— Я там все стены проморожу до хрустящей корочки, — кровожадно улыбнулась Хокк, мысленно уже потирая кулаки. — Вместо кроватей и подушек у них там будут сплошные сугробы. А любого, кто попробует прилечь, буду тут же сосульками шпынять, чтобы не задрыхли.
— Надолго этого не хватит, — с сожалением признала Триш. — Если бы наши коллеги могли хотя бы подремать на темной стороне, это упростило бы дело. Но нас некому подменить. Так что да, спать нельзя никому. Но я надеюсь, мастер Рэйш найдет источник этой гадости, а мы тем временем постараемся сберечь людские души.
Я только улыбнулся, чувствуя, что связавшие нас узы крепки как никогда, после чего ободряюще кивнул ученикам, дождался, пока они разойдутся по своим делам. После чего окутался Тьмой и одним рывком ушел на тропу.
Правда, не в Алтир и не в один из Домов милосердия, где и без меня будет достаточно народу. А далеко на север. В горы. На поиски старого, промерзшего насквозь ущелья под нехорошим названием Проклятая пасть, о котором в тех местах уже давненько ходили пугающие слухи. И о котором, услышав про обещанную награду, буквально четверть свечи назад Корну доложил один из его же сотрудников, чьи предки вот уже несколько поколений старались к тому ущелью близко не подходить.
***
Само собой, я не рассчитывал, вот так просто, с ходу, наводка Корна даст нужный результат и мне удастся с первого раза найти то место, где хаос просачивается в наш мир.
Напротив, я был почти уверен, что мне придется порядком помотаться по миру, прежде чем я смогу отыскать место — вполне вероятно, что не одно, — где в божественной защите однажды возникла крохотная, совершенно незаметная на первый взгляд трещинка.
Впрочем, насчет возможной неудачи я не переживал. Не найду здесь, значит, отправлюсь в другое место.
Какое?
На этот счет тоже волноваться не следовало. Думаю, уже сейчас по всей стране разлетелись официальные уведомления, а всего через пару свечей в алторийские Управления валом повалит народ. Активно заработают писцы, начнутся торопливые опросы. Потом отсеянная, профильтрованная и предварительно проверенная информация отправится в Алтир. Так что всего через свечу-другую я могу смело возвращаться к Корну, чтобы получить от него целый список возможных мест, где чисто теоретически может обосноваться наш неуловимый враг.
Конечно, по большей части это будут ложные наводки. Старые бабушкины сказки, жуткие развалины из чьих-то кошмаров, древние сказания, дикие небылицы, подслушанные где-то страшные истории, которые, пройдя через десятки рук, могут измениться до неузнаваемости…
От повторяющихся слухов Корн и его люди меня, конечно же, избавят.
От наглого вранья и откровенной чуши — тоже.
Понятно, что сами поиски легкими не будут, но рано или поздно в нескончаемом потоке самых невероятных и порой неправдоподобных сведений непременно найдется рациональное зерно, и вот тогда мои таланты очень пригодятся.
Быть может, кто-то скажет, что для единственного в мире полноценного жнеца Смерти это неподходящее занятие — рыскать по лесам и полям, самолично проверяя правдивость чужих бредней. Однако, как и сказал Корн, каждый должен делать то, что умеет. Сам он, например, остался следить за порядком в Алтире и организовывать добычу необходимой нам информации. С его же подачи наверх уже наверняка ушел рапорт с просьбой максимально расширить круг поисков, в том числе вовлечь в него соответствующие структуры в соседних государствах, поскольку гарантировать, что хаос залег не в Алтории, а где-нибудь в окрестностях, скажем, Лотэйна, никто из нас не мог. Само собой, это было непросто и наверняка потребует времени, искусства убеждения, в какой-то степени влияния на королеву… Но шеф на то и шеф, чтобы мыслить как можно шире и делать то, о чем даже я сразу не подумал.
Мои ученики, соответственно, отправились на защиту наиболее уязвимых для хаоса людей.
Все темные маги Алтира были отряжены им в помощь.
Целители лечили.
Жрецы молились…
И только у меня была возможность беспрепятственно перемещаться по темной стороне. С помощью прямых троп мгновенно преодолевать огромные расстояния. Из всех темных магов только я мог беспрепятственно спускаться на нижние слои Тьмы. Только мне не нужно было опасаться обитателей темной стороны. И только я мог в кратчайшие сроки проверить стекающиеся к Корну слухи, потому что для этого мне было нужно лишь название и координаты, по которым я мог бы переместиться.
А еще мы с Мэлом все-таки пришли к выводу, что искать логово хаоса рядом с Алтиром бессмысленно. Даже с учетом того, что именно там находится его главная цель.
Более того, я, кажется, понял, почему он так долго бездействовал — пока наши боги не имели физических воплощений, а их разумы блуждали во Тьме, до них, вероятно, было трудно добраться. Их святилище оказалось разрушено. Где искать их самих, даже жрецы не знали. Поэтому хаосу пришлось выжидать, пока его главные цели не вернулись на положенное им место, и только после этого он начал действовать.
