Они помолчали, отдавая дань памяти Пенни. Но у Мэтта еще были вопросы.
— Кто родился: мальчик или девочка?
— Не знаю. — Глаза Квина блеснули в свете вечернего солнца. — Извини, Мэтт, но я правда не знаю.
Шелли кашлянула. Они должны были уезжать. Становилось поздно, а еще предстояло репетировать.
— Жаль прерывать, но нам нора возвращаться.
Мэтт обернулся к ней — так, словно только что вспомнил о существовании девушки.
— Ладно, вы возвращайтесь, — произнес он, отдавая Рейфу ключи от машины. — А я еще немного поболтаю с Квином, после чего он меня подвезет. Верно?
Тот пожал плечами.
— Конечно.
Рейф нахмурился, явно не желая оставлять брата одного в таком месте. Но выбора у них не было. Поэтому он отошел с ним в сторону, переговорил о чем-то вполголоса, а затем вернулся к Шелли. Они пошли прочь по тротуару, а затем девушка заметила, что Рейф усмехается.
— Что смешного?
— Сама жизнь. Черт, — протянул он, — Мэтт появляется на пороге, и все начинает получаться, — восхищенно произнес мужчина. — И так было всегда. Ну и парень!
Шелли изумленно уставилась на Рейфа. Он действительно ни капли не завидовал брату! Ей всегда казалось, что лидером в семье был именно Мэтт. Но теперь девушка поняла, что Рейф ничуть не хуже.
И все же его качества лидера мало кто пенил. Особенно отец.
— Он всегда был героем в твоих глазах, да?
— Конечно.
С одной стороны, это даже естественно. Большинство мальчиков идеализируют старшего брата. Но Рейф давно вырос, к тому же их с Мэттом своеобразное соперничество должно было медленно, но верно настроить мужчин друг против друга.
— Спорить могу, Дэвид точно так же смотрит на тебя.
— Сомневаюсь, — удивленно возразил Рейф.
— Почему?
Его губы скривились — верный признак того, что этот разговор начинает действовать ему на нервы.
— Ты этого заслуживаешь! — порывисто добавила Шелли.
Он застонал.
— Ты смотришь на жизнь сквозь розовые очки, да, Шелли? Ты не поняла, что люди не всегда получают то, чего заслуживают? — Он покачал головой. — Каждый может рассчитывать только на себя, и больше ни на что и ни на кого. Нет никакой гарантии, что тот, на кого ты надеешься, будет готов помочь в трудную минуту.
Девушка не ответила. Вот и вырвалась горькая правда. Обида все-таки была, правда, похороненная глубоко в его душе. Как Рейф ни старался казаться лучше других, он, в конце концов, такой же человек, как и все.
Репетиция в костюмах обернулась настоящей катастрофой. Реплики, которые совсем недавно от зубов отлетали, почему-то вдруг начисто стерлись из памяти. Фрагменты декорации падали или ломались. Микрофон отказывался работать. Когда наконец после многочисленных споров и ругани он заработал, Кенди поспешила на трибуну, чтобы произнести заготовленную речь. Увы, она споткнулась и упала, сбив только что расставленные стулья. В тщетной попытке удержаться на ногах, несчастная ухватилась за скатерть и свалила макет. Дори попыталась спасти труд бессонной ночи, схватила сто и тоже рухнула плашмя.
— Это уже становится похожим на боулинг. Там точно так же падают кегли, — произнес Рейф. — Может, нужно вызвать машину «скорой помощи» на завтра? Как бы нам не пришлось выносить коллег на руках.
— Чем хуже генеральная репетиция, тем успешнее проходит премьера, — напомнила Шелли.
— Блажен, кто верует, — скептически отозвался мужчина. — Да уж. Хуже некуда. Ладно, завтра посмотрим.
За ужином Шелли взирала на мрачные лица, чувствуя себя немногим лучше других. Мэтт не присоединился к ним, отговорившись отсутствием аппетита. Девушка не могла его винить. Ей тоже кусок в горло не лез, но как «босс» она обязана поддержать команду — хотя бы своим присутствием.
Ужин был закончен, хотя никто толком не поел, и все направились в конференц-зал, чтобы восстановить разрушенное в процессе репетиции. Было почти десять часов, когда совершенно измученные сотрудники «Олмэн индастриз» разошлись по комнатам. Шелли поднялась на лифте вместе с Рейфом.
— Что скажешь? — слабо спросила она. — Есть у нас хоть какая-то надежда?
Он не ответил.
— Положение босса не такое уж завидное, верно?
— У всего есть свои плюсы и минусы. И все же я бы предпочел управлять другими, чем делать то, что мне говорят.
Шелли распахнула глаза и посмотрела на Рейфа, не разделяя этого мнения. Они вышли из лифта, и Олмэн проводил девушку до комнаты.
— Я знаю, ты до сих пор считаешь, что мы должны были взять твою идею. Кто знает? Возможно, ты прав. Если мы завтра провалимся, я буду извиняться целую неделю!
Рейф нахмурился.
— Это смешно. Теперь я и сам уже полностью за твой проект. И все получится. Задумка просто великолепная! Если Кенди не уничтожит завтра весь реквизит, то шанс на победу будет.
Шелли рассмеялась. Они уже стояли у двери ее номера.
— Встретимся завтра пораньше, — предложила она. — А сейчас я хочу спать.
Его глаза казались девушке черными, как ночь.
