— Гриве, добра. Легким ли был твой путь? — обратились они ко мне, склоняя голову.
— Добра и вам, уважаемые, — я застыла от неожиданности.
— Мы ждём тебя.
— Воин, вели одежду для гриве женскую принести и покров головной, — волхв обратились к Хору.
А он до того стоявший столпом[1], отмер и не сводя с меня глаз, боком прошел мимо и выбежал в дверь.
Одежду принесли, я осталась в избе одна, переоделась и надела покров на голову. Волхвы стояли под дверью и ждали меня. Как только вышла, тут же заторопили меня.
— Времени мало, поспешим.
Я шла за тремя старцами, к лодке что стояла на берегу озера. Понимала, что вновь окажусь рядом со старцем-гриве, когда-то сказавшим мне:
— Ты в сердце то, своё загляни и сразу легче станет, и дорогу увидишь по которой идти.
— Придет время, открой его навстречу важному для тебя, как бы не больно и тяжело было. Открой…
Я тогда удивилась сильно, и ничего не поняла.
— То что затеяла, добро. Скоро выбор перед тобой встанет, выбери то, что в сердце, — добавил тогда старец.
Сейчас я уже поняла, он про мою любовь к Сверру говорил, а дорога это задуманный мной поход рядом с любимым. Получается всё, что он говорил исполнилось…
Воспоминания о Сверре сбило моё дыхание, и только с силой сжатые кулаки, помогли мне справиться с собой. Я вновь сосредоточилась на мире вокруг меня.
Старцы привели меня в дом гриве, я помню в нём уже была. В дом я вошла одна, тишина давила, когда глаза обвыкли к полумраку, я увидела гриве. Он лежал на большой деревянной лежанке, устланной шкурами, и его глаза смотрели на меня.
— Дождался, ты пришла, — Произнёс он тихо, одними губами.
— Пришла, — я склонилась перед ним в уважении.
— Нет, это я склоняю перед тобой голову. Я прожил, и ничего мне не выпало из испытаний. Прожил и ничего не свершил. Всё на тебя выпало, и того уж не изменить, — голос звучал глухо.
— Последний раз видимся. Через два года, ты вернёшься сюда, но посетишь только мой курган.
Он вновь замолчал, было видно ему тяжело.
— На руках твоих будет ребёнок, а рядом птицы, — он закашлял и закрыл глаза.
— Ребенок? — я замерла вслушиваясь.
— Он будет держать тебя, твоя нить в жизни. Иди, я всё сказал…
Липень, дорога домой.
СВЕРР
Встав на привал, у одного из притоков Двины, мы с Рёриком, стояли у одного из кнорров, обсуждали, как заткнуть течь в одном из бортов.
— Конунги, у меня разговор, — мы повернулись к подошедшим словенам.
— Говори малец, — ответил первым Рёрик.
— Мы уходим, — первым заговорил старший.
— Куда уходите? — я удивился.
— Пойдем в Кривитеск по притоку Двины, а потом на конях до Плескова, — это уже малец.
— По примете уходить и приходить из походу, нужно вместе, — Рёрик.
— Послушай Яс, мне есть, что тебе сказать давай отойдём — произношу, показывая на берёзу в стороне.
— Да, конунг — тихо соглашается.
Мы отошли недалеко, к берегу, где стояла одинокая береза, и я начал разговор.
— Послушай меня парень, я добра тебе хочу. Так уж сложилось в моей жизни, что я один. Был у меня сын, да вырос, горжусь им, то Эльрик. Была названная дочь…
Я задумался, вспоминая Ясину, опустил глаза и смотрел на воду реки.
— Выросла… И теперь я один.
— К чему ты мне этого говоришь? — голос паренька дрогнул.
— Яс, я могу помочь тебе встать на ноги, обучу воинскому делу. Ты же один, из родичей только Хват, у него семья поди. Я ж для тебя всё, не для кого мне более. Иди ко мне в сыновья названные.
Яс похоже не ожидал такого, его охватило волнение, не сдержавшись он присел на корточки и зачерпнул ладонями воды из реки, умыл лицо, пытаясь прийти в себя.
— Прости конунг, но это невозможно, у меня другой путь, — его голос дрожал, когда он отвечал мне.
— Почему, я же не запрещаю тебе видится с родичем, в племя вернёшься, как подрастёшь, — я не ожидал отказа, потому давал ему время обдумать.
— Не могу…
— Ты подумай, не торопись. Знаешь где моё поселение? Приходи, я приму тебя.
— Благодарю, конунг, — поклонившись, он отошёл.
Какое-то время спустя я с сожалением смотрел, как паренёк со старшим словеном уходят по притоку Двины. Они отплыли на лодке с взятым ими проводником, непонятное напряжение сковало меня. Неужели я так прикипел к пареньку? Я жалел, что он ушёл? Мне осталось только надеяться, что он придет ко мне.
Мы продолжили путь по Двине и преодолев несколько порогов, через десять дней пришли к впадению реки в море Эйстрасальт [2]. Тут мы простились с Эльриком, он уходил в Гёталанд.
В залив вошли после небольшого привала, и не отходя далеко от побережья, мы продолжили путь по морю. Шторм налетел неожиданно, и потрепал нас изрядно, но через день море успокоилось.
Десять дней мы болтались на волнах, пока не подошли к Хельмскому заливу, ещё два дня пути и мы по небольшому протоку[4] вошли в Нево море[5].
