— Замечательно! — обрадовался Свен. — Люблю нашу почту. Пойдем, кое-что покажу.
Аста прошла за ним в мастерскую. Никогда до этого она не была в таком месте — видела, конечно, кузнецов на рождественских ярмарках, но в маленьких палатках, а тут целая мастерская со всякими непонятными штуками. Огонь в каменной печи, огромная тяжелая наковальня, молот, набор молоточков поменьше — наверно, для более тонкой работы, щипцы, ванночки с водой и какой-то маслянистой жидкостью, точильный круг, металл в разных видах — проволока, слитки, части каких-то механизмов…
— Да у тебя тут целый завод, — сказала она с уважением, осматривая все это. — Здорово.
— Да. — Свен окинул мастерскую хозяйским взглядом, с любовью погладил рукоять молота. — У нас и плавильные печи есть, в другом помещении. Правда, они не постоянно действующие, но могу как-нибудь показать.
— И это все твое?
— Мое, отца и дяди. Брат двоюродный еще литьем занимается, но больше для себя, да ему сейчас и не до того — дом строит. Так что в основном мы втроем работаем.
— Трое — на весь город?
— Ну, не совсем. Еще подмастерья, шлифовальщики, плавильщики — то есть да, почти что целый завод. Но основных трое, и у каждого своя специализация. Я, например, больше по оружию и художественной ковке — ограды, перила, мелочи всякие для декора. Отец — по бытовым предметам. Клинки разные — ножи, топоры, сковородки те же, про которые ты спрашивала, и по строительным конструкциям. Дядя уже в возрасте, и со здоровьем у него не очень, так что он сейчас всю конторскую работу на себя взял — заказы, сырье, инструменты… А еще он отличный металлург. Все тонкости знает, на глаз может состав сплава определить, а по тому, как дым пахнет, — какая сейчас фаза плавки, чего добавить, что погасить… Мастер, в общем. Мне бы так, но я пока учусь…
Аста слушала, забыв уже и про девушку, и про все свои переживания. Ей всегда казалось, что человек, увлеченный своим делом, — одно из самых восхитительных зрелищ. Этот особый блеск в глазах, силу в голосе, уверенность в движениях не купить и не подделать, и даже неопытность и сложности характера с лихвой восполняются этой любовью. И Свен явно был влюблен. Если не в красавицу с серьгами, то в свою работу точно.
— А еще у нас… Нет, я тебя совсем заговорил, извини, — перебил он сам себя, заметив, как она задумалась. — Давай сначала покажу, зачем позвал. Я тут кое-что сделал для тебя…
Он взял с полки что-то размером с яблоко, завернутое в кусок линялого ситца. Позвал Асту к столу у окна, заваленному всякими заготовками и чертежами, положил сверток на край, развернул. Внутри оказался браслет — плоская серебристая спираль в три оборота с открытыми скругленными концами. Свен взял ее за один конец — и она распрямилась, как будто была сделана не из металла, а из ткани. На гладком, в сантиметр шириной поле сверкали едва заметные пятиконечные звездочки.
— Давай руку, которой пишешь.
Аста протянула ему правую руку — и серебристая полоска трижды обвилась вокруг ее запястья. Она оказалась неожиданно теплой и как будто живой.
— Это тоже меркара, но уже обученная принимать форму, — объяснил Свен. — И я еще сделал напыление порошком, который остается, когда мы шлифуем кризанты, — сейчас увидишь зачем. А теперь подумай о чем-нибудь неприятном. О каком-нибудь случае, когда тебе надо было защищаться.
Долго думать не пришлось — в памяти сразу всплыла первая встреча с Эриком и как он, пьяный, схватил ее за руку… До чего отвратительная сцена, до сих пор мурашки по коже.
— Подумала?
Аста кивнула.
— А теперь… представь вот этот самый момент, когда ты защищаешься. Этот импульс — оттолкнуть, отойти, поставить границу. Тот момент, когда нужна внутренняя сила.
Это она тоже вспомнила без труда. И тут же увидела, как звезды на браслете — девять штук в ряд на среднем витке спирали — засветились и из них вверх протянулись тонкие лучи бледного света. Они казались плотными и острыми, как шипы.
Боясь двинуться, Аста зачарованно уставилась на диковинку, а Свен тем времен нашел на столе кусок плотной бумаги, исчерканный какими-то набросками, поднес его к лучам, провел над ними — бумага распалась на две части и стала тлеть.
— Хорошо, — одобрил он, бросив куски на пол и затоптав их ботинком. — Потренируйся дома, научись это делать быстро — вызывать и отпускать воспоминание, чтобы потом, в реальной ситуации, ты могла мгновенно вызывать лучи и так же в один момент их погасить — потому что энергию они будут тянуть из тебя, особенно если вокруг мало света. Тут секунды дороги. Конечно, это маленькая мощность, не как в кризанте, — так, пугнуть при случае, но с ней тоже надо осторожно.
Аста прилежно кивнула. Вещь ее потрясла — надо же, теперь у нее будет настоящее оружие!
— А еще смотри, что он умеет… Сейчас я тебя за руку схвачу, а ты вырывайся, только по-настоящему. — И сказал браслету: — Чужой!
Аста удивилась:
— Ты говоришь с металлом?
— Да, немного. Меркара понимает некоторые команды. Это чтобы она меня восприняла как чужого, а то еще пожалеет. Готова?
