— Вы тут поговорите, а я сбегаю в магазин, а то его закроют на обед, — спохватилась Ольга Петровна и помчалась вниз, размахивая авоськами.
Самохвалов так посмотрел ей вслед, что у Новосельцева возникло желание оправдать Ольгу Петровну.
— У нас перерыв неудачно. С часу до двух, так же, как в продуктовых магазинах.
Но Самохвалов думал совсем о другом.
— Какая она стала! Ты ее помнишь? Какая она была! Куда это все девалось? Я ее с трудом узнал! — В его словах прозвучала искренняя горечь.
— Всю жизнь мотаться в переполненных электричках и ежедневно готовить мужу паровые котлеты — от этого не похорошеешь! — философски ответил Новосельцев.
Мимо них с независимым видом прошла Верочка. Самохвалов выдержал паузу, давая ей пройти, и вернулся к главной теме разговора:
— Я действительно хотел бы, чтоб на этой должности был мой друг, которому я смогу довериться в трудную минуту!
— Ну, это ясно, — невинно сказал Новосельцев. — Каждая метла новая везде расставляет своих людей!
— Надеюсь, ты мой человек! — засмеялся Самохвалов.
— Конечно, твой. Правда, до этой минуты я был ничей!
Мимо них в приемную, с коробкой, в которой лежали сапоги, вернулась Верочка.
— Спустимся вниз, я тебе кое-чего покажу, — предложил Самохвалов, и приятели шагнули в движущуюся вниз открытую кабину лифта.
Самохвалов и Новосельцев ехали в лифте.
— Калугина о тебе невысокого мнения, считает тебя посредственностью! — говорил Самохвалов.
— Думаю, она права… — усмехнулся Новосельцев.
— Я понимаю, ирония — маска для беззащитных. И все-таки нужно найти к Калугиной подход. В чем ее слабое место?
— У нее нет слабых мест! — грустно сказал Новосельцев.
— Она немолодая, некрасивая, одинокая женщина, — задумчиво продолжал Самохвалов.
Друзья вышли из учреждения на улицу.
— Она не женщина, она директор! — возразил Новосельцев.
Самохвалов подошел к своим «Жигулям» и с гордостью показал на них жестом хозяина. Новосельцев перевел глаза с Самохвалова на автомобиль и обратно и подчеркнуто радостно всплеснул руками.
Самохвалов нежно погладил крышу машины.
Новосельцев «не находил» слов и только мимикой показывал, как он восхищен тем, что Самохвалов — собственник машины!..
…Калугина вышла из кабинета в приемную.
— Вера, купили новые сапоги?
— Еще не решила. Идут они мне? — спросила Верочка, поднимая обутые в обновку ноги.
— Очень вызывающе. Я бы такие не взяла, — сказала Калугина, а в дверях добавила: — А на вашем месте поинтересовалась бы сапогами не во время работы, а после нее!
— Значит, надо брать! — подытожила Вера после ухода руководительницы.
На улице Калугина директорским взглядом увидела лодырничающих Самохвалова и Новосельцева.
— Юрий Григорьевич, я в министерство. Может быть, не вернусь, — сказала Калугина, проходя мимо друзей. — Товарищ Новосельцев, займитесь наконец отчетом!
— Людмила Прокофьевна, не забудьте, вечером я вас жду! — крикнул Самохвалов вдогонку Калугиной.
Та в ответ согласно кивнула и уселась в свою персональную машину. Машина рванулась с места.
— Если б ты знал, Юра, до чего я ее боюсь! — глядя вслед уехавшей Калугиной, признался Новосельцев.
Но Самохвалов не слушал. В его голове созревала какая-то идея.
— Сегодня я отмечаю вступление в должность. Давай тоже приходи и, пользуясь домашней обстановкой, попытайся наладить с Людмилой Прокофьевной контакт. Поухаживай за ней немножко. Если я представлю ей твою кандидатуру еще раз, она просто зарычит.
— Как же за ней ухаживать, если она будет рычать? — наивно спросил старший статистик Новосельцев.
— Нет, это хорошая мысль. Отнесись к ней как к женщине! — Самохвалов явно увлекся своим планом.
Но Новосельцев продолжал артачиться:
— Я не могу, это слишком. Ухаживать ради карьеры — некрасиво и непорядочно.
— Я же не предлагаю тебе ухаживать за ней всерьез, с далеко идущими намерениями, — уговаривал Самохвалов. — Так, слегка приударить!
— Никакая должность на свете не заставит меня за ней ударять, — упрямый Новосельцев стоял на своем. — Лучше я к тебе не приду, а ты позови Олю, а то ей будет обидно, что меня ты звал, а ее нет!
— Азачем Олю! — поморщился Самохвалов. — Впрочем, можно и ее… приходите часам к восьми…
На улице появилась Шура с папкой в руках.
— Я уже платил, — поспешно предупредил Новосельцев.
— Вы наш новый зам? — бесцеремонно спросила Шура.
— Я, а что? — Самохвалов был озадачен. Шура достала из папки ведомость:
— У Маши Селезневой прибавление семейства. Вносите пятьдесят копеек!
— Какая прелесть! — улыбнулся Самохвалов и полез в карман за деньгами…
…На вечеринке у Самохвалова гости уже отвалились от стола и разбрелись по квартире в ожидании чая и сладкого. Среди гостей были Калугина, Ольга Петровна, Новосельцев, начальник отдела общественного питания Бубликов, начальник местной промышленности Боровских, их жены и еще несколько безымянных статистических личностей. Жена Самохвалова убирала со стола грязную посуду. Новосельцев охотно помогал ей, курсируя на кухню с тарелками и блюдами. Роскошный заграничный проигрыватель выдавал модную мелодию.
