Все четыре малый вперед – скомандовал Мансур – курс сто семь градусов.
Рулевой отрепетовал команду. Огромный корабль развернулся практически на месте и направился на выход из бухты Патрокол. Из-за тумана, внезапно выскочило яркое солнце, которое осветило весь рейд, и вдали по левому борту показался мыс Бассаргина. Легкий ветерок быстро унес остатки тумана.
– Завет я первый – раздался немного хриплый голос командира корабля – я определился, мы находимся в Амурском заливе, напротив Спортивной гавани.
– Ничего себе утопали куда из Золотого рога, аж в Амурский залив. Нарочно не придумаешь, как это могло случиться – выдохнул Вальтер Фоншеллер и бросился к штурманской карте.
– Первый я Завет, мы были вынуждены выйти в Уссурийский залив. В точке номер пять, ждем вас. – виноватым тоном доложил обстановку командиру корабля Мансур.
В ответ раздалось громкое сопение командира корабля. Чувствовалось, что он раздумывает над ситуацией. Это продолжалось минут десять, затем командир наложил на обстановку резюме:
– Молодцы, что вышли. Но штурману и Муравьеву я глаз на одно место натяну за такую проводку. Ждать меня за Бассаргиным в пятой точке!
На корабле начались полеты. И с заходивших краболовов и крабовых заводов махали летчикам и морякам платками женщины из экипажей крабовых заводов.
– Вот однажды рассказывали подводники, они попали на Шикотан и там группа женщин заманили двух офицеров к себе на свой завод – начал свой рассказ начхим Огнинский.
– Огнинский идите вниз и займитесь салоном флагмана. Скоро командир придет – взбеленился Мансур.
Сергей посмотрел на него и счел за лучшее уйти к летчикам в комнату предполетной подготовки, где рассказал свой рассказ летчикам, ожидающим своего вылета.
Командир корабля попал на корабль лишь к обеду. Он сразу прошел в свою каюту и стал вызывать к себе в каюту причастных к происшествию офицеров. Мансур в ходовой рубке управлял маневрами корабля, который проводил полеты самолетов и ждал своего часа.
Как, не в чем не бывало, после обеда командир корабля поднялся в ходовую рубку, принял доклад Мансура, пожал руку и ничего больше не говоря, отправил его обедать.
Вечером, когда авианосец вернулся в бухту Руднева Мансур и Василий Васильевич играли в каюте командира БЧ-7 в шеш-беш. Играли азартно, что не услышали стук в дверь. Внезапно дверь каюты открылась и просунулась кудлатая и улыбающаяся голова командира корабля:
– Василий Васильевич – ты чего обиделся на меня? Не обижайся – это я так для профилактики. Василий Васильевич и Мансур заулыбались. Командир сел за стул и стал активно болеть:
– Кто так ходит? Надо проходы закрывать противнику. Василий Васильевич у меня мнение, что вы первый раз шишки в руки взяли. Ходи сюда – и командир стал показывать, куда по его мнению надо было пойти.
Василий Васильевич не выдержал и встал, уступив место командиру.
– Вот давно бы так – сыронизировал командир – Василий Васильевич, а зачем тебе пивные кружки в каюте?
Командир показал на две пол-литровые пивные кружки, стоявшие у умывальника.
– Да так товарищ командир у меня стажировался один «партизан» с пивзавода с Дальнереченска и каждый понедельник привозил по две трехлитровых банки пива. А под чилимы вы знаете, какое это чудо.
– Так ты, что ты творил это чудо в одиночку и командира не приглашал. Ты что не знаешь, что командир тоже любит хорошее пиво под чилимы?
Василий Васильевич застеснялся:
– Товарищ командир в одиночку я не пил. Друзей приглашал и даже вам заносил как-то.
– Ладно, ладно, что было, то было. Однако шесть-шесть Мансур Умарханович, закрываю вам все ходы. Сидите и ждите, пока мне теперь не надоест ходить.
Мансур нахмурился. Он не любил проигрывать.
– Ладно, не обижайтесь на старика, сколько мне еще осталось. Будущее флота за такими, как вы. Смотрите сколько новых кораблей строиться. Вам их в море выводить. И что хочу сказать вам спасибо, что прикрыли меня, мне бы не простили этого схода, после падения самолета. Думаю, годик может еще продержусь, а потом найдут мне спокойную должность где-нибудь в тылу. Так, что я ваш должник ребята.
Он посмотрел на Мансура и Василия Васильевича и те опустили головы.
– Товарищ командир, разрешите Вам кружки подарить? – сказал Василий Васильевич, протягивая командиру пивные кружки.
– Да, не не надо. Я пошутил.
– Берите, берите, товарищ командир я все-равно уезжаю на АКОС учиться. Пропадут. А так подарок.
Командир взял пивные кружки, усмехнулся, и пожав руку Мансуру и Василию Васильевичу вышел из каюты.
На следующий день командир разрешил Мансуру сойти на берег и тот хотел на катере сойти сразу после обеда, учитывая длительный срок нахождения на корабле без сходов. Но забегался, дела заели и он сам отложил свой сход до семнадцати часов с очередной сход с очередной сходящей сменой.
Перед сходом Мансур зашел к Жженову, он обговорили завтрашний выход на полеты, не решаемые вопросы подготовки к боевой службе.
