— Девушка, можно вас на минутку… — Платон сделал еще одну попытку.
— Салатик бы овощной, — сказал один из едоков.
— Салатик к комплексному обеду не полагается, — казенным голосом произнесла Вера.
— Девушка, принесите мне что-нибудь диетическое. — голодный Платон прорвался еще раз.
— Вы откуда свалились? — искренне изумилась Вера.
— С поезда! — И Платон указал на окно.
— У вас язва, что ли? — спросила Вера и сказала кому-то: — Рубль двадцать, и, пожалуйста, без сдачи!.. Спасибо…
— Да, — кивнул Платон, — у меня появилась язва при виде вашей еды!
— Девушка, бутылочку пива можно?
— Пива у нас не бывает никогда, — мгновенно среагировала Вера.
— Пока я закажу вам что-нибудь «съедобное»… — на ходу объясняла Вера Платону, — возьмите сдачу, спасибо… пока это сготовят, ваш поезд уйдет! А с язвой, между прочим, по ресторанам не ходят! С язвой дома сидят!..
Тут Вера сорвалась с места и кинулась к выходу:
— Пассажир, пассажир! Вы позабыли заплатить!
— Деньги на столе! — резко ответствовал клиент. — Кстати, за такой обед не мы вам, а вы нам обязаны платить!
Вера метнулась к столу, за которым обедал клиент, — денег на нем не было.
— Где деньги? — громко спросила Вера. — Кто их взял?
— В вашей работе, девушка, деньги с пассажиров надо вперед получать! — посоветовал один из посетителей.
По радио объявили что-то неразборчивое.
Толпа едоков бросилась наутек.
Платон тоже побежал. Но Вера грозно преградила ему путь:
— Платите деньги!
— Но я ничего не ел!
— Знаю я вас. Один говорит, что платил, а денег нету, другой говорит, что не ел!.. С вас рубль двадцать!
— Да вы посмотрите! — возмутился Платон.
— Пока я буду смотреть, вы удерете. Рубль двадцать, пожалуйста. Откуда я знаю, ели вы или нет.
— Я не ел. Платить не буду! Пустите, я на поезд… Это уже один раз ели!..
Вера зашлась:
— Пока вы не заплатите — вы отсюда не уйдете! У меня жалованье маленькое, и за вас всех платить из своего кармана…
— Вы, которые в ресторанах, — не дал договорить Платон, — вы-то за всех можете заплатить! Пустите меня!
Но официантки стояли стеной. Пробиться было невозможно.
— Павел Васильевич! — Вера решительно обратилась к швейцару. — Кликните Николашу!
Швейцар привычно извлек из кармана свисток и пронзительно засвистел.
Платон презрительно пожал плечами:
— Пусть сбежится хоть вся милиция вашего города! Я не ел, платить не буду!
— Пижон! Фраер! — Вера была вне себя.
— Заплатите, еще как заплатите! — рявкнула подруга Веры.
— Платить не буду! — запальчиво ответил Платон. — Я не ел! Это вопрос принципа! Зовите милицию.
В дверях возник молоденький лейтенант в милицейской форме.
— Николаша, — начала Вера, — вот этот, — тут она кивнула в сторону Платона, — попросил диетическое; когда я сказала, что не успею, он съел дежурный обед…
— Я не ел! — успел вставить Платон.
— Разберемся! — пообещал лейтенант.
— Как это — вы разберетесь! — вспыхнул Платон. — Анализы будете брать?
— …И отказывается платить! — закончила Вера.
— Вот сейчас составим протокол… — скучным голосом предупредил милиционер, — что вы отказываетесь платить…
— Но пока вы будете составлять — мой поезд уйдет!
— Я это делаю очень быстро, — улыбнулся лейтенант Николаша, — наловчился тут. Вы с какого поезда?
— Да его поезд уже ушел! — злорадно сообщила Вера. — Пожмотничал — и получил по заслугам!
— Как это — ушел? — вскрикнул Платон, отпихнул милиционера и побежал.
— Держи его! — во весь голос потребовала Вера.
— Он теперь никуда не денется! — лениво отмахнулся от Веры милиционер.
Платон выбежал на платформу и мрачно поглядел вслед поезду. Последний вагон был уже едва виден.
Платон чертыхнулся и подошел к человеку в красной фуражке.
— Товарищ начальник!..
— Я заместитель! — отозвался железнодорожник.
— Понимаете, товарищ заместитель, я отстал от поезда. Дело тут не в рупь двадцать, а в принципе. Она говорит: «Платите», а я обед не ел! Я сижу в ресторане… А в ресторане просто есть нельзя!
— Я лично по ресторанам не хожу. Я дома обедаю. У меня жена замечательно готовит. А рестораны — это совсем другое ведомство. А куда вы, собственно?..
— Мне в Грибоедов надо…
— В дороге надо быть внимательным, товарищ пассажир! — железнодорожник не удержался от возможности прочесть нотацию. — Железная дорога — это точность и комфорт. Поезд до Грибоедова пойдет в двадцать часов сорок шесть минут.
— А как мне быть с билетом? Билет же уехал вместе с проводником.
— Так что? — услышал Платон голос милиционера. — Отдадите наконец рубль двадцать или протокол будем сочинять?
Из-за спины милиционера выглядывала Вера, так и не снявшая свой официантский передник.
— Как не совестно, вроде бы интеллигентный, а грабит бедную официантку!
