Графу он пожаловал.
Дай Боже нам
За Царя костьми лечь,
Служить весь век
С нашим шефом храбрым,
Носить его,
Носить имя славное
И покорить Царю
Всю землю турецкую.
Оборона Ахалциха и битва под Бейбуртом
Турки, конечно, не могли так легко помириться с потерей этой важной крепости и в следующем же 1829 году сделали попытку вернуть ее.
Суровой зимой скопища их, в числе около 20-ти тысяч, обложили Ахалцих, и Ширванскому полку, который с двумя ротами херсонцев составлял гарнизон крепости, пришлось отстаивать то, что было добыто им несколько месяцев тому назад потоками крови.
Двенадцать дней длилась осада и ширванцы доказали, что они умеют так же стойко оборонять крепости, как умеют лихо их брать. По примеру нашему, турки заняли предместье Ахалциха и на следующий день блокады всеми силами пошли на приступ. Все мусульманское население приняло их сторону, и они, среди глубокого мрака. отважно начали взбираться на стены. Не тут то было. Правда, гарнизон не ожидавший с этой стороны нападения, сначала был в опасности; но это длилось не более получаса, и турки были отброшены. Последующие яростные приступы их были столь же неудачны.
Тем не менее осажденным приходилось много терпеть от стужи и еще больше от ужасной чумной заразы, которая унесла не мало жертв из наших рядов.
Но дух гарнизона был бодр.
И вот 4-го марта Ширванский полк, предводительствуемый самим начальником гарнизона князем Бебутовым, вышел из крепости и бросился на толпы беспечных турок. Не ожидавшие такой дерзости от малочисленного гарнизона, они были застигнуты врасплох; и ширванский штык поработал вволю. Слухи о приблнжснии к нам помощи, заставили турок совсем бросить осаду и бежать.
Участие свое в турецкой войне наш полк заканчивает битвами под Хартом и Бейбуртом. Укомплектованный новыми людьми, полк, в начале июля, выступил из Ахалциха в Эрзерум, а оттуда к крепости Бейбурту. 27-го июля он принимает участие в разбитии скопища лазов при сел. Харт и занятии этого селения.
27-го сентября, при штурме Бейбурта, полку довелось быть в резерве. По взятии крепости, бой продолжался на улицах, но недолго: часть защитников бросилась бежать, а другая засела в домах. На нашу долю выпало – очистить город от неприятеля. Пришлось штурмовать каждую саклю.
Здесь, в кровавом бою, графцы отняли у турок три знамени, а штурм домов напомнил жителям все ужасы ахалцихского приступа. Наиболее неустрашимые из них обратились в бегство, охваченные паникой.
На друтое утро приехал к Пасковичу курьер с известием о мире. Турецкая война окончилась.
За отличия, оказанные нами в сражениях против персиян и турок в 1828–1829 г. г. полку пожалован «Грендерский бой».
По окончании войны, полк возвратился в Царские Колодцы – свою штаб-квартиру, которую первые два баталиона не видели около 12-ти лет, находясь в постоянных походах.
Защита Белоканского редута
Четыре года после турецкой войны проходят для графского полка вновь в беспрерывной борьбе с лезгинами и в защите Кахетии от их набегов.
Как на выдающиеся дела этого времени нужно указать на защиту Белоканского редута и штурм Закатал.
В феврале 1830 года, войска, вернувшиеся из Турции, в том числе наш полк, сосредоточились в долине р. Алазани, в Джарской области. В селении Анкратле появился в это время фанатик Ших-Шабан, поднявший возмущение среди джарцев.
Отряд из двух рот графского полка и 1-й роты 41 егерского, под начальством нашего же полка майора Бучкиева, занял около аула Белоканы небольшой редут, как передовой пункт у выхода из гор.
Утром 27 июня часовые в редуте заметили приближение густых толп лезгин. Бучкиев приказал ротам, молча, без тревоги, стать «в ружье» и спокойно выжидать приближение противника. Шесть тысяч лезгин развернулись перед Белоканским редутом, впереди всех, с зеленым значком в руках, на белом коне, сам весь в белой одежде, ехал Шабан. Унылая песнь огласила окрестность, за ней последовал отчаянный гик, и вся масса, с Шабаном во главе, ринулась на укрепление. Тогда, по знаку Бучкисва, с редута был открыт бешенный огонь, укрепление потонуло в клубах дыма. Тысячи лезгин, пораженные внезапностью, повернули назад; часть их кинулась на вал, но, встреченные штыками графцев и егерей, они были отброшены в ров. Отбитое с уроном, скопище остановилось в виду укрепления.
Всю ночь слышался скрип ароб, тянувшихся в неприятельский стан: это жители свозили бревна, хворост, камни для осады редута. Заполночь уже, лезгины вновь приблизились. Неоднократные бешенные приступы их были отбиты с уроном.
С первым лучом рассвета, как громовой удар грохнул и раскатился по горам далекий пушечный выстрел, это из Закатал шел на помощь генерал Сергеев с отрядом.
Графцы и егеря, целый день не сходившие с вала и дравшиеся с противником в десять раз превосходящим, выказали редкую стойкость и присутствие духа. Бучкиев награжден был за это дело орденом Св. Георгия 4-й степени.
