Каонэль закивала.
– Попробуй, – попросила она. – Вдруг ее убили. Тогда это безумие не остановить.
– Вздор, – бросил маг, направляясь за башню, куда самолично откатил телегу чужака. – Хотел бы убить, оставил бы труп прямо под твоим Деревом. Нет, тут другое. Она для чего-то ему понадобилась. Так что есть надежда.
Маг скрылся за башней, эльфийка некоторое время напряженно вглядывалась в небо, пытаясь, сосредоточиться на предстоящих поисках. Из Зала Советов все еще доносятся рычание и разговоры на повышенных тонах, но даже эльфийский слух не различает слов.
Каонэль поежилась, представляя, какие идеи могут обговариваться относительно судьбы солнечных эльфов. Через пару минут из-за башни появился мелкинд.
Лицо озадаченное, лоб в мелких морщинках, словно увидел неизвестный амулет и думает, как применить.
– Странно… – пробормотал он.
Эльфийка простонала:
– Ну что еще стряслось?
– Странно, – повторил маг. – Телега на месте, но вещи из нее пропали. Там был старый, ненужный хлам, коробок со стеклянными шариками, цветными такими. Видимо, для фокусов. Хотел потом Страгу отдать, это ж он у нас бывший циркач.
– А лошадь?
– Лошадь на месте, – сказал Виллейн, – такая же бледная и худая. Но уже начала есть. Сегодня с утра сжевала ведро сена. Можешь пойти посмотреть.
Эльфийка покачала головой.
– Некогда. В другой раз обязательно. А сейчас давай, колдуй, Виллейнушка. Постарайся поскорее.
Мелкинд хмыкнул, губы чуть растянулись в улыбке, довольный таким почтением и важностью. С поднятой головой он прошел мимо серой и остановился в нескольких шагах от башни. Потом зажал бутыль с мерцающей жидкостью под мышкой, из складок мантии достал пустую и осторожно перелил половину в нее.
– Смотри, – сказал он. – Тут на два раза. Вообще-то, это мой личный портал, тот, что ставил у себя в башне…
– А почему мы просто не поднялись к тебе? – невинно спросила эльфийка.
Мелкинд странно посмотрел на нее и произнес:
– Подняться ко мне можно в самых особых случаях. А это, увы, не он. Так вот, слушай дальше. Я перенес ингредиенты для портала обратно в бутыль, кое-что попытался доработать. Уж не знаю, как получилось. Но вроде по составу все верно.
Каонэль тревожно посмотрела на склянку.
– А как я обратно выберусь?
Мелкинд наклонился и загреб горсть рыжей земли, эльфийка удивленно вытаращилась, а маг взял ее за руку и всыпал землю в ладонь.
Она охнула от неожиданности, а Виллейн отряхнул пальцы и сказал:
– Вот. Вообще-то порталы можно так ставить, но я пока не все изучил. А если в бутыль добавить земли, одежды или еще чего-то с места, куда надо попасть, точность повышается. Тебе же надо в Цитадель попасть потом, а не куда-нибудь рядом?
Каонэль снова закивала, потом вытащила из внутреннего кармана плаща платочек и высыпала землю в него. Когда убрала, мелкинд плотно закупорил вторую склянку и протянул ей.
– Осторожно, – сказал он. – Не пролей. Делать будешь все в точности, как я.
Склянка скрылась следом за платком во внутреннем кармане, а Виллейн поднял первую бутыль перед носом и осторожно опустил в нее золотистый волос. Жидкость пошла бледными волнами, блеск на секунду усилился, но тут же снова стал обычным. Словно бледнеющие на утреннем небе звезды.
– Ну как? – поинтересовалась серая осторожно.
Виллейн покачал головой.
– Эх… Говорил, маловато от солнечной эльфийки. Не знаю, как близко забросит. Это тебе не ворговские обороты. Там все просто – съел горку костей мертвячьих, обернулся хоть птицей, хоть мышью. А тут точность нужна.
Каонэль сказала:
– Никогда не понимала, куда деваются кости и мышцы, когда он в мышь, на пример… Он же огромный, как помещается в такое маленькое тельце?
Виллейн даже оглянулся, бровь приподнята, словно не верит, что женщина интересуется таким. Но Каонэль смотри серьезно, успевая наблюдать, как маг взбалтывает и приподнимает склянку. Жидкость постепенно начинает закручиваться, образуя маленький водоворот с мерцающими звездами.
– Любопытствуешь? – спросил он, постукивая большим пальцем по боку бутыли.
Каонэль сдвинула плечами.
– Интересно просто.
– Всего объяснять не стану, – хмыкнув, произнес маг. – Иначе твоя прелестная головка забьется ненужными мыслями. И так много запомнить и сделать надо. А ты вообще-то женщина… Скажу лишь, что мир соткан из магии, которую мы не зрим глазами. Да что там, глазами. Даже потрогать не можем. Хотя, может и можем, но не понимаем, что трогаем. Считай, что ворги умеют заимствовать и отдавать часть себя у этой магии.
Эльфийка захлопала ресницами, на лице глубокое замешательство, будто маг говорит на чужом языке, а ей приходится делать вид, что понимает.
– Значит, заимствует, – произнесла она неуверенно. – Ты тоже заимствуешь, когда портал делаешь?
Виллейн хмыкнул, потом заглянул в склянку и проговорил со вздохом:
– Нестабильный.
– У меня нет выбора, – отозвалась Каонэль.
