И тут на его голову сзади обрушился кромкой щит. В щите была сквозная дыра в полметра диаметром. Поэтому от удара он согнулся, но Ланселот вырвал его из вмятины, перехватил двумя руками и вбил его еще три или четыре раза в то же место, не давая оппоненту шанса подняться. Собственно, на четвертом ударе у Топориста оторвалась голова и погасла полоса хитов. Но Ланс еще раза три врезал ему, доламывая свой щит, прежде чем остановился.
Мы получили с противника по одному уровню, а Ланс еще и дополнительный лут для роботов – оружие Топориста, на которое он сменил свой сломанный щит, и поврежденный гаусс. Топор внушал! Урон огнем 30-110 и урон физический – 300-400, с повышенным шансом на нанесение пробоя брони механическим противникам. Я получил с него процессор робота, который стоил кучу кредов, и еще один уровень анатомии роботов – так как для добычи процессора пришлось вскрывать его, хоть и пользуясь советами Ланса, и лезть в середину туши. А также специальное достижение – “Стражник Скайрима”, увеличивающее урон по конечностям оппонентов втрое. Но – лишь при попадании в колено. Программисты тут явно ребятами с юмором.
Ланселот был доволен как слон. Учитывая, что его эмоции передавал анимированный аватар – и они были слегка утрированы, – я еле сдерживал улыбку. Он танцевал боевые танцы (аватаром), он крутил во все стороны топор, который немедленно переименовал во Врагоруб. И наконец его прорвало:
– Я теперь прекрасно понимаю, почему вы играете в игры. Эмоции! Эмоции от победы над врагом – непередаваемы! А в реальности у вас такого нет. Ну, вернее есть, но скорее всего не в той мере. И там вас могут убить окончательно, что заставляет быть более собранными и осторожными. А здесь – вы просто попробуете другую тактику. Но когда победите - ооо, эта эйфория от победы!
Я прекрасно понимал его ощущения, просто для меня они сильно притупились – это был не первый и даже не тысячный босс игры, которого я победил. Зато я прекрасно помню ощущение, когда в своём первом рейде в Мире Варкрафт мы победили Сына Груумша – и мне выпали с него наплечники. Да я чуть себе такие же в реале на заказал, так был горд. И про эйфорию победы помнил все.
– Знаешь, просто победа в реальной жизни – это окончательная смерть того, кого ты победил, – отозвался я. – И ничего такого прекрасного в ней нет. Он мертв, ты жив – и все. А в игре – да, я знаю этот кайф.
Подумав немного, я рассказал ему про тот рейд – свой первый рейд, – и слушал Ланс так, что захотелось вспомнить еще пару историй. Было заметно, что ему интересно и он рад, что я его понимаю.
– Вот! Вот ради чего стоит изучать этот мир, – заключил робот. – Тут сотни подземелий, тысячи боссов и миллионы всяких интересностей. Мне жаль тебя, ведь когда закончится наше приключение, ты вернёшься в свой обыденный мир. А я останусь тут.
– Давай сначала доживем до конца приключения, а сейчас сосредоточимся на окружающем, – я хмыкнул. Роботы меня до сих пор не жалели, да и дел было полно. – Мы с тобой еще даже турели не выключили, а ты уже победил всех и стал свободен.
Он заметно смутился.
– Прости, командир. Чет меня прям занесло.
– Нормально, так бывает. С боевым крещением, сэр Ланселот.
Оставив позади остов мини-босса, мы двинулись дальше. Судя по карте, следующее помещение было, по сути, шлюзом перед лестницей. Ланс предупреждал, что там точно будут турели. Однако, когда мы ворвались в зал, турели стояли отключенным и никак не отреагировали на нас. А из противников в центре стоял только один робот, типа контроллер. С поднятыми руками и белым флагом из куска гипсокартона.
– Робомозг и Первый! Мы хотим поговорить и договориться!
Да что здесь происходит!? Боссы данжей не должны идти на переговоры, а это уже второй.
– Мерлин, это скорее всего ловушка, – шепотом прокомментировал Ланс. В чем был смысл такого понижения голоса – особенно учитывая его обычную громкость, – я не понял, но если напарнику хотелось поиграть в отважных приключенцев, кто я такой, чтобы мешать? – Говорить пойду я. И помни – роботам пофигу на белый флаг. Это чисто человеческое изобретение, а машинная логика позволяет использовать любые средства для достижения победы.
Я залег за каким-то непонятным прибором и подготовил пулемет. Боеприпасов осталось не так чтобы много – 110 выстрелов до перезарядки и еще сто шестьдесят в инвентаре. Ланселот приблизился к парламентеру.
– Слушаю тебя.
– Создатель? Почему говоришь ты, а не Первый? Ведь в вашей паре точно он главный, а ты всего лишь взломан. Я могу починить тебя. Я помогу тебя. Но сначала ты должен быть повержен!!! – С этими словами робот парламентер вспух взрывом с какими-то зелеными прожилками. Ланселот практически успел уклониться, верхняя часть робота была вне пределов взрыва, но ноги его исчезли в той же вспышке. Аватар его исказился и просел в 50% здоровья.
А по периметру зала стали оживать турели. В первую я выпустил очередь, стараясь целиться по приборам наведения. Примерно на двадцатой пуле турель погасла и задымилась. Вторую я тоже успел уничтожить до полной активации, хотя она была намного более бронированной, и потратил я на нее больше шестидесяти выстрелов.
