– Лучше это сделать, – сказала Татьяна, – после нашего ухода.
– Тогда вы не уходите! – попросил Лукашин.
– Я ему задам! – не унималась Надя.
– Девочки, побудьте еще немного. Давайте выпьем по рюмочке. Все-таки Новый год! – Лукашин подталкивал подруг к праздничному столу. Проворно разлил вино по бокалам.
– За дружбу! – Татьяна, видимо, хотела примирить «молодых».
– Какая там дружба! – посетовал Лукашин. – Она меня всю ночь по полу валяла.
Валентина поспешно произнесла тост:
– Дорогие Надя и Ипполит!
– Но он не Ипполит! – устало перебила Надя.
– Надя, это уже неостроумно! – вмешалась Татьяна.
– Конечно неостроумно! – Лукашин победоносно поглядел на Надю.
– Я поднимаю этот бокал, – продолжала Валентина, – за то, чтобы в новом году вы уже не ссорились!
– Мы больше не будем! – охотно согласился Лукашин.
– Девочки, я ухожу вместе с вами! – сказала Надя.
– Не болтай глупостей! – грубо, как муж, прикрикнул Лукашин. – Почему вы на этот раз не кричите «горько»?
Надя онемела от его неслыханной дерзости.
– Если вы просите… Горько! – неуверенно пролепетала Валентина.
– Горько, горько! – поддержала Татьяна.
Надя стала отступать:
– Я не буду с ним целоваться!
Лукашин, приближаясь к Наде, объяснил свое поведение:
– Народ требует!
– Женя, не прикасайся ко мне!
– Я не Женя! Я – Ипполит!
Преодолев Надино сопротивление, Лукашин обнял ее. Долгий поцелуй. Такой долгий-предолгий, что подруги успели деликатно удалиться. В дверях Татьяна обернулась, чтобы еще раз взглянуть на любовную сцену, но Валентина силой вытащила ее на лестницу.
Наконец Лукашин и Надя смущенно отошли друг от друга.
– А где Татьяна и Валя? – не зная, как себя вести, спросила Надя.
– Мне очень нравятся твои подруги… – переводя дыхание после поцелуя, ответил Лукашин.
– Разве мы перешли на «ты»? – удивилась Надя.
– Давным-давно! – ответил Лукашин. – Разве ты не заметила?
И здесь снова раздался звонок в дверь.
– Это не квартира, а проходной двор! – Лукашин в гневе бросился открывать. – Кто бы ни был, убью!..
В квартиру ворвалась шумная молодая компания.
– Синицыны здесь живут?
– Минуточку. Надя! – крикнул Лукашин. – Как твоя фамилия?
– Шевелева! – отозвалась Надя.
– Нет, не здесь. Увы… – развел руками Лукашин. – Мы – Шевелевы!
– Будем звонить во все квартиры подряд! – предложила девушка, а парень с аккордеоном заиграл бравурное вступление.
– А как твоя фамилия? – поинтересовалась Надя, после того как компания удалилась.
– Лукашин.
– А отчество?
– Михайлович.
– Евгений Михайлович Лукашин, – озорно поклонилась Надя, – весьма приятно познакомиться.
Ничего не сказав, Лукашин подошел к телефону и снял трубку.
– Куда ты собираешься звонить? – удивилась Надя.
Лукашин набрал номер.
– Хочу узнать, когда будет второй самолет…
– Почему ты решил отложить отъезд?
– Не хочу уезжать, и все! Алло, аэропорт, скажите, пожалуйста, когда самолет на Москву, нет, первый я знаю… а второй?.. а третий?.. а четвертый?.. Безобразие! – Лукашин в сердцах кинул трубку. – Просто черт знает что! Они улетают через каждые полчаса! – Он прошелся по комнате. – Я вообще ничего не понимаю.
– Ты о чем? – Надя, увидев, что фотография Ипполита валяется на пустой полке, водворила ее на законное место.
– А почему я должен улетать утром? Мне на работу второго, днем мы погуляем, сходим в Эрмитаж… А вечером я улечу или уеду поездом.
– Ты ведешь себя бесцеремонно! – сделала выговор Надя. – По-моему, я тебя не приглашала.
– Так в чем же дело? Пригласи! – посоветовал Лукашин.
– Зачем? – совершенно серьезно спросила Надя.
Вместо ответа Лукашин подошел к шкафу, отодвинул стекло и взял фотографию Ипполита.
– Я не могу так разговаривать! У меня ощущение, будто нас трое!
– Не смей трогать Ипполита!
– Я не сделаю ему ничего плохого! Я засуну его между книгами! – И Лукашин исполнил угрозу.
Надя достала фотографию и вернула ее в исходное положение.
– Хорошо, – согласился Лукашин, – давай оставим его здесь, только повернем лицом к стене. Главное, чтоб его не было видно!
Лукашин перевернул фотографию, Надя тотчас же возвратила ее на прежнюю позицию.
– Оставь Ипполита в покое! – прикрикнула она.
– Почему ты за него заступаешься? – запальчиво возразил Лукашин. Оба говорили о фотографии как о живом человеке. – Он дорог тебе как память?
– Тебя не касается! – отрезала Надя.
Лукашин случайно перевернул фотографию и увидел надпись: «Любимой Наденьке». Фамильярная надпись просто взбесила Лукашина.
– Ну это уже чересчур! Это… это переходит все границы!..
Лукашин открыл форточку.
– Что ты собираешься делать? – насторожилась Надя.
– Пусть подышит воздухом, ему полезно! – И Лукашин привел приговор в исполнение, выбросив фотографию за окно.
