Бабушка закрыла глаза. На миг она погрузилась в глубокие раздумья, но когда снова подняла веки, в ее взгляде соединились непроницаемость и ирония.
— Вы должны пройти все три испытания. Они много прояснят в ваших характерах… — Она подняла бровь. — Возможно, эти испытания раскроют кое-что, о чем даже я не догадывалась.
Она многозначительно посмотрела на Фиону.
Фиона вдруг поняла, что бабушка прекрасно видела ее ложь, что она все знает.
Затем бабушка посмотрела на Элиота. Тот съежился под ее взглядом.
А Фиона почувствовала, что ее сила воли пробудилась вновь. Во время следующих двух испытаний они с братом могли погибнуть — неужели бабушка этого не понимает? Фиона подошла к Элиоту и почувствовала себя еще сильнее, чем в те мгновения, когда приблизилась к Соухку.
— Твои правила, — проговорила она дрожащим голосом, кашлянула и пожалела о том, что предварительно не съела пару конфет. — Я хотела поговорить о них.
— О? — На лице бабушки отразился едва заметный интерес.
Си испуганно сжала руки и ахнула.
— Да, — прошептал Элиот и с трудом выговорил: — Эти правила были придуманы, чтобы уберечь нас от наших родственников, верно? Чтобы мы казались… ну… нормальными? Но теперь они про нас знают, а мы знаем про них, так какой смысл в правилах?
— Мы подумали, — продолжила Фиона, — что, может быть, пора немного смягчить некоторые из них.
— Вы считаете, что правила существуют только для этого? — осведомилась бабушка. — Чтобы вас защищать?
Впервые в жизни Фиона осмелилась проигнорировать прямо поставленный вопрос.
— Мы считаем, что пора кое-что менять, — упрямо проговорила она.
— Все, о чем ты просила, мы сделали, — слегка раздраженно добавил Элиот. — Испытание, назначенное Сенатом, мы выдержали. Не означает ли это, что мы достаточно взрослые, чтобы хоть что-то решать самостоятельно?
Фиона не могла понять, что означает напряженный взгляд бабушки. Неужели та действительно колебалась?
Тучи закрыли заходящее солнце. В столовой стало холодно. Бабушка полуприкрыла глаза, ее лицо стало подобно маске.
— Верно, вы на пороге взросления, но именно сейчас — больше, чем прежде, важно ни на что не отвлекаться. Правила остаются неизменными. — Она рубанула рукой воздух в знак непререкаемости своих слов. Разговор окончен, ее решение обсуждению не подлежит.
Фиона задрожала. Она не могла поверить, что только сегодня утром защищала бабушку и отстаивала справедливость ее правил в разговоре с братом. Ей хотелось прокричать, что это несправедливо.
Но она знала, что на это ответит бабушка. Она скажет: «В этой жизни очень многое несправедливо».
Фиона смотрела в глаза бабушке. Ей так хотелось одержать еще одну, пусть самую маленькую победу. Но она не выдержала и моргнула первой.
С таким же успехом можно было смотреть в упор на грозовые тучи на горизонте. Шансов переубедить бабушку у Фионы было не больше, чем если бы она попыталась мановением руки изменить погоду.
Зазвонил телефон, и бесполезное сражение прервалось. Фиона отвела взгляд.
Си взяла трубку.
— Алло?.. Да?.. О да, одну минутку. — Она протянула трубку Фионе, а потом Элиоту, не зная, кого из них позвать к телефону. — Это с работы.
Бабушка кивнула Фионе.
— Поговори, но быстро. Мы ждем звонка от членов Сената.
Фиона шумно вздохнула. Она так устала от того, что ею постоянно командуют. Игнорируя бабушкины слова, она повернулась и направилась в свою комнату. А по пути нарочно задела рукою лежавшие на столе листки с домашним заданием, и они упали на пол.
Для того чтобы разобраться с родственниками, ей срочно нужно было подкрепить силы несколькими конфетами.
Фионе было наплевать на домашнее задание, на работу в пиццерии и даже на бабушку. Какой смысл в том, что они одержала победу в смертельно-опасном испытании, если они оставались пленниками в собственном доме?
34Бывший хороший мальчик
Элиот взял трубку. Бабушка смотрела вслед Фионе, возмущенно удалившейся из столовой. Элиот думал, что бабушка прикажет ей вернуться и подобрать листки с домашним заданием.
Но нет. Бабушка проводила хлопнувшую дверью Фиону таким взглядом, что казалось, он проникает сквозь стены.
— Ну, Элиот. Ответь, — проговорила наконец бабушка, не оборачиваясь и не глядя на него.
— Алло? — сказал Элиот в трубку.
И услышал сладкий голос Джулии:
— Все в порядке? Как твои срочные семейные дела?
— Все уладилось. — Элиот прижал трубку к уху, надеясь, что бабушка не услышит, с кем он говорит.
— Слава богу, — вздохнула Джулия. — У тебя был такой испуганный вид, когда ты уходил. Я волновалась за тебя. И за Фиону тоже, конечно.
Ее слова тронули Элиота. Си тоже хлопотала вокруг них, когда они с Фионой вернулись из странствий по канализационным туннелям, но в этом было что-то отрепетированное, словно она знала наперед: все будет хорошо.