На 13-е ноября был назначен штурм Старых Закатал – главного селения Джарской области, где засела другая партия лезгин. Штурмующие войска были разделены на три колоны. Из них в левой, графа Симоновича, находился наш полк. Эта колонна первая, в упор, наткнулась на противника, ворвалась в селение и, по следам бегущей толпы, захватила Закатальскую башню. Бросившиеся в горы лезгины наткнулись на следующую колонну и были рассеяны в разные стороны.
С падением Закатал Джарская область была, усмирена.
Только 1833 год ширванцы простояли спокойно в штаб-квртире – Царских Колодцах, не участвуя ни в каких походах.
В 1834 году Ширванский полк как и все полки Кавказского корпуса, приведен в 5-ти баталионный состав; для этого к 3-м прежним баталионам прибавлено еще два; один – Херсонского Гренадерского, а другой – 42 егерского полков. С этим последним баталионом и перешло к нам георгиевское знамя за оборону крепости Шуши, (см. Персидская война, стр. 40).
В новом составе полк перешел из Кахетии сначала в местечко Джан-Этап, а потом в город Кубу (южный Дагестан), где простоял 10 лет, а затем в урочище Кусары. В Кубе ширванцам много пришлось терпеть от болезней, так как, за неимением казарм, люди иногда ютились в грязных буйволятинках.
ШАМИЛЬ. Штурм аула Тилитль 1837 г.
Наступает трудная для нас пора. В Дагестане появляется знаменитый предводитель горцев Шамиль. Человек безусловно умный и даровитый, прекрасно знавший Кавказ и его население, он легко перекочевывал с места на место, всюду возмущая против нас горские племена, и заставляя отложиться от России те, которые уже нам покорились. Больше 20-ти лет вели мы войну с Шамилем, и за все это время полк наш не знал отдыха, по несколько лет подряд не видя своей штаб-квартиры. Совершая труднейшие переходы, перенося всевозможные лишения и невзгоды, он в то же время принимает участие в самых кровавых битвах того времени. Ширванцев посылали всюду, где нужны были мужество, отвага и беззаветная преданность долгу. Много славных дел должно быть занесено в нашу историю за это тревожное время, всех их не перечесть; остановимся на более крупных.
В 1835 и 1836 годах, полк Его Светлости, в отряде генерала Клугенау, принимает участие в битвах у аулов Гимры и Гоцатль и истреблении их, а и в 1837 году 2-й и 3-й баталионы входят в состав Аварского отряда генерала Фези, сформированного для усмирения горцев, поднятых Шамилем. Из них 3-й баталион участвует в кровавых боях при сел. Ашильте и Ахульго, а 2-й – под командой майора Дягилева, в блокаде аула Тилитль. В замке этого аула 7-го на 8-е июня татары сделали вылазку, обрушившуюся всецело на наш 2-й батальон. Рукопашный бой длился несколько часов. Позиция осталась за нами. Графцы преследовали горцев до самого Тилитля и готовы были уже лезть на самые стены Тилитлинского замка, но были остановлепы сигналом «отбой». Командир баталиона был ранен, а из строя выбыло 6 офицеров и 275 нижних чинов из 500. 5-го июля, когда весь отряд Фези сосредоточился, назначен был штурм Тилитлинского замка. Шесть рот графцев, под командой подполковника Бучкиева, составляли правую штурмовую колонку. Едва стало светать – грянула сигнальная пушка и графцы, стоявшие до тех пор под ружьем, без выстрела, с криком «ура» двинулись на приступ. Первою ворвалась в селение 5-я рота подпоручика Авалова; начался жестокий бой за обладание каждой саклей, каждым двором. Вновь повторились все ужасы штурма Ахалциха. Тут пали: капитан Чертков, прапорщики Борщев и Хрущев. В самый разгар битвы, на замке взвился белый флаг; ударили отбой, и Шамиль, в знак покорности, выдал в аманаты (заложники) своего племянника.
Имам Чечни и Дагестана Шамиль
За этот штурм подпоручик князь Авалов произведен в поручики и награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.
С окончанием Аварской экспедиции, в сентябре того же года, полк, по случаю возмущения жителей Кубинского уезда, проследовал форсированным маршем в Кубу, которая находилась в блокаде. По освобождении ее, полк расположился на зимние квартиры.
В начале июня 1838 г. три наших баталиона (1-й, 2-й и 3-й), в составе отряда генерала Фези, двинулись на усмирение верхних кубинских магалов[4]. Здесь шесть рот принимают участие в штурме грозных Аджиахурских высот, опрокидывают горцев и прочно занимают позицию. Неприятель всеми силами старается взять обратно этот важный для себя пункт: пять дней он делает на нас отчаянные нападения, но все они разбиваются о несокрушимую стойкость ширванских баталионов.
9-го июня полк вернулся в Кубу, но ненадолго. Уже 3 июля он вновь был вытребован через Дербент, Шуру в нагорный Дагестан. Поступив в отряд генерала Фези, ширванцы принимают участие в поражении 6 августа скопищь лезгин, предводительствуемых самим Шамилем, при урочище Бахули-Сивах; а 7-го числа истребляют селение Энжели с окрестными хуторами.