ые трактаты, научные труды, ему приписывали магические свойства. Работа с медоносными пчелами не обходилась без магии. Но, как известно, одна оплошность, несвоевременный досмотр — и часть роя покидает пасеку, улетая в обширные леса, где и дичает на радость медведям.
Пока Балбаш отпаивал своего товарища какими-то снадобьями, гонял рыцарей к реке за водой для примочек, я понял, что торчать рядом и просто глазеть на чужие мучения нет смысла. Хоть я и провел почти бессонную ночь, я планировал в этот день как следует заняться картами, обустройством лагеря и подсчетом припасов. Коль скоро никто не торопится к нам навстречу, то стало быть, и мне нет смысла срываться с места и пороть горячку. В прежней своей жизни, когда еще был вором, я всегда устраивал себе передышки. Находил уютное местечко и оседал в нем, даже не помышляя о каких бы то ни было авантюрах. Такой опыт вполне подходил и для суровых небесных странствий. С того самого момента, как мы бежали из Филадеи, у меня еще не было толком времени, чтобы как следует отдохнуть, заплыть жирком и вообще расслабиться. Весна в этих местах в самом разгаре, приближаются чудесные летние дни, и почему я должен себе отказывать в удовольствии просто отдохнуть.
Но моим мечтам не суждено было сбыться. Най, стоя на палубе, что есть силы колотил в корабельный гонг.
— Тревога! — кричал мальчишка, все выше поднимаясь на мачту. — Я вижу несколько десятков всадников, капитан! Две большие повозки! Тревога!
Рыцарям магов не приходилось отдавать приказов, опытные вояки сразу похватали оружие и заняли оборонительную позицию, растянувшись редкой цепью вдоль всего холма.
Я поднялся на палубу и стал вглядываться в полоску леса и уходящую вдаль дорогу. Ну и острый же глаз был у мальчишки. Действительно в сторону корабельной стоянки приближался небольшой отряд, всего человек двадцать. С флагами, гербами, в полном боевом облачении. У подножия холма всадники и повозки немного сбавили темп, а потом и вовсе остановились.
Хотя день и был жарким, я все же накинул плащ капитана и спустился навстречу, встал во главе отряда рыцарей, ощетинивших строй десятком копий и дротиков. У меня не было ни капли сомнения в том, кто пожаловал на встречу со мной. Впереди всей этой расписной братии вышагивал Иридин Гурымей. Не узнать его я не мог, такую колоритную личность, увидев хоть раз, забыть не просто. Следом ковылял полноватый, коренастый, с бугристым серым лицом, еще молодой человек в дорогой шелковой одежде и меховой накидке. В сопровождении отряда лучников они поднялись до середины склона, когда Гурымей поднял голову и громко выкрикнул:
— Мое имя Иридин Гурымей! Я хочу говорить с капитаном этого корабля.
Рыцари все как один обернулись, глядя на меня, в ответ на что я только одобрительно кивнул головой, и шеренга расступилась, давая гостям возможность приблизиться к лагерю.
— Мое имя Брамир из Хариди, — представился я, когда маг и его спутник, судя по всему, тот самый претендент на трон, самозванец Фарас, вошли под навес возле большого шатра.
— Разумеется, я узнал вас, капитан Брамир. Не так давно мы встречались с вами в Филадее, не правда ли?
— Да, уважаемый жрец, и вы приказали бросить меня в гнойную яму на тюремном дворе Валадара.
— А вы сбежали оттуда в то самое время, когда ваш корабль сокрушал стены древнего города.
— Вы преследовали меня и весьма успешно.
— Лишь до той поры, капитан, пока вы единственным залпом катапульт не спалили дотла мою ладью, что привело к гибели всей команды, отменные люди были, скажу я вам!
— Правду сказать, я был уверен, что и вы разделили их незавидную участь.
— Рано, господин Брамир, рано вы списали со счетов верховного жреца.
— Вполне возможно, но тем не менее теперь я нахожусь в землях Полхии и вы не можете вот так вот прийти и просто арестовать меня.
— Уверяю вас, у меня и в мыслях подобного не было. — Гурымей натужно ухмыльнулся и медленно сел на скамейку возле стола, давая всем своим видом понять, что ему тяжело стоять, показывая свою не лучшую физическую форму. — Причина, по которой я тогда явился в ваш дом, оказалась результатом заблуждений и кривотолков. Признаю, что поспешил с арестом и вел себя не очень достойно. Но и вы, капитан, должны понимать, что для удержания позиций в Валадарии нужно проявлять решительность и напор. Насколько мне известно, у вас было достаточно времени, чтобы познакомиться с обычаями города и всего королевства. Ведь вы довольно долго жили в Филадее.
— Да, так и было, весьма милое и гостеприимное местечко.
— Мои разведчики доложили, что неподалеку от крепости Хатан встал на якорь небесный корабль, огромный и грозный. Вот я и поторопился узнать, в чем причина. Ведь солдаты так и не смогли разглядеть ни флагов, ни гербов на вашем судне. Какому из королей речных земель вы присягнули на верность?
