– Нет, я хотела отдать ее сама, глядя ему в глаза, со словами: «Вот то, чего тебе всегда хотелось». Я нагнулась, чтобы ее подобрать. Но рядом оказалась женщина во всем розовом…
– Мари-Анж, – подсказывает Лукреция.
– Смутно различая мой силуэт, она выстрелила. Все решилось за доли секунды: вместо того чтобы подобрать шкатулку, я бросилась наутек. Спрятавшись, я стала наблюдать за происходящим. Мари-Анж схватила шкатулку с BQT и позвала на помощь, сказав, что Павла оглушили.
– Прибежал Феликс…
– Она показала ему BQT и тело Павла. Они заспорили. Феликс решил не отдавать BQT Дариусу, а спрятать. Оба были сильно на взводе, так кричали, что я слышала каждое слово. Она сказала: «Если Дариус узнает, что ты оставил BQT себе, он тебя убьет». Феликс ответил: «Если я спрячу ее в сейфе у него в театре и он ее там найдет, то меня не в чем будет обвинить».
К таким мыслям приводит структура анекдотов. Сказать правду, чтобы тебе не поверили. Спрятать предмет среди вещей того, кто его ищет. Неплохо!
– То есть я знала, у кого BQT и где она спрятана, оставалось ее забрать и осуществить месть.
– Вы выдали себя за Кати Серебристую Ласку?
– Надо было как-то туда просочиться и осмотреться. Как ни странно, именно во время схваток ПЗПП там ослабевала система безопасности, «розовых костюмов» явно недоставало: всем хотелось посмотреть дуэль. Я записалась, чтобы сориентироваться в театре.
– Вышло так, что вы сами стали участницей. Вы не боялись умереть?
– У меня иммунитет – болезнь агеластия. Отцовская наука, учеба в GLH, познания в физиологии смеха – все это были мои неотразимые козыри. Я чувствовала себя воительницей в доспехах и с длинной шпагой среди пещерных людей с палицами. Чего мне было бояться ПЗПП?
– Как-никак поединок не на жизнь, а на смерть… – замечает Лукреция.
– Мои противники, и яркие, и тусклые, были любителями. Всем им было страшно. А когда тебе страшно, ты уже наполовину проиграл. У меня была странная проблема: изображать смех, чтобы не вызывать подозрений.
– Как же вы накручивали свой гальванометр?
– Грустная мысль не менее эмоциональна, чем веселая. Я изображала смех, но вспоминала отца. Так я управляла появлявшимися на экране цифрами.
Исидор впечатлен ее уверенностью.
– Благодаря своему скромному успеху на ПЗПП я очутилась там, где хотела. Я наблюдала за действиями моих врагов, не вызывая подозрений, и могла искать сокровище в самом их логове.
Доктор Катрин Скалезе слабо улыбается.
– Я вошла во вкус. Сочетание Гелоса и Танатоса – взрывоопасный эмоциональный коктейль.
Против такой соперницы у Себастьяна Долина не было шансов.
– Значит, пока разворачивались напряженные сражения, вы шарили по кабинетам в поисках BQT?
– И я ее нашла! Я подслушала слова Феликса: «Я засуну ее в голову». Я не сразу их поняла, сначала приняла за метафору. Штука в том, что мы часто понимаем во втором значении то, что следует понимать в первом. Она действительно находилась в голове. В голове огромной статуи.
– Неплохо!
– Вот только я не знала кода. Сколько раз пыталась вскрыть эту чертову полую голову – все без толку.
– Все мы обладаем дополнительными талантами, Катрин. Попросили бы меня, я бы с радостью вам помогла, замки – тема моего диплома, – говорит с неожиданным сочувствием Лукреция.
– В конце концов у меня получилось. Я завладела BQT.
В этот момент в дверь влетает взволнованная ассистентка.
– Мы больше не можем ждать, доктор Скалезе, пять минут давно истекли! Испытуемый 154 готов, он уже в сканере, датчики установлены.
– Да? Прошу меня извинить, мне пора. На первом месте работа, удовольствия потом.
Видя, что журналисты в сомнении, доктор Скалезе их успокаивает:
– Не волнуйтесь, я вернусь и расскажу, чем все кончилось, обещаю.
Исидор провожает ее взглядом, встает и наугад берет с книжной полки один из «филогелосов».
168
«Ученого и философа преследует лев. Ученый говорит:
– Берегитесь, по моим подсчетам, лев сокращает расстояние и вот-вот нас сцапает.
Философ отвечает ученому:
– Эта информация меня не интересует. Я не намерен бежать быстрее льва. Мне достаточно бежать… быстрее вас».
Из скетча Дариуса Возняка «Жизнь – сумма деликатных моментов».
169
Лукреция Немрод снова читает лозунг на стене:
– «ВООБРАЖЕНИЕ ДАНО ЧЕЛОВЕКУ ДЛЯ КОМПЕНСАЦИИ ТОГО, ЧЕМ ОН НЕ ЯВЛЯЕТСЯ, ЮМОР – ДЛЯ УТЕШЕНИЯ В СВЯЗИ С ТЕМ, КТО ОН ЕСТЬ».
ГЕКТОР Х. МАНРО.
Вы знаете, кто этот Гектор Монро?
– Ветеран Индийской армии, автор рассказов в жанре черного английского юмора, прожженный циник. Сильнейшая фраза! Думаю, он лучше всех, не считая Рабле, понимал юмор.
– Иногда мне кажется, Исидор, что мы немного наивны, – жалуется молодая женщина.
