Сун Цзиюй опешил. Конечно… Он ведь сам позвал Ким Су Ён явиться в полнолуние на курган. Но кто мог подумать, что она пойдет даже в такую бурю ради своей мести!
– Уходи, скоро здесь все рухнет… – начал он, но Ким Су Ён уже бежала к лао Ма. В серой своей одежде некрашеного льна она сама похожа была на барса, на дикую горную кошку…
Сун Цзиюй рванулся за ней – удержать, защитить, – но ей не нужна была защита. Растолкав фигуры в черном, она вскинула невесть откуда взявшийся нож и обрушилась на лао Ма.
– Моя сестра! Ким Хва Ён! Запомни это имя! – кричала она, нанося удар за ударом.
Брызнула кровь, кто-то закричал, побежали в панике люди, но из всех Сун Цзиюю был интересен лишь гун Цюй: неожиданно резво он цапнул с алтаря печать и понесся к тропинке, спускавшейся с кургана.
Хэ Лань преградил ему дорогу, и старик, тонко взвизгнув, метнулся в сторону…
На мгновение Сун Цзиюю показалось, что закружилась голова, но нет – это другой край кургана вдруг с гулом поехал вниз. Вода вздыбилась навстречу, жадно глотая комья земли, камни, деревья…
– Хватайтесь! – крикнул барс прежде, чем вцепиться когтями в ветку стоящего на твердом месте дерева.
В последний момент оттолкнувшись от съезжающего вниз пласта земли, Сун Цзиюй одной рукой подхватил девушку поперек туловища, а другой вцепился в ту же ветку. Дерево изогнулось; остатки земли с грохотом и плеском обрушились в воду, обдав всех зловонной волной и слизнув с кургана оставшихся заговорщиков, Цюя, печать…
– Печать! – крикнул Сун Цзиюй. Золотистый нефрит мелькнул в грязном водовороте внизу – и исчез.
На мгновение он понадеялся, что этим все кончится: печать потеряна, ритуал нарушен… Но гигантское черное полотнище не исчезло.
Он почувствовал спиной дыхание холода. Древесный корень, свисающий над ревущим потоком, изогнулся вдруг, пытаясь его схватить…
Он едва увернулся, чуть не выронив Ким Су Ён. Выдохнул:
– Нужно достать печать!
– Ту… штуку? Зачем? – прохрипела она, пытаясь вонзить нож в корень.
– Похоже, с ее помощью управляют драконом и другими тварями. Если не уничтожим ее, городу конец!
Девушка странно взглянула на него.
– Даже после смерти… Ты думал обо мне, о Ким Хва Ён! О других. Настоящий судья… – она улыбнулась вдруг. – Я отомстила, больше у меня нет желаний. Но есть долг перед тобой. Пусти.
– Что?.. – Сун Цзиюй нахмурился, не понимая, но тут нож уколол его руку, и от неожиданности он разжал пальцы. Ким Су Ён изогнулась всем телом, вырываясь, словно пойманная на крючок рыба, и без всплеска ушла в мутную воду.
– Стой! – Сун Цзиюй взмахнул рукой, бессмысленно пытаясь поймать то, что уже навсегда упущено, и едва не сорвался с ветки сам.
В последний момент он, раскачавшись, смог схватиться за ветку повыше и выбрался наконец на твердую землю. Поодаль карабкался, когтя осыпающуюся землю, мастер Бао, но вот куда исчез Хэ Лань, Сун Цзиюй не заметил, лишь знал, что в воду он не упал.
Но теперь увидел.
Чудовищные корни оплетали курган, не давая ему разрушиться целиком, скручивались между собой, как узловатые пальцы, сжимающие землю в горсти. Но росли они не из деревьев – из огромной тени, мумии в истлевших золотых одеждах. Хэ Лань, стоявший перед старым императором на коленях, казался маленьким черным цветком у подножья сосны.
