свою квалификацию, в казну государства поступают налоги, решается проблема безработицы, рынок насыщается товаром. Что же в этом плохого? Что мы теряем? В чем угроза для нас? Не пройдет и года, как фабрика выполнит все проектные требования, овладеет технологиями и начнет приносить прибыль. Где отрицательные стороны?»
Сян Нань пошел и дальше, расширив видение ситуации: «Ничто в мире не совершенно, и если чересчур придираться ко всему, то ни одно дело не получится довести до конца. Конечно, мы должны подходить к утверждению проектов со всей осмотрительностью, но в случае проблем и сомнений следует относиться друг к другу с пониманием, а не сваливать ответственность на чужие плечи. Нужно ценить и лелеять инициативных товарищей: в своей работе они идут на риск, и если допускают какие-то промахи, то стоит войти в их положение. Нам не хватает опыта внешнеэкономической деятельности, поэтому избежать ошибок не удастся. Но если кто-то допускает ошибки, радея не лично о себе, а о стране, о деле партии, о развитии экономики, его надо простить, поддержать и, разумеется, как можно скорее помочь ему их исправить».
Сян Нань также напомнил о старой песне «Первопроходцы»: «Грозно прорубаем путь мы, первопроходцы! Грозно прорубаем путь мы, первопроходцы! Сотни, тысячи преград одолеет наш отряд!» Он призвал всех, подобно героям этой песни, со всей энергией пионеров двигаться в авангарде реформ и открытости и не бояться нового.
Окончательное снятие обвинений с подпольных партийных ячеек в Фуцзяни
Различные политические кампании, многократно проходившие в Фуцзяни после 1949 года, вылились в большое количество сфабрикованных дел и ошибочных приговоров. К тому моменту, когда Сян Нань принял на себя руководство провинцией, «культурная революция» уже четыре года как завершилась, с III пленума 11-го созыва минуло больше двух лет, однако нагромоздившиеся с прежних времен проблемы никуда не испарились. Доходило даже до того, что некоторые ветераны, участвовавшие еще в проведении аграрной реформы и в Войне против японских захватчиков, по-прежнему томились в тюрьмах. Несмотря на неоднократные указания Ху Яобана, Дэн Сяопина и Сун Жэньцюна, ряд несправедливых приговоров до сих пор не был отменен.
После вступления в должность Сян Нань много раз поднимал вопрос о ликвидации этой проблемы, призывал как можно скорее заняться кадровой политикой и последовательно отменить все ложные судебные решения. Он подчеркнул: «Не нужно
позволять неоплаченным историческим долгам сковывать себя, упирать на личную ответственность. То, что случилось, – дурные последствия ультралевого курса».
В октябре 1981 года Сян Нань созвал заседание постоянного комитета парткома, на котором была принята установка на «решительное, надлежащее, исчерпывающее и скорейшее» разрешение доставшихся в наследство от истории проблем. Партком постановил, с учетом реального положения дел, выявить невинно осужденных членов подпольных партийных ячеек, открыто и беспристрастно урегулировать этот вопрос. С этой целью была создана специальная канцелярия по решению проблемы подпольных организаций.
В 1982 году Сян Нань вновь и вновь затрагивал эту тему на заседаниях провинциального парткома, но бывших членов подпольных структур было множество, события с их участием происходили давно и в крайне запутанной обстановке, поэтому сдвиги в работе были не так заметны, как хотелось бы.
Чтобы ускорить их, Сян Нань прибег к помощи Тань Чжэньлиня, Цзян Ичжэня, Фань Шижэня и других всеми уважаемых старых партийцев. Тань Чжэньлинь состоял в партии еще со времен Цзинганьшаньской базы, проработал в Фуцзяни много лет и хорошо ориентировался в исторических делах. Еще раньше он, оказываясь перед руководителями фуцзяньского парткома, задавал им вопрос: почему не уладить ситуацию с несправедливыми приговорами? Взять хотя бы таких старых товарищей, как Фу Боцуй и Ло Мин. Они всю жизнь посвятили революции, сейчас им уже под восемьдесят-девяносто лет, почему же не оправдать их, не дать работу? Есть и такие товарищи, которые три года вели партизанскую войну, сопротивлялись японским агрессорам, затем доблестно и отважно сражались в Освободительной войне, прекрасно проявили себя, а в 1976 году из-за пары неосторожных слов были схвачены. Что же это за отношение к кадрам?
Деятельность по реабилитации членов фуцзяньского подполья закипела с новой силой.
Для руководства и стимулирования работы по реабилитации Секретариат ЦК КПК направил в Фуцзянь комиссию, состоявшую из членов Организационного отдела ЦК, Центральной комиссии по проверке дисциплины, Верховной народной прокуратуры и других ведомств.
Весной 1983 года в Фуцзяни состоялась конференция по вопросу решения исторических проблем, связанных с членами подпольных ячеек. Сян Нань от имени провинциального парткома выступил со следующим заявлением: «Подпольные организации, действовавшие в Фуцзяни, славно служили делу революции, и необходимо восстановить их первоначальный образ. Накопившиеся исторические проблемы необходимо тщательно разобрать, следуя взвешенному курсу». Благодаря неустанным усилиям ЦК и фуцзяньского парткома были последовательно разобраны три крупных объединенных дела, связанных с подпольными группами в регионе Фуцзянь-Чжэцзян-Цзянси, в центральной и западной частях Фуцзяни; были отменены ошибочные приговоры по 405 особым делам. Более шести тысяч человек, чьи дела были связаны с фуцзяньским подпольем, получили полную реабилитацию, причем из них четыре тысячи были восстановлены в партии.
