Промышленность в Цзиньцзяне и Шиши росла быстрыми темпами, контрабандистов становилось все меньше. Людям ничто не мешало заниматься производством, они охотно вовлекались в работу, многие из них надеялись по возвращении на малую родину открыть там собственные фабрики.
В 1982 году суммарные капиталы жителей коммуны Чэньдай превысили десять миллионов юаней. На ее территории возникло более трехсот различных фабрик и заводов. Даже Сян Нань не мог мечтать о столь быстрой аккумуляции капитала. Одновременно пораженный и обрадованный, он лично побывал в каждой деревне и каждом поселке, чтобы удостовериться, действительно ли появилось так много новых предприятий, в самом ли деле объемы производства так велики.
Чэньдайский район стал своего рода образцом. На его примере удалось продемонстрировать, что в отсутствие государственных дотаций можно преобразовать скрытые ресурсы самого населения в реальные производительные силы и, опираясь на зарубежные инвестиции, технологии и знания, стимулировать развитие товарного хозяйства на селе. Однако некоторые полагали, что лишь предприятие с коллективным капиталом и объединенным хозяйством может называться коммуной, а аккумулирование капитала отдельных лиц и децентрализованное ведение хояйства есть буржуазность, и если Фуцзянь продолжит развиваться по такому пути, дело кончится реставрацией капитализма.
По вопросу о том, считать ли новую форму хозяйства коммуной или капиталистическим образованием, в провинции и за ее пределами развернулась бурная общественная полемика.
В мае 1983 года Сян Нань после тщательного изучения предмета принял решение поддержать новые начинания народных масс по объединению накоплений и основанию производств. В сопровождении двухсот-трехсот членов парткома и правительства Фуцзяни и подчиненных им ведомств, а также руководителей всех городов, районов и уездов он прибыл в Чэньдай на общепровинциальный съезд коммунальных и бригадных предприятий.
На собрании Сян Нань обобщил опыт коммун и бригад Чэньдая, сформулировав его как «три – ции» (специализация, коммерциализация, диверсификация) и «три – ости» (массовость, адаптивность, конкурентоспособность). Он особо подчеркнул, что чэньдайские предприятия – это именно коммуны, а не «капиталистические производства».
Позиция Сян Наня в отношении различных секторов фуцзяньской экономики была решительной и неизменной. Он считал, что Фуцзянь, являясь прибрежным районом, должна выполнять самые разные задачи экономического строительства. Отношения между материковым Китаем и Тайванем менялись, политика реформ и открытости также претерпевала изменения, и лишь создание поселковых коммунальных предприятий, привлечение тайваньских коммерсантов и инвестиций со стороны эмигрантов могли быстро оживить экономику провинции. Со свойственной ему смелостью и проницательностью Сян Нань указывал на достоинства коммунально-бригадных производств, страстно превозносил их в своих речах. Он говорил: «Чэньдайские предприятия – подлинное украшение Фуцзяни. Надеюсь, все будут лелеять эти прекрасные цветы, чтобы они расцвели по всей провинции».
Сян Нань отдельно подметил успехи коммуны Цычжао в уезде Цзиньцзян, коммуны Инцянь в уезде Чанлэ, коммуны Шицзин уезда Наньань и коммуны Наньюй уезда Миньхоу. Он выразил надежду, что местные предприятия будут процветать день ото дня и достигнут еще большего успеха.
Сян Нань обратился и к руководству коммуны Чэньдай: «Когда стоимость продукции ваших производств достигнет ста миллионов юаней, я лично пришлю вам почетное знамя!»
В середине августа в поселке Цзиньфэн уезда Чанлэ прошло рабочее собрание местных предприятий провинции Фуцзянь. На нем Сян Нань, исходя из текущего экономического положения провинции и стремительного развития локальных производств, выдвинул лозунг: «Местные предприятия – авангард развития экономики Фуцзяни!»
При поддержке Сян Наня и его наставлений обитатели Чэньдая воспользовались моментом и не обманули всеобщих ожиданий. В 1984 году валовый объем производства на предприятиях поселка превысил сто миллионов юаней, что стало первым подобным случаем в Фуцзяни. В конце года партком и администрация уезда Цзиньцзян устроили по этому поводу торжественное собрание. Сян Нань специально направил туда одного из руководителей провинциального парткома, поручив ему передать коммунарам поздравления и почетный вымпел с надписью «Волостные и поселковые предприятия – это цветок провинции».
Чэньдай из типичной отсталой и нищей коммуны превратился в преуспевающий и известный на весь Китай поселок. Такое развитие во многом было именно заслугой Сян Наня. Возникшую в Чэньдае новую структуру сельской экономики, в основу которой легла аккумуляция народных капиталов, экономисты назвали «Цзиньцзянской моделью». Она представляла собой нечто среднее между южноцзянсуской моделью, где предприятия создавались целыми деревнями и селами, и южночжэцзянской моделью с ее семейными производствами: в Фуцзяни предприятия организовывались несколькими крестьянскими дворами или десятками дворов.