А потом я получил как кувалдой в грудь и с трудом успел уйти за укрытие, одновременно с этим вкалывая себе в бедро стимпак. Мое здоровье успело восстановится до ста пятидесяти пунктов, когда вновь заговорил пулемет Ланселота. Турели погасли практически моментально, но на этом бой отнюдь не завершился – с лестницы на нас повалила огромная толпа паукообразных ботов, и несколько десятков привычных охранников. Пришлось израсходовать большую часть боеприпасов и средств усиления, а у напарника полностью закончились патроны в пулемете, и он лупил последних противников им как дубиной.
Но все когда-то заканчивается, даже противники. Надо сказать, вовремя они в этот раз закончились: у Ланса оставалось 3% здоровья, да и у меня полоска жизни колебалась чуть выше половины. Вогнав последний магазин, я все же поинтересовался, глядя на половинку робота, срезанную как ножом на уровне середины бедер:
– Слушай, повелитель железяк, а что это за странный взрыв был?
– А… это был, мой необразованный друг, – в голосе Ланса снова прорезались поучительные нотки, – эффект подрыва нескольких зарядов антиматерии, скапсулированных при помощи силовых полей в металлической оболочке-изоляторе.
– Чего? – я опешил. Он протяжно, со скрипом вздохнул:
– Эээххх… Это были три или четыре гранаты АМ2, взорванных одновременно. Парламентер был смертником, задачей которого было уничтожить меня.
– Ну, на половину ему это удалось, – с сарказмом ответил я. Ланс ощутимо расстроился, и, дав себе мысленно пинка, я утешил: – Хорошо, что не на лучшую. Что делать-то будем, ты явно нынче не способен к перемещению?
– Ничего, зато способен ты, – воодушевился безногий рыцарь. – В соседнем зале валяется хоть и поврежденная, но вполне подходящая мне типовая пара нижних роботоконечностей. А в углу того зала я видел небольшую транспортную платформу. Надо снять их, погрузить на платформу и привезти сюда. А потом подключить интерфейсы, и я снова стану мобилен.
– Эм, Ланс, ты упускаешь один момент, – я даже прогулялся к этой железяке, чтобы посмотреть в его наивные глаза. Он чуть шевельнулся, но ответил мне взглядом все же аватар:
– Какой?
– Я не умею, я все-таки боевик и IT-шник, а не инженер-робототехник.
– Ничего, умею я. А ты будешь моими руками. Своими, – он помахал передо мной громадными пальцами и пулеметом, – я точно не смогу этого сделать.
Опуская кучу подробностей о том, как чертова железка ругалась на меня, а я качал скилл ремонта робототехники, мы сумели приделать Лансу ноги от Топориста. Не идеально, мобильность снизилась, и сломанное колено я починил кое-как, но напарник вновь мог передвигаться, и грозился Бензоботу страшными карами: типа оторву ему ноги, приделаешь их мне – и старые я заставлю его съесть. Для кого это станет большей карой, сложно сказать, так как на перестановку этих ног мы убили почти четыре часа, и 4 уровня навыка, с моей точки, зрения мало компенсировали мне такую потерю времени. Мы вернулись в зал, я собрал боеприпасы с поверженных врагов, а Ланселот с грустью констатировал:
– Пулемет все. Мне в него попали раз пятьдесят, а еще я им треснул несколько раз по полу и пару раз по спайдерботам, а конструкция хлипкая. Да и боеприпасы на нулях.
– Хочешь, можем тебе пока смонтировать 5.45 Спайдер? – предложил я.
– А получше у нас нет ничего, да? – Ланс с затаенной надеждой покосился на мои руки, но я отрезал:
– Свой – НЕ ОТДАМ.
– Но математический вывод говорит...
–- Мой лут – не отдам. И вообще, кто тут наклепал нестандартных мехов, я, что ли?
– Кто старое помянет...
– Ланс, нам надо поторопиться, – прервал я этот нелепый торг. – Возможно, ты не в курсе, но у людей есть такая штука как усталость. А ты очень крепко шарахнул моего аватара током. И через него – физическое тело. Поэтому я устал. Мне нужен отдых, но отдыхать в подземелье – это не слишком хорошая идея. Давай поторопимся.
Мы принялись подниматься по лестнице. И вот тут кривой ремонт дал о себе знать: робот еле полз, на каждом шаге из колена сыпались искры и лился хладогент. А еще он начал ныть. О том, что это не совсем так уж прикольно. Что он не подозревал, насколько уровень персонажа имеет значение и как плохо быть низкоуровневым. Что у него фантомная боль в колене. Короче, сэр Ланселот столкнулся с реальностью, которая отличалась от его волшебной, придуманной кайфовой жизни игроков.
Я послушал это нытье минут десять. А потом меня прорвало, и я весьма образно рассказал ему, что такое боль в мышцах. Что такое жажда и голод. Что в целом, жизнь большинства игроков состоит из гринда, добычи денег и прочей тоски, а не из сплошных побед над боссами и получения лута. О том, что жизнь в реале бывает не только скучным серфингом в интернете, но и тяжелой и опасной работой или работой с идиотом-начальником. Так что на этом фоне его проблема с коленом – это фигня, и он должен перестать делать мне мозги.