19 февраля 1966 года
Согласно плану Мао Цзэдуна, сельское хозяйство Китая должно было стать в основном механизированным к 1980 году.
Для реализации указаний Председателя в феврале 1966 года Восьмое министерство машиностроения созвало общенациональную конференцию по вопросам управления механизацией сельского хозяйства, тема которой звучала как «Основные пункты механизации сельского хозяйства в третью пятилетку». Сян Нань выступил там с речью, в которой утверждал, что необходимо, «руководствуясь идеями Мао Цзэдуна, отказаться от иностранных шаблонов и двигаться своим путем». В своем выступлении он представил комплексный замысел агромеханизации.
В докладе Сян Нань отметил: «Председатель Мао Цзэдун очень целостно, очень систематично изложил, каким образом должна осуществляться механизация сельского хозяйства. Его прямых и косвенных указаний на этот счет, которые мы собрали на текущий момент, насчитывается уже более сорока».
В соответствии с духом указаний Мао Цзэдуна Сян Нань смело и вместе с тем осмотрительно представил размышления о темпах и масштабах механизации: «Касаемо каждой провинции и районов по всей стране разве нельзя представить следующее: в первые пять лет, с одной стороны, как следует взяться за промышленное производство сельхозтехники, с другой – кардинально осуществлять механизацию в дельтах рек Янцзы и Чжуцзян, а также в районах Пекина и Шанхая. В течение семи лет механизировать сельское хозяйство в провинциях Хубэй, Гуандун и Цзянсу, в трех северо-восточных провинциях и в Синьцзяне. За десять лет добиться основной механизации в большинстве провинций, а за пятнадцать – реализовать ее во всех остальных».
В то время Сян Нань, как и любой другой высокопоставленный партиец, безоговорочно верил в идею Мао Цзэдуна о полной механизации сельского хозяйства к 1980 году. Тогда эта мечта вовсе не казалась чем-то утопичным. Произведенной и накопленной за десять лет техники должно было хватить для обеспечения прочного фундамента.
С 1966 по 1978 год ЦК КПК и Государственный совет трижды созывали общенациональную конференцию по механизации сельского хозяйства. Сян Нань участвовал во всех трех и был одним из главных составителей принятых там документов.
Если бы не тянувшийся десять лет хаос, если бы не упадок всего хозяйства страны, возможно, удалось бы вплотную приблизиться к поставленной цели. К сожалению, в 1960-1970-е годы Китай колебался от политических потрясений, экономика была на грани краха, и цель эта становилась все менее достижимой.
Кошмарные годы «культурной революции»
С началом «культурной революции»[15] Чэнь Чжэнжэнь, Сян Нань и многие другие руководители были причислены к «тем облеченным властью, которые идут по капиталистическому пути». Они стали объектами осуждения группировки цзаофаней[16] в Восьмом министерстве машиностроения.
Сян Наня, на котором уже и так было клеймо правого элемента, снова настиг неумолимый рок.
В 1967 году Сян Нань был посажен в «коровник»[17], и цзаофани не только подвергали его бесконечной критике и оскорблениям, но и принуждали к изнурительному физическому труду. Уже немолодой, почти пятидесятилетний мужчина вынужден был ворочать мешки весом по полцентнера, загружая и разгружая телеги с продовольствием. Однажды под тяжестью мешка он даже свалился в глубокую яму и полдня не мог оттуда выбраться. Испив горькую чашу унижений, Сян Нань постарел буквально на глазах.
Ван Чжисинь посылала детей проведать Сян Наня, сама привозила ему еду, но всякий раз цзаофани жестоко прогоняли их. Целых два года члены семьи не видели его, за исключением второй дочери Сян Сяоми, которой посчастливилось один раз взглянуть на отца. Зарплата Сян Наня удерживалась, денежные вклады были заморожены, и вся семья из девятерых человек существовала на заработки Ван Чжисинь. Невозможно и представить, что это была за жизнь.
Перед лицом такого всенародного бедствия, как «культурная революция», Ван Чжисинь проявила редкостное самообладание. В 1969 году ей предстояло ехать в Школу кадров 7 мая[18] (в уезде Пинло района Нинся) по линии Госсовета. Ван Чжисинь посоветовалась с Сян Нанем, как быть с детьми. В итоге старшая дочь Сян Сяоцин отправилась с Сян Нанем в уезд Илань, а сын Сян Сяобай и вторая дочь Сян Сяоми поехали с Ван Чжисинь в Нинся. Младший сын Сян Сяолюй остался в Пекине с бабушкой, учиться. Даже в смутные годы Сян Нань и Ван Чжисинь заботились об образовании своих детей, с уверенностью смотрели на их перспективы и будущее всей страны, поощряли их дружбу с книгами и не позволяли пропускать занятия.
При Школе кадров 7 мая округа Синьян провинции Хэнань имелся трактор, но никто не умел им управлять. Сян Нань сам предложил свои услуги в качестве тракториста: так он мог найти применение своим навыкам. В то время трактор служил не только для вспашки полей, но и как средство перевозки (с. 45).