И забота Джулии почему-то показалась ему более искренней.
Джулия вздохнула, и Элиот ощутил на щеке ее дыхание и весь покрылся гусиной кожей.
Он должен вести себя осторожно, чтобы бабушка не догадалась, что это звонок личного характера и к тому же — от девушки.
Существовало правило:
ПРАВИЛО № 99: Запрещается пользоваться электронными средствами связи, в частности — телефонами и телефаксом. В виде исключения — по разрешению взрослых, а также в экстренных случаях, когда требуется помощь медиков, полиции или пожарных. Входящие вызовы с разговорами личного характера следует вежливо, но немедленно прекращать.
Элиот ненавидел эти ограничения, но не собирался выходить из себя, как только что сделала Фиона. Надо вести себя умнее. Ему есть что терять.
— Если все в порядке, — продолжала Джулия, — значит, ты завтра выйдешь на работу. Наш уговор насчет кофе остается в силе?
— Конечно, — ответил Элиот с часто бьющимся сердцем.
— Я об этом весь день думала.
Бабушка наконец повернула голову и красноречиво взглянула на телефон. Больше предупреждений не требовалось.
— Наверное, тебе неудобно разговаривать, — чуть смущенно произнесла Джулия. — Я понимаю. И отпускаю тебя… пока.
— Спасибо, — прошептал Элиот. — Мы придем завтра. Нет проблем.
— Ну, до завтра, милый, — сказала Джулия и повесила трубку.
Элиот поставил телефонную трубку на базу.
— Звонили с работы. Мы ведь ушли в середине смены. Хотели узнать, все ли с нами в порядке.
— Это очень любезно, — отметила Си.
Бабушка ничего не сказала. Она посмотрела на телефон с таким видом, словно могла разглядеть Джулию на другом конце линии.
— Ужин через час. Скажи об этом сестре, если, конечно, она захочет к нам присоединиться.
Бабушка удалилась в свой кабинет и закрыла за собой двери.
Элиот облегченно вздохнул.
Си взяла его за руку своей дрожащей рукой.
— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — прошептала она. — Это будет нашим секретом.
Элиот знал, что Си можно доверять, но покачал головой. Меньше всего он хотел нагружать ее своими секретами. Если бабушка все узнает, Си тоже достанется.
А бабушка всегда все узнавала.
Си сделала шаг назад и вздохнула.
— Можно устроить маленький праздник, чтобы отметить ваш успех. Скажем, заказать торт в «Розовом кролике».
Элиот посмотрел на закрытую дверь комнаты Фионы. Он чувствовал, что сегодня никакого праздника не получится.
— Звучит заманчиво, — согласился он. — Пойду, пожалуй, помоюсь.
Он опустился на колени и собрал с пола листки, разбросанные Фионой. Одно задание представляло собой логарифмические исчисления, второе — письменный доклад о южноафриканском городе Кейптауне. Бабушка сегодня проявила милосердие.
Си протянула к Элиоту руки. Казалось, она хотела ему что-то сказать, но только робко улыбнулась.
— Ну иди, иди, мой милый. Помойся. Ужин скоро будет готов.
В мире Элиота все перевернулось вверх тормашками, но Си осталась прежней. Всегда готовой сделать что-то хорошее для него. Правда, прабабушка немного выжила из ума, но она его любила.
Си поспешила в кухню.
И все же у Элиота почему-то возникло чувство, что Си — не такой член семейства, как остальные. Она отличалась от дяди Генри. И от бабушки, и от тети Лючии. Она вела себя не так, как они.
Глупости. Она была его прабабушкой, такой же родной, как Фиона.
Элиот взял рюкзак и подошел к дверям комнаты сестры.
— Фиона? — позвал он, тихо постучав.
Ответа не последовало.
Элиот просунул под дверь листки с домашним заданием и ушел к себе.
Маленький засов негромко заскрежетал. Раньше Элиот никогда не запирал дверь — но ведь раньше у него не было таких секретов.
Он положил листки с домашним заданием на письменный стол. Какой он послушный! Си так и называла его: «хороший мальчик». А он этого терпеть не мог.
Элиот разозлился, как Фиона, — может быть, даже сильнее, чем она, но не показал этого. Какой смысл? Сестре пришлось убежать в свою комнату, потому что бабушку никто не мог переспорить.
И все-таки сегодня произошел самый маленький на свете бунт. Правда, все можно было сделать иначе. Тише и удачнее.
Изучая историю, Элиот и Фиона узнали о том, что действия бунтовщиков-подпольщиков могли привести к серьезным восстаниям… в результате которых погибали империи. Вот чем Элиот собирался заняться сегодня. Он хотел поднять свое личное восстание против семьи.
В противном случае ему придется оставаться «хорошим мальчиком». Пожалуй, до дня рождения это еще было возможно, но теперь — нет.
Он положил рюкзак на кровать, снял подушки и уселся на них рядом с вентиляционной решеткой.
— Фиона? — прошептал он.
Молчание.
Если потребуется, он просидит здесь всю ночь.
Всего лишь час назад они были так счастливы. Когда выбрались из канализационного подземелья, передали Роберту доказательство того, что они «одолели» Соухка, и рассказали ему, как им это удалось. Они думали, что одержали победу.