— Можно мне войти? — прямо спросил он.
— Рейф…
— Послушай, — прервал мужчина, приподняв ее лицо за подбородок. — Я просто хочу немного побыть с тобой. И ничего больше. Нужно поговорить кое о чем. Ты против?
Глядя в его красивые глаза, Шелли поняла, что не сможет отказать ему ни в чем. Но надо хотя бы попытаться.
— Мы же с тобой старые друзья, помнишь?
— Скорее, старые враги, — возразила она.
— Враги, друзья, какая разница? С течением времени эти два понятия становятся весьма похожими, не находишь?
— Думаешь? — Покорившись неизбежному, девушка открыла дверь.
Рейф вошел в комнату, и ее сердце забилось сильнее. Он был невероятно красив. И мужественен. Убийственная комбинация. В него очень легко влюбиться, но ведь Шелли Синклер этого не допустит. Правда?
— Не хочешь выпить чего-нибудь? Может, чашку чая с мятой?
— Чай с мятой?
— Все необходимое я привезла с собой. Пару минут замачиваешь мяту в горшочке, а потом заливаешь горячим чаем.
— Здорово!
Она болтала ни о чем, заваривая чай и разливая его в две большие кружки. Затем, охватив комнату взглядом, Шелли с ужасом осознала, что им придется сидеть чересчур близко друг от друга.
— Давай выйдем на балкон! — поспешно предложила она.
— Почему бы и нет? — вежливо согласился Рейф.
Неужели это действительно тот самый Рейф Олмэн, которого она знала всю свою жизнь? Еще два дня назад на каждое ее слово он отвечал ядовитым высказыванием. А теперь начал походить на большого котика, который умеет только мурлыкать и тереться о ноги.
На балконе было немного прохладно, но на Шелли был теплый свитер, а Рейф еще утром надел рубашку с длинными рукавами. Они сели на деревянные стулья и молча слушали играющую где-то вдали музыку. Нельзя было не залюбоваться ночными огнями Сан-Антонио. Несмотря на все трудности, выходные вышли просто замечательные!
— А что произойдет, когда мы вернемся в Чивери? — тихо спросила она.
— Просто жизнь пойдет своим чередом. — Рейф пожал плечами, отхлебнув немного чая. — Если выиграем, вернемся с триумфом, и папа будет доволен.
— А если проиграем?
Он помолчал, а затем спокойно ответил:
— Значит, вернемся без триумфа. И предложим всем недовольным подождать следующего года.
— В этом случае меня уволят! — застонала Шелли.
— С чего бы? — неподдельно удивился Рейф.
— Ну, я же босс. Если мы проиграем. Это будет моя вина. Разве не так?
— Не переживай, — рассмеялся мужчина, — я никому не позволю тебя уволить.
— Возможно, это будет зависеть не от тебя.
Он усмехнулся.
— Позвольте открыть вам один секрет, миледи. Большая часть всего происходящего в «Олмэн индастриз» зависит именно от меня.
Шелли прекрасно знала что, но не собиралась сдаваться.
— Возможно. Но президентом все же остается твой отец.
— А ты считаешь, что он до сих пор пытается сберечь этот почетный пост для Мэтта? Похоже, у тебя мания.
Шелли не хотела поднимать эту тему, но теперь была вынуждена признаться себе, что этот вопрос уже давно являлся главным достоянием сплетников в Чивери. Все прекрасно знали, что Джесси Олмэн очень хотел, чтобы именно старший сын унаследовал компанию. А Мэтт всеми силами старался этого избежать, в то время как Рейф всегда был на работе и делал свое дело.
— А что, он уже не давит на Мэтта? — честно спросила Шелли.
— Мэтт никогда не хотел заниматься бизнесом! — прорычал Рейф. — Л вот я — хотел!
— Зато твой папуля сразу дал понять, что именно старший должен встать у руля.
— Ну… да. Полагаю, это ни для кого не секрет.
— Только не говори, что тебя это ни капли не задевает!
— Задевает… Удивительно верное слово! — Рейф пригладил волосы. — Мне, конечно же, безумно хотелось бы, чтобы отец смотрел на вещи более реалистично. И было бы куда лучше, если бы он наконец перестал ругаться и пить. Но, как говорится, горбатого…
Девушка посмотрела на Рейфа. Его глаза в темноте казались еще более темными и блестящими. Ее душу внезапно переполнило сочувствие к мужчине. Странное дело, но это заставило Шелли продолжать разговор, который явно ему не нравился.
— А разве тебе не хочется, чтобы отец больше ценил твои усилия, а не старался заинтересовать делами компании Мэтта?
— Шелли…
— А вот мне хочется, — закончила она, внезапно испытав жгучий гнев. — Я просто с ума схожу, когда вижу, что он полностью игнорирует твою работу! Иногда мне хочется схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть!
В полумраке сверкнули белые зубы Рейфа.
— Не делай этого, он же развалится!
Шелли вздрогнула. Конечно, Джесси заслуживал сочувствия — он был болен раком, — но это не оправдывало жесткого отношения к семье.
— Рейф, ты что, не понимаешь? Ты стремишься заслужить поощрение отца и пропускаешь много других вещей. Ведь это желание портило твою жизнь с самого детства!
— О, ради бога! — отмахнулся Рейф. — Я, конечно, не отказался бы от его одобрения, по вовсе не считаю это главным в жизни.