— Ничего Ясина, теперь домой идём, — его взгляд отмяк, мне увиделась в его глазах доброта, и потому я решилась попросить.
— Мне бы попить, невдалеке видела ручей, можно я воды принесу.
— Сходи, ручей вон в той стороне, ведро сбоку к телеги привязано, — он махнул рукой на телегу невдалеке.
Я отвязала ведро и быстрым торопливым шагом сходила на ручей за водой. Быстрый самодельный бурак [1], научила меня делать когда-то Дорте, и теперь я скрутила его из куска бересты, что нашла по дороге.
Возвращаясь на поляну, я вошла на неё со стороны где ближе были пленники, и так по-тихому бочком, бочком и подошла к ним. На меня посмотрела Фиора, а я приложила палец ко рту, призывая молчать.
— Пейте, но тихо — прошептала и поставила ведро около них.
Посмотрела вокруг, никто не видит, и так же по-тихому вернулась к телегам кривичей. Долго разглядывала своих соплеменников, какие они и чем отличаются от варягов. Роста большинство из них такого же, но как и у варягов были среди них и высокие, плечистые. А вот внешне кареглазые и темноволосые кривичи, отличаются от светло-русых и рыжих гётов. Кривичи более широколицые и нос крупнее, в отличии от узколицых и тонконосых варягов. На миг задумалась над тем, что я не сильно похожа внешне на кривичей, отчего так? Но вот с чего тогда они даже не сомневались, что я их племени?
Присела возле колеса, раздумывая, как сбежать. Замечаю, что охраны возле пленников нет, странно это мне. Оглядываясь, замечаю, что женщины привязаны за ногу, верёвка их связывает между собой.
Пока присматривалась не заметила, как ко мне подошёл один из кривичей.
— Бери, — произнёс неожиданно, отчего я вздрогнула.
Мне сунули в руки плошку с кашей дроблёнкой. Я поблагодарила его, он ушёл.
Понимая. что меня кормят как соплеменницу, а женщины варяжки сидят голодные, мне было не по себе. Но понимая, что если понесу им еду, останусь и без еды и им не помогу. Решила поесть, чтобы были силы им помочь, бежать.
Стало смеркаться, кривичи все устроились на ночлег, я прилегла возле телеги, стараясь не заснуть. и дождаться момента, когда смогу, их развязать и мы вместе вернёмся в поселение, ставшее мне домом.
Не смыкая глаз, я ждала подходящего времени, и оно пришло. Тихо ступая, я подкралась и стараясь не шуметь, взялась развязывать женщин. Мне удалось, почти удалось.
Когда я развязывала женщин, то поняла хитрость кривичей. Они сделали четыре веревки, и связали женщин, а завершение веревок привязали к билам[2].
Отпусти я эти четыре конца верёвки, и шум от бил поднимет всех кривичей. Я привязала две из них к ногам, осмотрелась и поняла, деревья слишком далеко и перевязать к ним не получится и отпустить нельзя.
Не зная, что делать, сказала варяжкам привязать ещё два конца к рукам.
— Уходите, идите дальше от ручья. Тогда вас не найдут.
— А ты? — это Улфа.
— Справлюсь.
Женщины с детьми на руках уходили в лес, я смотрела им в след, понимая, что возможно уже никогда их не увижу. Когда они ушли, я ещё какое-то время стояла и смотрела в темноту леса. А потом боясь зашуметь, медленно опустилась на траву. Я не знала, что со мной сделают кривичи, когда обнаружат, что я освободила пленников. Когда я шла развязывать веревки, я хотела уйти с ними, но…
Долго сидела, сжимая кулаки, стараясь преодолеть ужас, что был в моей груди. Но дремота всё же одолела меня и я уснула.
Открыла глаза я от крика, над своей головой.
— Я убью эту варяжскую девку!!!
С испугу я подскочила и получается дёрнула за все четыре конца веревки, над поляной зазвучали удары била. На меня посмотрели все кривичи, что были на поляне, а вот один из них и стоял рядом, желая меня убить.
— Оставь её Росян, — то произнёс Хор, направляющийся ко мне.
Он подошел и резко схватил меня за руку, в его взгляде была ненависть. Мне в этот миг показалось, что моей жизни пришёл конец. И правда в следующий миг, он достал меч и помедлив…
Стал отрезать верёвки от моих рук и ног.
— Зачем ты это сделала? — это уже подошёл Деян.
Я посмотрела на него, от волнения у меня перехватило горло и мне никак не удавалось заговорить. Всё это время, Деян и Хор смотрели на меня, разглядывая. Мне понадобилось время, чтобы справиться с собой, но я смогла.
— Я не могла по другому, они когда-то спасли мне жизнь, приняв меня к себе.
Деян с Хором переглянулись, после чего Хор произнёс:
— Пусть князь решает, но по мне, это ещё одна голова с плеч.
От этих слов, я застыла, слыша в ушах только биение своего сердца.
— Что ж ты надела-то дурная девка? — это Деян качал укоризненно головой.
Спустя немного времени ко мне подошли двое и связали руки, отвели в телегу. Усадив в неё, этой же верёвкой привязали к ней. Путь в Плесков продолжился, но так как пленников с нами уж не было, движение ускорилось, а потому к вечеру, на закате, на горизонте я увидела город кривичей.
