— Мы бы тебя послушали, — ответил Эрик вежливо, но осторожно. — Нам очень понравился кулон, и, похоже, это не просто вещь. Мы бы хотели узнать, как тебе такая идея пришла.
— О. — Тамино наклонился к ним, опершись локтями о стол. — Да вы не поверите. Кому ни рассказываю, никто не верит. Одна женщина во сне показала мне этот кулон. То есть река. Женщина-река. Я знаю, это звучит как бред, но вы понимаете?
Аста и Эрик кивнули — еще бы им не понять. Тамино продолжал:
— Знаете, я же по профессии и не ювелир совсем. Я юрист. Пять лет сидел над законами, практику проходил, место присматривал… Пока не понял — не могу, ну вот никак. — Он провел ребром ладони по горлу. — Вот тут у меня это все, все эти пиджаки и белые рубашки. В общем, не та профессия, прогадал. А на учебу кредит взят, родители вложили все, что могли, а я бросил, и у меня ни работы, ни оконченного образования, еще и с девушкой расстался — полный набор неудачника. Наступила осень, скоро начало семестра, все идут учиться, а я не знаю, куда себя деть… Решил пойти в поход. Я и раньше много ходил по Шварцвальду, по Рейну, в Тюрингии был — с друзьями или сам… А в этот раз решил в Баварские Альпы. Думаю, хоть голову проветрить и телефон отключить, а то слушать все эти упреки уже сил никаких нет — родители же в истерику впали, когда узнали про учебу. Пошел, да только не заладилось с самого начала. Попутка, на которую рассчитывал, меня не взяла, потерял водонепроницаемую накидку, потом, уже в походе, поскользнулся, упал и разодрал руку. — Он стащил нарукавник с правого предплечья и показал длинную рваную линию шрама. — Из-за этого как раз и пришлось вернуться. Потому что я хоть и не врач, но сразу понял — надо зашивать.
Добрался до Мюнхена, там в больницу, а оттуда домой. А в тот день сильно опаздывали поезда, свой я ждал часа два. Перед этим ночь не спал, рука болит, мне обезболивающих каких-то дали, а от них только в сон клонит… Еще и погода мерзкая — холодно, как зимой, дождь со всех сторон. Я зашел в кафе на вокзале, взял кофе, сел в дальнем углу… И вдруг почувствовал себя таким несчастным, как никогда в жизни, но не было сил даже жалеть себя — выпил кофе и тут же заснул, как был — сидя за столом. Вроде спал всего одну секунду, но видел сон: будто бы я снова в лесу, но в каком-то странном — деревья в воздухе растут, и корни у них свисают… А листья синие-синие, как медный купорос. И существа какие-то меж деревьев шныряют — птицы, не птицы… Вроде как лисы, но с крыльями. Я на все это смотрю и понимаю, что заблудился и до дома очень далеко. Вокруг чудеса всякие, а мне не до того — так тяжело идти, что просто по земле размазывает. Иду и думаю — что же мне делать?
Вдруг выхожу к реке — широкая река, на другом берегу какой-то город в воздухе висит. Я знаю, что мне не туда, и все равно не ухожу, жду чего-то. И тут меня кто-то зовет по имени, женский голос. Я оборачиваюсь — рядом, над водой — понимаете, над поверхностью воды — стоит женщина. В таком серо-голубом платье из струящейся ткани, волосы длинные, цвета платины, глаза огромные. И протягивает мне что-то в руке. Смотрю — это камень, кроваво-красный, в форме сердца. И как будто оно живое — светится, пульсирует. Она выжидающе так смотрит — бери, мол, и я беру. И просыпаюсь. И верите или нет, но я себя почувствовал отдохнувшим, рука больше не болела и очень быстро зажила.
А когда добирался домой, подумал вдруг, что хочу делать украшения, работать с камнями, с металлами. Я вообще давно этого хотел, еще в школе пробовал, но отец сказал, что это не мужская работа — мол, ты что, хочешь на сувенирном рынке с лотком стоять? Но благо в городе у нас как раз этому учат — я той же осенью поступил в ювелирную школу. И квартиру друзья сдали недорого, и денег удалось подработать — в общем, дела наладились. И уже через пару месяцев украшения у меня начали покупать. Сначала делал всякую бижутерию, из недорогих материалов, а в последнее время занялся драгоценными металлами — у меня свой магазин в интернете, с него как раз пошел доход, так я накупил разного сырья, экспериментирую.
Кулон же этот я недавно только сделал. Это синтетический камень, и ох я с ним намучился — то огранка не та, то цвет, то форма какая-то мертвая. Хотелось так сделать, как видел во сне — чтобы как будто сердце бьется. И получилось-таки, а потом я его отдал в магазин — у меня там знакомая работает, — почему-то думал, что вещь найдет своего хозяина и кто-то именно ее ищет. Многие любовались кулоном, цену спрашивали, но когда им предлагали со мной встретиться — сразу отказывались, им это много мороки, наверно. А вы вот пришли, и, значит, неспроста…
…Сердце реки! Неужели они его так легко отыскали? Но зачем тогда остальные две подсказки? Эрик и Аста слушали, замерев. И очнулись, когда Тамино вдруг сказал:
— Ребята, вы как будто из другого мира. Такое у меня чувство, не могу объяснить почему. Вы откуда?
