– Давай меня тогда в социалистический ад – попросила душа грешника.
– Да я тебе не все сказал, а ты не слушаешь – продолжил привратник – у них при социализме план, если вбить положено, то в конце квартала вобьют все сразу.
Раздался дружный мужской смех.
Валера Осипенко взял гитару, валявшуюся на верхней койке, и высоким грудным голосом запел:
– А тетя Надя не дает, трусов резинка душу жмет, а комиссар уже снимает пояс!
И его разгоряченные старлеи дружно подхватили:
– А тетя Надя не дает, трусов резинка душу жмет.
– А комиссар уже снимает пояс!
На следующий день приехали представители конструкторского бюро и начали регулировку двигателей самолетов, выделенных для испытаний. Для испытаний были выделены три самолета – спарка номер 06 и боевые самолеты номер 45 и 46.
Испытатели, летчики, техники и инженеры ходили вокруг, смотрели настройки, задавали вопросы.
Утром корабль вышел в полигон боевой подготовки и началась подготовка к первому взлету. Самолет занял позицию на площадке номер 6, техники и инженеры КБ произвели гонку двигателей, дозаправили самолет и место в самолете номер 45 занял более опытный испытатель Золотаревский.
Адмирал Сатиулайнен, полковник Елкин наблюдали взлет с СКП. Место в руководстве взлетом занял представитель КБ Герой Советского Союза, заслуженный летчик-испытатель СССР Мухин Иван Николаевич.
– Так ребята не мешайте – выгнал он руководство из фонаря – мы здесь тоже не хухры – мухры занимаемся. Давайте туда в общее помещение, оттуда тоже хорошо видно.
Было видно, что он волнуется, но вида не подавал.
Летчик-испытатель произвел положенные в таких случаях доклады, проверил связь на всех каналах, довел обороты двигателей до необходимых по расчетам оборотов.
На обходных крыльях сигнального мостика толпились летчики во главе с Белобородовым и Осипенко и тоже переживали.
– На второй площадке оторвется – кто спорит на ящик пива – азартно спрашивал Осипенко своих соседей.
– На первой – вступил в спор Красук.
Осипенко посмотрел на него, хмыкнул, но протянул руку для спора:
– На ящик пива? – спросил он ожидая подтверждения.
– На ящик пива – подтвердил улыбающийся Красук. Он настолько любил своего командира эскадрильи, что ему все равно, что было проигрывать, что ящик пива, что ящик коньяка.
Было слышно, как самолет прибавил оборотов.
– Взлет разрешаю – раздался из открытой двери СКП голос руководителя полетов, куда выскакивали адмирал и полковник Елкин, придерживая руками на ветру фуражки.
И самолет сорвался с места, как будто только и ожидал этой команду. Переднее колесо сразу поднялось вверх и между первой и второй площадками, он оторвался от палубы и ушел в левую сторону от корабля. С обходного мостика было видно, как разворачиваются сопла в горизонтальное положение и закрываются закрылки вертикальных двигателей за кабиной пилота.
– Здорово взлетел, радовались как дети адмирал, полковник и летчики.
– Кто кому должен ящик пива? – спросил майор Осипенко Красука.
Тот покраснел, как рак и ничего не ответил. Все летчики смеялись над этим пари.
Наконец Белобородов выдал:
– Вы оба Валера должны по ящику пива всем присутствующим.
Раздался дружный хохот. В этот момент позицию занял самолет номер 46. Адмирал и полковник снова убежали на СКП.
– Сто семнадцатый, как ваш остаток? – запрашивал руководитель полетов, взлетевшего летчика.
– В два раза больше, чем при обычном взлете.
Адмирал жал руку полковнику Елкину и глаза его блестели.
– Я сто восемнадцатый прошу добро на взлет – раздался в эфире голос Олега Кенарчука.
– Взлет разрешаю – ответил руководитель полетов, проверив на всякий случай силу и направление ветра.
Шум реактивных двигателей взлетающего самолета ворвался на СКП вслед за выскакивающими, на обходной мостик адмиралом и полковником.
На это раз самолет оторвался в районе третей площадки и легко ушел в набор высоты. Валера и Красук посмотрели друг на друга и рассмеялись.
– Учись студент – похлопал Валера Красука по плечу – вот, как настоящие хохлы взлетают.
Все опять рассмеялись. А адмирал и полковник, прижимая руками свои фуражки к головам, что-то оживленно обсуждали.
Сорок пятый уже заходил на посадку, и легко скользнув на палубу, в районе шестой площадки прокатился до третьей и реверсом горизонтальных двигателей, уже развернутых в горизонталь остановился, летчик тихо срулил на техническую позицию у надстройки и заглушил двигатели. Все бросились на полетную палубу качать летчика, который начал вылезать по поданному трапу из самолета.
– Хватит – кричал летчик, взлетая вверх уже в четвертый раз – не уроните скаженные.
Но народу собралось много и техники и летчики и корабельные офицеры и мичмана. С улыбкой наблюдал за всем этим, стоявший на левом крыле сигнального мостика командир корабля капитан 1 ранга Гиоев.
Второй самолет сел более незаметно и Олег Кенарчук убежал сразу на СКП подальше от объятий и выражения чувств поклонников.