Сян Нань благодаря трактору имел возможность разъезжать всюду, что вызывало безмерную зависть у маститых руководителей, трудившихся в полях. Однажды, когда Сян Нань ехал по уезду Хуанчуань, он увидел на дороге знакомую фигуру. Уж не Ху Яобан ли это? Ху Яобан, согнувшись в три погибели, натужно толкал перед собой деревянную тележку.
Сян Нань остановил трактор у обочины и окликнул приятеля. Они не виделись уже много лет и даже представить не могли, что встретятся при таких обстоятельствах. Обоих переполняли чувства, и они не знали, что и сказать. Молчание нарушил Ху Яобан, со смехом заметивший: «Ну и хорош же ты! Водишь трактор, пользуясь благами механизации, а мы тут только на свои мускулы и полагаемся».
Убедившись, что вокруг ни души, друзья уселись на обочине поболтать. О личных делах почти не говорили, их больше беспокоила судьба страны.
Некоторое время спустя в судьбе самого Сян Наня неожиданно наметился крутой поворот. В конце 1970 года один военный передал Сян Наню распоряжение возвратиться в Пекин, где того ожидало распределение на новую должность. Дело в том, что даже в период «культурной революции» Мао Цзэдуна не покидала мысль о скорейшей механизации сельского хозяйства, а провести ее без знающих и опытных руководящих кадров было невозможно.
Когда Сян Нань прибыл в Пекин, с ним тут же связались по поводу предстоящей работы. Изначально сообщалось, что его назначают заместителем начальника стройки железной дороги Баоцзи-Чэнду и отправляют на северо-запад страны. Сян Нань совершенно не разбирался в железных дорогах, но приказ есть приказ, и он принялся паковать чемоданы. Но когда он уже готов был отбыть из столицы, ситуация изменилась. Оказалось, ему предстоит возглавить руководящую группу по механизации сельского хозяйства в Первом министерстве машиностроения (с. 46).
Еще до начала «культурной революции» Сян Наню доводилось общаться с Хуа Гофэном – секретарем парткома провинции Хунань, курировавшим сельское хозяйство. Трудолюбие Сян Наня и его осведомленность в сельскохозяйственной технике произвели впечатление на Хуа Гофэна. В 1970 году Хуа Гофэн был заместителем главы группы по вопросам оперативной деятельности Госсовета и помогал Чжоу Эньлаю в аграрных вопросах. Увидев имя Сян Наня и предполагаемое место его назначения в списке освобожденных руководящих кадров, Хуа Гофэн рассудил, что отправлять того на железнодорожное строительство явно неразумно. Во время очередной рабочей встречи с Чжоу Эньлаем он предложил вернуть Сян Наня в сферу сельскохозяйственной техники. Премьер Чжоу немедленно дал свое согласие.
Непрекращающаяся смута так или иначе затронула производство сельскохозяйственной техники во всех уголках Китая. Некоторые предприятия с самого начала «культурной революции» погрязли в межфракционной борьбе и разброде, действовавшая там система управления производственным процессом рассматривалась как «контролирующая, препятствующая и подавляющая» и подвергалась критике. Действовать в подобных условиях было страшно, каждый шаг давался Сян Наню с трудом.
Вскоре в Китай прибыла делегация японских работников сельского хозяйства и попросила о встрече с Сян Нанем. Они прочли статьи Сян Наня об агромеханизации, очень заинтересовались его взглядами и захотели побеседовать с ним лично. Однако заместитель министра, отличавшийся крайне левыми воззрениями, не позволил Сян Наню встретиться с японцами. Он заявил, что столь закоренелому правоуклонисту нельзя общаться с иностранными гостями, и отправил на встречу заместителя начальника канцелярии, совершенно не разбиравшегося в вопросах механизации сельского хозяйства. Последнему только и оставалось, что найти Сян Наня и попросить познакомить его с предметом, чтобы не ударить в грязь лицом.
Этот случай привел Сян Наня в уныние, и он особенно остро ощутил тоску по Ван Чжисинь и детям, томившимся в уезде Пинло. Он попросил у начальства отпуск и отправился проведать родных.
Когда поезд прибыл в Иньчуань, уже стемнело, и Сян Нань заночевал в захудалой гостинице. Ранним утром он поспешил на поезд до Пинло и после долгих хлопот наконец-то нашел ту отдельную роту, в которой числилась Ван Чжисинь.
Ван Чжисинь увидела мужа и не поверила своим глазам. Для супругов, прошедших вместе огонь и воду, редкие моменты встреч стали вдвойне ценнее. Им ужасно хотелось выговориться, излить друг другу душу, но убогая обстановка Школы кадров 7 мая и холодное безразличие охраны не позволяли им остаться наедине. Однако при виде цементных водостоков, приготовленных для строительства оросительных сооружений, Сян Наню пришла в голову идея. Они с Ван Чжисинь втащили в цементную трубу матрац, завесили оба ее конца простынями и возвели свое временное пристанище, где могли вдоволь наговориться.
Зачинатель идеологического раскрепощения
Накануне провозглашения политики реформ и открытости Сян Нань был одним из немногих руководителей провинциальноминистерского уровня, кому посчастливилось побывать за границей.