С заходившего на рейд судно не было слышно ни одного звука.
– Может, они спят все там. Иначе чем все это объяснить? – спросил Никифоров и нажал на кнопку противотуманного Тифона, надеясь обратить внимание заходящего «Летучего голландца» на себя.
– Вахтенный офицер играй боевую тревогу, экстренное приготовление к бою и походу. Угроза столкновения с кораблем с правого борта.
Раздался длинный гудок боевой тревоги «Боевая тревога, боевая тревога, боевая тревога!».
– Боцман, поставь обе якорьцепи на шпили и начинай выбирать якоря – скомандовал Мансур стараясь увести корму от удара, а затем побежал быстро к радиостанции «Рейд» – Судно «Механик Кузьмин» Я военный корабль бортовой номер 011, водоизмещение более 40 тысяч тонн, стою у вас поперек курса на якорях. Если вы не отвернете налево, то через пять минут будет столкновение.
– Какое военное судно, поперек курса? – раздался внезапно в эфире растерянный женский голос – я буфетчица с «Механика Кузьмина». У нас здесь был праздник, и все спят.
– Будите капитана – рявкнул Мансур – если вы не отвернете, немедленно влево, то будет столкновение, но поворачивайте аккуратнее, по корме у нас стоит судно «Пролив Вилькицкого» в точке № 4, а справа подводная лодка «С-153». Вы поняли.
– Поняла, а он не будится – раздался плачущий женский голос – я его толкаю, а он не будится.
– Будите кого-нибудь из помощников – скомандовал Мансур, и уже обращаясь к боцману – Иван Иванович, нам еще надо метров сорок подтянуть, тогда уйдем от столкновения.
– Сорвет с якорей и понесет, товарищ командир, хуже будет. В аккурат ему на курс вылезем тогда по ветру – доложил спокойным голосом боцман.
– Бог с ним – пусть срывает, механики ход дадут и удержат корабль, лишь пусть проскочил этот пьяный с бритвой Кузьмин.
Боцман видимо проникся и корабль пошел немного вперед. Внезапно из тумана выскочило большое судно и проскочило вперед буквально по корме и понеслось на вход в Золотой Рог.
– Во блин дают – вытер пот со лба Василий Васильевич – там столько плавсредств в тумане, что этот придурок будет топить все, что будет попадаться по пути до 35 причала.
– Третий помощник Вранцев проснулся и взял управление судном на себя и начал тормозить – раздался спокойный голос буфетчицы.
Действительно на экране локатора было видно, что «Механик Кузьмин» резко сбросил ход.
В эфире раздался дружный смех. Кто-то из капитанов посоветовал буфетчице чаще выжимать сцепление. И в ответ получил:
– Сам дурак, свое сцепление выжимай, когда будешь своей поварешке тормоз ставить.
В эфире послышалась ругань в ходовой рубке «Механика Кузьмина». Кто-то на кого-то кричал.
«Брест», как обещал боцман, понесло, чувствовалось, что якоря не держат.
– Боцман трави якорьцепи, теперь можно – скомандовал Мансур.
«Брест» немного развернулся и замер на месте. Все в ходовой рубке вздохнули – пронесло!
Мансур вздохнул, снял пилотку и вытер пот со лба:
– Связь с катером вахтенный офицер.
Никифоров подскочил к «рейду» и снова перестроился на рейдовую волну двадцать два:
– Первый я Завет. Ответьте.
– Пять минут вас вызываю, а вы не реагируете. Все, будите наказаны, когда приду на борт – раздался родной голос хрипловатый командира Жженова.
Все вздохнули еще минут пятнадцать – двадцать и Жженов будет на борту.
Василий Васильевич стал вычислять курс катера и передавать на него команды по изменению курса. Катер следовал четко указаниям командира БЧ-7. По кораблю шли команды связанные с приготовление к бою и походу. Командир второго дивизиона БЧ-4 запросил у оперативного флота разрешение на съемку с якорей на восемь ноль, получил разрешение у дежурного по рейду, который ругался с капитаном «Механика Кузьмина», которого поставил в отстой в точку к мысу Новосильского и не взирая на уговоры не запустил в Золотой рог, пока есть туман.
– Добро на съемку получено. Командир через пятнадцать минут будет на борту и можно сниматься – доложил Мансуру, Василий Васильевич.
Светлая точка на локационной станции приближалась к кораблю. Вот вот, она должна выскочить из полосы тумана.
– Ну, шо тут у нас Мансур Умарханович получается – спросил заходя в ходовую рубку замполит и поздоровался со всеми за руку.
На походном диване командира корабля, пристроились начхим, пом по снабжению и начмед и оттуда раздавался периодический смех и довольный шепот:
– Мойша, ты знаешь, а Сема таки педераст!
– Шо, денег занял и не отдает?
– Нет, в хорошем смысле…
Из-за занавески раздался дружный смех. Мансур побагровел:
– Огнинский, Муратов, Мальков, если вам нечем заняться – идите к себе на командные пункты.
– Ой, ей, ей – дашь власть на день и тут же и получаешь по морде.
– Огнинский, что вы хотите этим сказать – взбесился Мансур и хотел войти за занавеску, но его перехватили за руки Василий Васильевич и механик корабля капитан 2 ранга Пономарев:
– Мансур, остынь, успокойся, не время сейчас. Думай о корабле и людях.