Аста и Эрик переглянулись. Они не знали, что делать — открыть ему правду они сейчас не могли, но хотели чем-то отблагодарить за искренность и желание поделиться своей историей. А как лучше всего отблагодарить мастера, если тебе понравилось его изделие?
И Эрик ответил:
— Мы не можем тебе сейчас этого сказать. Но вещь, которую ты сделал, очень важная. Мы хотели бы купить ее. Она поможет нам найти… то, что нужно этой женщине-реке. Ей без этого плохо, и поэтому другие люди тоже в опасности. Сколько стоит твоя работа?
Тамино прищурился, в карих глазах блеснули искорки.
— Я подарю вам кулон, — решил он. — Река же мне помогла, и я тоже ей хочу помочь. Только одно условие — расскажите мне все, когда будет можно. Я подожду и поверю вам на слово, но я хочу знать. Обещаете?
На том и порешили. Договорились, что Тамино сейчас же позвонит в магазин, а они заедут по дороге и заберут кулон. Уже прощаясь, Эрик спросил:
— Скажи, а в том твоем походе тебе попадались какие-нибудь… м-м… особенные луга?
Мастер даже рассмеялся:
— В смысле с фиолетовыми коровами?[9] В Альпах все луга особенные, там много красивых мест.
— Какой-нибудь луг, на котором был бы праздник… Свадьба, гулянья, что-то такое.
Тамино задумался, потом пожал плечами:
— Да вроде нет. А что именно вы ищете?
Но они не знали, что ищут. Поэтому еще раз поблагодарили своего нового друга, попрощались и поехали обратно в центр города.
Глава 22
— Хорош потомок, — хмыкнул Давид, убирая зеркало в карман. Подслушать и подсмотреть беседу, стоя под окнами мастерской, оказалось совсем не трудно. — Могу поспорить, у него предки из наших — из тех, что не остались в Ноде, а разбежались по всему свету в поисках лучшей жизни. Рыжий, кот рыжий, да еще и ювелир… Допросить бы его как следует.
— Не надо силы тратить, мы и так все узнали. — Ким старался казаться деловитым и равнодушным, но внутренне напрягся — хоть бы брат действительно не решил пытать мастера. Но Давид не унимался:
— Нодиец, который помогает арнэльмцам в поиске Сердца. Невероятно. — И вдруг сжал кулаки, стиснул зубы. — Ух, так бы и врезал!
— Пойдем, — сказал ему Ким. Вспышки злости у брата в последнее время его пугали. Он вынул из рюкзака бутылку воды, полил на обожженные ладони. — Если вместе с этими сядем в автобус, может, узнаем, что дальше.
И они направились к автобусной остановке. Аста и Эрик шли впереди в полном молчании, а мысли братья подслушивать не умели.
Кафе в булочной у вокзала было почти пустым — обеденный наплыв народу уже схлынул, а вечерний еще не начался. Присев за столик в дальнем углу, спиной к дверям, Аста наблюдала, как Эрик один за другим высыпал в чашку с кофе четыре пакетика сахара. Белоснежный островок быстро тонул, поглощаемый со всех сторон кофейным океаном с молочной пеной. Аста собралась было что-то сказать по поводу здорового питания, но, к счастью, Эрик ее опередил.
— Значит так, — объявил он. — Нам срочно нужно в Альпы.
Час от часу не легче.
— Зачем? Что ты собираешься там искать?
— Не знаю. Но я чувствую, что где-то там и есть этот луг. Где «среди празднующих» мы найдем вторую часть.
— Вторую часть чего, Эрик? — Она уставилась на лежавший на столе узкий картонный футляр с кулоном, как на блюдо, которое принесли по ошибке. — Я и насчет первой-то ничего не поняла. Допустим, Арна каким-то образом вдохновила Тамино на работы — если он и правда нодийского происхождения, как мы предположили, то ничего удивительного. Но что мы нашли? Юриста, который вдруг сменил профессию? Сердце из искусственного рубина? Ты это хочешь предложить Арне?
— Нет. Мы нашли подсказку, куда двигаться дальше, — ответил Эрик очень спокойно. — Точнее, почти нашли. Так что сейчас приедем — и собирайся, пойдем в поход.
— Эрик, ты соображаешь, что говоришь? Ты когда-нибудь ходил в походы?
— Два раза. Ну, не совсем в поход, я с друзьями ездил на лыжах кататься. Правда, почти не катался и половину не помню, но… мы же пить не будем?
— Ясно. — Аста сделала глоток латте со льдом, помешала трубочкой в высоком стакане. — Пока у нас нет какого-то более-менее четкого плана, я никуда не еду. Собственно, с чего ты взял, что ехать надо немедленно? Тамино был в Альпах осенью, кажется, в сентябре. И в это время уже холодно по ночам, так что нам нужна специальная одежда и еще всякое… Это если мы найдем, куда идти…
Тут она заметила, что Эрик не слушает. Он смотрел куда-то мимо нее, и на губах его застыла радостная, но какая-то осторожная улыбка, как будто он нашел клад и не верил своему счастью.
— Кажется, я понял, — протянул он и перевел взгляд на Асту. — Нам не нужно в горы.
— Слава богу.
— Вообще-то, к Терезе Саксен-Гильбургхаузен.
— К кому?!
— Луг Терезы.[10] — Глаза у Эрика заблестели, как в лихорадке: — Где Тамино видел сон? На вокзале в Мюнхене. Осенью. А теперь подумай, какой самый главный осенний праздник в этом городе?