Маг сделал жест, чтобы отошла подальше.
Когда серая укрылась за поворотом башни, маг вскинул склянку и начал читать заклинание на гортанном булькающем языке. Поднялся ветерок, который через несколько секунд превратился в порывистый и недобрый.
С земли вздыбились клубы пыли, засыпая траву, эльфийку и все что попадается на пути, Виллейн громко прокричал и плеснул из склянки на землю.
Раздался хлопок, магическая волна прокатилась по всему двору, с такой силой, что даже в шахте Тарната затряслись столы. Мелкинда отшвырнуло к стене. Эльфийке досталось меньше – поворот башни спас, но пыли наглоталась.
Когда клубы коричневой взвеси опустились, Каонэль высунулась из-за угла и увидела мелкинда. Тот распластался на пороге в форме звезды и недовольно таращится в небо. Лицо желтое, словно окунулся в мешок с пыльцой, даже амулеты пожелтели.
Он гневно что-то шептал, но как только заметил, как эльфийка разглядывает его, оперся на локти и поднялся. Лицо моментально приняло привычное деловитое выражение. Мелкинд отряхнулся и попытался отереть щеки от пыли, но лишь размазал.
– Все-таки переборщил, – проговорил он.
– С чем? – поинтересовалась эльфийка, выходя из-за башни.
Мелкинд вздохнул и сказал:
– Думаю, со всем сразу.
– Наверное, надо как-то осторожнее, – заметила серая. – Вдруг и башню так разрушишь. А она у тебя красивая.
Мелкинд посмотрел на нее подозрительно, не издевается ли, но Каонэль смотрит честно, даже восхищенно.
Он поднял палец к небу и сообщил важно:
– Да будет тебе известно, желтоглазка, башни магов защищены от внешнего воздействия. И разрушиться могут лишь, если сам маг умрет. Кроме того, смотри.
Виллейн кивнул в сторону. Каонэль обернулась.
Возле дверей в полушаге от земли всеми цветами радуги переливается портал. Из середины расходятся волны, словно поверхность создана из воды, по краям что-то вроде коротких щупалец. Они тянутся в стороны, но не могут оторваться от общей массы. Так и шевелятся, как волосы карги на ветру.
Каонэль осмелела и подошла вплотную, наклонившись, чтобы лучше рассмотреть всполохи. Края лацерны свесились по бокам, делая ее похожей на старуху, которую согнуло от тяжелой жизни.
Мелкинд прокашлялся, освобождая горло от пыли. Затем приблизился к переливающейся поверхности.
– Советую быть осторожней, – проговорил он, когда Каонэль потянулась пальчиком к всполохам. – Он на один раз.
Эльфийка отдернула руку и отшатнулась.
– Ты столько всего говорил и кричал, – сказала она. – Как я это все запомню? У меня и так с памятью нелады.
Виллейн проговорил, отряхивая мантию:
– Тебе надо будет только всыпать земли в склянку и плеснуть перед собой. Остальное я уже сделал. Дело в том, что зелье как бы запомнило…
Каонэль замахала руками.
– Ой, Виллейн, хватит, – взмолилась она. – Я и про воргов ничего не поняла. Про зелья тоже лучше не говори.
– Ладно, – сказал маг со вздохом. – Иди. Может быть неприятно, но это быстро кончится.
Эльфийка снова приблизилась к порталу, стараясь держаться гордо и бесстрашно. Но кончики ушей предательски задергались.
– Спасибо, – сказала она, глянув через плечо.
– Ты обещала голос на Совете, – напомнил Виллейн.
Каонэль кивнула и шагнула в портал.
Глава 15
На несколько секунд эльфийку сковало холодом. Несмотря на устойчивость к низким температурам, по коже прошел озноб, кровь обездвижилась. Мимо понеслись радужные полосы, засверкали волны и льдинки, верх и низ потерялись.
Едва Каонэль привыкла к цветной круговерти, раздался хлопок, толчок швырнул ее в высокую траву. Несколько мгновений серая лежала, не шевелясь, и прислушивалась.
Тихонько шелестит листва, иногда поет иволга, но других птиц не слышно. Где-то далеко копошится зверек, Каонэль потянула носом и поморщилась – в воздухе застыли следы скунса.
– Получилось, – прошептала она.
Выждав еще пару секунд, подняла голову и высунулась из травы.
Всюду густой лес с травой по пояс. В нижнем ярусе молодые деревца переплелись друг с другом, напоминая застывших в движении танцоров. Листва густая, и под кронами прохладно. Кое-где паутина, настолько плотная, что хоть сейчас шей платья из паучьего шелка.
Каонэль потянула воздух, нос уловил едва заметные соленые капли, что значит, где-то море.
Стараясь не шуметь, серая сделала шаг и натянула капюшон. За время перемещения он вывернулся в обратную сторону, волосы спутались, как у старой карги, которая давно забыла, что такое гребешок, а лацерна обмоталась вокруг тела. Пришлось расправить.
Слева хрустнуло. Эльфийка резко присела оглядываясь, ладонь сжалась на антрацитовой рукояти. Но вокруг лишь вековые стволы и непроходимый бурелом, поросший травой.
Убедившись, что никто не нападает и не пытается разорвать на куски, она выпрямилась. Но через секунду лицо потемнело.
– А что дальше, никто не подумал, – пробормотала Каонэль и пошевелила ушами в попытке уловить хоть что-то, отдаленно напоминающее высокородную.