Путь шёл к завершению и нам не терпелось быстрее вернуться домой. Преодолев Нево, мы вошли в Волхов, реку на берегах которой стояла Ладога.
К берегам Ладоги, мы подплыли под сильным дождём, сойдя с кораблей, мы с Рёриком укрылись в его доме. Нам быстро накрыли на столы, и спустя немного времени мы сидели и отмечали благополучное окончание похода. Рерик заговорил о предстоящей свадьбе, пригласил меня на скорое сватовство.
— Думаю дней через десять выйти из Ладоги, пойду в Плесков.
— Да. верно так и сделай, дай людям отдых, а потом выходи, — согласился с ним.
— А ты куда, друг? — он спросил меня.
— Пойду домой, тоже дам отдых людям. Встретимся в Плескове, поддержу тебя в сватовстве, да и дело у меня там есть.
Я уже знал, что теперь не уйду из города кривичей, пока не найду Ясину. Встречусь переговорю, все выясню. Если счастлива, поселюсь рядом, что бы видеть. Если помощь иль поддержка нужна будет, всё сделаю для неё.
— Сверр, а Сверр? Ты слышишь меня? — это Рёрик меня тормошит, задумался я.
— Слышу, ты что хотел?
— Как там у кривичей по обычаю, сразу после сватовства женятся или ждать надо?
— Хм, — я усмехнулся.
— Не женился, не знаю.
Мы оба засмеялись, попивая заморское вино.
Через день, когда подсохла дорога после дождя, я со своими викингами направился к нашему поселению.
[1] Столп — устаревшее, то же, что столб.
[2] Эйстрасальт — Балтийское море.
[3] Хельмским заливом — Финский залив
[4] Эта протока будущая река Нева — по мнению некоторых учёных 1000 лет назад не было реки Нева, она образовалась после того как воды Балтийского моря отступили.
[5]Нево море — Ладожское озеро
Глава 41 Сватовство
Серпень, главный город кривичей Плесков.
ЯСИНА
Я и Хват вернулись в Плесков, князь Владдух узнавший о моём возвращении заранее, встречал меня у ворот в город. Спустившись с коня я подошла и посмотрела на отца, он молчал.
— Прости отец, я виновата, но по другому не могла.
— Иди, — он раскинул руки.
Я сделала шаг и уткнулась ему в грудь, утонув в его теплых объятиях.
— Доча, доча…
Мы направились к дому, пройдя несколько шагов. князь обернулся и посмотрев на Хвата, проговорил:
— Семью твою я поддержал, а за дочь благодарю и не забуду.
Хват промолчал, лишь поклонился князю.
Уже у порога дома, я посмотрев в бок увидела Герденя, он стоял и смотрел на меня. Я же от усталости, не в силах, что либо сказать, вошла за князем в дом.
— Отдыхай, набирайся сил, Ясина. Завтра поговорим, — тяжело вздохнув проговорил князь.
Я лишь согласно качнула головой и отправилась в свою комнату. Там раздевшись, я ополоснулась в большой кадке, и почти сразу же заснула.
То что мне приснилось, было невероятным. Во сне я увидела Сверра, он стоял у священному капищу, и вокруг посыпали зерно, люди пели свадебные песни, то была свадьба по обычаям кривичей. Проснувшись утром, я была очень удивлена и долго думала, к чему этот сон.
Утром вышла на крыльцо, радуясь солнышку. Пошла за ворота, решаюсь пройтись по городу, сил уж печалиться больше нет. Слова старца-гриве дарят мне надежду, у меня будет дитё, значит будет и жизнь.
Проходя мимо дома Герденя, вижу, как он идёт мне навстречу.
— Добра, княжна, — говорит приближаясь.
— И тебе добра, воевода, — смотрю прямо на него.
— С благополучным возвращением из Кривитеска.
Согласно махнув головой, я подумала, он похоже думает, что я всё лето там провела.
— Княжна, мы можем поговорить?
Я остановилась, и посмотрела на Герденя.
— Да, говори, — мы медленно пошли по улице.
— За варяга пойдёшь? — спросил напрямую.
— Почему не за меня?
В этот миг из ворот двора воеводы выглянула Зденка, я остановилась и посмотрела на неё, она тут же спряталась.
— Гердень, не растеряй своё счастье.
— О чём ты? — он удивленно посмотрел на меня.
— Сын у тебя будет.
Подумав добавила:
— Один. а потом ещё трое. Ты береги её, — я мотнула головой в сторону ворот.
— А ты что? Неужто за чужака пойдёшь?
Я вздохнула тяжело, понимая, что это неизбежно.
— Да, без варяга и его поддержки, племя не выстоит. Для себя я ничего уж не хочу, всё одно мне варяг иль кто другой.
Воевода помолчал, а потом тихо проговорил:
— Будь счастлива Ясина.
— Благодарю, — улыбнулась ему и пошла к княжескому дому.
Там в свой комнате я открыла небольшой ларь[1] и вытащила оттуда узелок. То был узелок с рунами гриве, перетянутый тонким кожаным ремешком.
Развернула и его, там небольшой камень, на нем были начертаны руны. Их было три, две мне были знакомы, одна нет.
Первая, обозначала дорогу, и она у меня была, то поход на Корсунь.
Вторая, была руной воина, и этим воином, я не сомневалась был конунг гётов.
А вот третья, я не знала, что она значит, ней было изображено, что-то напоминающее два крыла птицы в полёте[2]. Я долго держала её в руке, согревая и думая о прошлом.