Тарнат кивнул в их сторону и проговорил:
– Вон, пернатый, наверное, новую жену себе хочет. И так восемь, а он девятую…
Ворг усмехнулся, скаля клыки.
– Вы скажите ему, что ихтионы яиц не несут.
– А может несут, – задумчиво проговорил гном. – Они же рыбы. Рыбы икру мечут, а икра это рыбьи яйцы.
Лотер сказал:
– Дурак ты, Тарнат. Какая ж она рыба? Вон, смотри, в платье, глазами хлопает, хоть и вертикально. Хихикает и облизывает губы. Значит женщина. В насыпи что нашел?
Гном сразу посерьезнел, брови сдвинулись к переносице, а на лбу пролегло аж три глубоких морщины.
– Вот что скажу, – произнес он. – В общем… Даже не знаю. Но… Неведомо мне, где у этой насыпи что.
Хранители плотным кольцом обступили Главу и Тарната и тревожно уставились на гнома, а Брестида покосилась в сторону, где за кругами в лесу разбит лагерь солнечных эльфов.
Теонард спросил:
– Как это понимать?
– Так и понимать, – ответил гном. – Облазил все, обсмотрел. Выглядит, как монолитная скала. Только слеплена из разных камней, а тролля средь них и не заметить.
Ворг даже рот раскрыл.
– Как это, тролля не заметить? Он же самый огромный Хранитель.
– А вот так, – сказал гном и указал на насыпь. – Видишь, как камни расположены?
– Кучей? – предположил полузверь.
Тарнат недовольно покачал головой и проговорил с видом знатока:
– Сам ты куча. А это порода. Только тут все не понятно. Смотри, вот тут камень с вулкана, такие только близ огненных гор бывают, а рядом с ним обточенный рекой валун, справа глыба, которая только за сотни лет может сделаться из-за воды и проседания. На верху вообще блестит, камешки драгоценные. Понимаешь?
– Нет, – честно ответил ворг.
Гном досадно всплеснул руками.
– Да ну что ж тут не понятного? – спросил он негодуя. – Так не бывает. Не может случиться, чтоб драгоценная порода сверху была. Только если сам туда затащишь. Да только оно все так слеплено, излюк носа не подсунет. И где тролль средь этой неразберихи, только горное Лихо знает.
Хранители озадаченно переглянулись. Ворг даже подошел и наклонился над валуном, который по словам гнома что-то значит и как-то там называется. Валун блестит отполированной поверхностью, словно по нему и впрямь сотни лет текла вода, а теперь он тут, намертво влепленный в скалу.
Керкегор, наконец, отпустил локоть Селины, та благодарно улыбнулась и отошла к женщинам, которые молчат и во все глаза таращатся на Тарната, который вдруг такой умный и важный. Даже Мелисс приблизилась и незаметно разглядывает гнома, время от времени поглядывая на скальник.
Ворг ее заметил и сказал неожиданно:
– Мелисс, ты же тоже каменная? Может лучше нашего гнома знаешь, как тролля извлечь?
Горгулья посмотрела не него так, будто тот обозвал коровой. Пару мгновений помолчала, потом произнесла резким каркающим голосом:
– Не знаю.
– Жаль, – честно ответил полузверь.
Керкегор вылез вперед и проговорил нетерпеливо:
– Да что мы тянем! Покричать ему, он сам вылезет.
– Раньше его шум не беспокоил, – заметил Теонард.
Птеринг отмахнулся.
– Вы все не так делаете, – сказал он. – Смотри, как надо.
Приблизившись к скальнику, птеринг выпрямился так сильно, что спина изогнулась дугой, перья на плечах вздыбились, а гребень стал наливаться кровью. Когда он набрал воздуха, Хранители тоже механически затаили дыхание. Потом по территории разнесся истошный крик, похожий на петушиный и орлиный одновременно.
Едва он стих, все затаились, в ожидании глядя на насыпь. В повисшем молчании слышно, как испуганно квакают лягушки в болоте Булука, а из домов за кругом Хранителей повысовывались встревоженные фигурки.
Выждав еще пару мгновений, Глава произнес напряженно:
– Не помогло.
Керкегор почесал раскрасневшийся гребень и сказал:
– Странно. От такого крика у нас каждое утро просыпаются.
– Я бы заикаться начал, – пробормотал Гнур в сторонке, – если бы во сне такое услыхал.
Птеринг одарил его взглядом, который мог бы принадлежать королю, снизошедшему к беседе с простым крестьянином.
– Может надо громче и всем вместе? – предположил он. – У Тарната глотка луженая.
Ворг нашел в глубине кармана крошечную косточку, бросил ее в рот и теперь с наслаждением хрустит.
– Это точно, – проговорил он, вытирая губы. – Сам слышал, как орет. Разве что горы не дрожат. Давайте покричим. А ну, разом!
Хранители стали звать Грагрха. С начала хором, потом на перебой, в конце концов, выдохлись, а каменная насыпь все такая же величественная и молчаливая.
Глава тревожно покосился в сторону, где в лесу разбил лагерь солнечных эльфов и откуда в любую минуту может появиться разгневанный Белионар.
Он проговорил:
– Надо торопиться. Что-то мне подсказывает, времени у нас не много.
Тарнат отер лоб и предложил, отдуваясь:
– Может его киркой поковырять? Ради такого могу даже в шахту сбегать.
Глава покачал головой.