Начиная с Чэньдайского съезда, между местными предприятиями развернулось негласное соревнование. За год с небольшим к 1984 году число поселений с валовым объемом продукции в десятки миллионов юаней увеличилось с двадцати одного до семидесяти. Всевозможные статистические данные подтверждали, что районные предприятия стали самым быстрорастущим, наиболее жизнеспособным и перспективным сектором экономики провинции.
Влияние «горно-морской экономики» на окрестные провинции и всю страну
Распространяя систему подворного сельскохозяйственного подряда, Сян Нань вместе с этим, учитывая особенности Фуцзяни, выделил четыре главных преимущества: «Горы, море, репатрианты и особая политика». Он подмечал, что Фуцзянь находится близ моря, прикрыта горами и располагает более чем семью миллионами гектаров земли в гористых районах, а также сотнями тысяч гектаров прибрежных отмелей. Все эти пространства толком не освоены, поэтому в них заложен колоссальный потенциал. Земли эти лежат в субтропическом поясе, климат здесь мягкий, дожди очень обильны, поэтому сама природа предназначила им стать огромной естественной теплицей.
Сян Нань настаивал, что Фуцзянь должна максимально использовать свои достоинства и минимизировать недостатки. Он предложил создать «горно-морскую экономику», выделил восемь главных направлений деятельности: развитие лесного и рыбного хозяйства, скотоводства, выращивание технических культур, налаживание внешнеэкономических связей, развитие легкой
промышленности, науки и техники и консолидация страны. Эти идеи нашли полное одобрение у руководителей и простых жителей провинции.
Когда Сян Нань впервые объехал юг Фуцзяни и в каждом уезде увидел на стенах лозунг «Зерно – основа сельского хозяйства», он ощутил абсолютное несогласие с этим тезисом. Фуцзянь погрязла в нищете, и нищета эта проистекала именно из восприятия зерна как ключа ко всему. Провинция постоянно испытывала дефицит продовольствия, в том числе провианта для армии. Почти все силы секретарей низовых партийных ячеек были направлены в область сельского хозяйства, выборные руководители организаций превращались в «заведующих удобрениями» и «главных по рассаде». В подобных условиях у экономики не было возможности подняться. Вскоре после этого известный дипломат, директор Центра международных исследований при Госсовете КНР Хуань Сян прибыл в Фуцзянь, чтобы выступить с лекцией. Он привел в пример Южную Корею, которая на три года отвлеклась от развития аграрной сферы и полностью переключилась на подъем промышленности. В результате промышленность окрепла и, в свою очередь, сама поддержала сельское хозяйство… Однако не успел Хуань Сян закончить выступление, как часть слушателей прервала его выкриками «Вздор! Чушь!» Сян Нань, чей образ мыслей совпадал со взглядами Хуань Сяна, вступился за него и подтвердил его правоту.
Поощряя сосредоточение народных капиталов и открытие предприятий, Сян Нань замышлял еще более решительные и масштабные шаги. Необходимо было упорядочить структуру производства, в особенности сельского хозяйства, поддержать местные компании. Он предложил избавиться от продовольственного бремени, раз и навсегда сорвать с Фуцзяни ярлык «голодающей провинции». Услышав это, некоторые члены фуцзяньского парткома пришли в замешательство: конечно, идея избавиться от продовольственного ярма звучала привлекательно, но как же быть с государственными задачами по взиманию продналога и закупкам зерна, с обеспечением населения пищей? Что делать, если не хватит еды? «Если не хватит еды, можно закупить ее в соседних районах и провинциях либо за границей. Можно создать в каждом районе и уезде компании по торговле зерном, заключить контракты на поставку с северной частью Фуцзяни, развернуть продовольственную коммерцию. Так мы сможем высвободить часть ограниченных пахотных площадей для посадок сахарного тростника, фруктов, овощей и прочих культур. Мы сможем поставлять на север свежие овощи и ввозить оттуда кукурузу и гаолян[21], экспортировать бананы и личи, а импортировать яблоки и груши. Это оживит торговлю, позволит предпринимателям заработать, ускорит развитие экономики. <…>
Чтобы удвоить аграрное производство в Фуцзяни, необходимо решиться на преобразование его структуры, окончательно отказаться от подхода “зерно как основа всего”, перестать молиться на самообеспечение продовольствием и развязать себе руки для развития многоотраслевого хозяйства. Одним словом, на земле надо выращивать то, для чего она лучше всего подходит, и идти по пути интенсивного хозяйствования».
Призывая не воспринимать зерно как фундамент сельского хозяйства, Сян Нань энергично продвигал концепцию «горноморской экономики», поощрял крестьян вести многоотраслевое хозяйство сообразно местным условиям. По всей Фуцзяни, где только позволяла обстановка, люди с энтузиазмом взялись за построение хозяйства, опирающегося на горы и море, стали активнее осваивать горные и морские ресурсы. Во многих уездах возникли специализированные хозяйства, все больше деревень сконцентрировались на выпуске определенных видов продукции: возникли известные на всю страну «грибные магнаты», «тростниковые магнаты» и т. д.