Никифоров спустился по трапу, за ним спускались, не спеша капитан 2 ранга Мунин, майор Архангельский, капитан-лейтенант Морозов и два молодых лейтенанта, один с которых был в очках и с медицинскими погонами (со змеюгой, которая не дура выпить, как говорят на флоте).
Никифоров, подождал, пока спустились его офицеры, которые построились в одну шеренгу и строевым шагом подошел к Литовченко:
– Товарищ капитан 1 ранга капитан 2 ранга Никифоров – ИО командира авианосца «Брест».
Охранники стояли, и молча разглядывали встречу двух начальников, даже начальник прекратил инструктаж развернулся лицом к Литовченко и группе офицеров. Со стороны строя охранников раздались смешки. У лееров полетной палубы, на корабле молча, стояли мичмана и матросы и с болью в глазах смотрели на происходящее внизу, на причале.
Литовченко посмотрел на хмурые лица экипажа, и видимо понял, что издеваться над Никифоровым сейчас не время:
– Узнаешь Владимир Константинович? Видишь, как оно получается? Сегодня ты сверху, а завтра внизу – все от Бога. Сколько человек команды на корабле?
– Десять офицеров со мной и Гагулиным замом по воспитанию, шесть мичманов, двадцать старшин контрактников и тридцать матросов срочников. Из них два матроса и один старшина контрактник в госпитале в Советской Гавани. Итого сорок семь человек. Из офицеров кроме нас с замполитом – командир БЧ-7 капитан 2 ранга Муравьев, командир БЧ-5 капитан 2 ранга Мунин, командир электротехнического дивизиона капитан-лейтенант Якунин, командир БЧ-4 капитан 3 ранга Герасимов, командир БЧ-2 капитан-лейтенант Морозов, командир БЧ-6 майор Архангельский и два лейтенанта лейтенант Петров ИО помощника командира корабля по снабжению и врач лейтенант медицинской службы Свиридюк. Корабль обслуживает особист капитан-лейтенант Лебедев, но он располагается постоянно на «Смоленске» – так как оба корабля обслуживает, а у нас бывает раза два – три в неделю или по мере необходимости.
– А где Муравьев и Герасимов? Они, что с новым руководством, общаться брезгуют? Ну, еще увидимся с бывшим моим командиром БЧ. Насчет особиста со мной представитель особого отдела из Москвы, с Лубянки. Он в курсе всех дел – это упростит многие вопросы. Так что ваш Лебедев пусть «Смоленском» и продолжает заниматься. Так товарищ полковник?
– Так точно товарищ капитан 1 ранга все вопросы обеспечения и продажи корабля с Москвой решены на уроне Председателя комитета – доложил скороговоркой полковник в зеленой армейской форме.
Литовченко кивнул головой, и продолжил:
– Завтра ваш экипаж сходит с корабля. В Москве стало известно о варварском разграблении корабля группами мародеров, в число которых, кстати входят члены экипажа. Поэтому принято решение заменить ваш экипаж частной охраной, и в кратчайшее время увести корабль в Южную Корею, порт Пуссан. Если оставить все как есть, то завтра и продавать будет уже нечего. Корабль утонет у причала, как эсминец «Стойкий» во Владивостоке. Завтра прибывает перегоночная команда из Южной Кореи, лоцмана, боцмана, штурмана, буксиры и так далее. Так что готовьте экипаж к сходу с корабля, завтра в девять ноль ноль.
– Товарищ капитан 1 ранга на корабле не закончен демонтаж оружия и техник, на борту осталось много секретного оборудования, ЗАС, паролирование, радиолокационные и стрельбовые станции. Необходимо прежде чем сводить экипаж, решить вопрос о их демонтаже, и только после этого запускать перегоночные команды и частных охранников.
– У нас другие сведения Владимир Константинович. Все подлежащее демонтажу оборудование и вооружение демонтировано, остальное подлежит продаже. Все документы уже подписаны на высшем уровне, где четко Министром обороны подписано, что корабль продается в состоянии как есть, то есть в комплекте.
Литовченко потряс какой-то бумагой перед носом Никифорова и Гагулина:
– Неужели вы не доверяете заверениям и подписям ответственных руководителей армии и государства? Или вы Господа хорошие защищаете собственные меркантильные интересы?
Никифоров смешался, последние слова Литовченко прозвучали, как прямое оскорбление:
– Я продолжаю настаивать на проверке моих слов представителями управлений Тихоокеанского и Военно-морского флота. Продавать корабль в таком состоянии с секретной техникой, описаниями – преступно.
– Вот для этого я и привез сюда офицеров Управления внешнеэкономических связей, контрразведки ВМФ и представителей таможенных органов из Москвы – продолжил Литвиненко – Все бумаги подписаны, но проверка перед отправкой не помешает. Ваш же экипаж в этой проверке участвовать не будет. Ваша задача, поставленная вам командованием Военно-морского флота завтра убыть во Владивосток, где вы будете объясняться с командующим Тихоокеанским флотом адмиралом Медовичем, и его заместителем адмиралом Душеновым, на эскадре вопрос согласован с заместителем капитаном первого ранга Доскалем. Отдаю вам приказ завтра в 9 часов утра, свести весь экипаж, на причал, и убыть во Владивосток. Для этого здесь будет подано три автобуса. Любые попытки по выводу из строя техники или вредительства будут рассматриваться, как нанесение ущерба интересам Российской Федерации, со всеми вытекающими последствиями, и ответственность целиком ляжет на Вас и вашего ИО замполита. Еще раз информирую вас, что все вопросы о передаче корабля в таком состоянии решены с органами контрразведки и заинтересованными управлениями ВМФ, а также подписаны таможенными органами.
