Скелет открывает шкатулку и достает оттуда жареную рыбешку с выпученными глазами Левиафана.
Аплодисменты.
Она разворачивает свиток и громко читает:
– Вы правда хотите, чтобы я вас рассмешила? Это последнее испытание? Что ж, теперь я готова прочесть вам BQT. Вы готовы ее слушать?
– Да, да, да! – гремит хор.
Исидор доволен. Тенардье хлопает в ладоши. Тампести закуривает и подпаливает себе усы. Крауз говорит:
– Помните о четкой артикуляции, перед каждой фразой делайте вдох.
Она, по-прежнему скелет, делает вдох и подносит свиток к своим пустым глазницам:
– «Это история знаменитого комика, которого убило чтение шутки».
Дариус поднимает руку.
– Это я, я!
Залу уже смешно.
– «Двое научных журналистов расследуют, что это за шутка».
Исидор грохочет:
– Это мы, мы!
Залу еще смешнее.
– А вот и развязка: «В конце они выясняют, что шутка – это секрет того, что такое на самом деле человек!»
И зрители разражаются хохотом.
Десятки тысяч громко ржут в унисон. От натуги они лопаются, со всех клочьями слезает кожа, обваливаются мышцы, выпадают внутренние органы, и все до одного, включая Исидора, превращаются в лязгающие челюстями скелеты.
– Вот оно как! – удивляется Исидор. – Шутка шуток – это, оказывается, напоминание людям, что на самом деле они – задрапированные мясом кости!
И он сам вибрирует всеми костями от хохота.
– Это и есть заразный вирус – знание истины… Она до того нестерпима, что человек хохочет, чтобы не сойти с ума.
Прожектор освещает в глубине толстые ворота вроде тех, которыми заканчивается подземная галерея. В замочной скважине медленно поворачивается древний ключ. Ворота открываются, за ними стоит стилист Алессандро. Он протягивает Лукреции косу.
– Пора завершить работу. Скоси все, что торчит. Поверь, Лукреция, стрижка всегда идет на пользу.
Подражая скелету с карты Таро, Лукреция со свистом орудует косой, лихо снося хохочущие над смертельной шуткой головы зрителей…
Будильник в ее «Блэкберри» будит ее несносной мексиканской «кукарачей».
Она просыпается вся в поту, с кошмарными картинками из своего сна в голове.
Она трет глаза.
Смыть кошмар! Зачем мозг показал мне это омерзительное кино?
Она помнит сон, помнит и реальность.
Накануне вечером они с Исидором опять пытались отпереть ворота, но тщетно.
Под душем она трет себя едва ли не до крови, чтобы избавиться от ошметков сна.
Зубы она счистит с таким остервенением, что заплевывает кровью всю раковину.
Ни слова не говоря коллеге – он тоже встал, – она одевается, красится, причесывается, надевает плащ и маску.
Все так же молча они выходят в коридор, где мимо них шмыгают розовые и сиреневые плащи.
Стефан Крауз уже ждет их в столовой.
– Ну, что вы думаете об анекдоте про троих в раю?
– У него замечательная структура, – отвечает Исидор. – Тот, кто его придумал, поработал над мельчайшими подробностями.
– Его сочинил в 1973 году наш тогдашний Великий магистр Сильвен Ордюро. О нашем существовании никто не подозревает, поэтому анекдот был запущен в мир без всякого авторского права и с тех пор живет-поживает.
– 1973 год? Наверняка с тех пор он претерпел изменения.
– И немалые. Чем их больше, тем успешнее шутка. Гениальность создателя шутки заключается в том, чтобы она, все время пересказываемая, искажаемая, даже отчасти забытая, не теряла первоначального смысла. Речь идет об устной литературе, которой люди делятся друг с другом. Каждый рассказчик как бы сочиняет шутку заново. Это искусство, где приходится заранее предвидеть талант или отсутствие таланта у тех, кто будет распространять его плоды.
На завтрак фрукты.
Лукреция Немрод ловит себя на том, что больше не изнывает по сигаретам и свободнее дышит. Она делится своим наблюдением с наставником.
– Один из эффектов смеха, – объясняет тот – Он очищает бронхи. Смех – идеальное средство вывода смолы и никотина из легочных альвеол.
Он улыбается.
– Сегодня у нас в программе лечение смехом и… смеховой плен. Смех – оружие не только самозащиты, но и саморазрушения.
Они переходят в незнакомый зал со звукоизоляцией, где учатся смеяться горлом, легкими, животом.
– От некоторых шуток сотрясается именно живот, это полезный массаж на случай запора.
Лукреция и Исидор узнают о возможности лечить боль в горле горловым смехом, головную боль и мигрени – некоторыми церебральными шутками.
Научив их целительному смеху, он переходит к смеху как оружию.
– Шутка должна разить с той скоростью и с той мощью, которые нужны шутящему. Первое – предупредить, второе – нарушить равновесие, третье – навалиться и сбить с ног. Здесь скорее уже не кунг-фу, а дзюдо.
Они разбирают несколько шуток, отвечая по очереди, как делать финальную подсечку.
Выясняется, что смех вызывается не только изложением шутки, но и энергией в голосе рассказчика. Энергия эта подобна дыханию, сила и дальность которого поддаются регулировке.
