– Сами создаем себе проблемы, а потом их доблестно преодолеваем – внезапно раздался голос контр-адмирала Сатулайнена из своего кресла.
Все повернулись к нему. В темноте ходовой рубки не было видно, что там кто-то сидит. В ходовой рубке мирно журчали приборы, подсвечиваясь в темноте зеленоватым светом. Сумрак, стоящий в ходовой рубке уже немного рассеивался, появившимися полосками света. Уже светало. На далеком горизонте появились отдаленные мазки света.
– Сейчас все спать. А завтра работать. Все вопросы есть? Вы все нужны мне завтра выспавшимися и энергичными. Сколько нам спать осталось? – скомандовал командир, посмотрев на часы – два часа. Маловато будет. Спим до семи часов. Три часа все же лучше чем два.
– Товарищ командир, когда вам доложить результаты поездки во Владивосток? – спросил Мансур.
– Не сейчас. Все утром или днем, когда будет время. Пока всем спать. Кроме начхима. У него сейчас работа с флотскими товарищами. Кто на что нанимался – сказал командир, вспомнив любимую фразу начхима и усмехнулся – будем наслаждаться.
В каюте Мансура было темно и тепло. Прохлада приятно встретила его. Задраенные по тревоге иллюминаторы никто не отдраил и броняшки закрывали свет. Мансур отдраил броняшки, открыл иллюминатор и глубоко вдохнул ночной и прохладный воздух. Где-то внизу по полетной палубе ходили какие-то космонавты в специальных серебристых комбинезонах и замеряли уровень радиации. Мансур немного подумал и на всякий случай задраил иллюминатор. Большой свет включать не стал, а включил лишь прикроватную лампочку. Быстро умылся и скоро прохладная постель, приняла его разгоряченное тело. Выключить свет уже не хватило сил.
Утром построения были по коридорам внутри корабля. Когда после построения в КПСе собрались все офицеры на проворачивание оружия и технических средств, Мансур по своему обыкновению, просмотрел всю информацию, поступившую на корабль за ночь и отправленную с корабля.
Криминала, судя по докладам, не было. Прошел доклад с базы хранения спецоружия, что осмотр показал, что боевая часть ракеты не повреждена. Разлом прошел между системой управления ракетой и боевой частью. Утечка радиоактивности незначительная или как было написано минимальная. Сейчас профессионалы разбираются с причиной срыва ракеты с направляющей. Специалисты минно-торпедного управления докладывали с корабля на ВМФ, что на корабле на направляющей все механизмы находятся в исправном состоянии и возможно какие-то проблемы со стопорами на самой ракете.
– А что сказали вам на флоте по нашим делам? – вдруг спросил Миша Колбасный.
Мансур немного подумал, решая сказать сейчас или потом? Подумав, он решил, что можно сейчас рассказать о результатах поездки.
Все, присутствовавшие к КПС офицеры с любопытством смотрели на него. Даже подошел сверху командир группы связи с авиацией и теперь стоял в дверях, облокотившись на пульт комплекса связи, слушая, что расскажет командир боевой части.
– На флоте встретили хорошо – начал Мансур – начальник связи собрал всех начальников отдела и начальника узла связи. Меня представили, потом представили всех их. После этого задавали мне вопросы. Самый сложный вопрос был по связи на КВ, по каналам телефонии и БПЧ. Я изложил им наше видение ситуации. Предложил им все три наши предложения. Показал таблицы и схемы, составленные старшим инженером и командиром первого дивизиона.
– И что? И …. – переспросил Миша Колбасный.
Мансур усмехнулся:
– И ничего. Пока ничего. Претензии те же. Неработающие, как надо радиопередатчики, антенны, система помехозащиты. Приказано все проверять и приводить все в порядок.
– Хм – усмехнулся Гвезденко – значит связи, как не было, так и не будет. Значит, каждое утро мы будем получать фитили сначала от начальника связи, а потом от всех наших начальников от командира эскадры до начальника связи эскадры. Черт его побери. Что же они такие неразворотливые, медлительные здесь на флоте. Ведь понятно, что не работает система надо проверять и изменять пока не заработает. Так нас учил командир.
– Дежурный по связи, что у нас со связью – спросил Мансур лейтенанта Иванова, сидящего за пультом связи и что-то оживленно решавшего с боевыми постами.
Иванов встал, опустил голову:
– Всю ночь дергалась и сейчас узел опять нас не принимает. Задерживается масса информации по происшествию на корабле.
– Понятно – протянул Мансур – что будем делать. Скоро придет на борт командующий, возможно начальник связи. А связи нет или есть такая, что впору сказать что ее нет.
– Днем меньше будет дергаться. Это сейчас в утренние часы и вечером плохо.
– А если мы? – Колбасный посмотрел на Мансура и тот усмехнулся.
Мансур сам ждал, когда его помощники предложат ему единственный верный выход из ситуации.
– А если мы – повторил Миша Колбасный – установим связь с ВМФ. Заодно и проверим все наши передатчики, приемники антенны и систему помехозащиты. Как вы думаете?
– Я думаю так же – сказал, сжав зубы и приняв решение Мансур.
– Так никто же не разрешит – сказал Женя Гвезденко.
– Документы для связи с Москвой у нас есть? – спросил Женю Мансур.