– Откуда такие мысли?
Он внимательно разглядывает письменный стол.
– Подозреваемая бросает: «Подождите, я скоро вернусь», и расследователи доверчиво ждут! Даже в эксцентричной комедии не дошли бы до такого маразма.
Исидор, завершив изучение сборников анекдотов и некоторые переписав, подходит к коллекции красных носов разных размеров на подставках.
Лукреция смотрит на часы.
– Еще не поздно, если Катрин Скалезе в лаборатории, мы можем ее перехватить.
– И что дальше, Лукреция? Связать и защекотать, как Мари-Анж?
– Задержать.
– Мы не полицейские.
Мои нервы!..
– В общем, заставить сознаться. Я записала разговор с самого начала и…
– Суд не принимает во внимание звуковые улики, считая, что их можно подделать. Ее не пришлось заставлять, она сама была не прочь признаться, что BQT была у нее.
Молодая журналистка раздраженно кружит по комнате.
– Вы серьезно верите, что она вернется и отдаст нам BQT?
– Вера ни при чем, верят священники и мистики. Мы – научные журналисты, мы видим, слушаем, нюхаем, пытаемся нащупать связь между событиями и свидетельствами, чтобы понять правду.
Лукреция Немрод с громким вздохом валится в свое кресло.
– Проклятье, остаться с пустыми руками, когда цель была так близка, только потому, что она нас опередила, а мы не смогли ее остановить! Вот досада!
Исидор Каценберг разглядывает книги на дальних полках.
– Вы представляете жизнь без смеха? Дариус Возняк, часами смешивший целые толпы, напрочь лишил ее смеха. И поплатился за это жизнью.
Лукреция его не слушает.
– Она оставила нас с носом! Удрала домой! Узнаем адрес – и к ней. Или назовем ее приметы полиции, пускай ее арестуют.
Дверь распахивается, появляется доктор Катрин Скалезе с толстой пачкой папок под мышкой.
– Извините, надеюсь, я не очень долго?
– Мы прервались в том месте, когда вы вскрыли сейф в театре и забрали BQT, – говорит Лукреция, застигнутая врасплох.
– Ммм… ну да.
Специалист по физиологии смеха садится за свой рабочий стол и снова предлагает им апельсиновый сок.
– Ну?! – нетерпеливо прикрикивает на нее Лукреция. – Вы прочли BQT?
– Да.
– И? Что-нибудь произошло?
– Агеластия защищает ее от смертельного смеха, поэтому она выжила, – опять спешит с ответом Исидор. – Катрин Скалезе принадлежит к тем крайне немногочисленным людям, которые могут прочесть эту шутку без всякого вреда для себя.
Доктор Скалезе утвердительно кивает.
– BQT – действительно необыкновенная шутка. Особенно если знать, что ее придумал еще при царе Соломоне, три тысячи лет назад, простой юморист-любитель. Ее механизм так же чудесен, как устройство точных часов. Прочтя первую фразу, ты не можешь не прочесть вторую, а последняя оказывается полной неожиданностью и совершенно завораживает.
Больше не могу! Я должна знать. Что за проклятая шутка? ЧТО ЭТО?
– Три фразы: голова, живот, хвост. Все вместе – смертоносное чудовище. Как живое существо, как дракон. Этот Ниссим определенно обогнал свою эпоху.
– Так что же это такое?! – окончательно теряет терпение Лукреция.
– В жизни не слышала лучшей шутки! Много лет не смеялась, а тут что-то во мне лопнуло. Я почувствовала зуд, какую-то мозговую дрожь, и расхохоталась. Копившееся годами напряжение ушло. Мне казалось, что вместо головы у меня извергающийся вулкан. Я смеялась и не могла остановиться. Я рыдала от смеха.
– И???
– Я осталась жива. Это удивительно! Как и то, что сейчас я с вами говорю.
– Я всегда знал, что это не работает, – говорит Исидор.
– Так или иначе, я выздоровела. Эта шутка излечила меня от агеластии.
– Значит, работает! – радуется Лукреция.
– Нет, не работает. Она же говорит, что прочла и выжила, – стоит на своем Исидор.
– Она другое дело, она исключение. Для любого нормального человека BQT смертельна.
– Не работает! – настаивает научный журналист.
– Работает! – не сдается Лукреция.
– Нет.
– Да.
Почему он не уступает? Он же знает, что я права. У нее иммунитет. Поэтому она просто хохотала, а то умерла бы.
Доктор Катрин Скалезе прерывает их спор:
– Ваш друг прав, мадемуазель. Нет, это не работает. Это просто очень хорошая, даже превосходная шутка, но не более того.
Ничего не понимаю!
– Что не мешает существованию тысячелетнего мифа о BQT.
– Все те люди, которые утверждали, что чтение BQT убивает…
– …оказались лжецами. Все это только слухи, россказни, косвенные свидетельства, никогда не получавшие подтверждения, – заключает Исидор.
– Но…
Специалистка по физиологии смеха подтверждает его слова.
– Жаль вас разочаровывать, мадемуазель, но ваш коллега снова прав. Это очень славная шутка, но никак не смертельная. Если некоторые от нее умерли, то только потому, что имели серьезные проблемы со здоровьем, и это была капля, переполнившая чашу.
– Но…
– Знаю, вы огорчены, как и я в тот момент. Однако многие по-прежнему твердо верят в эту легенду, она – миф всех юмористов. А ремесло медика научило меня, что вера может влиять на реальность. Если беззаветно верить, нереальное может стать реальным.