Лицо Никифорова, стоявшего и внимательно слушавшего указания Литовченко, стало наливаться красным цветом:
– Я что-то не понял, товарищ капитан 1-ого ранга, а как же быть с секретами? У нас здесь ЗАС, паролирование, демонтированные и не демонтированные радиолокационные и стрельбовые станции. Есть даже в погребах несколько ракет ПВО, правда в виде учебных, но они-то тоже продаже явно не подлежат. У начмеда лекарства по первой группе.
– Вот и хорошо, что по первой группе. Мне все оставите и не забудьте сегодня же передать корабельную печать. И запомните утром с вещами все на причале, с «Прощанием славянки» или без нее – это как пожелаете – Литовченко рассмеялся своей шутке – Ох Никифоров, как ненавижу я этот корабль. Сколько раз во сне видел, как он тонет, взрывается, но завтра все – будут буксиры и перегоночная команда. И все забудем об этом корабле, как о кошмарном сне. Доложите есть на «Бресте» стрелковое оружие?
Услужливый Гагулин тут же доложил:
– На «Бресте» стрелкового оружия нет, имеются три штык-ножа для вахты на юте и трапах. А вот, на «Смоленске» есть еще и автоматы, и пистолеты – они пока не сдали, и ходят в гарнизонные караул.
– Ну и славненько, Бардузин – штык ножи забрать, чтоб не было эксцессов. Мы корабелам расписки дадим – обратился Литовченко к начальнику охраны, и тот в ответ кивнул ему головой, отправив выполнять приказание трех рослых парней.
Никифоров стоял, опустив вниз, налившееся кровью лицо:
– Но товарищ капитан 1 ранга нам нужны машины для вывоза секретов, вооружения, техники, нужно немного времени для демонтажа, нужен плавкран для снятия антенного хозяйства БЧ-7 и БЧ-2 – за один день мы не управимся. Необходимо оформить все Акты по демонтажу и подготовке корабля к продаже. Какой один день на подготовку, тут за неделю не управишься? Куда такая спешка?
– Ты что командир шутишь, какие акты, краны, секреты? У вас здесь ничего нет, вот смотри бумаги – голое железо – все продано корейцам, ты понял? Все управления флота подтвердили, что оружие и секреты демонтированы давно. Времени другого у нас нет, и не будет. Таможня ты подтверждаешь, что все проверено и на борту нет никаких секретов и оружия.
Таможенник в форме, как у генерала, стоявший среди нескольких подобострастных таможенников в темно-синей форме, повернул свою лысоватую голову и радостно закивал головой.
– Все проверено, ничего на корабле лишнего нет. Одно железо! Вот Акты проверки и разрешение на пересечения корпуса корабля государственной границы России, в состоянии, как есть. Так и написано черным по белому.
А командующий Тихоокеанским флотом знает о Ваших действиях – вытер испарину со лба Никифоров – Разрешите уточнить наши действия в такой обстановке хотя бы у комбрига Литвина?
Гагулин попытался чего-то сказать, и потрогал командира за плечо, но тот даже не посмотрел на него.
– Ну. вот с этого и надо начинать – повеселел Литовченко – все разрешения есть. Какой Литвин? Если это дело командующего флотом и Командующий все подписал. Доскаль в курсе, так что можете не волноваться.
Он достал из красивой кожаной папки бумагу, и помахал перед носом Никифорова.
– Но здесь же, не подпись командующего флотом, а палочка ВРИО и подпись мне неизвестная – разглядел на бумаге Никифоров.
– Ну и что, что палочка. Командующий сейчас отдыхает в Испании, за него подписал ВРИО командующего адмирал Душенов. Знаете такого? Вот подпись Доскаля. Вот бумаги из управлений по внешнеэкономической деятельности Министерства обороны, о готовности корабля к продаже, вот подписи ответственных лиц главкомата, вот подписи разрешения на продажу ответственных лиц Правительства России – Литовченко с ловкостью фокусника доставал из папки бумаги с печатями и подписями – Вам этого достаточно товарищ капитан 2 ранга? От меня ждут доклада о завершении операции, в Министерстве обороны и там наверху.
Он поднял палец вверх:
– В Правительстве России, и лично Верховный. Ваш корабль здесь, как извините, заноза в заднице. Надо принимать срочные и нестандартные решения.
– Вы меня не поняли товарищ капитан 1 ранга, я ничего без передачи секретов, вооружения и техники снятия их с корабля делать не буду. Команда корабля подчиняется мне. Разрешите мне связаться с адмиралом Литвиным, и после этого, в случае его подтверждения, я смогу выполнить ваши приказания.
– Литвину, ты сейчас не дозвонишься допустим. Он срочно вызван в Москву. У вас здесь старшим назначен командир ИО командира «Смоленска» капитан 2 ранга Крестьянинов, но он в этих вопросах не при делах. Звони Доскалю на эскадру – он в курсе. Но все равно все решается в Москве. И мы присланы сюда не в игры и