Однако Сян Нань считал, что и этого недостаточно. Он обращал внимание на то, что осужденные подпольщики, в большинстве своем представители интеллигенции, долгое время подвергались несправедливому обращению. Их физическое и душевное состояние серьезно пострадало. Многие из них, потеряв работу, влачили неопределенное существование. Даже большинству среди тех, кто сумел сохранить работу, долгое время не повышали зарплату, поэтому жили они в крайней нужде. Требовалось улучшить условия жизни этих людей, однако, как и в случае с аннулированием подложных дел, эта деятельность наталкивалась на множество преград. Сян Наню оставалось лишь терпеливо продолжать свои попытки.
Призывы Сян Наня были встречены резким противодействием со стороны ряда лиц, которые быстро направили жалобу в ЦК.
Разумеется, члены комитета не могли закрыть глаза на этот инцидент. Одному из руководителей ЦК, приехавшему в Фуцзянь с инспекцией, Сян Нань сказал: «Человек, который еще в бытность студентом вступил в подполье, а затем был ошибочно осужден, теперь получает столько же, сколько младший обслуживающий персонал у нас во дворе. Как это выглядит? Где здесь уважение к опыту и знаниям, к способным кадрам? Разве это так уж много – повысить на три-четыре ступени этих людей, которые полжизни мыкают горе понапрасну?» (с. 68).
Бывший председатель комитета народных представителей провинции Фуцзянь, член Центральной комиссии советников КПК Цзян Ичжэнь, тщательно изучивший вопрос, 10 марта 1984 года встретился с Сян Нанем и обменялся с ним мнениями. После этого Цзян Ичжэнь составил «Предложения к вопросу о политике в отношении представителей интеллигенции – бывших членов подпольных организаций в гоминьдановских районах южной Фуцзяни» и направил их Ху Яобану и другим членам высшего руководства страны. Ху Яобан дал Организационному отделу ЦК указание посодействовать провинциальным органам в решении проблемы.
Пока Цзян Ичжэнь писал свой доклад, Сян Нань встретился с Чжан Лянем, Сюй Цзимэем и другими ветеранами и попросил их созвать старых товарищей, с которыми они вместе работали в Цюаньчжоу, и сформировать экономическую организацию. Вместе они могли бы, пользуясь большим числом близких знакомств с китайскими эмигрантами, потянуть за нужные ниточки и выступить посредниками, употребить оставшиеся у них жизненные силы на то, чтобы привлечь в Фуцзянь зарубежные инвестиции и капиталы, помочь экономическому развитию родной провинции, внести вклад в создание новых репатриационных районов.
В то время в Фуцзяни создавалась база нефтехимической промышленности. Талантливых работников не хватало, и Сян Нань вспомнил о недавно реабилитированных интеллектуалах – бывших членах подполья на юго-западе Фуцзяни, и отправил письмо заместителю начальника планового комитета провинции Чжану Вэйцзы. В письме говорилось: «Родственников некоторых из этих товарищей, доведенных до смерти, можно восстановить в партии и направить на работу. Прошу, обсудите эту возможность с коллегами. Ряд бывших руководителей фуцзяньского юго-западного подполья также нужно смело пригласить на службу, пожалуйста, составьте их список с указанием подходящих должностей. Пришло время им сыграть свою роль. ЦК уже обеспечил нашему начинанию необходимые условия».
Сян Нань, на себе испытавший перегибы «культурной революции», не понаслышке знал, что такое несправедливое отношение. Бесстрашно и самозабвенно преодолевал он все преграды. Заручившись поддержкой Ху Яобана и ЦК, он разделался с исторической несправедливостью, добился оправдания и восстановления в должности многих обездоленных, изменил к лучшему их жизнь, позволил им реализовать себя. Все это стало вкладом в создание более свободной и гармоничной политической среды в реформируемой Фуцзяни.
Особая политика для известного предпринимателя-китайца Ху Вэньху
Фуцзянь издавна была местом обитания репатриантов. Разбираясь с неразрешенными историческими проблемами, Сян Нань обратил внимание на главную претензию китайских эмигрантов: их недвижимость фактически была захвачена. На одном из заседаний он поднял эту тему: «Предлагаю первому секретарю взять данную задачу под свой личный контроль. Провинциальному парткому следует проверить секретарей парткомов всех районов и городов и их заместителей, всех мэров и особоуполномоченных, а также их детей. Не притеснял ли кто-то из них родственников эмигрантов, не занимал ли их жилища? Необходимо сперва тщательно изучить этот вопрос. Если они захватили это имущество, то обязаны выселиться оттуда. Если станут протестовать, докладывайте в партийный комитет провинции. Если наотрез откажутся освободить помещение, окажут сопротивление, мы ославим их в газетах, обратим против них всенародный гнев. И посмотрим, чья возьмет!»