Доктор задумался, затем приказал Самойленко и матросу:
– Самойленко, вы его до госпиталя не довезете. Нужна срочная операция. Хватайте носилки и бегом в операционную. Мы с фельдшером идем за вами.
Старший из черных охранников, молча встал, впереди носилок, не давая двигаться вперед, уже поднявшим носилки Самойленко и матросу. Майор недоуменно посмотрел на него. Второй охранник тоже встал рядом и направил дуло автомата на Самойленко. Оба передернули затворы автоматов.
– Товарищ майор, а у нас приказ отправить больного и фельдшера в госпиталь. Других приказов мы не получали. На «Смоленск» отдавать больного приказа не было. Мы не имеем права не выполнить отданный нам приказ. Мы люди подневольные.
– Но везти его в госпиталь смерти подобно. Надо срочно делать операцию. И тем более вы не военные насколько я понимаю. Какое отношение вы имеете к флоту?
Подошел к старшему охраннику и встал немного сбоку Лебедев:
– Вы что ребята хотите офицера убить? Вы запросите, свое командование. Они просто не в курсе дела. Если надо, то я готов с вами сбегать на «Брест» и получить «добро».
Но охранники упорно стояли на своем, что будут ждать автобуса и отправят больного и фельдшера в госпиталь.
Тогда Лебедев, вроде согласившись с ними, взял висевшую на боку рацию типа «Причал» и передал:
– «Завет», я семнадцатый, прошу срочно комбриговский уазик на причал. Сейчас мы тогда вас с ветерком до госпиталя – сказал он, обращаясь к старшему охраннику. Тот успокоился и опустил автомат вниз.
В этот момент со «Смоленска» по трапу сбежало человек 10 матросов с автоматами, в сопровождении нескольких офицеров. Они бегом направились в сторону остановки автобуса. Их появление, стало неожиданностью для охранников, так как они стояли спиной к кораблю. Подбежав, матросы рассредоточились, и по команде офицеров заняли позиции вокруг медиков и охранников. Офицеры с пистолетами в руках подошли к охранникам.
Те не ожидали подобного, и обстановка сразу изменилась.
– Покажите письменный приказ – внезапно попросил охранников вышедший вперед Лебедев – Если все правильно, и по закону, вы уедете сейчас в госпиталь на комбриговском УАЗике.
– Это чего мы должны показывать тебе приказ, клизьмостав? С какого бодуна? – спросил старший из охранников, взяв автомат наизготовку. Второй повторил его маневр и стал к нему спиной.
– Ну, мне интересно, как военному человеку, что вы, как я понимаю гражданские люди, из непонятного нам военизированного формирования, сопровождаете в госпиталь нашего офицера и мешаете нам военным оказать ему помощь – это вызывает вопрос в законности ваших действий. И не только ваших действий, но и приказов вашего руководства. Так что в случае чего применение нами оружия будет вполне оправданным. А защищать своего офицера мы будем, можете быть уверенными.
Охранник побагровел:
– У нас есть устный приказ капитана 1 ранга Литовченко из Москвы, и мы должны его выполнить, если мы его не выполним, то у нас могут быть проблемы. Если надо он подтвердит его вам лично. И вообще кто ты такой, что бы задавать нам вопросы?
– Ребята я вообще-то не фельдшер, а представитель особого отдела флота оперативный работник обслуживающий авианосцы, капитан-лейтенант Лебедев.– при этих словах Лебедев вынул из кармана халата красное удостоверение с гербом и надписью КГБ на корочке – Вы сейчас автоматы, пистолеты и ножи медленно кладете на траву дулом к себе, а мы прикрываем вас полностью перед вашим командованием. Шансов у вас нет никаких. Если вы пытаетесь оказать сопротивление законным органам власти, то мы будем вынуждены просто вас уничтожить.
Старший из охранников, с минуту подумал, а потом еще раз оглядев готовых к открытию огня матросов, нехотя положил автомат на траву перед собой. После этого с некоторой усмешкой вынул из внешнего кармана маленькую черную рацию с усиком антенны, и положил рядом с автоматом. Также молча, отстегнул от пояса пистолет и нож, и положил рядом на траву перед собой:
– Мы что? Нам приказали, мы и выполняли приказ, а что и как, это вы с нашим руководством улаживайте товарищ капитан-лейтенант. Я уверен, что у вас будут проблемы. Там с нами дяди с такими погонами, что тебе за все это, глаз на задницу натянут, без вопросов.
Второй охранник тоже положил оружие на траву, рядом с оружием старшего. Один из матросов быстро подбежал, и взял лежавшее на траве оружие.
– Вот и славненько сейчас мы выйдем на связь по рации, вы доложите, что автобус в город будет через 6 часов, а больному стало совсем плохо, и его решили оперировать на «Смоленске». Здесь есть хороший врач-хирург. Вы осуществляете охрану до окончания операции и сразу после окончания прибудете на «Брест» вместе с фельдшером. Ну а потом все будет зависеть, как вы будете сотрудничать с органами госбезопасности. Прошу вас, не усугубляйте свое положение. Ну а насчет того, кто кому глаз на что натянет, это мы еще посмотрим.
Старший охранник взял рацию, вместе с Лебедывым, поднялся на сопку, вышел на связь с «Брестом», и слово в слово изложил версию Лебедева. На «Бресте» долго раздумывали, несколько раз переспрашивали ситуацию, и затем согласились с решением старшего охранника.
