— И какого черта ты сюда забрался? — спрашивал он себя, перебирая книги и тетради. — Чтобы посмотреть, какие задачи решали третьеклассники в семьдесят первом году?
Он отшвырнул тетрадь в угол и уселся на соседнюю стопку — еще более озадаченный, чем раньше.
Ничего не было.
Снова подняв тетрадь, он вздрогнул.
«Магия Уробороса», — было написано с обратной стороны.
«Интересные задачки, — усмехнулся он. — Чья это тетрадь?»
На обложке было написано, что тетрадь принадлежит некоему Юрию. «Или — в последующем развитии Юлиану?»
Он открыл ее. Детский округлый почерк. Сначала все написанное — тщательно собранные выдержки — показалось Игорю сущей бессмыслицей, словно парень просто развлекался, готовясь вырасти со временем в какого-нибудь Дина Кунца.
«Рационалистическая аргументация действует до тех пор, пока люди хотя бы до известной степени свободны от эмоций. Стоит «температуре аффектов» подняться выше критического уровня, возможность эффективного применения разума уменьшается, и на его место выходят лозунги и химерические фантазии».
«Умный был мальчик, — усмехнулся Игорь. — Запросто цитировал Юнга. Остается только поразмышлять, почему из всего Юнга Юлиан выдернул именно ЭТО место?»
Он перевернул страничку.
Изображение Змея. И надпись: «Цепь Мириам».
Игорь почувствовал отвращение. Он знал, что это такое. Так называлось общество, члены которого именовали себя «связью существ, являющихся одним и тем же». По сути, они использовали для этого кровь. «Двое или несколько человек смешивают свою кровь в одном сосуде, а потом пьют из него».
Он почувствовал, как холодок пополз по спине. Мальчик, писавший все это, не нравился ему. Не то чтобы совсем уж был он мерзок, но вот интересы у него странные. Плюс ко всему по почерку это был очень старательный ребенок, отличник по сути своей. И успехов он должен был достичь необыкновенных.
Рукой мальчика ниже были нарисованы три зуба Люцифера и Уроборос — Змея Вечности.
И тем же полукруглым детским почерком было подписано: «Пить кровь неинтересно. Интереснее высасывать психические силы. Это дает куда больше власти над человеческим существом и куда больше сил. Надо только выбрать двуногое животное, готовое к употреблению. После того как он отдаст тебе духовную энергию, он станет твоим рабом — так что получается двойная и практическая польза».
С ужасом захлопнув тетрадь, Игорь вскочил. Честно говоря, от этого вундеркинда у него к горлу подступила тошнота. Тем более что ему посчастливилось убедиться, во что превратился сей умненький мальчуган.
— Господи, — пробормотал он, — в чьих руках находятся Ариадна и Душка? В чьих руках?!
Медленно раскачивался шар, но с каждым движением Юлиана амплитуда его колебаний все возрастала и возрастала.
Юлиан стоял, закрыв глаза, его губы шептали странные слова, и несведущему показалось бы, что он поет. Но он не пел…
Его руки раскачивались в такт странным гортанным звукам, а на губах была все та же улыбка — странная, бессмысленная, она пыталась управлять миром. Делая этот мир таким же бессмысленным.
— Никто никогда не сможет победить меня, — говорила улыбка за Юлиана. — Никто и никогда…
Теперь он понял, кто Юлиан.
Он вспомнил чудо-мальчика Юрия Теймирова. Ученика известного философа Андрея Ярцева. Потом, говорят, Ярцев зациклился на тантрических и каббалистических символах и начал называть себя «Великим Магистром». Кажется, он еще долго мотался по миру, изучая все языческие религии, включая вуду, и таскал за собой приемыша, после чего внезапно оба исчезли с горизонта.
Все решили, что они погибли в одной из экспедиций. И общество даже воздвигло памятник маленькому ребенку с задатками гения. Игорь помнил, сколько слез было пролито тогда, он даже помнил фотографии в тогдашней «Пионерской правде».
Открытое лицо с такой славной улыбкой.
Сейчас он пытался найти сходство между любознательным гениальным мальчиком и тем чудовищем, которое выросло из него.
Потому что уж один-то из них остался жив.
Тот самый чудо-мальчик, который написал округлым почерком: «Самыми опасными существами являются хрупкие дети. И именно они же являются и самыми сильными стимуляторами энергетики. Так говорит учитель. Сегодня он привел девочку, которая мне понравилась. Кажется, сначала он уничтожил ее родителей. Девочку зовут Ариадна. Учитель сказал, что мы оставим ее живой и не будем превращать в «куклу». Он сказал, что это — моя младшая сестра. Ее зовут Ариадна, и она совсем еще несмышленыш. Меня раздражает ее плач».
Ариадна…
Глухо кольнуло в сердце.
Ариадна.
— Моя бедная девочка, — прошептал Игорь. — Я увезу вас отсюда. Я обязательно увезу вас.
«Работа с ней тем интересней, что в ней очень много Распятого. Учитель говорит, что такие сущности особенно драгоценны — они наделены особой энергией, которую он не хочет называть. Получая власть над таким существом, мы становимся такими же могущественными, как дьявол».
Игорь больше не мог читать. Он отшвырнул тетрадь.