Он схватил ее за руку — серебряная полоска тут же развернулась, стала длиннее и тоньше, как проволока, обвилась вокруг его запястья и предплечья, глубоко вдавилась в кожу, так что пальцы сами собой разжались.
— Хорош, хорош, — сказал Свен, снимая браслет и вновь отдавая Асте. На коже осталась темно-красная полоса. — Это на крайний случай, если вдруг до ближнего боя дойдет… Но лучше, чтобы не дошло. Можно бросить браслет на противника, и, если дело серьезное, он вокруг горла обовьется и задушит. А может только чуть придавить — это уже как воспитаешь. В общем, привыкайте друг к другу.
— Сколько же стоит такая радость? — спросила Аста, разглядывая браслет на руке.
Свен улыбнулся:
— Это подарок. От города. Чтобы ты чувствовала себя в безопасности…
— Нет. — Она решительно сняла полоску, положила обратно на стол. — Мне и так тут постоянно что-нибудь дарят. Приятно, конечно, но я не хочу быть нахлебницей. Спасибо. Без оплаты не возьму.
Он вздохнул, подумал и сказал:
— Ладно. Предлагаю обмен. Мне нужна одна книга, которая продается у вас в городе, — новый справочник по сплавам. Она не редкая и не очень дорогая, но заказать ее можно только там, к нам в библиотеку не скоро поступит. Если сможешь мне ее купить, мы в расчете.
Аста согласилась, и он записал ей на клочке бумаги название и автора.
— Но браслет возьми сейчас, мне так спокойнее…
Не дожидаясь ответа, Свен сам надел ей его на руку — кажется, чуть медленнее, чем следовало, коснулся пальцами кожи на внутренней стороне запястья — там, где расходились голубые ручейки вен. Рука у него горячая, хватка крепкая, под ногтями грязь. В зрачках искры — как от металла, в выгоревших волосах — линялая красная косынка, вся в пятнах от пота. И тепло рядом с ним, как возле огня — мирного пламени, что разрушает города и развязывает войны на сотни лет…
Она поскорее отняла руку, поблагодарила за работу и за экскурсию по мастерской, попрощалась и убежала. Звезды на запястье светились в летних сумерках и как будто подмигивали тем, в небе — холодным и бесконечно далеким.
Глава 14
Солнце уже скрылось за склоном горы, и потянуло прохладой, когда Карл Юрген Рихтер, советник госпожи Лёвенберг, взошел на крыльцо ее дома. Он постучал в дверь, подождал горничную, но градоначальница сама вышла ему навстречу и даже улыбнулась — видимо, сегодня еще никто не успел испортить ей настроение.
— Давайте присядем здесь, господин Рихтер, — предложила она. — В комнатах очень душно, не помню, когда июнь был таким жарким…
Они присели на лавки за простым деревянным столом, на котором в погожие дни подавали завтрак. Горничная зажгла лампу (в этот раз — летней молнией, более яркой), принесла поднос с чайником и овсяным печеньем. Они выпили мятного чаю, побеседовали о погоде и местных новостях. Советник ждал, когда госпожа сама начнет разговор, — не для светского же чаепития она его позвала. И точно. Не успели высокие глиняные чашки опустеть наполовину, как Йоханна Лёвенберг спросила:
— Что нового у наших соседей? Как в Арнэльме идет подготовка к празднику?
— Как обычно. — Конечно, он подготовился к ответу заранее и опросил всех своих разведчиков. — Готовят место — там же, на берегу, где и всегда. Украшают город, расставляют солдат… Ничего интересного.
— В этот раз, я слышала, особый случай — их начальник обороны женится.
Советник кивнул:
— Да, Лин. Но это мало что меняет — его даже собственной свадьбой не отвлечь. Он один из самых сильных противников, учитывая его прошлое.
— Даже у сильного есть слабые стороны. Поэтому… Хм. Не сделать ли нам ему подарок?
Значит, пока он собирал сведения, она уже придумала новое задание. Что ж…
— Мы уже устраивали атаки в праздничные дни, — возразил он осторожно. — Арнэльмцы наверняка готовятся и будут усиленно защищать город. Особенно во время церемонии. Простите, но мне кажется, это пустая трата ресурсов.
Но Йоханна лишь отмахнулась:
— Я не о простых нападениях — это действительно скучно. Тут нужен более душевный подход, так сказать…
Он нахмурился, пытаясь уловить намек.
— Сожалею, госпожа, но я не понимаю, о чем вы.
— Пригласим-ка мы гостей. Как вы думаете, кого Лин больше всего хотел бы видеть на своей свадьбе?
— Но это невозможно…
— А если привлечь Союзников и использовать Зеркало Памяти?
…В это зеркало смотрели все, кто возвращался из походов, оставляя в нем память о содеянном. В нем хранилась вся история поисков Сокровища, все битвы, пожары, лица погибших врагов и боевых товарищей. Вся история Нода и его противостояния с Арнэльмом — от падения Эльмбурга до сегодняшнего дня.
Советник задумался.
— Наверно, вы правы, — сказал он наконец. — Это можно как-то устроить, но будут потери.
— Ну, ради такого события можно и потратиться. Кроме того, наши воины многому научились за последнее время — может, и всех убережем. Зато праздник получится незабываемый…