– Есть. Остались после боевой. Никто не потребовал их сдать.
– Вот это и хорошо. Решено командиры?
– Решено – заулыбался Миша Колбасный – но если, что Мансур Умарханович тебя по головке не погладят и не простят – он покачал головой.
– Связь нужна сегодня и сейчас. Сейчас прилетает командующий флотом. Он захочет докладывать обстановку главкому, а возможно министру.
– У нас нет распоряжения по связи – продолжал слабо сопротивляться Гвезденко.
Замполит БЧ-4 старший лейтенант Игумнов сидел в углу и усмехался, видимо обдумывая последствия. Но у Мансура не было даже сомнений, что он поддержит его во всех начинаниях и решениях. Между ними сложились очень хорошие взаимоотношения. Они как бы дополняли друг друга.
– Вы тут решайте, а я пойду по боевым постам. Узнаю, что думают наши матросы и старшины – сказал замполит, протискиваясь на выход.
– Уходишь от ответственности комиссар – спросил Мансур.
Игуменов усмехнулся:
– Я с вами Мансур Умарханович полностью согласен и поддерживаю вас и буду поддерживать в любой инстанции. Я на посты иду, там, где будет делаться связь, а не в кабт-компанию.
– Так товарищи офицеры все по командным пунктам. Начинаем организацию связи с Москвой, с центральным командным пунктом ВМФ. ПИВС (пост ионосферно-волновой службы) подобрать частоты для связи с Москвой.
Командир первого дивизиона Миша Колбасный подвинул лейтенанта Иванова и с сел сам за пульт комплекса связи, Старший инженер побежал в ПИВС подбирать частоты, а командир второго дивизиона побежал выдавать документы для связи с Москвой. Командир группы связи с авиацией лейтенант Славнов почесал голову и потом сказал:
– А я пойду на СКП. Сейчас командующий флотом должен прилететь – и убежал наверх, увидев кивок Мансура, занятого установлением связи.
Связь была установлена почти сразу.
– На двадцать минут раньше норматива – констатировал Миша Колбасный – работаем только на заваленные антенны. Я так специально поставил.
– Экспедиция, срочно информацию на флот в пост телеграфной связи. Брать транзит на флот и передавать все, что скопилось за ночь.
– Канал отличный аж звенит – радостно доложил в окошко из ПИВСа старший инженер – а они передатчики у вас не работают, антенны плохие, система помехозащиты ни к черту. Все работает отлично.
– Практика критерий истины – подвел итоги Миша Колбасный.
В КПС зашел начальник связи эскадры капитан 1 ранга Босаев.
– Товарищи офицеры – скомандовал командир БЧ-4. Все офицеры встали, приветствуя начальника связи.
– Мансур Умарханович, что тут у нас – спросил Босаев, рукой разрешая всем сесть – тут у вас такие события. Сейчас командующий приезжает. Связь с флотом нудна будет постоянно и с ВМФ тоже. Документы у нас есть или вам доставить срочно?
– Я, пожалуй пойду в приемный центр. Не буду вам мешать – шепнул на ухо Мансуру Миша Колбасный и ускользнул из КПСа.
– Филипп Алексеевич связь есть нормальная и телефон и БПЧ и другие каналы. Информация передается.
– Вот видишь, когда надо сделали. Я вам говорил, что если захотите, приведете в порядок передатчики, антенны, систему помехозащиты и связь будет нормальная. Антенны какие используете?
– Заваленные – усмехнулся Мансур – у нас полеты и все антенны вдоль полетной палубы завалены.
– То есть, как заваленные? – удивился Босаев – вы специально работаете на заваленные антенны? Вы хотите связь потерять? Вы завалите мне все.
– Не завалим. Специально работаем для проверки на заваленные антенны – четко выговорил слова Мансур – мне надо проверить связь и доложить начальнику связи флота.
– Проверяйте – сказал Босаев – если что меня здесь нет. Вернее я связью занимаюсь. В передающем. Если он меня спросит.
– Мансур снял трубку телефона.
– Третий слушает вас – услышал сразу в трубке голос вахтенного матроса с коммутатора.
– Москву, помощника оперативного по связи.
– Соединяю – услышал Мансур ответ с коммутатора.
– Капитан 2 ранга Муравьев. Помощник ОД ВМФ по связи. «Брест» вы где?
– Командир БЧ-4 «Бреста» капитан-лейтенант Асланбеков. Проверка связи. Мы стоим в бухте Руднева и проверяем связь. На корабль прибывает командующий флотом. Прошу разрешения связь пока держать через вас. И скоммутируйте меня на Тихоокеанский флот.
– Вам добро. Доложу начальнику связи ВМФ проверку связи с вами. Вас соединим сейчас с Тихоокеанским флотом.
– Начальника связи пожалуйста – сказал Мансур услышав позывной Тихоокеанского флота.
Босаев смотрел на Мансура, ничего не понимая.
– Товарищ адмирал капитан-лейтенант Асланбеков с «Бреста». Докладываю. Что связь с Тихоокеанским флотом установлена.
– Так точно нормально. Да слышимость хорошая, канал нормальный. Работаю с вами через центральный узел связи ВМФ специально на заваленные антенны. Надеюсь, что теперь претензий к нашим радиопередатчикам и антеннам, как и к системе помехозащиты у вас нет?