Фотография покружилась в воздухе и плавно опустилась на сугроб.
– Пойди и подними Ипполита! – приказала Надя.
– И не подумаю! – Лукашин уселся в кресло и блаженно вытянул ноги.
– Я тебе повторяю… – ледяным голосом продолжала Надя.
– Надя, не утруждай себя! Я этого не сделаю!
– Знаешь, лети-ка ты первым самолетом! – Надя была не на шутку разозлена. Выбросив снимок, Лукашин явно хватил через край.
– И улечу! – Лукашин взял с буфета электробритву и добавил: – Сейчас вот побреюсь – и ноги моей здесь больше не будет!
Лукашин достал электробритву из футляра и включил в штепсель.
– Здесь тебе не парикмахерская! – Надя надменно выдернула вилку из штепселя.
Лукашин вновь хладнокровно включил ее.
– Не могу же я прилететь к невесте небритым!
– Да, совсем забыла, что у тебя была невеста! – издевательски воскликнула Надя.
Раздался звонок в дверь.
– Беги, открывай! – посоветовал Лукашин, продолжая бриться. – Это наверняка Ипполит. Что-то его давно не было!
Надя вышла в коридор и отперла дверь. Лукашин угадал. Это действительно явился Ипполит. Не говоря Наде ни слова, он направился в комнату, чтобы проверить, здесь ли еще его противник. Лукашин спокойно брился, делая вид, будто не замечает прихода Ипполита.
– Ах, он уже бреется моей бритвой! – вырвалось у Ипполита. Он круто повернулся и стремительно выскочил из квартиры, больше ничего не сказав. Резко стрельнула входная дверь.
Уход Ипполита снова привел Лукашина в отличное расположение духа.
Он закончил бриться и аккуратно уложил бритву в футляр.
– Это прекрасно! На сей раз он ушел навсегда! – И вдруг нахмурился. – А почему здесь находится его бритва?
– Ты летишь к своей невесте, ну и лети! – парировала Надя. – А это бритва моего жениха!
– Бывшего жениха! – уточнил Лукашин. – Был Ипполит, да сплыл! И забудь про него! А ежели он посмеет явиться еще раз, я спущу его с лестницы.
Надя опять вспылила:
– По какому праву ты со мной так разговариваешь? Почему ты вмешиваешься в мою жизнь? Тебе давно пора на аэродром!
– Мой поезд уходит поздно вечером! – Лукашин нахально направился к тахте, сбросил туфли и лег.
– Тогда уйду я! – пригрозила Надя.
– Это хорошая мысль. Иди погуляй, я отдохну! – Лукашин прикрыл глаза. – Я устал.
– Я вернусь, но с милиционером!
– Тогда приводи все отделение!
– Подай мне пальто! – Надя на самом деле решила уйти.
– С удовольствием, – сквозь зубы сказал Лукашин. Он вздохнул, лениво поднялся, вышел в коридор, снял с вешалки Надину шубку и подал с подчеркнутой любезностью. – Пожалуйста! Все?
– Подожди! – Надя показала на сапог. – Застегни!..
– С удовольствием! – Лукашин послушно нагнулся и застегнул молнию. – Спасибо за доверие!
Надя показала на другой сапог:
– А теперь второй!
– Я мечтал об этом всю сознательную жизнь! – Лукашин с удовольствием выполнил и это ответственное поручение. Потом он нежно прижался щекой к Надиному сапогу.
Надя понимала, что весь ее уход, в сущности, нелеп, но хотела, чтобы последнее слово осталось за ней.
– Только не вздумай обчистить квартиру! Учти, что я знаю твой московский адрес!
Лукашин беззаботно рассмеялся. Надя ушла, хлопнув дверью. Лукашин остался в квартире один. Озираясь, он вернулся в комнату, подкрался к книжному шкафу, отодвинул стекло и достал фотографию Нади…
Оказавшись на улице, Надя остановилась, не зная, что делать дальше. Потом подошла к сугробу, подобрала портрет Ипполита и спрятала в сумочку.
Мимо шло такси. Зеленый огонек свидетельствовал, что оно свободно.
Надя кинулась чуть ли не наперерез.
Водитель притормозил:
– Не на стоянке не берем!
– С Новым годом! – просительно сказала Надя.
– Ну ладно! – согласился водитель. – Садитесь, только быстро!
Надя села в машину.
– Куда ехать? – спросил водитель.
– Понятия не имею! – ответила пассажирка.
Водитель ахнул и отворил дверь:
– Вылезайте!
– Нет-нет! – покрутила головой Надя. – У меня появилась идея. Поехали на Московский вокзал.
…В квартире Нади открылась дверь, и в переднюю вошла Надина мама, Ольга Николаевна. Лукашин торжествующе улыбнулся. Он был уверен, что возвратилась Надя.
– Кто там?
Ответа не последовало. Лукашин воровски спрятал фотографию Нади в карман пиджака и оцепенел.
В дверях стояла Ольга Николаевна и с ужасом смотрела на незнакомца.
– Ой, извините! – Лукашин вскочил, поспешно надел пиджак и туфли. – Извините, – повторил он.
– Кто ты? – в упор спросила Ольга Николаевна.
– А вы? – ответил вопросом на вопрос Лукашин. – Впрочем, я догадываюсь… – Он сделал было шаг навстречу. – Я очень рад…
– Не приближайся ко мне, я закричу! – остановила Лукашина Ольга Николаевна.
Лукашин покорно замер.
– Сейчас я вам все объясню… – И Лукашин снова хотел двинуться вперед.
– Стой, не двигайся!
– Вы меня не бойтесь! – попросил Лукашин.