ольку ненавидит, хотя открыто не конфликтует.
– Очень важный момент, хотелось бы знать уколы и прием препаратов связаны между собой? Прослеживается какая-то система?
– Похоже, нет. Инъекции проводит по мере необходимости, причем не обязательно тем, кому выдает капсулы.
– Постой, приемом неких средств, даже не берусь называть их лекарствами, охвачены не все жители?
– Только определенная группа.
– Нужны будут образцы их ДНК, желательно всех, проще волосы.
– Не проблема, … но потребуется время. Кстати, насчет инъекций. Хозяйке дома – Атари, он делает их с завидной периодичностью, но при этом никогда не предлагал свои пилюли.
– Очень интересно, … – Аннушка на время задумалась, – Хотелось бы увидеть ее и переговорить.
– Вечером, когда вернется с плантации. Будь уверена, даже приглашать не придется, она не упустит возможности посмотреть на барышню, что привел в селение постоялец. Для них общение с новым человеком и диковинка и развлечение. Только вот говорить с ней можно лишь на отвлеченные темы. Женщина обожает Рида и о любых расспросах Рэнделу станет известно, а это равносильно провалу.
– Печально.
Часам к семи, как и было обещано, в дом с визитом потянулись местные. Аннушка чувствовала себя как невеста на выданье при знакомстве с многочисленными родственниками жениха. Атари пришла первой, и уже вслед за ней стали появляться другие односельчане. Наибольший интерес, и это выглядело естественным, Ковалева проявила к хозяйке дома. Усадив их по обе стороны от себя, Олег переводил незатейливую беседу, в которую вслушивались остальные присутствующие. Ничего крамольного Анна Сергеевна не спрашивала. Поинтересовалась, где бывала Атари. В отличие от супруга женщина до настоящего момента не покидала деревню. Расспросила о том, как жили родители, дедушки и бабушки. Узнав, что и они провели столь же оседлый образ жизни, посетовала что, пожалуй, так бы не смогла. Попросила рассказать о муже, после чего разговор сместился в плоскость необычайно интересную для женщин. Аннушку интересовал местный ритуал, после которого пара считалась семьей. Она настолько увлеченно слушала и задавала вопросы, что даже Олег растерялся, не понимая, зачем ей это. Как только довольно не простая и весьма объемная тема была исчерпана, набившиеся в дом гости стали прощаться и расходится.
Еще не стемнело, но в права вступали сумерки.
– Лучше переночевать здесь, а утром назад. Не против? – Спросил молодой человек гостью.
– А есть выбор? – Барышне самой хотелось остаться, но она не подала вида.
– Думаю, нет, – кавалер загадочно улыбнулся.
Ковалеву преследовала смутная догадка, дополняемая сладкой истомой: «Уж не подстроил ли ее «ухажер» это опоздание?» В доме имелась одна кровать, более походившая на настил на который можно уложить пять-семь человек. То, что они лягут рядом в пустом доме будоражило воображение, рисовавшее подгоняемое естественными потребностями фривольные картины. Если что-то и могло быть между ними то только здесь, девушка прекрасно понимала в обычной ситуации у мужчины такого плана будут совсем другие женщины. Эта мысль помогла ей взять себя в руки и вернуться к объединившим их на время проблемам. Необходимо было поговорить, но режим конспирации не позволял это сделать немедленно. Аннушка задумалась. Наблюдая терзания подруги, Олег тут же нашел решение, положив на колени лист бумаги и карандаш. Ударив себя по лбу ладонью и покачав головой, барышня отыграла короткую пантомиму, по сути сводившуюся к короткой фразе: «Вот же дура». Наблюдая за ней, молодой человек рассмеялся, после чего поднялся и зажег припасенную керосиновую лампу.
Деревня погружалась в ночь. Неугомонная парочка продолжала вяло переговариваться о пустяках, для тех кто, возможно, слушал их, и в тоже время вела второй разговор с помощью переписки.
– По сравнению с остальными жителями у Атари довольно странный вид, в ней много черт европейского человека не смотря на цвет кожи.
– Так вот для чего ты расспрашивала о родных?
– Надо же было как-то понять, не результат ли это кровосмешения.
– Думаешь, руку приложил Рэндл?
– Возможно. Но для полной уверенности неплохо было бы иметь ее фотографию сделанную до того как сюда перебросили лабораторию.
– Нет необходимости.
– Почему? – Аннушка посмотрела на собеседника с явным недоумением.
– Ты хорошо рассмотрела женщину которая, войдя в дом, расположилась рядом с ней.
– В принципе да.
– Это родная сестра, причем близнец.
– Постой, хотел сказать двойняшка?
– Близнец. Со слов Атари еще несколько лет назад отличить их могли не многие.
– Тогда все сходится. Судя по результату, добытые труды Рэндела соответствуют действительности. В этом направлении они таки отстают, но сама работа не имеет отношения к решаемой задаче. Нужно понять, чем Рид потчует местных. Сложим это с ДНК принимающих препарат и тех, кто вне воздействия глядишь, что-то прояснится.
