– Где же твое чувство юмора? Зрителям нравится! Зал замер, уверяю тебя, не правда ли, дамы и господа? Ну-ка подбодрите артистку!
Публика разражается бурными аплодисментами.
– Ты заплатишь за это! – шипит Мари-Анж.
Ножницы щелкают.
– Чего ты хочешь? – рычит артистка. – Отомстить?
– Для начала. «Ад недостаточно велик, чтобы вместить гнев оскорбленной женщины».
– Ну, хорошо, ты отомстила. Что дальше?
Лукреция начинает разрезать брюки снизу, постепенно поднимаясь к бедру.
– Я хочу «Шутку, Которая Убивает». И я думаю, что она у тебя, – негромко произносит она.
Мари-Анж с неожиданной силой сбрасывает с себя путы и одним прыжком оказывается за кулисами. Исидор и Лукреция не успевают отреагировать, она уже бежит по боковому коридору, ведущему к выходу на улицу. Исидор и Лукреция пускаются в погоню, но Мари-Анж садится на «Харлей-Дэвидсон» и исчезает в ночи.
Лукреция и Исидор преследуют ее на своем мотоцикле с коляской. Они мчатся по Парижу.
На этот раз ты от меня не уйдешь.
Но Мари-Анж мчится на предельной скорости. И тормоза у нее гораздо лучше. На углу бульвара Мари-Анж резко тормозит перед светофором, оставив на асфальте длинный след. Застигнутая врасплох Лукреция реагирует с опозданием и перелетает на другую сторону бульвара в тот самый момент, когда загорается зеленый свет для автомобилей, движущихся по перпендикулярной улице.
Пока Лукреция возвращается назад, мотоцикл Мари-Анж становится крошечной точкой вдали. Лукреция выжимает максимум скорости и летит по относительно пустому в столь поздний час бульвару.
Точка вдали начинает увеличиваться.
Водители, заметив амазонку с обнаженной грудью и развевающимися по ветру волосами, отвлекаются от дороги. Происходит несколько мелких аварий. Это усложняет задачу Лукреции. Даже полицейские не решаются вмешиваться. Все, оторопев, наблюдают, как две девушки на грохочущих мотоциклах мчатся по городу, словно всадницы Апокалипсиса.
158
Адвокат и блондинка сидят на соседних креслах в самолете. Перелет долгий. Адвокат предлагает блондинке сыграть в забавную игру. Блондинка устала и отказывается. Адвокат настаивает. Он говорит, что правила очень простые:
– Я задаю вопрос. Если не знаете ответа, отдаете мне пять евро, и наоборот.
Блондинка опять вежливо отказывается. Адвокат настаивает:
– Если я задам вопрос, на который вы не знаете ответа, дадите мне пять евро. А если вы зададите мне вопрос, на который я не знаю ответа, я дам вам сто.
В блондинке просыпается азарт. Она соглашается. Адвокат начинает:
– Какое расстояние от Земли до Луны?
Блондинка молча достает бумажник и вынимает пять евро.
– Теперь вы, – говорит довольный адвокат.
Блондинка спрашивает:
– Кто на гору поднимается на трех лапах, а спускается на четырех?
Адвокат не знает ответа. Но из-за ста евро он решает его поискать. Он достает ноутбук, роется в записанных на жесткий диск энциклопедиях и в других источниках. Ничего. Через спутник он подключается к Интернету, ищет во всех библиотеках мира, на всевозможных сайтах. Ничего. Он посылает электронные письма друзьям. Никто не знает ответа. Через час он будит блондинку и вручает ей сто евро. Она благодарит и собирается снова заснуть, но слегка уязвленный адвокат спрашивает ее:
– А какой ответ?
Блондинка молча достает бумажник, достает пять евро и отдает адвокату.
Великая Ложа Смеха.
№ 974 432
159
«Гуччи» тормозит, оказавшись в тупике. Еще дымящийся розовый «Харлей-Дэвидсон» валяется на боку. Его хозяйка не успела установить его на подпорку.
Улица пустынна и тиха.
Лукреция и Исидор смотрят на вывески близлежащих магазинов. Одна привлекает их внимание.
«Тещин язык. Шутки и розыгрыши для любого возраста». Дверь в магазин распахнута, кто-то только что вбежал туда.
Исидор и Лукреция заходят внутрь. Электричества нет. Лукреция возвращается к мотоциклу за фонариком. Она медленно обходит магазин, в одной руке у нее фонарик, в другой – револьвер. Исидор спокойно идет следом, словно турист за гидом.
Мари-Анж говорила, что работала продавщицей в магазине розыгрышей…
Неожиданно перед Лукрецией появляется гигантский паук. Вздрогнув, она дотрагивается до него и чувствует под рукой пластик. В пятне света на стене пляшет огромная тень насекомого. Затем Лукреция наступает на пластиковую змею.
Исидора и Лукрецию окружает беспорядочное нагромождение масок, пакетов, вонючих шариков, прыгающего мыла, конфет с перцем, кусающихся чашек с чаем, бутылок с невыливающейся жидкостью, забинтованных пальцев с торчащим гвоздем, клацающих челюстей.
Такое впечатление, что здесь давно никто не убирал. Или кто-то нарочно все разбросал.
Они осторожно продвигаются вперед, луч фонарика выхватывает из тьмы самые странные предметы: сахар с мухами, взрывающиеся сигареты, резиновые какашки.