К тому же Лотий обмолвился, что в нашем мире у хаоса даже сейчас есть какие-то ограничения. И я был склонен с этим согласиться, потому что в противном случае он бы нас уже уничтожил, да и явился бы сам, а не прислал своих марионеток.
Если бы я оказался его месте, то, будучи сильно ограниченным в средствах и не имея возможности завоевать мир с нахрапа, предпочел бы затаиться. В какой-нибудь глубокой норе, откуда удобно наблюдать и отдавать приказы.
На месте хаоса я бы не стал бездумно уничтожать все прилегающие к месту моего обитания территории, а обошелся лишь небольшим плацдармом, который несильно привлекает внимание.
При этом я не попер бы напролом к первохраму, оставляя после себя целую просеку из праха, песка и камня. Напротив, я бы спокойно все обдумал, подготовил, по максимуму ослабил своих врагов, а затем выждал момент и одним ударом уничтожил то, что наметил.
Хаос, конечно, далек от человеческой логики, да и мыслит, я полагаю, совсем иными категориями, так что мои догадки вполне могли оказаться ложными. Однако при этом мы совершенно точно выяснили, что, как и все боги, хаос мало что делает напрямую и предпочитает использовать посредников. Причем в этом качестве он очень любит (а может, и вынужден) использовать не нормальных людей, а исключительно безумцев.
Более того, находит он свои жертвы не в реальном мире, а через сны. Быть может, он сам не совсем материален. А может, и еще по какой причине, но сны для него как маяк. Цепочки наших неосознанных мыслей чем-то сродни путеводной ниточке. Причем мы, сами того не зная, создаем их для хаоса. Ему же остается их только подобрать и, размотав клубок из снов, добраться до первоисточника.
Насколько реален сам хаос, никто точно не знал, однако последователи Сола непрозрачно намекнули, что у наших снов есть определенный цвет, запах и даже вкус. Хорошие светлые сны оставляют после себя приятное послевкусие. Тяжелые недобрые и пугающие, напротив, дарят нам поутру самые отвратительные впечатления.
Хаос, как выяснилось, тоже неплохо в этом разбирается. И безошибочно находит именно таких людей, от которых во сне отчетливо исходит привкус безумия.
Когда такой человек появляется на примете, хаос незаметно проникает в его сны и, как обычный вампир, цепляется за них длиннющими отростками. Сперва осторожно пробует на вкус, опутывает невидимыми щупальцами, как-то время изучает добычу, проверяет, смакует и, только убедившись, что жертва подходит, намертво к ней присасывается.
После этого несчастный обречен. Если хаос окажется особенно голоден, то душу он высосет подчистую, и однажды утром в постели обнаружат еще один труп. Для жертвы это всегда означает окончательную смерть, ее душа никогда не попадет в божественные чертоги, и леди Смерть не сможет вернуть ее на круг перерождения, потому что от собственно души уже ничего не осталось.
Если же хаосу захочется поиграть, то душу он, конечно же, высосет, однако не целиком. Оставит обглоданный, почти не соображающий кусок, который будет способен лишь на то, чтобы выполнять самые примитивные задания.
Так, собственно, и появляются куклы.
Зачем для этого вообще нужна душа, никто из нас не знал. Но если предположить, что привязкой для кукловода служили именно сны, то, вероятно, внутри должен был остаться кто-то, кто способен их видеть. И именно так телом можно управлять.
Последователи Сола, правда, не подтвердили и не опровергли моей догадки, однако я все же дал им повод задуматься. А еще решил, что некоторое время буду спать исключительно на темной стороне, и ученику посоветовал научиться это делать.
— Мастер Рэйш, а вы уверены, что хаос нас не обнаружит?
Я сошел с тропы и, бегло оглядев виднеющуюся неподалеку крохотную деревушку, опустил взгляд на появившегося рядом Роберта.
В большой широкополой шляпе ученик по-прежнему смотрелся несколько комично, но его бледное лицо выглядело подчеркнуто серьезным, а почерневшие глаза недвусмысленно предупреждали, что шутить над выбранным им образом будет чревато.
Я, кстати, поначалу не хотел его с собой брать. Маленькому мальчику не место на большой войне, которую вот-вот готовились развязать боги. Да и я пообещал себе его сберечь. Однако этим утром он, не дождавшись меня дома, сам пришел в Управление. Внимательно выслушал все, о чем мы говорили с сотрудниками. Дождался, когда мои старшие ученики разбегутся кто куда, а потом просто подошел ко мне и тихо сказал:
— Я пойду с вами, мастер Рэйш. Без меня вам будет не справиться.
Причем он так это сказал, что я ни на миг не усомнился — маленький жнец знает, о чем говорит. Поэтому игнорировать его предчувствия было почти то же самое, что игнорировать пожелания нашей общей богини.
К тому же оказалось, что, будучи частым гостем в Управлении, он успел от нас нахвататься навыков оперативной работы, поэтому перед уходом из дома сначала тщательно подготовился, прибрал комнату, взял только самое необходимое и честно оставил на столе записку, предупредив родителей, что ушел в первохрам.