– Вы что себе позволяете? – подошел командир батареи с БЧ-2 старший лейтенант Лихоносов.
Вокруг собралась толпа офицеров, мичманов и жен.
Мичмана с эскадры беспокойно стали оглядываться на подходивших брестцев и офицеров с других кораблей.
– Ручки то прими, а то неровен час, можешь их и потерять – подошел старший боцман Водограй – это наш старпом и мы его в обиду никому не дадим.
– Так если не хочешь скандала, то убери руки и пошли к машине – тихо шепнул мичману Харитонову на ухо Мансур.
Тот осмотрелся по сторонам и понял, что ситуация резко изменилась. Мансур успокаивающе махнул офицерам и мичманам рукой:
– Все нормально. Я сейчас съезжу на эскадру, и все будет нормально.
– Слушай Харя – не обращая внимания, на Мансура сказал в лицо мичману Харитонову старший боцман Водограй. Его глаза горели гневом и на щеках играли желваки – если, я узнаю, что ты что-то нехорошее сделал с нашим старпомом или будешь вести по отношению к нему неподобающим образом, то тебе в поселке не жить. И все твои шухер-махеры с военторгом, машинами и катерами будут лежать на столе у прокурора. Ты меня понял? Или сами опустим тебя в воду, и никто не узнает, где ты лежишь.
– Понял – прошептал мичман Харитонов и отпустил руку Мансура.
Мансур первым пошел к эскадренной «Волге».
– Ты смотри «Волги» не пожалели из-за этого – подумал он – так бы на сход давали, а то по семь километров пешком по тропе Хошимина бегать иногда приходится.
Мичмана шли сзади, оглядываясь на разгневанных «брестцев». Мансур сел впереди, а сопровождавшие сели сзади.
В машине, когда отъехала от поселка, мичман Харитонов извиняющимся тоном сказал:
– Вы, это извините товарищ капитан 3 ранга. Нам приказал капитан 1 ранга Доскаль доставить Вас силой на крейсер «Адмирал Грейг» в его каюту. Он даже приказал взять с собой пистолет.
Второй мичман достал из кармана пистолет Макарова и показал Мансуру.
Мансур посмотрел на пистолет, и промолчал.
Когда машина пришла к причалу, сам пошел на крейсер «Адмирал Грейг». Мичмана бежали сзади, а второй мичман даже достал пистолет.
В каюту заместителя командира эскадры они вошли втроем.
– Капитан 3 ранга Асланбеков доставлен по вашему приказанию – доложил мичман Харитонов.
– Оказывал сопротивление – спросил Доскаль, сидевший за письменным столом, и что-то писавший на листе бумаги.
– Никак нет, не сопротивлялся. Все было культурно и без сопротивления – доложил мичман Харитонов, сделавший знак рукой второму мичману.
– Это хорошо, что не сопротивлялся. Подождите пока за дверью, может ваша помощь и понадобиться – показал он рукой на дверь мичманам.
Мичмана вышли. Доскаль встал и прошелся по каюте. Видимо обдумывал с чего начать разговор.
Наконец он потер руки и решился:
– Товарищ Асланбаев, вы нарушили Корабельный устав и ваши неграмотные, и можно сказать преступные действия привели к гибели корабля, и могли привести к гибели людей.
– Товарищ капитан 1 ранга я не Асланбаев, а Асланбеков – поправил заместителя командира эскадры Мансур.
– Это не меняет сути дела – поморщился Доскаль и продолжил – вот передо мной инструкция старшему на ПСК при сходе на берег офицеров и мичманов авианосца «Брест».
Он показал Мансуру на свежеотпечатанные бумажки почему-то без утверждения комэска и почему-то с датой прошлого года.
Мансур посмотрел в бумажки и усмехнулся:
– Первый раз вижу эту инструкцию. А почему она без подписи?
– Не передергивайте – взбеленился Доскаль – найдем и подписанный вариант, а не найдем так подпишем. Ваш заместитель по политчасти написал мне в объяснительной записке, что вы не контролировали действия капитана, не проверили исправность приборов и преступно играли в домино в салоне, когда катер сквозь туман, в сложнейших условиях шел к берегу.
– Когда мы отходили от корабля, тумана еще не было – это могут подтвердить все, в том числе вахтенный офицер «Бреста». Туман сел лишь в районе бухты Абрек. Капитана и приборы из экипажа «Бреста» до этого случая никто и никогда не проверял. Как я понимаю при выходе его и состояние катера должны проверить, те ответственные лица, которым он подчинен. Это гражданский капитан с дипломом судоводителя и в рубку к себе он никогда и никого не пускал.
– А вот в этой инструкции написано, что старший обязан проверить приборы, готовность капитана – Доскаль потряс бумажками, перед носом Мансура.
И тут Мансур понял, что ведь наверно действительно это важные вопросы и он виноват с головой, что не выполнил требования корабельного устава и не проверил ПСК. И хотя в уставе написано, все это по отношению корабельных плавсредств И видимо к ПСК, который осуществлял регулярные рейсы на «Брест», возможно тоже должно относиться. Ведь могли погибнуть люди и это реально. Мансур стоял оглушенный этой мыслью и даже не слушал больше Доскаля, который что-то ему говорил, размахивал бумажками, что-то зачитывал из них.
– Пишите объяснительную записку – услышал последнее Мансур из уст Доскаля.
