давид. И улыбнулся, стараясь поддержать своего молодого приятеля. – Может быть.
– В конце концов, Витя, – заканчивал приводить аргументы Саня, – все тот же послушный сын, который вдруг заводит себе тайную подработку? Или все тот же лучший ученик, кто вдруг на четвертом курсе решает уйти в академ?
– Что? – Маша уставилась на начальника в полном изумлении. – Витя бросает учебу?
– И собирается учиться на бариста, – закончил он.
– Кофе… – пробормотал Давид. – Снова кофе. Это все-таки странно.
– Кофе можем налить еще, – тут же предложил Валя. – К делу. Согласен, Витя странен. Но это не делает его преступником.
– Он не мог так подставить Гошу, – поддержала его Маша. – Они же друзья.
– Разве? – переспросил ее Саня. – Вы все считаете Витю закрытым и отстраненным. Он странен, как сказал сейчас Валя. И что там на самом деле у него в душе, не знает никто. Все это время он просто существовал рядом с вашей компанией. И все. Разве ты сама не говорила этого?
– Да, – подтвердила девушка, – но это еще ничего не значит. С Гошей они общались больше всего, и ничего такого между ними я не замечала.
– Ты нет, – согласился ее начальник. – Но в вашей компании есть и еще одна девушка. Которая намного ближе к Гоше, чем ты. И с ней было очень интересно поговорить.
– Юля? – О ней, если честно, Маша совсем забыла.
– Она, – подтвердил Саня. – И я составил с ней знакомство. Она была рада откровенно поделиться очень многими деталями. Прежде всего о своем рыцаре, милом и ленивом друге Гоше, который был катастрофически неуверенным в себе человеком. Из-за чего, кстати, у них с той же Юлей ничего и не сложилось. Ей слабаки не нужны. Но Гоша не просто продолжал за девушкой бегать. В чем-то они реально были неплохими партнерами. Он оплачивал ее капризы, она слушала его стенания.
– Платная жилетка? – Валю это как-то выбило из колеи. – Странный подход.
– Не важно, – отмахнулся его друг. – Итак, поступая в университет, Гоша надеялся начать новую жизнь. Как и многие другие до него. Новые интересы и правила жизни, а главное, новые люди, среди которых, как он надеялся, он станет тоже другим. Его примут, посмотрят на него иначе. Не то чтобы он стремился в лидеры, просто хотел быть в центре внимания, хотел, чтобы его воспринимали как серьезного, уверенного в себе, интересного парня. Хотя бы за счет того, что его семья чуть более состоятельна, чем у других студентов. Он мнил себя эдаким веселым, легким, швыряющим деньгами добряком, к кому все потянутся. Но не потянулись. Потому что, по мнению Гоши, на курсе был еще более богатенький Витя. Всегда такой серьезный, отстраненный, да еще и умный. И конечно, Гоша Витю возненавидел.
Маша пыталась вспомнить. Сама она тогда на первом курсе думала лишь о себе. О том, что ей удалось вырваться из ее тихого, сонного и часто пьяного поселка. Сюда. На свободу. В мир возможностей. Но… Если все же напрячься…
– А ведь что-то такое было, – заметила Маша. – Тогда. Между Гошей и Витей. Даже что-то вроде ссор, мелких стычек. Часто. Не помню сути, но да, они не ладили. Я тогда еще подумала, что, наверное, эти двое давно знают друг друга, со школы, и также враждуют. Потом оказалось, что нет.
– После первой сессии, – подсказал Саня. – Юля это все пересказала четко. Потому что Гоша сам говорил ей об этом часто. Витя занял его место. Витя был таким, каким хотел видеть себя Гоша. Витя что-то там у него отнял. И у Гоши не хватало смелости с ним спорить. Потому он подобрался к Вите ближе. Стал его другом, чтобы держать рядом. И ненавидеть. Все эти годы он рассказывал Юле о каждой мелочи, каждой новой обиде на Витю.
– Почему она молчала? – поинтересовался Валя. – Могла давно бы все это тому же Вите и передать. И послать Гошу заодно.
– У Юли с Витей свои счеты, – ответил ему Саня. – А у Гоши деньги. В общем, ее все устраивало. И она нам не важна. Главное, она знала о ненависти Гоши к другу. Давней и застарелой. Гоша ныл, чаще даже не о самом Вите, а о том, насколько ему жалко себя, что он не может ничего с Витей сделать. Он был реально не слишком умен и ленив. Даже в этом плане. И деньги ничего бы не решили в его проблеме.