– Сейчас вы три раза расскажете один и тот же анекдот. Первый раз с ближней энергией, во второй раз с более удаленной, в третий раз – с лазерной энергией, преодолевающей все преграды. И не забывайте о взгляде, поддерживающем энергию шутки.
Далее следуют уроки постановки, модулирования голосов персонажей.
Примером служит анекдот про лягушку.
– «У лягушки огромный рот, она страшно тянет слова. Видит корову на лугу и обращается к ней: «БОННННЖУУУУРРР, мадам КОРООООВА! Что вы ЕДИИИИИТЕ?» – «Траву». – «Вкуууусно?» – «Да», – отвечает корова. Встречает лягушка с огромным ртом собаку на цепи. «БОННННЖУУУУРРР МСЬЕЕЕЕ ПЁЁЁС! Что вы ЕДИИИИИТЕ?» – «Паштет». – «ВКУУУУУСНО?» – «Да, хочешь попробовать?» Но лягушка уже далеко, у озера, где ищет пропитание аист. «БОНННЖУУУУУР, мадам АИСТИИИИХА! Что ЕДИИИТЕ?» – «Лягушек с огромным ртом». Лягушка в ответ: «Вряд ли их здесь много водится».
Последнюю фразу Стефан Крауз произносит, сложив губы бантиком и выталкивая слова из маленькой дырочки.
– Ваше право до бесконечности множить число животных, которым вы подражаете. Все держится на контрасте между мимикой лягушки, растягивающей рот, и финалом, где у нее уже не рот, а куриная гузка.
Они добросовестно упражняются и смешат друг друга вариантами исполнения.
Атмосфера за обедом вполне расслабленная.
Далее заходит речь о создании персонажей и об управлении ими.
– Надо расходовать на них как можно меньше слов, но стараться, чтобы их сразу можно было представить. «Старик», «красотка», «мальчишка»… Не бояться легкой карикатуры, но не злоупотреблять этим, иначе пропадает эффект. Минимум слов: «однажды мужик…» Не более пяти персонажей на анекдот. Больше люди все равно не запоминают и ленятся представлять.
Исидор и Лукреция учатся придумывать анекдоты с карикатурными персонажами.
Стефан Крауз старательно их поправляет, улучшая их поделки.
– Кстати, еще одно. Уймитесь вы, оставьте попытки взломать замок подземных ворот. Во-первых, в коридорах натыканы камеры и микрофоны, вас видят и слышат. А главное, я сам завтра вас туда отведу.
Исидор и Лукреция переглядываются, не веря своим ушам.
– Если вы знали, почему нас не остановили?
– Дежурным, которые за вами наблюдали, было очень весело. Двум «сиреневым плащам», каждый раз мимо вас прогуливавшимся, – тоже. Простите, но смех – наша религия, мы стараемся не пропускать забавных ситуаций.
Журналистам немного обидно.
– Зачем тогда вы сказали об этом сейчас?
– Не люблю, когда насмехаются над моими учениками. Хочу, чтобы вы окрепли духом для финального испытания.
На сон грядущий продюсер преподносит очередной анекдот, предлагая поразмыслить над ним к завтрашнему дню. Он основан на визуальном восприятии, хотя его было бы невозможно воспроизвести средствами кинематографа.
136
«Астроном-любитель строит огромный телескоп и направляет его в точку вселенной, где подозревает существование разумной жизни. Он бьется над совершенствованием своей конструкции. Он систематически наблюдает за одним и тем же участком, уверенный, что там есть жизнь. Потом он умирает. Телескоп достается по наследству его сыну. В завещании отец просил сына продолжить его работу. Сын совершенствует телескоп и однажды – о чудо! – замечает на маленькой планете именно в том углу космоса нечто невероятное. По всей ее поверхности выведена надпись: «КТО ВЫ?»
Судя по ее огромным размерам, надпись сделана какими-то гигантскими механизмами.
Сын астронома-любителя оповещает всех ученых Земли и показывает им то, что видит. Все согласны, что надпись никак не может быть случайностью. Они различают вопросительный знак, буквы выведены очень четко.
ООН принимает решение написать бульдозерами во всю длину пустыни Сахара: «МЫ ЗЕМЛЯНЕ, А ВЫ?»
На программу уходит год. Все обсерватории нацелены на маленькую планету, все ждут продолжения межпланетного диалога. Постепенно надпись «КТО ВЫ?» стирается, вместо нее появляется другая: «ВОПРОС НЕ К ВАМ».
Шутка GLH № 208765.
137
На пятый день Стефан Крауз учит их сочинять шутки.
На шутку-эмбрион им отводится час.
Опять извлекается секундомер, и работа начинается по команде.
– Странно, – замечает Лукреция, – раньше юмор лез из меня спонтанно, а теперь, с этой вашей GLH-премудростью, ничего не выходит…
– Это как при фотографировании. Помните, когда у вас только появилась «мыльница» или простая цифровая камера, получались отличные снимки. Потом, с приобретением профессиональной техники с несчетными настройками, с регулировкой диафрагмы, затвора, чувствительности, с анализом источника света все, как назло, пошло из рук вон плохо…
– А ведь верно! – подает голос Исидор.
– Такова цена перехода с любительского на профессиональный уровень. Когда вы начинаете делать что-то на совесть, все усложняется. Надо преодолеть этот перевал, и ваши снимки станут не в пример лучше. Вы будете делать их сознательно.