Он сел на диван, стоявший у журнального столика, и стал писать на листе, поданном ему Доскалем:
– Пишите командующему Тихоокеанским флотом адмиралу Козлову А. Н., и далее опишите все что было – скомандовал Доскаль.
Мансур все описал, как было, не забыв упомянуть, что спустился в салон и играл в домино. Описал, как все произошло, как проводились спасательные работы. В конце он написал, что считает себя виноватым в том что не проверил готовность ПСК к переходу и не находился рядом с капитаном. О том, что капитан был пьян и не работала радиолокационная станция он писать не стал – у каждого есть своя отвественность и каждый отвечает за свои проступки. Аккуратно поставив подпись, он подал объяснительную записку Доскалю. Тот пробежал глазами, и не веря, что Мансур взял всю вину на себя, аж заулыбался.
– Ну, вот я же говорю преступление. А теперь идите на корабль. Очень жаль, что старших офицеров нельзя посадить на гауптвахту. Вот если бы вы были капитан-лейтенантом, я бы отправил Вас на гауптвахту, но так как вы старший офицер, то я отправляю Вас на корабль и запрещаю вам сход на берег, до окончания расследования. Катер я вызвал – можете идти. Хотя постойте – он подошел вплотную к Мансуру – дыхните.
Мансур, дыхнул в ненавистное лицо.
– Ну, вот как я и думал – вы были еще пьяны.
– Никак нет, товарищ капитан 1 ранга, коньяком меня угостили уже после купания. Вода была холодная и у меня зуб на зуб не попадали.
– А это уже недоказуемо товарищ капитан 3 ранга. Выпили вы до и после – это ни одна экспертиза уже не покажет время приема.
Мансур скрипнул зубами и вышел. Мичман Харитонов молча преградил ему дорогу.
– Посадите его в «брестский» катер и сопровождать до корабля. Командира я проинструктировал, что сход на берег Асланбекову запрещен.
– Не Асланбекову, а Асланбекову – снова поправил Доскаля Мансур и пошел вниз к катерному причалу, где дожидаясь его, ждал «брестский» катер.
Проходя мимо мыса Опасного, Мансур увидел активные работы по подъему затонувшего катера. Место было освещено и с плавкрана и с берега прожекторами. И в свете прожекторов Мансур увидел, как плавкран вытаскивает из воды ПСК из которого струями стекает вода и ставит его себе на борт.. В борту в свете прожекторов Мансур увидел глубокую дыру видимо в которую вовнутрь поступала вода.
На корабле Мансура встретил командир корабля:
– Ну что Мансур Умарханович. Пойдем в каюту и рассказывай.
Они прошли в каюту и под ароматный чай, быстро приготовленный вестовым Васильевым, Мансур рассказал все, что с ним и экипажем «Бреста» произошло на ПСК.
Командир пил чай и лишь изредка недовольно кхекал и кашлял в кулак. Когда Мансур закончил, он выдал свою резолюцию:
– Давай спать утро вечера мудренее. Ты сегодня и так много натерпелся – вон бледный весь. А завтра я свяжусь с начальником штаба флота – он мой однокашник и постараюсь повлиять на решение этих вопросов. То, что никто не погиб – это твоя заслуга Мансур и можешь этим гордиться при любых результатах расследования. Если бы были жертвы, то все смотрелось бы по другому.
Утром командир корабля сошел на катере и уехал во Владивосток. За старшего на корабле остался, допущенный к управлению кораблем на якоре старший штурман Вальтер Фоншеллер.
К вечеру командир вернулся на корабль и вызвал к себе Мансура и Василия Васильевича. Когда они пришли, он поплотнее затворил дверь, закурил папиросу и выждав немного, глядя на Мансура сказал.
– Дело плохо. Доскаль доложил первому заместителю командующего флотом адмиралу Душенову о том, что в нарушении инструкции, подписанной штабом эскадры, старпом «Бреста» капитан 3 ранга Асланбеков будучи в пьяном виде сошел на берег. ПСК к рейсу им и вахтенным офицером проверен не был, Асланбеков не находился рядом с капитаном в сложной метеообстановке сплошного тумана, а играл в домино в салоне. Во время навигационного происшествия проявил трусость, спасением личного состава не руководил. Спастись всем офицерам, мичманам и матросам удалось, лишь благодаря достаточному наличию спасательных средств плотиков ПСН-10 и жилетов и уверенным действиям капитана ПСК. После происшествия Асланбеков убыл самовольно домой и был доставлен в штаб эскадры силой, для выяснения обстановки и написания объяснительной записки. Все это в таком виде было доложено утром командующему флотом.
Командир в несколько затяжек докурил папиросу и воткнул с силой ее в пепельницу и сразу закурил вторую. Мансур и Василий Васильевич обескуражено молчали. Командир поморщился от дыма и после некоторого молчания продолжил:
– Начальник штаба флота попытался повлиять на ситуацию. Я был лично у командующего и доложил, как было на самом деле. Но мы опоздали, механизм был уже запущен и никто не сможет его остановить. Твое Мансур назначение на должность старшего помощника и присвоение звания капитана 2 ранга аннулированы. Приказ Министра Обороны отменен уже сегодня. Единственно, что мы с начальником штаба смогли сделать, так это то, что тебе никаких последствий от этого не будет. Командующий флотом разрешил тебе поступать в этом году в военно-морскую академию. Док