[1] Бурак — второе значение туес, одна из версий появления слова указана в словаре современного русского литературного языка в статье «Бурак» там замечено, что шведское «Bark» — банка, коробка, похоже на наше «бурак», что указывает на иностранное происхождение слова. Возможно когда то его переняли русичи у пришлых варягов, произнося со своим говором.
[2] Разновидность древних колоколов, била — это что-то типа молоточка, ударяющего по металлической доске.
Глава 13 Главный город кривичей
Летние дни, окрестности и город Плесков.
Город открывшийся моему взору, находился впереди на высоком холме и был почти в два раза больше поселения варягов. Приближаясь мне открылся вид на крутые обрывистые склоны холма, с запада омываемые большой рекой. А вот с севера и востока, это уже другая река, поменьше.
Плесков в полукольце двух рек, на возвышенности, в лучах алого заходящего за небосклон солнца. Он выглядел так, как будто залит кровью. Кровью…
Боязливо передёрнув плечами, я загоняю ужас в глубины, и говорю себе, Яся, ты справишься, конунг верил в тебя, говорил, что сильная, стойкая.
Приближаемся в деревянным воротам в город, понимаю, что сил и настроя рассматривать, что вокруг у меня не было. Я страшилась того, что меня ждёт в этом Плескове.
Как только вошли в город, воины и мы на телегах подъехали к высокой ограде. Меня развязали и повели, толкая в спину, в сторону невысокой крыши землянки. В неё меня и втолкнули, захлопнув дверь.
Я осталась в темноте, одна, в ожидании неизвестно чего.
Может жестокого наказания, а может и смерти.
Ночь, что наступила, была страшным испытанием для меня. Я пыталась копать подкоп, но земля в месте где стояла землянка, была очень каменистой, и я только изодрала пальцы в кровь, но почти не сдвинулась с места. Как только я это поняла, то остаток ночи, тихо сидела, пытаясь экономить свои силы.
Весь следующий день я просидела в землянке, ближе к вечеру дверь открылась и я подняв глаза увидела незнакомого мужика. Посмотрев на него, я увидела, что он принес мне еду. Принёс он её в небольшой миске, и войдя бросил её на пол, ближе к мои ногам.
Какой бы ужасной не была по вкусу еда я всё же поела, чтобы хоть немного сохранить силы.
Так пришла ещё одна ночь, и я свернувшись клубочком, долга плакала. Голод, переживания и неизвестность обессилили меня и я погрузилась в тревожный сон.
Утро было тяжким, снаружи, за дверью, были слышны громкие голоса и выкрики. Я прислушалась, подойдя к двери, но так и ничего и не поняла.
К двери шумно приближались, я успела немного отскочить, и в этот момент дверь распахнулась. Двое плечистых и рослых мужчин появились в освещённом солнцем дверном проёме. Один из них типичных кривич имел карие глаза и коричневые волосы, шагнул в землянку и приблизился ко мне. Он тут же схватил меня за руку и потащил за собой. Сил противиться ему у меня не было, попробуй-ка справься со здоровым мужиком.
Я не заметила, как в два его шага мы преодолели порог, и тут уж меня схватил под локоть второй мужик. Вдвоем они чуть ли не поднимая меня, над землёй, потащили куда-то вперед. Почти не касаясь земли, я быстро быстро перебирала ногами, почти ничего не видя под ногами.
Подтащили меня к углу какой-то высокой избы, большой и длинной. Как потом я узнала, это была общая племенная изба, в ней собирались старейшины родов, поселений больших и мелких. Здесь они держали совет, решали важные для племени вопросы. Такие как, с кем торговать и что продавать, с каким народом вести обмен, иль в каком городе вести торг. Решались вопросы войн и мирных договоров, и другие важные вопросы в жизни племени.
Но в тот момент мне было неизвестно, куда меня тащат и что меня ждёт внутри.
А внутри избы, куда меня затащили и поставили на ноги, было много народа и очень шумно. Мужчины в большинстве своем не молодые, а многие даже преклонного возраста, громко о чём-то спорили.
Я прислушавшись. попыталась понять о чём разговор, но ничего не поняла. Разговор наверно бы длился долго, но его прервал Деян. Он поднялся на ноги, откуда-то впереди и немного сбоку.
Громко произнёс:
— Это она, про неё говорил.
Мужчины в большинстве своем повернули головы в мою сторону, и множество глаз изучая, смотрели на меня. Мне всегда смущающейся от пристальных взглядом, было не уютно, я потупила взор. Щёки залились алым румянцем, я немного закусила губу, растерянно озираясь.
— Кого-то она мне напоминает…
Это произнёс седовласый старик, внимательно изучая меня пристальным взглядом.
— Отправь её на кол, Хор. Слышишь меня? — это произнёс властный голос, откуда-то впереди.
Мне человека. произнёсшего это, почти было не видно, только темноволосую голову, ничем как мне кажется не отличающуюся от остальных голов. Только голос, он вызвал во мне, что-то не понятное, как будто всплеск из глубины памяти.
Но откуда? С пяти лет, как ушла в лес от мамки и потерялась, я не встречала ни одного кривича.