– Ты победил, отец! Ты победил! Лун Цяньжэнь найдет печать, и никто больше не сможет тебе помешать! Пощади внучатого племянника Суна, он все равно бессилен перед тобой! И баошэнь… он просто барс, не сможет даже с драконом справиться! Пожалуйста, помилуй их!
– Помиловать их? – пророкотала тень. – Может, помиловать и тебя тоже, отцеубийца? Все, кто смеет идти против императора, будут казнены!
Острый корень изогнулся, будто жало скорпиона…
Все произошло в мгновение ока, но Сун Цзиюю показалось, что время остановилось. Только что были лишь Хэ Лань и мертвый император, но вот мелькнул алый рукав, будто лепесток мака принесло ветром, блеснула сталь…
Ху Мэнцзы успел. Он перерубил корень. Но лишь после того, как острие вошло в его грудь.
– Учитель! – Хэ Лань подхватил его, не давая упасть. – Учитель!
Ху Мэнцзы усмехнулся, пытаясь сесть.
– Мои боевые умения… не те, что прежде… прости, ты же сам хотел меня убить.
Сделалось холодно, очень холодно. Сун Цзиюй сделал неверный шаг к ним, еще один.
– Лао Ху…
Нет. Все это не может закончиться вот так. Они должны победить… У них ведь нет другого выбора.
– Помоги Кэцину! – крикнул лао Ху.
Сун Цзиюй развернулся, подбежал к обрыву, протянул руку Бао Сюэ.
– Выбирайтесь, скорее…
Он оглянулся.
Лао Ху смотрел на него. Кивнул едва заметно в сторону императора: «Иди, быстрее».
И прощай.
– Учитель! – Хэ Лань крепко прижал Ху Мэнцзы к себе. – Вы опять сделали все неправильно… не так… я никогда не хотел вашей смерти… я хотел, чтобы все были счастливы… Я отдам вам свою жизненную силу, только, пожалуйста, не умирайте!
Его рука на спине Ху Мэнцзы засветилась теплым золотым светом. Ху Мэнцзы кивнул, прижимаясь лбом к его плечу.
– Когда… А-Юй закончит… отпусти меня. Еще немного… твой бесполезный учитель поживет в этом мире… сяо Хуа…
Сун Цзиюй отвернулся, оттолкнулся от земли, взлетел, занося меч над головой.
«Лао Ху, – подумал он. – Лао Ху… Мы так много друг другу не сказали, так много не успели…»
Он приземлился между Ху Мэнцзы и тенью императора, яростным взмахом отрубил летящие навстречу кривые сучья.
– Бесполезно, благородный внук Сун. Ты лишь продлеваешь агонию, – Вэй Жэньчжи щелкнул костлявыми пальцами, будто сухая ветвь сломалась, и дракон, истерзанный, обливающийся зеленой кровью, с ревом пронесся над головой, ломая верхушки сосен, разинул клыкастую пасть, собираясь то ли проглотить, то ли перекусить пополам.
«Бесполезно. Но я не могу отступить».
Я никогда не отступлю. И смерть мне не помеха.
Мгновение замерло. Дракон летел к нему медленно, словно сквозь толщу воды, рев бури вокруг превратился в далекие голоса.
«Помогите! Спасите!»
Треск ломающегося дерева, плеск волн…
«Магистрат явился ко мне во сне… он предупредил…»
«Да! Мертвый магистрат недавно явился в управу! В теле сяо Ли! Я сам видел!»
Он оттолкнулся от земли, и дракон с рыком пронесся под ним.
«Чангуй Сун и господин Ху! Чангуй Сун спасет нас… Сун… Сражайтесь, братья!»
Дракон ушел на новый виток. Сун Цзиюй хотел было сгруппироваться, зная, что упадет вниз, когда развеется поток воздуха… но все не падал и не падал. И это не ветер, поднятый драконом, держал его – какая-то неведомая сила. Словно цингун его в одночасье сделался так хорош, что позволял ходить по облакам.