В каюте командира «Смоленска» собрались ИО командира капитан 2 ранга Крестьянинов, представитель особого отдела капитан-лейтенант Лебедев и ИО командира БЧ-2 «Бреста» капитан-лейтенанта Морозов.
Куривший сигарету за сигаретой Крестьянинов не мог придти в себя – Ты смотри, сволочи с секретами, хотят «Брест» увести. Продали, сволочи все. Заплачено им уже за все, видимо. А команда у них сейчас вроде заложников. И Литвин как назло уехал в Москву, теперь мне расхлебывай, и отвечай за все. Никто с флота даже не поставил в известность. Может к ним пойти и поговорить с Литовченко.
– Вас известят, когда корабль будет уже в нейтральных водах. На этом и построен их замысел, поэтому они не хотят гласности и так торопятся. Не стоит ехать к ним – пусть они сюда приедут. Там вы в их власти, а здесь у вас своя земля под ногами. Если позвонят, и вызовут сошлитесь на болезнь. Пусть сами едут сюда. Да и связисты доложили, что «Брест» по телефону не отвечает почему-то. Наверно связь повредили.
– Неужели до такого дошло? Они же офицеры и ответственные начальники с должностями и погонами. А как простые бандиты?
– Когда баксами пахнет, то некоторые начальники про все забывают. Надо мне ехать срочно во Владик, к начальнику управления. Прямо сейчас и выезжаю. Только он может что-то решить в этой ситуации. Если все правильно – он подтвердит, если нет, то мы еще поборемся. Здесь все же наша земля и до Москвы далеко законы мы выполняем более ревностно, чем они. Попробуем прорваться. Таможня московская тоже куплена вся, а я натравлю на них местных Ванинских – пусть посмотрят, что к чему. Там рыжий Никитич командует, для него нет авторитетов, кроме интересов Родины, за это его сюда и упекли. И фамилия у него подходящая – Верещагин, как у того из фильма. А уж как ему за державу обидно. Только действовать надо синхронно и быстро. Времени у нас судя по всему всего до восьми утра. Позже мы корабль потеряем, а возможно, что и людей.
– Корабль-то жаль уже потеряли. Не вернуть его в строй – они валы главные порезали, винты сняли. Теперь кусок железа – не больше. Главное наверно это секреты спасти. Сегодня ночью командиры БЧ попытаются это сделать – сказал, перемещаясь с кресла на диван, поближе к пепельнице Морозов.
– Опасно очень. Там такие деньги подвешены, что могут сделать все что угодно. И пятьдесят человек пострелять для них ничего не стоит, когда миллиардами в личные карманы пахнет. В нейтральных водах все могут сделать, тогда потом доказывай, что на корабле был экипаж. Ой, не доброе задумали они и чувствую, что добром не закончится. Но наверно это единственная возможность сегодня спасти секреты страны.
– Разрешите мне вернутся на корабль – неожиданно принял решение Морозов – Я должен быть со своими ребятами, да в боевой части не все сделано.
Нет, ни в коем случае, ты Миша, все отвоевал, тебе на корабль возвращаться никак нельзя, да и пока Самойленко тоже. Мы ведь этих задержали двоих, а без них к ночи верняк, что тревогу поднимут. А их тем более выпускать нельзя, ни при каких обстоятельствах, и не под какие гарантии. Они ведь в курсе наших раскладов.
Немного подумав, Лебедев пожал руку Морозову и произнес:
– Жди меня здесь. Завтра утром или даже ночью я постараюсь вернуться с поддержкой с флота. Сейчас мотаю на комбриговском УАЗике к летчикам на аэродром в Кологривовку, может выручат, и подбросят на борту во Владивосток.
А ты, там, Высоцкого майора спроси – он же с нашего экипажа, с Бреста». После расформирования полка, здесь в Кологривовке летает на АН-12. Он наверняка поможет – он у них за комэска. Привет ему от Саши Герасимова передай – они дружат, и он заходит иногда к нам на корабль.
– Ну и славненько тогда побежал, сиди здесь и жди моего возвращения. А сам никуда. Не вздумай проявлять самодеятельность. И вы товарищ капитан 2 ранга боевую команду держите в готовности, а то чем черт не шутит. Выставьте посты в сторону бухты Русалки, усильте наблюдение за подходами к кораблю – пожал руки Крестьянинову и Морозову, Лебедев, и побежал к ожидавшему его на причале УАЗику.
Наступил вечер, солнце скрылось за невысокой сопкой Надежды. Низкие облака отражались в красноватом свете, садящегося солнца, как будто кто-то разбросал красные акварели по темно-синему небу.
– Завтра сильный ветер будет – поеживаясь, заметил старшинам Герасимов.
Матросы собрались покурить на верхней палубе, горячо обсуждая свалившиеся на их головы новости. Отдельной группкой стояли офицеры Мунин, Муравьев, Якунин, Свиридюк и Архангельский. В стороне с автоматами стояли несколько охранников, в своих черных комбинезонах, наблюдая за матросами и офицерами. Работники из «Синеглазки», при свете привезенных ими прожекторов, срезали что-то с надстройки и сваливали кучи металлического лома на полетной палубе.