– Валид, не надо, успокойся. Пожалуйста. Пожалуйста, хватит!
Мгновение, слишком короткое для Амина, юноше показалось, что он сжимает в объятиях нечеловечески красивую девушку, богиню, может, саму Аллат. И та смотрит на него непонимающе, удивленно… испуганно.
Потом сознание, наконец, помутилось, и уже в бреду Амину чудилось, что край башни опасно приблизился, а пол и вовсе качнулся, даже кувыркнулся… А потом Амин взлетел – к звездному небу, к колеснице Вадда, и рядом, окутанная серебристым светом, видением парила синяя птица удачи. Амин потянулся – схватить, но птица, не глядя на него, взмахнула крыльями и взмыла выше, к звездам, оставив юношу в холодной темноте. Одного.
– Ты мог умереть.
– А я еще не?.. – искренне изумился Амин, приподнимаясь на локтях.
Вокруг было сумрачно – не считая пары свечей да огня на алтаре, больше источников света не имелось. Маловато для громадного зала. Настолько громадного, что Амин даже не мог бы сказать, где он начинается и заканчивается.
Амин вздрогнул, когда холодные тонкие пальцы коснулись его щеки, пробежались к подбородку и настойчиво повернули его голову влево.
– Никогда так не делай, – скрипнула девушка, глядя на него золотыми глазами.
Амин торопливо отвернулся – просто потому, что вынести ее нечеловеческую красоту не мог.
Тонкие пальчики на его подбородке сжались, когда красавица нахмурилась.
– Никогда, – повторила она.
– Как прикажешь, госпожа, – не задумываясь, отозвался Амин, замирая. От девушки веяло могуществом, страхом, страстью, древностью. Желанием.
Пальчики разжались. Девушка встала, Амин машинально проследил за ней взглядом и тут же снова отвернулся. У красавицы были переливающиеся крылья, огненные волосы, сгустки пламени вместо ожерелий и браслетов. И совсем не имелось одежды.
– Зачем ты убил этого шакала, визиря? – мгновение спустя поинтересовалась девушка-птица. – Мне казалось, ты ненавидишь смерть, а не призываешь ее.
– Он собирался держать Валида… тебя в клетке, – не поднимая глаз, ответил Амин.
– И ты беспокоился обо мне, даже когда выпил яд? – в скрипучем голосе красавицы мелькнули почти человеческие нотки. Почти.
Амин вздрогнул. Попробовал поднять на нее взгляд, но быстро отвернулся.
– Да.
– Почему?
Амин вздохнул.
– Мы столько раз обсуждали это, Ва… – Он сбился, когда прохладные пальчики вновь пробежались по его щеке, поворачивая, заставляя смотреть. – Я не хотел… чтобы ты… чтобы ты… – крылья птицы сияли теперь лазурью – нестерпимо. И юноша запнулся, из глаз брызнули слезы. Амину на мгновение показалось, что он ослеп.
Красавица подалась к нему и шепнула в распахнутые в тщетной попытки найти слова (или хотя бы голос) губы.
– Спасибо. Цени. Я впервые говорю это человеку. А ты слышал уже два раза.
Амин ахнул, когда губы девушки прижались к его – попытался отпрянуть, но страстное желание, непонятное искушение, вспыхивающее при одном взгляде на красавицу, поглотило его, распахнув крылья, забрало без остатка.
Девушка отодвинулась, и Амин чуть не застонал от досады.
– Спи, глупый человечек, – выдохнула красавица, подцепляя ноготком его светлую прядь и накручивая на палец. – Спи. Ты еще недостаточно окреп.
Амин хотел возразить, но навалившаяся внезапно слабость захватила его, как до этого желание.
– Спи.
– Ты… Валид, – еле ворочая языком, пробормотал Амин. – Ты… феникс…
Девушка лишь улыбнулась, склонив голову набок. Ее золотые глаза сверкнули огнем, и Амин постарался запомнить ее такой, запомнить момент, когда он мог смотреть на такую божественную красоту и не отводить взгляд.
Неудивительно, что все колдуны так хотят заполучить ее себе.
Но при чем тогда ее песни?
– Слышь, малой, просыпайся!
Царевич медленно открыл глаза и удивленно уставился на склонившегося над ним мальчика и старика.
– Вы кто? – требовательно произнес он, пытаясь сесть, но тело почему-то не слушалось. Наверное, от долгого сна.
Старик открыл рот – ответить, но мальчишка его опередил.
– Шайтан с Иблисом, что, не видно? Подъем, я сказал! – проорал он, сдергивая с царевича покрывало. – Кстати, с днем рождения. Че уставился?! Подъем!!
– Валид… – попытался урезонить его старик странно молодым голосом.
– Что «Валид», у меня этот город в юбках уже здесь вот! Подъем, малой, и иди уговаривай папашу открыть порт, иначе хрен ты от меня в ближайшие лет сто избавишься!
Спустя полдня черным ходом мимо обалдевшей дворцовой стражи пронеслись старик и мальчик. Старик на ходу сдернул бороду и украсил ею ближайший куст. Вслед странной парочке летели стрелы. Мальчишка то и дело вынимал их из воздуха, толкая «старика» – светловолосого юношу – то в одну сторону, то в другую, крича:
– Я же говорил, плюнь ты на этого царского отпрыска, нас найдут еще и дня не минует! Нет, все ты со своей жалостью!
Юноша упрямо молчал – берег дыхание.