— Как же все-таки мне, — Платон ухватил дежурного за рукав, — уехать из вашего города?
— Подойдите ко мне минут за пятнадцать до отправления — я вас отведу к начальнику поезда, он вас устроит.
— А если он не заплатит за обед, мы его сами устроим! — пригрозила Вера.
Дежурный по станции, которому это все надоело, выдернул свою руку и ушел.
— Лучше заплатите, — дружелюбно посоветовал Платону лейтенант, — протокол вам дороже встанет!
Платон поглядел в добрые глаза милиционера и понял, что придется поступиться принципами, то есть заплатить. И не глядя протянул Вере деньги:
— Вот вам… держите три рубля за то, что я не ел! Сдачи не надо!
Вера взяла трешку и стала копаться в кармашке передника.
— Нет уж, возьмите вашу сдачу!
— Это вам на чай! — свысока бросил Платон.
— А может, я на чай не беру!
— А может, в вашем ресторане и не обсчитывают?
— Товарищ лейтенант, вы свидетель, что я отдала ему его поганую сдачу, — и Вера протянула Платону деньги.
Тот демонстративно заложил руки за спину. Тогда Вера нагнулась, аккуратно положила рубль с мелочью на асфальт и ушла по перрону, нахально покачивая бедрами. Милиционер тоже потерял к Платону всяческий интерес и отправился вышагивать вдоль состава пригородной электрички.
— Вот стерва! — в сердцах высказался Платон, глядя вслед Вере-, и поднял деньги с асфальта.
Мучительно хотелось есть. Платон направил стопы обратно в ресторан — и, конечно же, тотчас наткнулся на Веру.
— Будьте добры, — Платон был сама вежливость, — если вас не затруднит, скажите, пожалуйста, если вам не сложно, какие столики не ваши, чтоб я знал, куда сесть.
— Вон те! — кивнула Вера и крикнула официантке с красивым наглым лицом, которые так нравятся клиентам: — Люда, обслужи товарища! Только получи с него вперед, а то он платить не любит!
— Да ты что! — отозвалась Люда, которая любезничала с молодым красивым пианистом. — Ко мне же Шурик пришел! Обслужи товарища сама!
Вера приблизилась к столику, за которым успел усесться Платон, и громыхнула подносом.
— Положение у меня безвыходное! Заказывайте!
— Вы… вы мегера! — зловеще выдохнул Платон. — Из ваших рук я не стану есть до конца моей жизни!
И он рванул прочь из ресторана.
В зале ожидания Платон с надеждой кинулся к буфетной стойке. Однако на ней красовалась выразительная надпись: «Буфет закрыт на обед».
Взбешенный Платон вернулся в ресторанный зал. Теперь он уже прямиком направился к Вере и плюхнулся на стул напротив нее.
— Меню давайте! Срочно!
— Ого, какой вы принципиальный! Вы же только что поклялись не есть из моих рук!
— Буфет закрыт! — вдруг жалобно произнес Платон.
— А есть хочется? — с издевкой спросила Вера.
— Конечно. Я ведь не ел тот мерзкий борщ. Теперь вы это понимаете?
— Если вы не ели, то откуда знаете, что он мерзкий? — парировала Вера.
— Я от вас устал. Принесите что-нибудь диетическое.
Вера озорно сверкнула глазами:
— Поскольку в том, что вы у нас застряли, есть и моя вина, я обслужу вас как дорогого гостя нашего города. Знаете, нас инструктировали — приезжающих, в отличие от проезжающих, обслуживать хорошо. Потому что наш ресторан — визитная карточка города. Из диетического только курица. Сейчас я ее подам.
Платон полез за деньгами:
— Получите с меня вперед, а то я человек ненадежный. И еще — минеральной воды.
— Будет сделано.
— Черт! Настроение у меня — хуже не бывает.
— Вряд ли наша курица вам его улучшит! — Вера положила деньги в кармашек передника и отсчитала сдачу.
Потом Вера ушла на кухню, а Платон стал смотреть в окно на пригородную электричку. Захлопнулись автоматические двери, и электричка медленно отошла.
Вера принесла еду:
— Приятного аппетита!
Платон взялся за нож и начал беззлобно ругаться:
— Это я по вашей милости здесь торчу… Чтоб ваш ресторан сгорел вместе с вашей станцией и вашей курицей.
Платон тщетно пытался разрезать курицу на съедобные части, но та не поддавалась.
— Эта курица отечественная или импортная?
— Понимаете, — с невинным видом принялась объяснять Вера, — на голой курице ничего не написано. Написано на обертке, а мы подаем без обертки. Если хотите, я пойду спрошу у нашего повара.
— Не надо, сейчас я у нее сам спрошу!
Платон безуспешно орудовал тупым ножом. Курица не поддавалась.
— Очень жилистая? — сочувственно спросила Вера.
— По-моему, при жизни эта курица работала официанткой в вашем ресторане!..
— Ну, понятно. Такая же мерзкая…
— Угу… А у вас и оркестр вечерами играет?
— Очень громко. До того, как в ресторан пошла, я очень музыку любила, а теперь ненавижу!
Вера фамильярно присела на соседний стул.
— А чемодан ваш? Без хозяина в Грибоедов катит?
— У меня все вещи с собой. Вот… Я на два дня в Грибоедов. Мне в понедельник утром обязательно надо быть в Москве.
— Теперь получается, что вы в Грибоедов только на один день едете, — уточнила Вера, — вы ведь целый день здесь потеряете!