– Но это не сегодня. Давай спать. – Сказал Олег вслух и, скрутив бумагу трубочкой, поджег ее, опустив край в стекло керосинки.
Дождавшись пока лист прогорит полностью, он растер пепел в ладонях и ополоснул руки водой. После чего, дав улечься барышне, задул лампу. Какое-то время они лежали молча, прислушиваясь к дыханию друг друга. Естественное желание, подавляемое усилием воли, не давало уснуть. Наконец Олег решил прервать эту пытку, его пальцы, коснувшись шеи, медленно поползли вниз, не встречая сопротивления, и лишь ощущая дрожь возбужденного тела.
Аннушка, проснувшись с первыми лучами солнца, вспоминая события прошедшей ночи, испытывала двоякое чувство. С одной стороны было стыдно и неловко, что не смогла сдержаться, прекрасно понимая, что такого рода отношения между напарниками в их ситуации могут стать губительными для дела. С другой, за несколько последних лет, наконец, почувствовала себя женщиной, и это было так прекрасно. Только теперь до нее дошли слова Эллочки наряжавшей ее перед отъездом о том что, не смотря ни на какие цели нельзя забывать о своей сути. И все же надо было как-то выбираться из этого положения. Одевшись, она спустилась к Олегу, ожидавшему у дома и, подойдя, прошептала на ухо.
– Это ничего не значит, так для физического здоровья.
– А я, – молодой человек хотел сказать что-то другое, но осекся и, с тоской поглядев в глаза, добавил, – как скажешь.
Глава 18Последний день
Гулявшее в опустевшем доме эхо сводило с ума. Прежде Вей не замечал его, смешиваясь с другими звуками, исходившими из обжитых помещений, оно попросту растворялось в них, а теперь напоминало об одиночестве. С одной стороны мужчина был рад, что успел выслать семью из страны, но ему в это время критически не хватало общения с родными. Последний раз они вышли на связь когда добрались до Сингапура. Цинь понял, что их встретили представители китайской разведки, и с этого момента семья пребывала в безопасности. С другой, все контакты, по которым можно было просчитать их место пребывания, прекратились. От понимания этого непреодолимая тоска навалилась на плечи. Цинь Вей прекрасно понимал – сделанного не простят. По факту арестовать должны были давно, но почему-то тянули, хотя признаки мрачной перспективы незримо подступили вплотную.
С работы уволили якобы по сокращению штатов в связи с реорганизацией лаборатории. Он оказался в полной изоляции, да еще и без средств к существованию. Попытку приобрести авиабилеты в Европу пресекли мгновенно, хотя Вей делал ее формально чтобы прощупать ситуацию. После этого тут же блокировали имеющиеся сбережения в банках. Оплатить счета, даже купить продукты стало невозможно. Еще пока работала связь и интернет, но только до конца месяца. Правда, проку от телефона не было. Звонить друзьям и знакомым оказалось бесполезно, сложилось впечатление, что все в один миг внесли его в черный список. Цинь не ел уже несколько дней, через время за неуплату должны были отключить воду и свет, а в скорой перспективе за долги отнять и выставить на продажу дом. Прежде Вей никогда не задумывался над тем что человек в современном обществе может быть столь уязвим и беспомощен. Он знал о бездомных, но никогда не задумывался, как выживают эти люди и уж тем более не представлял, что судьбе будет угодно опустить его на этот уровень, к существованию на котором научный работник, выпускник университета оказался попросту не готов. Похоже, что прежде чем уничтожить над ним решили изрядно поиздеваться, в буквальном смысле превратив в грязь.
Голод толкнул на улицу, тем более дома делать было нечего. Мужчина решил понаблюдать за бедолагами, обитающими просто под небом, чтобы перенять опыт выживания в условиях, в которых оказался сам. Часть из них питалась за счет жалости прохожих, расположившись на тротуаре, они смиренно ожидали подаяний. Этот вариант не подходил, он боялся попасться на глаза знакомым. Другие рылись в мусорных баках, выискивая остатки съестного. Данный способ был хоть как-то приемлем, можно было дотерпеть до сумерек и попробовать на удачу найти что ни будь. Вероятность такой затеи казалась не высока, поскольку все урны особенно у заведений питания к этому времени конкуренты переворачивали по несколько раз. И все же надежда оставалась, поскольку в большом городе жизнь не затихала даже ночью.
Усевшись на скамейку Вей стал дожидаться нужного времени. Усталость от блуждания по улицам взяла свое, и он не заметил, как на несколько минут провалился в глубокий сон. Проснуться заставил толчок в бок, очнувшись, Цинь увидел рядом бородатого старика, от которого исходил характерный запах давно не мытого тела. В былые времена от подобного соседства мужчина испытал бы дискомфорт, а теперь отнесся спокойно.
– Проблемы? – Спросил незнакомец с печалью в глазах.
– С чего взяли? – Вею не хотелось делиться бедами с посторонним.
– Сам прошел через это, уже давно на улице. – Произнес мужчина, протягивая целую булочку. – Перекусите, первое время очень тяжело. Тело уже в нашем мире, а душа и мысли еще там, – он кивнул на небоскребы.