Зрение тоже сделалось острее: он увидел вдалеке Чжунчэн так явственно, будто парил прямо над ним. Порт смыло, поместья знати на берегу реки стояли по крыши в воде. К западным воротам валили люди, цепочка тянулась к горам, и Сун Цзиюй без труда различил Ма Сяньфэна: стоя у ворот, он поторапливал людей, уговаривал не бояться.
«Все будет хорошо. Нас хранит ван-е. Торопитесь! Просто идите, не оглядываясь!»
Дракон взревел где-то сзади. Сун Цзиюй легко ушел от удара, взмахнул мечом, но клинок лишь зазвенел о крепкую чешую.
– Печать! – крикнул Сун Цзиюй мастеру Бао. – Нужно разбить печать!
Мастер Бао, в облике человека, был слишком занят, рубя корни мечом. И внизу, в мутной воде, не видно было Ким Су Ён. Все, что он мог разглядеть, – золотой свет, поднимавшийся от Хэ Ланя. Бедный цветок истаивал на глазах, превращаясь в золотистую дымку, человеческие очертания бледнели, осыпались сияющей пыльцой. Вот ветер подхватил ее, развеял, и весь курган озарился дождем искр. Даже дракон замер, кошачьи его глаза заметались, пытаясь понять, опасность это, или…
– Ваше высочество! – взревел он. – Куда же вы! Мое сокровище наследный принц!
Сун Цзиюй почувствовал теплое прикосновение к щеке.
– Внучатый племянник Сун… нет… брат Цзиюй. Спасибо…
– Лань-эр… – от ветра заслезились глаза. Вот и все, подумал он. Переродись счастливым, мой маленький принц.
Золотая пыльца пощекотала лицо, словно утирая слезы, и пропала, растворилась в низком небе.
Хорошо. Все так, как должно быть.
Сун Цзиюй перехватил меч крепче. Он все еще парил в воздухе, словно сотни сильных рук поддерживали его; клинок засветился ярким белым светом.
– Лун Цяньжэнь! Борись с императором, ты ведь не хочешь умереть за него!
Драконий рев оглушил его. Проклятье, Сун Цзиюй! Отвлекся на клыки и забыл про хвост…
– Это из-за твоей драной кошки! Мое сокровище, наследный принц!
Словно валун с горы обрушился на него так, что зубы лязгнули. Лишь у самой воды успел Сун Цзиюй вновь поймать восходящий поток воздуха, удержаться. Что-то мелькнуло в мутной воде, и вот на мгновение Ким Су Ён показалась, отчаянно хватая ртом воздух, высоко подняла руку с каким-то грязным комом.
– Сун! Судья Сун!
Тина сползла, обнажая желтоватый камень, и Сун Цзиюй увидел печать, теперь уже грязную, без блеска.
Он резко развернулся, нырнул вниз – и тут же получил по спине когтями.
Словно приложили каленым железом! Все закружилось перед глазами, и он понял, что падает и что Ким Су Ён захлестывает волна…
Он вдруг увидел ее руку, очень близко: маленькие грязные пальцы с обломанными ногтями, изо всех сил вцепившиеся в торчащую из воды скалу.
Вскрикнув что-то на своем языке, яростно и зло, она со всей силы ударила печатью об острый край камня.
Будто взорвалась бочка пороха – золотой нефрит разлетелся с гулом. Ким Су Ён отбросило в сторону, Сун Цзиюя ударило спиной об обрывистый край кургана, и перед глазами на мгновение потемнело.
– А-Юй!
Голос издалека… Лао Ху…
– А-Юй! Не засыпай!
Костлявая рука схватила его за горло, подняла высоко над землей.
– Как. Ты. Посмел?!
Сун Цзиюй с трудом разлепил глаза. Черное полотнище указа в вышине таяло на глазах. Потускнели золотые слова, шелк пошел дырами…