Стража благоразумно наблюдала – приказа вмешиваться пока не было.
…Амин взлетел на указанный Валидом корабль в последний момент, втянул за собой мальчишку и, повернувшись к разъяренному капитану, широко улыбнулся, отсыпая в протянутую руку жемчужины.
В корму, неподалеку от них, вонзилась стрела, и юноша торопливо добавил еще пару жемчужин.
Капитан, заросший бородой по самые уши побережец, только угрюмо кивнул, сжимая ладонь. Амин, облегченно выдохнув, прислонился к поручням, не обращая внимания на любопытные взгляды снующей туда-сюда команды.
– Оторвались…
– Так зачем за тобой султан Яммы охотится? – невинно поинтересовался Валид, устраиваясь на поручне, как на насесте, и опасно раскачиваясь.
Амин посмотрел на него, собираясь, как обычно, отшутиться или перевести разговор, но поймал серьезный взгляд и на мгновение вспомнил, как эти же глаза сияли золотом, отражая отблески огня.
– Он мой брат.
– Оу! – спустя короткую паузу хмыкнул Валид. – Так вот оно что… Папаша умер, старший брат взошел на трон и принялся убивать других братьев, чтобы не лезли с восстаниями и народ не мутили?
– Это наши традиции, – пробормотал Амин, отворачиваясь. – Старший всегда убивает других возможных наследников. Он должен показать свою силу…
– Чудные традиции, – усмехнулся мальчик. И мстительно добавил: – Шехзаде.
– Не называй меня так, – попросил Амин.
– А то что? – вскинулся мальчик, раскачиваясь.
– А то буду звать тебя «госпожой» и «сайедой».
Валид громко хмыкнул. И чуть тише поинтересовался:
– То есть, когда мы приплывем в следующий же порт, за твоей шкурой начнет охотиться полгорода? Захотят угодить богатенькому нанимателю-султану? Наверняка и цена за тебя не в пример высокая…
– Что-то вроде, – перебил юноша, задумчиво глядя в синюю даль.
Валид развел руки-крылья.
– Будет весело, – подытожил он.
Амин благоразумно промолчал.
Ночь пятаяКолдун
– И волны плескались о его… э-э-э… голый череп, и рыбы сожрали его глаза… и мясо тоже сожрали…
– Валид, хватит.
– Что, «Валид, хватит»? Он сам напросился. Вот теперь пусть слушает, шайтан. Ну так вот, о чем там я? А когда на священной горе Муасалим родился ветер и взволновал море, утопленник поднялся…
– Валид, с него уже довольно, – снова попытался вступиться Амин.
Связанный, заросший бородой и вообще напоминающий диковинного двуногого зверя, капитан согласно замычал.
Валид, хмыкнув, покосился на него, лениво подергал струны рабабы – расстроенной, как плакальщицы самого султана в день похорон, и рыдающей примерно так же.
– А потом утопленник всплыл, и из его ушей полезла…
– Валид! – не выдержал Амин. – Довольно!
Мальчик, фыркнув, спрыгнул со столика, потянулся к связанному капитану, не обращая внимания на осуждающий взгляд Амина.
– Короче, клянусь волосами Аллат, с тобой будет то же самое, если ты не дашь нам отдельную каюту!
Пленник снова замычал, выражая полное согласие сделать так, как хотят достопочтимые сайеды… И совершенно бесплатно.
– Умница, – покровительственно погладив дернувшегося мужчину по спине, улыбнулся Валид. – И учти, вякнешь еще раз… Я за тобой слежу. В море отправлю.
А чуть позже уже у двери капитанской каюты добавил:
– И если ты думаешь, что в море живут только рыбы, ты очень-очень ошибаешься.
Амин торопливо подтолкнул его. За их спинами испуганный, точно самого шайтана углядел, капитан бормотал извинения и просил сайеда-колдуна быть милосердным и…
– Колдуна! – ахнул Валид, порываясь вернуться. – Кем ты, бурдюк нечесаный, меня обозвал? Колдуном?!
Амин поймал мальчишку за шкирку раньше, чем он успел проскользнуть обратно в каюту и, стараясь не обращать внимания на вытаращившихся на него матросов, потащил Валида к новой каюте.
Его проводил облегченный вздох. За пять дней плавания вся команда уже успела уяснить, что забавный мальчишка, такой неопасный с виду, на самом деле великий колдун. А юноша, называющийся его братом, – колдун, очевидно, еще больший. Ибо умеет усмирять маленького шайтана в образе невинного ребенка и совсем ничего не боится.
Каюта оказалась маленькой, но чистой и даже имела небольшое окошко и кое-какую мебель. Например, узкую, рассчитанную на одного кровать, на которой Валид не замедлил растянуться.
Амин, скрестив руки, замер у двери.
– Зачем ты меня остановил? – буркнул мальчик. – Только не говори, что тебе вдруг пришло в голову пожалеть и этого бурдюка-капитана. Он спер у нас жемчуг, подначил своих людишек и попытался скинуть меня за борт.
– Ты сам упал, – вздохнул Амин, закрывая глаза и пытаясь успокоиться. – Нечего было танцевать на поручнях.
– Я не мог упасть! – вскинулся мальчишка. – Я могу плясать где угодно, хоть на мачте, и когда угодно, даже в шторм! И не надо мне говорить, что…
– Валид, ты понимаешь, что без капитана мы далеко не уплывем? – нарочито спокойно поинтересовался Амин.