— Господи, — прошептал он. — Открой мне, что я должен сделать. Открой мне Свой Замысел. Я понял, чаша терпения Твоего переполнена. Но открой мне, что я должен сделать, чтобы помочь Тебе остановить ЭТО?
Ответ был неслышен, но Игорь понял.
Единственный выход…
Сначала Игорь вздрогнул и закрыл глаза. По лицу пробежала едва уловимая тень печали, но он справился с ней. С любой тенью можно справиться — уж это Игорь знал наверняка…
— Спасибо, — наклонил он голову. — Спасибо за оказанную мне честь.
Ничего не видя перед собой, кроме ухмылки Юлиана, ослепленный ненавистью и вырвавшимся из всех углов человеческим страданием, Игорь спустился в кухню.
Там он сел, сжав голову руками, пытаясь освободиться от злости, чтобы начать мыслить просто и ясно.
Наконец чувства удалось привести в порядок. Он поднял глаза.
Надпись на стене…
Он видел ее сотню раз, но каждый раз не обращал на нее внимания, принимая за детскую шалость.
Теперь он знал — здесь только один «шалун». Присмотревшись, он понял, что этот бурый цвет — вовсе не цвет фломастера. Кто-то пытался передать сообщение с помощью крови.
Собственной крови.
Насмешка над Юлианом. Насмешка над Мириам и Уроборосом. По мнению медиков, именно в крови содержится душа. Именно кровь несет в себе генетический код, позволяющий нам быть людьми.
Он подошел, присел на корточки.
«Никогда не разговаривай сам с собой…»
— Разговаривая с собой, ты говоришь со Служителями.
Женский голос произнес это мягко, и ему показалось, что рука коснулась его плеча.
— Рита?
Он узнал этот голос. Обернувшись, он никого не увидел. Только легкий шелест ветерка да запах любимых Ритиных духов.
— Рита, — прошептал он. — Я все-таки нашел тебя… Что они сделали с тобой и что они сделали с девочкой?
Он понял это раньше, чем успел догадаться. Понял душой. Ему захотелось завыть по-волчьи.
«Их уже не спасти», — сказал он себе, поднимаясь с колен. Ветерок коснулся его щеки, так похожий на легкий Ритин поцелуй.
— Здравствуй, — услышал он голос Душки.
Подняв глаза, он увидел, что девочка стоит в дверях, прижимая к груди Бадхетта.
— У меня умерла бабушка, — сказала девочка. — Теперь я совершенно одна.
Он прижал ее к себе, гладя по голове, пытаясь заставить ее заплакать, чтобы она выплеснула свое горе, но девочка смотрела вдаль такими глазами, что он понял — пока он не сможет справиться с этим.
— Душка, — сказал он. — Я кое-что придумал. Нам надо уезжать. Здесь нехорошо, малышка, понимаешь? Ты согласна убежать отсюда?
— С тобой?
— Конечно, со мной.
— А… Юлиан? Он останется?
Игорь вздохнул:
— Понимаешь, детка, в чем дело. Юлиану тут нравится.
— Но я не могу бросить его одного!
— Он не захочет ехать с нами…
— Не говори со мной как с ребенком! — Душка топнула ногой.
— Хорошо, не буду.
— Ты не любишь его?
— Кого?
— Юлиана…
— Не знаю, — пожал он плечами. — Скорее всего, нет, не люблю…
— Почему? Он злой?
Игорь задумался. Как бы это объяснить, чтобы не напугать ее…
— Да нет, не злой. Просто он заблудился в шаре. Помнишь, ты мне рассказывала, что у него в кухне висит игрушечный шар?
— Да.
— Так вот, в этом шаре он и заблудился. И никак не может оттуда выбраться.
— Так давай вытащим его оттуда!
— Душка, а если он не хочет? Мы же не имеем с тобой такого права — насильно вытаскивать человека из шара?
— Тогда давай останемся! Я же не могу без него уехать!
— Но вот в чем штука… Ему так нравится сидеть в своем шаре, что он мечтает и нас туда затащить. Ты хочешь провести там остаток дней?
Душка подумала и ответила:
— Нет, не хочу…
— Тогда надо уезжать, — сказал Игорь. — Я тоже не хочу. У нас просто нет другого выхода.
— Но Юлиан расстроится!
— Мы попробуем убедить его выбраться из шара. А если он не захочет, тогда мы уедем. Ты сейчас сделаешь то, о чем я тебя попрошу, а я попробую с ним поговорить, пока тебя не будет. Ладно?
Она посмотрела на него своими серьезными глазами и кивнула:
— Хорошо. Когда?
— Немедленно, — сказал он. — Сейчас ты пойдешь в бар. Найдешь там Ариадну. Не спорь со мной, без нее мы не сможем отсюда быстро выбраться. Вы подъедете сюда, и мы уедем. Ты все поняла?
— Ни-че-го я не поняла, — призналась Душка. — Совершенно ничегошеньки!
— Я потом объясню тебе все, — сказал он. — Когда мы будем далеко. Теперь иди. Я жду тебя.
Она поняла его и пошла к выходу.
— Подожди, — остановил он ее. — Если вдруг получится так, что я не смогу отсюда уехать с вами, обещай мне, что вы уедете сами. Без меня. Поклянись мне, Душка!
Она произнесла одними губами:
— Клянусь. Но я не хочу без тебя!
— И еще. — Он посмотрел на нее. — Знаешь, в чем разница между вечностью и бессмертием?