— Что ж, уважаемый господин Гурымей, верховный жрец и князь, я присягаю на верность только одному королю. Великому королю, сидящему во главе всех верховных тронов мира. Я его верный слуга и ярый сторонник. Этот король — золото.
— Тогда понятно, почему вокруг вашего появления в Филадее было столько много шума. Мы бы могли с вами уединиться для приватной беседы?
— Почему бы и нет, князь, я рад пригласить вас в свой шатер и угостить отменным розовым вином.
Гурымей старательно изображал из себя потрепанного, ослабшего калеку, коим, считал он, я, наверное, его и вижу после того, как их корабль разбился в горах. Но меня не просто было обмануть, воровские повадки позволяли мне с легкостью определить притворство и действительную немощь. В окружении рыцарей и членов команды, Фарас и его спутники непринужденно разместились на большом ковре, по кочевому обычаю, и даже расслабились, видя, что их появление не вызвало паники и смятения.
Я поднял тяжелый кожаный полог и позволил магу пройти вперед. Лампу зажигать не стал, яркие солнечные лучи проникали в шатер через верхнее отверстие для очага, и этого света было вполне достаточно, чтобы не двигаться на ощупь.
Откупорив кувшин розового вина, как и обещал, я предложил магу серебряный кубок, зная наперед, что маги всегда очень трепетно относились к серебряным предметам, особенно посуде.
Частично скрытый под широким капюшоном жреческой мантии взгляд Гурымея скользил по мне, словно острое лезвие. Маг еще не имел чести общаться со мной так близко, и ему было нестерпимо интересно все же узнать, с кем он имеет дело.
— Надеюсь, капитан, что излишним будет излагать вам подробности той ситуации, свидетелями которой и участниками волею духов мы с вами стали.
— Если вы имеете в виду претензии наследников на королевский трон, то да, не нужно утруждаться.
— Тем лучше. И в связи с этим совершенно уместный вопрос, какова ваша личная позиция? Что вы намерены делать?
— Признаться, мне казалось, что вы желали прежде обсудить наши некоторые разногласия относительно нападения на дворец Валадара, бегство из тюрьмы, атаку на корабль?
— Это все дела прошлые, тем более что вы верно заметили, мы с вами сейчас не в землях Филадеи и даже не на храмовых угодьях. Забудем былое, и пусть великие духи решат, кто был прав, а кто виновен в этом не простом деле. Книги восхвалений учат нас прощать врагов своих, а что касается нападения на королевский дворец, так и в том был весьма полезный опыт. Теперь знать и королевский двор хорошенько раскошелятся на новые оборонительные укрепления и осадные склады. Наберут новую охрану и учтут опыт.
— Рад, что удостоился беседы с мудрым и рассудительным человеком. — Я разливал вино и ответно скользил взглядом по неподвижной фигуре мага. Он казался мне кошкой перед решительным броском. Он был напряжен, но всем своим видом скрывал это. — Вы спросили меня, что я стану делать в землях Полхии. Все то, что делал всегда. Торговать. Я не намерен выступать на чьей-либо стороне. Я не ратую за кого-то из наследников, но буду сотрудничать с теми, кто заплатит золотом за мои услуги. Будет ли это королева в своей высокой крепости, станет ли это армия в твердыне Хатан, для меня не имеет значения. Золото решит, кому я отдам предпочтение.
— Сказать правду, я был более высокого мнения о вашей позиции, — почти прошептал Гурымей, лишь пригубив вино. — Золото — достойный аргумент, но помимо него есть еще и другие выгоды. Земли, титулы, быть может, даже выгодные союзы.
— Я думал над этим, и как вы верно заметили, вопрос конечно же не стоит так однобоко, мол золото и все. Но я сделал собственные наблюдения и могу сказать, что получи Фарас трон, его власть удержится недолго. Надо быть слепцом, чтобы этого не увидеть. С другой стороны, королева в крепости Касс, хоть и недоступна, но все же лишена реальной власти и поддержки. Небольшая армия удержит осаду достаточно долго, чтобы драгоценное время было упущено.
Если я вступлю в союз с Фарасом и вами, если я верно представляю себе расклад сил, то мне чуть ли не в одиночку придется штурмовать крепость, устроенную не так уж просто и сделанную весьма надежно. Ветры там ретивые, буйные. Восходящие потоки могут поставить судно в невыгодное положение и тогда мок участь будет не более завидной, чем ваша, когда вы, пылая словно факел, валились на скалы северного хребта. Только риск, и сомнительное вознаграждение. Даже при условии, что я получу плату вперед. С другой стороны, крепость Хатана, где я бывал прежде, и многое слышал о ней, тоже не самый доступный форт в этих землях. Тем более что я не склонен недооценивать ни ее оборонительных способностей, ни ваших магических знаний, в малой толике которых смог убедиться лично, когда вы неволили ветры в погоне за мной.
Слушая меня, маг затаил сдержанную ухмылку и только слегка наклонил голову, когда я упомянул о погоне над горами.
— В сложившейся ситуации, я предположил, что многим выгодней и безопасней будет именно торговля, договоры на поставки продовольствия и припасов, не более того. Пусть это не сулит титулов, новых угодий и выгодных союзов, но зато не ставит в опасное положение.