– Товарищи офицеры, мичманы, старшины и матросы – начал объявления по корабельной трансляции командир корабля – сегодня у нас знаменательное событие. Впервые в истории авианосного флота СССР два самолета произвели взлет и посадку на палубу корабля по самолетному. Подобный взлет помог сэкономить почти пятьдесят процентов топлива, что позволит увеличить боевой радиус самолетов.
Все члены экипажа, испытательного полигона, штурмового авиаполка и КБ дружно аплодировали и радовались произошедшему.
Вечером летчики дружно сошли на берег. Постольку поскольку выход в море был назначен на утро, то прибыть на корабль надо было к девяти вечера.
Договорившись предварительно с корабельными офицерами, летчики второй эскадрильи дружно направились в единственный ресторан в поселке «Дельфин». Там сдвинув несколько столиков, они позволили себе немного расслабиться. Последний автобус уходил в девять вечера и времени было более, чем достаточно.
Завсегдатаи ресторана, заметив на тужурках авианосные крылышки, не задевали веселящихся «брестцев».
– Вот угонят их в море месяцев на пять, мы по их бабам пройдемся – говорил капитан 3 ранга из штаба флотилии уже пьяному капитан-лейтенанту.
– Ты что Борь ведь грех – это свои братья офицеры. А сам знаешь, в училище еще говорили, что жена другого офицера – не женщина.
– Да ладно Ваня, что ты понимаешь. Они сами вешаться будут нам на шею. А нам надо только будет выбрать покрасивее. Я тебя плохому, не научу. Давай за милых дам!
За соседним столиком пили за погибших летчиков и моряков, поэтому не чокались. Лица моряков и летчиков были серьезными.
В районе девяти часов моряки пошли провожать летчиков. Морякам командир разрешил сойти к семьям до шести утра. Посадив летчиков в автобусы, моряки им радостно махали вслед.
– Ну что Игорек по домам – предложил Сергей Огнинский и напевая веселую мелодию направился в сторону дома, называемого в поселке за неподражаемый цвет «зеленым крокодилом».
Дома Игорь обнял жену Марину, дочек Сашу и Валю:
– Мариша, а я выпил немного, ты уж извини с летчиками посидели немного.
Они уложили ребят, посмотрели телевизор и легли спать. Внезапно в дверь раздался звонок.
Игорь открыл дверь и обомлел. За дверью стоял с бутылкой коньяка в руках Валера Осипенко и с ним его верные офицеры из эскадрильи:
– Игорек ты уж извини нас. Ветер-2, катера на «Брест» не ходят, а нам куда податься? К себе не поедешь, опоздаем на корабль. Вот и решили к тебе, еле нашли. Трое пошли к «Отраве» – начхиму. Разместишь? Не выгонишь на улицу?
– Конечно, размещу – почесав затылок, ответил начмед. Подождите здесь, я с женой посоветуюсь.
Он прошел в комнату к Марине, разбудил ее, начал все объяснять. Она ничего не могла понять, но потом, накинув халат, встала и вышла к летчикам.
– Привет Мариша – приветствовал ее Осипенко – ты уж не ругайся. Мы немного посидим и тихонечко споем.
Марине чуть от этих слов плохо не стало. Она пошла в детскую, забрала из кроватей ничего не понимающих Сашу и Валю и унесла к себе в кровать и закрыла дверь.
Войдя на кухню, она увидела, что Игорь ставит на стол все что было в холодильнике.
– Ребята я сейчас картошку почищу – предложила она.
– Не надо ничего – ответил Валера – мы тут немного посидим и пойдем спать. Нормально?
– Нормально – ответила Марина и ушла спать к девочкам.
Сабантуй на кухне продолжался до четырех часов ночи. Игорь был вынужден принести еще пару бутылок спирта. И лишь выпив все и съев все их холодильника, летчики успокоились и завалились спать в выделенных им комнатах. Игорь же проклиная все, мыл на кухне посуду за гостями.
В полшестого надо было всем вставать. С огромным трудом подняв летчиков, он напоил их чаем с ничем, ибо в доме больше ничего не было, Игорь поцеловав в щечку, спавшею жену и дочек отправился с летчиками на корабль.
Как они доехали он не помнил и придя в медблок завалился спать в изолятор. Туда же к нему забрел и начхим, у которого в квартире ночью было не лучше.
Подвинься брат – подвинул начхим начмеда, на койке в изоляторе и Игорь послушно подвинулся.
Корабль вышел в море для отработки взлета и посадки с проскальзыванием. Самолеты 45 и 46 поочередно взлетали с различными подвесками, на различных углах разворота двигателей проверяя возможности техники. Адмирал и полковник радостно обсуждали между собой результаты испытаний.
Наконец очередь дошла до спарки. Оба испытателя уселись в спарку. Все шло как всегда. Двигатели спарки достигла необходимых оборотов, летчики запросили добро на взлет и сорвавшись с тормозов спарка понеслась по палубе. Уже на второй площадке стало понятно, что она не взлетит. Командир, наблюдавший за взлетом с левого сигнального мостика, с ужасом схватился за голову.
Спарка задев задними колесами, за заваленные леера спонсона полетной палубы рухнула впереди по курсу. Как только она коснулась воды, поочередно сработали пороховые катапульты и взлетели вверх два тела с креслами. В воздухе кресла отделились от летчиков и стали падать самостоятельно. Один летчик упал по левому борту в море, а второй на парашюте опустился прямо на палубу. Одно кресло упало на контейнера крылатых ракет, а второе где-то далеко в море.