– Пока ты бегать будешь, завтра наступит, – проговорила он. – Да и Грагрх будет не очень доволен, если начнем ковырять его жилище. Как бы не прибил после такого. Видел его кулаки?
– Видел, – угрюмо согласился гном. – Ну кувалдой тогда? Она может и не раскрошит породу, зато будет громко и гулко.
Ворг огрызнулся, обходя насыпь справа, где есть небольшой выступ и можно забраться:
– Да плевать ему на громко. Хоть кувалдой, хоть птерингом, все равно не слышит. Лучше смотрите, что я нашел.
Полузверь ухватился за выступ, бугры мышц на руках вздулись, и он оказался на едва заметном утесе. Потом перехватился выше и полез дальше.
Хранители, задрав головы, смотрели, как Лотер карабкается все выше. Гоблин сложил ладони трубочкой возле рта и прокричал:
– Если решил убиться, скажи, кому осколок передашь. А лучше сразу отдай, чтоб не мучиться.
Ворг долез до половины, там оглянулся вниз и охнул. Но тут же одернул себя и стал подтягиваться выше. Здесь камни удобные для хватания, а по некоторые даже можно ходить.
Остановившись на одном из таких, Лотер глянул на Хранителей, которые с высоты кажутся размером с кошек, и прокричал:
– Он же где-то здесь. Может у него уши камнями засыпаны, потому и не слышит. Надо найти, разгрести и покричать.
Гоблин снова сложил ладони и даже на пальцах привстал.
– Ничего глупее в жизни не слыхал! – прокричал он.
– А ты предложи что-нибудь получше! – отозвался полузверь, перелезая на другую сторону уступа. – Давай лезь и помогай.
Гоблин заворчал что-то неразборчивое, но явно гневное. Зато горгона с гарпией взмыли в воздух, Аэлло стала медленно парить вокруг насыпи, а Эвриала подлетела к воргу.
Крылья красиво изогнулись, позволяя зависнуть на месте, платье всколыхнулось, и горгоне пришлось прижимать подол. Но легкая ткань все равно трепещет от взмахов, обнажая белоснежную кожу.
– Мы тоже посмотрим, – произнесла она мягко, и ворг невольно загляделся на прекрасную, даже в полете, крылатую женщину.
– Посмотрите, – ответил он хрипло, потом снова наклонился к остальным и прокричал: – Гнур, давай, поднимайся. И остальные тоже ищите. Надо как-то тролля из этой скалы выковырять.
Селина перевела испуганный взгляд на Главу. Тот с хмурым лицом приблизился к месту, откуда начинал забираться ворг и подпрыгнул, цепляясь пальцами за выступ.
Ихтионка спросила тихо:
– А мне тоже надо лезть?
Теонард выглянул из-под локтя.
– Тебе не надо, – ответил он. – Ты нам в воде полезна. Сиди тут и стереги.
Гнур поспешно проговорил:
– И я буду стеречь.
– Нет уж, – сказал Глава, подтягиваясь на выступ. – Ты с Тарнатом вокруг ходи и тоже ищи. Может ногу найдешь.
Керкегор засмеялся резким клокочущим голосом, а когда гном и гоблин вопросительно на него уставились, пояснил:
– Ногу. Конечно ногу. Что еще можно найти снизу трольей горы.
После этого разбежался и вспорхнул к Эвриале, которая с женской дотошностью заглядывает в щели и трещины.
Ворг осторожно перелезал с одного уступа на другой, поднимаясь выше. Когда до вершины осталось несколько перехватов, он обернулся и окинул взором территорию.
С высоты мир внизу кажется не настоящим, будто кто-то вылепил фигурки из глины и расставил, как хотел. Бледный свет месяца разливается по плато, глянцевые стены Зала Советов блестят, как слюда. Отсюда видно его лесок, не такой большой, как кажется снизу, но густой и с дубами. Видно даже дома дальнего круга, а перед ними желтоватое свечение.
Ворг пригляделся, потом прокричал:
– Тарнат, отсюда «Лихой молот» видно! Залезай, посмотришь.
Снизу донесся недовольный голос.
– Я гном, а не белка. Сам лазь. Я приличный гном, мне вглубь полагается, а не ввысь.
Сбоку налетел порыв, ворг ухватился за камень, через секунду из-за утеса выпорхнула Аэлло. Волосы спутались и лезут в рот, она небрежно откидывает, будто не обращает внимания, но локоны все равно спешат обратно.
– Ой, Аэлло, – прохрипел ворг, выпрямляясь. – Ты чего пугаешь?
– Я не пугаю, – бойко ответила она, – а исследую гору Грагрха.
Лотер осторожно перелез через очередной выступ и сказал:
– Молодец. Хвалю. Только осторожней. Высота вон какая.
Гарпия дерзко улыбнулась и проговорила:
– Это разве высота? Сейчас покажу тебе высоту!
Крылья Аэлло сделали несколько взмахов, она почти моментально уменьшилась до размеров козы, а потом и вовсе кошки. Ворг наблюдал, как по ночному небу медленно поплыла бледная точка, удаляясь и становясь все меньше. Затем сделала большой круг и стремительно понеслась обратно.
Когда начала быстрое падение, Хранители задержали дыхание. Лишь у самой земли Аэлло распахнула крылья и, как ни в чем не бывало приземлилась, придерживая края платья.
Тарнат, который в сотый раз обошел насыпь, так ничего и не найдя, приблизился к гарпии. Та дышит тяжело, словно не прогулочный полет совершила, а от стаи драконов улетала, глаза выпученные.