– Кстати Мансур хотел тебя поздравить с назначением тебя старпомом «Бреста» Приказ главкома пришел. Завтра вечером вручу тебе погоны второго ранга.
Дежурный по кораблю доложил о готовности катера к отходу, но командир приказал подождать старпома. Он пожал Мансуру руку и отпустил на сход.
Мансур прибежал на правый трап, ярко светило солнце, начавшее уже сходить на запад. Вода сверкала в блесках начинавшегося заката. На соседнем пляже в бухте Руднева купались люди. Прекрасное настроение охватило Мансура – домой к Светику и Руслану. Все вперед домой. Он сошел на трап у которого стоял гражданский ПСК, ходивший от причала в бухте Абрек к «Бресту».
Дежурный по кораблю, громко скомандовал «Смирно», когда Мансур спрыгнул с приставки на ПСК, и ПСК отвалил от корабля. Наверху отдавал с выноса сигнального мостика вахтенный офицер старший лейтенант Миша Морозов. Все бывшие на борту ПСК отдали честь Морозову и флагу, который огибал по корме ПСК.
Он постоял немного на левом борту, любуясь красотами острова Путятин. Красивые края – Дальний Восток.
– Мансур Умарханович – пойдем на пару в козла сыграем, против летчиков, а то всех несут – предложил подошедший замполит.
Мансур не любил играть в козла, но тем не менее прошел в салон, набитый офицерами и мичманами, сходившей смены. Им сразу уступили место и они стал играть против непобедимой пары Балуевский-Красук. Несыгранность сказала свое слово, против специалистов новичкам продержаться трудно и через пару партий они с треском проиграли. Замполит остался играть дальше, а Мансур вышел на борт и удивился, как все изменилось вокруг. Вместо солнца и Путятина все пространство вокруг затянуло тяжелым туманом. Туман был настолько сильным, что не было видно ни носа, ни бака.
Мансур с тревогой посмотрел в рубку капитана, но тот невозмутимо стоял у штурвала и даже обнадеживающе махнул рукой.
Мансур успокоился, но внезапно раздался сильный удар, все стоявшие на палубе попадали. ПСК подняло вверх и он завалился и упал на борт и в таком положении остался лежать между камней. Все офицеры, мичмана стали выскакивать из нижних салонов на палубу. Кое у кого были разбиты головы и другие части тела. Игорь Муратов, сходивший на ПСК, стал осматривать пострадавших.
– Принести из нижнего салона спасательные жилеты – скомандовал Мансур мичману с БЧ-5, тот бросился в салон и через минуту вернулся с одним жилетом.
– Вот больше нет, нижний салон полностью затоплен. Этот плавал сверху.
Мансур, оценив обстановку, в одно мгновение запрыгнул в командирскую рубку. Там на полу лежал капитан, с разбитой головой и на полу валялась разбитая радиостанция Р-619.
– Связи вот нет – капитан показал на разбитую радиостанцию – сто раз говорил себе закрепить ее и все руки не доходили.
– Ракеты есть? – спросил Мансур, помогая капитану перебинтовать голову бинтом из аптечки.
– Есть в ПСН-10 наверно. Не проверял давно, может и украли.
– А где ПСН-10? Сколько их?
– В корме, он закреплен, что бы не сорвало. А ПСН – один остался, другие забрали на флотилию уже давно.
– Жилетов сколько-нибудь есть?
– Десять штук – только в нижнем салоне под койками.
– Понятно, а как мы вылетели на эти скалы? Локация была исправна? – продолжал вопросы Мансур.
– В том –то и дело, что нет. Хотел отремонтировать, да кто кроме меня за вами пойдет? Вот и согласился сбегать. Доскаль упросил сходить, а то говорит этот Жженов шум поднимет, до комфлота дойдет, что ПСК не прислали. А погода, какая была, сами видели какая. Откуда этот туман натянуло, не пойму – выдохнул на Мансура капитан, сивушным запахом.
Мансур поморщился и выскочил на палубу, там горланили офицеры и мичмана. Кто-то уже хотел плыть к берегу, единственно, почему не плыли, не знали в какую сторону плыть, все было затянуто туманом и берега не было видно.
– Есть, кто не умеет плавать? – громко крикнул Мансур.
Руки подняли человек двенадцать. Старшим из них был майор Венев – старший руководитель полетов.
– Володя давай на корму. Там есть плотик ПСН-10 в такой белой пластмассовой упаковке. Возьми пару человек и волоки его сюда.
Через пару минут плотик был у всех на правом борту, возвышавшемся повыше, в то время, как левый борт был в воде.
– Главное что бы баллон со сжатым воздухом был целым, а то придется ртом надувать – высказал свое мнение Володя Никифоров, вставший рядом с Мансуром.
– Бросай его в воду, если надуется, значит все нормально, только концом прихватите к леерам, что бы не утонул, если что – приказал Мансур Веневу.
Двое мичманов, схватили за концы и привязали их к леерам, а Венев бросил резиновый плотик в воду. Раздалось шипение, сжатого воздуха и плотик стал надуваться. Через пару минут, он болтался у борта. Венев откинул края палатки, расположенной на плотике.
– В плотик садятся раненые по указанию доктора Муратова.
Игорь Муратов стал называть фамилии, тех, кто более пострадали при ударе. Капитан ПСК, несмотря на серьезную рану, категорически отказался садится в ПСК.