– Мы в хорошем смысле хотим сказать – продолжил из-за занавески Огнинский и опять раздался дружный смех.
– Не обращай на клоунов внимания, не время сейчас – посоветовал Мансуру, старший механик, он же командир БЧ-5 – потом разберемся. А сейчас надо кораблем командовать, сам понимаешь ситуация!
Мансур вздохнул и бросился на сигнальный левого борта наблюдать, как выйдет из тумана баркас с командиром корабля. Вслед за ним вышел на сигнальный мостик замполит. Он постоял на площадке пилоруса, вздохнул свежий утренний воздух:
– Где командир Мансур Умарханович?
– Вот в катере идет. Сейчас выйдет из тумана.
И действительно на кромке тумана на призывный гудок туманного тифона и звон корабельной рынды показалось черное пятно, которое через пару минут превратилось в ободранный гражданский баркас с надписью «Сибирь». Бородатый капитан в жеваной темной канадке, увидев «Брест» смачно сплюнул за борт и развернул баркас на обратный курс.
Мансур бросился в ходовую рубку. Около монитора радиолокационной станции, стояли обалделые штурман и командир БЧ-7.
– Я честное слово думал, что это наш баркас, он так хорошо выполнял команды – оправдывался виноватым тоном Василий Васильевич.
– Завет я первый – раздался по связи голос командира корабля – доложите где я. Я выполнял все ваши команды и теперь не знаю куда пришел. Мансур Умарханович наведите порядок в ходовой рубке.
Василий Васильевич уперся в экран, стал давать команды, но целых пять целей соответствовали по своим маневрам баркасу. Даже химик с медиком замолкли на диване, понимая, что в ходовой рубке не до них.
– Товарищ командир вам надо найти ближайший берег и определить свое место – пришел к выводу Василий Васильевич – оттуда мы вас доведем.
– Я вам доведу, как только приду на корабль. Мореплаватели хреновы, вы и «Брест» так в тумане мне потопите, но я доберусь только до вас.
В этот момент зазвонил телефон правительственной связи. Мансур обреченно взял трубку.
– У аппарата начальник штаба флота. Николай Афанасьевич – это ты? – спросил строгий голос.
– Так точно я – обречено ответил Мансур, зная, что сход на берег командиру не был разрешен командованием флота.
– Все у тебя нормально?
– Так точно, только вот этот «Механик Кузьмин» чуть не протаранил.
– Я уже знаю об этом, оперативный дежурный по рейду доложил. Мы теперь этого капитана за такие выкидоны диплома лишим. Страшно подумать, что он мог натворить. Коля, а чего так тихо говоришь? Простудился, небось? Нечего холодный спирт пить и холодной селедкой закусывать. Правильно я тебе вчера сойти на берег не разрешил.
– Правильно – подтвердил убитый горем Мансур и тем, что может подвести командира корабля.
Вокруг столпились все командиры боевых частей и выражали свое сочувствие Мансуру.
– Раз все в порядке Николай снимайся и выходи в Уссурийский залив на полеты. Добро даю, и побыстрее выходи, а то через двадцать минут будут заходить краболовецкие заводы с Шикотана. Если опоздаешь, то до вечера не выйдешь и сорвешь полеты. Понял командир?
– Так точно понял товарищ адмирал.
– С Богом Коля, давай – по дружески, скомандовал начальник штаба флота – Передавай привет Настене, когда будешь в Тихасе! Теперь сможешь нормально сходить я слышал, что у тебя старпом с допуском нарисовался.
Тут Мансур вспомнил, что командир говорил, что они с начальником штаба одноклассники по училищу и ответил:
– Спасибо Генрих Степанович. Обязательно передам.
– И с каких это пор ты меня по имени отчеству потчуешь. Точно заболел! – уверенно поставил диагноз начальник штаба и отключился.
– Что делать будем? – спросил Мансур, обведя вытянутые лица командиров БЧ.
– Сниматься надо – уверенно сказал командир БЧ-5 капитан 2 ранга Пономарев, по кличке Святоша – иначе подведем командира корабля так, что мама не горюй.
– Сниматься – поддержал механика командир БЧ-7 капитан 3 ранга Муравьев.
– Сниматься – тихим и соглашательским голосом поддержал всех Вальтер Фоншеллер.
– Сниматься – раздался из-за занавески смеющийся голос химика.
– Сниматься – подтвердил вахтенный офицер капитан-лейтенант Никифоров.
– Товарищи офицеры, вы шо, как можно выходить без командира – выступил, против всех замполит – это все антипартийно и мы, как представители партии, не дадим вам беспредельничать на авианосце.
– Якоря пошли, по местам стоять – скомандовал Мансур, приняв решение.
– Мансур Умарханович я умываю руки, я тебя предупреждал и если шо случиться, вся ответственность на тебе. А я вынужден буду предупредить особиста.
– Я все слышал – внезапно раздался голос особиста Сан Саныча Лебедева – я за съемку и выход, другого пути нет, а то может быть хуже, а дальше будем разбираться, что к чему и почему.
– Левый якорь встал, правый якорь встал – пошли доклады боцмана из носовых швартовых устройств.
Выбирать якоря – сказал Мансур, посмотрев на Вальтера Фоншеллера. – Левый якорь чист, правый якорь чист – доложил главный боцман из носовых швартовых устройств.