Исидор наступает на пукающую подушку. Справа в темноте кто-то шевелится. Лукреция быстро освещает источник шума фонариком и видит большого пушистого кота. Он пускается наутек, опрокидывая банки с горчицей, из которых выскакивают смеющиеся чертики.
Кот мчится по лестнице на второй этаж.
Исидор и Лукреция натыкаются на челюсти на лапках, которые стучат зубами, имитируя смех. Освещая себе дорогу фонариком, они поднимаются по лестнице и заходят в комнату, заставленную манекенами и заваленную одеждой. Большие, в человеческий рост, манекены похожи на людей, застывших в причудливых позах. Словно издеваясь над Исидором и Лукрецией, они нацепили кто грустные, кто веселые клоунские маски.
Лукреция делает Исидору знак не шуметь.
Луч света обшаривает комнату. Никого. Лукреция уже решает уйти, как вдруг поворачивает назад и начинает внимательно рассматривать манекены один за другим.
Она касается первой маски, затем второй… Подойдя с клоуну с зелеными волосами, она отчетливо слышит его прерывистое дыхание.
Две женщины катаются по полу, опрокидывая манекены. Они колотят друг друга всем, что попадает под руку. В ход идут надувной молоток, который пищит при каждом ударе, и ручной звонок с электрическими разрядами. Они таскают друг друга за волосы, кусаются.
Исидор достает мобильный телефон и снимает драку на видео.
– Как вам не стыдно, Исидор! – задыхаясь, кричит Лукреция. – Сейчас не время для любительских фильмов! Помогите мне!
Обойдя все этажи, Исидор находит чесалку для спины и начинает щекотать шею Мари-Анж. Та отвлекается, теряет бдительность, и Лукреция одерживает победу.
Исидор и Лукреция привязывают ее к стулу «тещиными языками», гирляндами, ремнями, бечевками. Лукреция с мстительным удовольствием затягивает путы на груди Мари-Анж, на ее бедрах, щиколотках, запястьях.
– Как в старые добрые времена, Мари-Анж!
– Чего ты хочешь?
– «Шутка, Которая Убивает» у тебя?
Мари-Анж мрачнеет. Лукреция вырывает перо из головного убора индейца и начинает щекотать ей щеку.
– Так меня наказывали в Великой Ложе Смеха. Поверь, это невыносимо.
Мари-Анж дрожит. Закусывает губу, чтобы сдержать смех.
– Я боюсь щекотки. Только не это!
Лукреция проводит пером у нее под мышкой. Напряжение растет, Мари-Анж хохочет, просит пощады, но Лукреция продолжает пытку. Она словно разрисовывает кожу бывшей подруги, которая извивается и дергается в тесных путах. Затем Лукреция снимает с нее ботинок и подносит перо к ступне.
– Я все скажу!
– Где «Шутка, Которая Убивает»? – рычит Лукреция, хватая ее за воротник.
В этот момент вмешивается Исидор.
– Уймись, Лукреция. Я чувствую, что мадемуазель Мари-Анж ничего от нас не утаит. Мы не торопимся. Давайте спокойно выслушаем всю историю с самого начала.
– Но…
– Тише, тише, Лукреция. Не путайте спешку и суету.
Исидор достает записную книжку. Наливает стакан воды и дает пленнице попить.
Он хочет поиграть в «злого и доброго следователя». Неглупо.
— Мы действительно не торопимся. Как вы познакомились с Дарием? Он сам увидел вас во время выступления, не так ли?
Мари-Анж переводит дыхание.
– Нет, не во время выступления. Он познакомился со мной во время садомазохистских игр. Он пригласил меня в свой замок рядом с Версалем. Там я опять встретилась со всеми этими людьми из шоу-бизнеса. Когда Дарий пришел, я хлестала плетью его брата Павла. Дарий сказал, что ему нравится мой «стиль».
– Забавно, – замечает Исидор.
– Он предложил мне заняться его другим братом, Тадеушем. Я распяла его на кресте, как святого Андрея, и хорошо потрудилась над ним. Дарий стоял рядом и подбадривал меня. Он так возбудился, что тоже привел какую-то девушку, подвесил ее за руки и начал хлестать ее плеткой рядом со мной.
– Он, что же, был садистом? – недоверчиво спрашивает Лукреция.
– Не знаю, садизм это или нет. Ему было достаточно просто смотреть. Он даже просил телохранителей, чтобы они поработали плеткой вместо него.
– Видимо, и садисты бывают ленивые, – улыбается Исидор.
– И никто не жаловался? – удивляется Лукреция.
– Нет… Это же великий Дарий, Циклоп! Девушки приходили по собственному желанию. Они надеялись получить роль в фильме. Они гордились уже одним знакомством с ним.
– Вечная история, – вздыхает Исидор. – Надо бы их предупреждать на «Курсах Флорана»[19].
– Продолжай, – требовательно говорит Лукреция.
– Потом мы с Дарием пошли наверх и занялись сексом.
– Как два усталых палача… – иронически замечает Лукреция.
Мари-Анж надменно смотрит на нее.
– Как два победителя в мире трусов! Мы оба были хищниками, и сразу узнали друг друга.
– Да, жертв много, а палачей так мало, – сочувствует Исидор.
– Я сказала ему, что мечтаю о карьере комической артистки, и он обещал помочь. Сколько продюсеров обещали мне помощь, просто чтобы затащить меня в постель, и ничего не сделали! Дарий, по крайней мере, сдержал слово. Тадеуш стал моим продюсером, он познакомил меня с несколькими своими друзьями-журналистами, которые посещали вечеринки Циклопа. Те написали обо мне хвалебные статьи.