– Но откуда-то об этом знал и сам Витя, – заметил Давид. – Если ты настаиваешь, что именно он спровоцировал Гошу на вызов Дамы.
– От Степы он знал, – уверенно заявил ему рассказчик. – Тому на нытье Гоши жаловалась Юля. А Степа посчитал нужным все же просветить друга насчет реального отношения Гоши. Именно это и стало причиной разрыва между Юлей и Степой. Девушка не простила любовнику таких подвигов. Хотя по мне, парень поступил вполне себе разумно.
– Но почему тогда Витя не поссорился с Гошей после слов Степы? – удивилась Маша. – Это странно. Продолжать общаться, и довольно тесно, с тем, кто тебя ненавидит…
– Странно, – улыбнулся ей Саня, – но факт. Не послал. Кстати, я уточнил, когда же случился этот разговор со Степой. Это было где-то два года назад.
– Но… получается, что Витя уже давно знает, как к нему относится Гоша, – рассудила Маша. – Он специально держал его и дальше при себе? Зачем?
– Потому что у Вити тоже есть какая-то своя скрытая цель, – пояснил Давид. – И Витя умеет строить красивые, тщательно продуманные, тонкие планы. Главное, долгие. Потому что он сам хорошо умеет скрываться и ждать.
– Все те же два года, – подтвердил Саня. – А если сопоставить? Что происходило в жизни самого Вити за этот период времени?
– Милка забеременела и родила сына, – легко догадался Валя. – Наследника! И если Витя все это время знал, от кого у мачехи сын…
– «Если» у нас много, – решительно заявил его друг. – И мы не можем их проверить. Пока. Но в целом я вижу все так. Есть Витя. Послушный с виду сын, давно мечтающий освободиться от опеки отца, мечтающий о другой жизни. Давид, ты помнишь, мы говорили с тобой, что это весьма сильный мотив.
Его напарник по расследованию охотно закивал.
– Витя поступает на факультет, куда указал отец, упорно учится, – продолжил Саня, – но при этом никакого реального рвения вступить в дело отца он не проявляет. А мы все пришли к выводу, что для Николая именно холдинг был единственной настоящей любовью в жизни. Он разочарован в сыне. Как и сын давно разочарован в нем. И Витя знает, что отец готов вычеркнуть его из завещания, если появится еще один наследник. Не думаю, что такое решение Витю устроило. Он был послушным мальчиком всю свою жизнь. И тут такое предательство. А ведь самому Вите явно нужны деньги на его новую жизнь.
– В чем он очень похож на своего друга и ненавистника Гошу, – заметил Давид.
– Точно, – кивнул ему молодой человек. – И Гоша, о чувствах которого узнает Витя, нашему парню очень кстати. Каким-то образом Гоша становится любовником Милки. И отцом наследника. И это первый момент, который я очень хочу узнать. Как Витя смог подстроить даже это. Но пока важно, что первая часть плана у него получилась. Потом второй этап.
Саня посмотрел на Машу.
– Вспомни, – велел он, – когда появилась эта курсовая?
– Весной, – быстро ответила девушка. – Впервые они говорили о ней тогда. Гоша взял трудную тему. Не писал сам, купил готовую работу. И провалился с ней. Тогда ему дали шанс переписать и сдать осенью. Он пытался искать материалы еще в мае, а Степа хотел помочь. И тогда же они увидели эту курсовую.
– Степа? – удивился Валя. – Так ведь он рассказал Вите о Гоше? И они все еще общаются?
– Витя просил Степу не поднимать шум, – пояснил Саня. – Сказал что-то вроде того, что это все мелочи. Что не хотел бы тратить на такое время. Они друзья, и менять круг общения он не только не хочет, но и не очень-то и умеет. Типа это пройдет. В общем, Витя был убедителен. Степе до чужих отношений дела было не много, он посчитал, что выполнил свой долг, предупредив друга, и на этом тему можно закрыть. Пусть Витя живет сам, как считает нужным. Гоша об их разговоре не знал. Зато все это знала Юля, которая меня и просветила. Ведь разговор происходил при ней. Вернемся к курсовой. Она уже существовала в мае. Уже ждала Гошу в Сети. Где тот ее и увидел.