В кабинет хозяина вошли Калугина и Самохвалов.
— У вас уютно. И ваша жена мне понравилась, — желая сделать приятное своему заместителю, говорила Калугина.
— Тут наши вкусы совпадают, — улыбнулся Самохвалов.
— Я надеюсь, наши вкусы совпадут и в работе, — усаживаясь в кресло, намекнула Калугина.
Самохвалов предложил ей кипу заграничных журналов, достал из пачки «Кента» сигарету и прикурил от электронной зажигалки.
— Возвращайтесь к гостям, Юрий Григорьевич, а то им без вас скучно!
— Как это я брошу вас одну? — любезно возразил хозяин.
— Я тут отдохну, полистаю журналы, — сказала Калугина. — Я устаю от шума. Не заботьтесь обо мне…
Самохвалов покорно удалился в большую комнату и подозвал Новосельцева:
— Толя, весьма удобная ситуация. Людмила Прокофьевна там одна, отдыхает.
— Пусть отдыхает, я не буду ей мешать! — быстро сориентировался Новосельцев.
— Не валяй дурака! — Самохвалов отобрал у друга стопку грязных тарелок, поставил их на стол, сунул Новосельцеву в руки поднос и поставил на него два бокала. — Пойди, угости ее коктейлем!
— Ты хозяин, ты и угощай! — сопротивлялся Новосельцев.
Самохвалов понизил голос:
— Конечно, она пугало, ее можно выставлять на огороде, но ты смотри не на нее, а в сторону!
— Ничего не поможет. Она все равно меня не назначит!
С обреченным видом Новосельцев взял поднос, подошел к двери в соседнюю комнату и остановился в сомнении.
— Ну как, Оленька, настроение? — обратился Самохвалов к Ольге Петровне.
— Шикарно живешь, Юрка! — обводя рукою комнату, сказала Ольга Петровна. Сзади них был виден Новосельцев, мучимый сомнениями.
— Попробуй вон тот салат! — с вежливостью хозяина предложил Самохвалов.
— Уже пробовала. Я его готовлю лучше твоей жены! — с шутливой задиристостью сказала Ольга.
— Характер у тебя не изменился! — улыбнулся Самохвалов.
— Ты все-таки помнишь какой у меня характер?
— Я помню все! — Самохвалов галантно склонил голову.
В это время Новосельцев наконец решился и отворил дверь.
На пороге комнаты, где отдыхала Калугина, появился Новосельцев. При этом он вел себя так, словно переступал порог директорского кабинета:
— Людмила Прокофьевна, разрешите войти?
— Входите, товарищ Новосельцев! — дозволила начальница.
Новосельцев остановился с подносом посередине комнаты, не зная, что сказать.
— Садитесь, пожалуйста! — разрешила Калугина.
— Спасибо. — Новосельцев робко присел, держа в руках поднос, и продолжал молчать.
— У вас ко мне дело? — спросила Калугина, отрываясь от журнала.
— Да, да. Пожалуйста, выпейте коктейль!
— Товарищ Новосельцев, я не пью! — с укором сказала Калугина.
— Я тоже, — вздохнул Новосельцев.
— Тогда зачем вы это принесли?
— Это моя ошибка, — с готовностью признался подчиненный.
После некоторой паузы Новосельцев вдруг нашел тему для разговора:
— Вы знаете, Людмила Прокофьевна, вы были правы. Я начал перерабатывать отчет, и он на глазах становится лучше.
— Рада это слышать, товарищ Новосельцев! — Калугина снова уткнулась в журнал.
Новосельцев мучительно искал, о чем бы еще поговорить.
— Вы любите собирать грибы?
— Что? — ахнула Калугина.
— Грибы… ну, знаете, белые, подосиновики, опята… — тихим голосом пролепетал Новосельцев.
Убедившись, что он над ней не смеется, Калугина снова стала листать журнал:
— Нет, я к этому равнодушна.
— Людмила Прокофьевна, я вам искренне сочувствую. Грибы интересно искать. Опята, например, растут на пнях, — постепенно Новосельцев воодушевился. — Если напасть на удачное место, можно сразу набрать целую корзину. Белые находить труднее. Иногда они растут под елочками, иногда под березками. Если лето сухое, то грибы надо искать в низине, там, где сыровато.
— Вы большой специалист по грибам, товарищ Новосельцев, — сухо произнесла Калугина.
— Меня зовут Анатолий Ефремович, — грустно сообщил специалист по грибам.
— Я это запомню, товарищ Новосельцев!
Снова воцарилась пауза.
— У вас ко мне больше нет вопросов? — официально спросила Калугина.
— Нет.
— Тогда можете идти! — И директор отпустила Новосельцева.
Новосельцев встал, в руках он держал все тот же поднос:
— До свидания!
— Всего хорошего, товарищ Новосельцев!
Глубоко оскорбленный, Новосельцев ушел, унося поднос с нетронутыми бокалами.
В большой комнате Самохвалов бросился ему навстречу:
— Ну как? Почему ты не угостил ее коктейлем?
— Она непьющая! — зло сказал Новосельцев.
— Что вы делали? О чем говорили? — Самохвалову было любопытно. Вокруг них танцевали гости.
— О грибах!
— Почему о грибах? — удивился Самохвалов.